Офицер ОМэлли взглянул на мисс Мэдиган и ответил, пожав плечами:
Нет. Думаю, что не стоит.
Сердце в груди стучало так бешено, словно готово было выскочить наружу, но Мария сумела не показать своего волнения. Она медленно, как бы небрежно сунула визитную карточку назад в свой карман и спросила:
Теперь я могу идти?
Да, можешь, ответил офицер ОМэлли. Ты свободна.
Мария схватила со стола свою книгу и спокойно внешне спокойно, во всяком случае! направилась к терминалу у выхода из библиотеки. Вытащила из своего кармана библиотечную карточку при этом на пол снова вывалилось несколько мелких монеток и что-то ещё затем отсканировала её, поднесла штрих-код на книге к загоревшемуся красным светом окошечку. Терминал звякнул, давая знать, что взятая в библиотеке книга зарегистрирована. Теперь у Марии дрогнули нервы, и она почти бегом бросилась к дверям.
Эй, ты что-то выронила! крикнула ей вслед мисс Мэдиган, но Марии было уже всё равно. Она бежала из библиотеки, как бегут крысы с тонущего корабля, бежала и ни задерживаться, ни возвращаться не собиралась. Проходя через первую вращающуюся дверь, Мария чувствовала на себе взгляды копа и библиотекарши. С бешено бьющимся сердцем она проскочила через вторые двери и всей грудью вдохнула свежий воздух. Она была на свободе. Удачно проскочила по минному полю, не дала копу утопить себя в омуте каверзных вопросов.
* * *
Несколько дней спустя Мария шла по неровным плитам тротуара, приподнятым корнями росших вдоль него деревьев. На коричневых каменных стенах домов играли бордовые и оранжевые блики стоявшего в зените над их крышами солнца. Под ногами Марии хрустели сухие листья. Вытянув свою руку в сторону, Мария с удовольствием ударяла по звонким кованым прутьям окружавшего их дом металлического забора с воротами, не пропуская ни одной из них. Прутья звенели на разные голоса, и эти звуки складывались в причудливую мелодию. Подойдя к своему дому, Мария увидела, что шторы на окнах их квартиры плотно задёрнуты, и в одном из них горит, мигая и жужжа, неоновая надпись: «Медиум». Это был знак, говоривший о том, что мадам Фортуна в настоящий момент занята важным делом и просит её не беспокоить.
Мария присела на ступеньки высокого крыльца и вытащила одну из своих книг. Ей далеко уже не впервые приходилось вот так коротать время, дожидаясь, когда мать закончит свой спиритический сеанс. Прежде чем открыть книгу, Мария ненадолго прикрыла глаза и прислушалась. Перекрывая шелест ветерка в деревьях, с детской площадки поблизости доносились смех, визг, гулкие шлепки мяча, по шершавому тротуару скрежетали скейтборды, унося своих владельцев в сторону парка Форт-Грин. Мария провела пальцами по тиснёному названию на обложке своей книги «Из запутанных дел миссис Бэзил Э. Франквайлер». Раскрыть её Мария не успела.
Ба-бах!
Голову Марии резко откинуло назад. Открыв глаза, она увидела покачивающийся у её ног красный резиновый мяч. Довольно тяжёлый, судя по силе удара.
Ой, это я виноват! Я виноват, прости! раздался тонкий голос, лёгкое шлёпанье ног и снова: Мне очень жаль, что так вышло! Ты в порядке?
Нет, я не в порядке, тряхнула головой Мария. Ты мне шишку набил своим мячом.
Мне очень жаль, произнёс, приближаясь к ней со стороны ворот, мальчишка. Тот самый, из библиотеки, в красной бейсболке. Я не очень метко кидаю мяч, только ещё учусь. Но это ты сама уже поняла, наверное.
Не знаю, какой ты меткий, не знаю, проворчала Мария. В меня-то ты очень хорошо попал.
Да я не в тебя целился, вон в них хотел попасть, он указал рукой на других мальчишек по ту сторону забора. Просто направление ветра не учёл, наверное.
Он улыбнулся, показав широкую щель между передними верхними зубами, и добавил:
Я Себастьян. А тебя как зовут?
Мария.
А в каком ты классе? продолжал допытываться Себастьян. Я в пятом. Правда, меня перевели выше через класс.
Он поправил съехавшие на кончик носа очки и ждал, что ему ответит Мария. Смотрел на неё снизу вверх, стоя возле крыльца.
Кто в каком классе, меня не интересует, пожала плечами Мария.
Значит это правда? То есть ты и есть та девчонка, которая живёт с этой гадалкой? спросил Себастьян и нервно облизнул губы.
Конечно же, Мария помнила о том, что ей запрещено отвечать на вопросы. На любые вопросы, кто бы их ни задавал. Если мать увидит, что она болтает с мальчишкой, хорошим это не закончится. Но, не успев ещё подумать об этом, она уже выпалила, сама не понимая, как это с ней случилось:
Ага, так и есть. Просто это моя мама.
А мы переехали сюда всего месяц назад. Живём прямо над вами, только вы на первом, а мы на верхнем этаже. Я часто вижу тебя в библиотеке, но играть во двор ты никогда не выходишь. Почему?
Ну вот, новые вопросы. Мария знала, что ей нужно запереть свой рот на замок, но ей хотелось, чтобы Себастьян ещё ненадолго остался рядом с ней, и она, пожав плечами, ответила ему:
Да так. Дел у меня много.
Каких дел? Связанных с медиун меду Ну, ты меня поняла.
Мария закатила глаза. Знал бы он хотя бы половину того, что представляют собой их «медиун»! Но уж об этом она точно должна молчать как рыба.
А почему у вас в квартире постоянно торчит управляющий домами, мистер Фокс? К нам вот он никогда не заходит узнать, например, не течёт ли у нас кран или ещё что-нибудь продолжал сыпать вопросами Себастьян.
«Пожалуй, если дело так пойдёт, мы слишком далеко зайти можем», подумала Мария и решила, что пора сворачивать разговор.
Ты слишком много вопросов задаёшь, сказала она, открывая свою книгу.
Себастьян опустил глаза, потыкал ногой в край вздыбившейся тротуарной плиты, но уходить от крыльца не спешил. Мария искоса поглядывала на него поверх раскрытой книги. Наконец Себастьян набрёл на нужную, как ему показалось, мысль и спросил:
В мяч хочешь поиграть?
Мария отрицательно покачала головой, не поднимая её от книги, и ответила:
Сегодня не хочу.
Сегодня! Ей не сегодня было запрещено играть с другими детьми, а всегда! Мать ужасно боялась, как бы кто-то что-то не прознал об их семейном бизнесе.
Мальчишки, стоявшие на улице, за воротами, окликнули Себастьяна, позвали к себе. Он прокашлялся и попросил Марию:
Можешь кинуть мне мячик?
Мария подняла лежащий у неё возле ног мяч и бросила его Себастьяну. Вроде бы и несильно бросила, однако поймать его он не сумел, уронил.
Боюсь, что ловлю мяч я так же плохо, как кидаю, покраснел Себастьян, пытаясь скрыть своё смущение натянутым смехом.
Я тоже, честно сказать, спортсменка та ещё, улыбнулась Мария.
Себастьян подобрал с земли мяч и улыбнулся своей щербатой улыбкой.
Мария оглянулась посмотреть, не видит ли её мать, как она разговаривает с чужим мальчишкой, да ещё мяч ему кидает. Но окно их гостиной оставалось плотно занавешенным, тёмным. А Марии так хотелось побыть в компании других ребят посмеяться вместе с ними, в мяч поиграть
Себастьян всё ещё медлил, стоял, подбрасывал свой мяч.
«Уходи же! Прошу тебя!» не поворачивая головы и крепко зажмурив глаза, мысленно просила Мария. Спустя несколько секунд раздались шаги Себастьяна, он побежал к поджидавшим его товарищам.
Только теперь Мария открыла глаза. Никто из ребят не обращал больше на неё внимания, все снова принялись играть. Она открыла свою книгу, но не могла сосредоточиться, ни строчки не могла прочесть.
Входная дверь их подъезда открылась, причём так резко, что Мария даже книгу свою выронила от неожиданности. Из двери показался мужчина средних лет. Мадам Фортуна раздвинула на своём окне шторы и сквозь мутное стекло взглянула на Марию. Затем неоновая вывеска перестала жужжать и погасла.
Вернувшаяся клиентка
На следующее утро Мария раздвинула тяжёлые шторы, и сквозь окна в душную гостиную хлынул солнечный свет. В его лучах плавали пылинки, медленно, словно снежинки, опускаясь на ломберный столик, покрытый пёстрой, в потёках застывшего свечного парафина, скатертью. Садились пылинки и на два приставленных к столику складных стула, и на клетку Гудини, пол которой был усыпан кожурой от семечек, перьями и птичьим помётом.
Мария не понимала, почему мать никогда сама не чистит клетку ведь это же, в конце концов, её попугай!
Мария вытащила Гудини из клетки, погладила его по головке, скормила ему несколько семян.
Это ненадолго, успокоила она попугая. Пара минут, и я верну тебя в клетку. Чистую.
Она пересадила Гудини в сторонку, добавила нашатырного спирта в ведёрко с водой, закашлялась, вдохнув ненароком резкий, раздражающий запах. Затем вымела метёлкой из клетки весь мусор и принялась драить железной мочалкой прутья клетки, морщась от противного скрежета, с которым металл тёрся о металл.
Всё это Мария старалась проделать как можно быстрее, помня, как разъедает кожу на пальцах смесь воды с нашатырём. Прислушалась, желая услышать, о чём разговаривает с мистером Фоксом её мать в соседней комнате, но вместо этого услышала глухие удары за окном.
Блямс! Бумс! Шмякс!
Кто-то колотил мячом в стенку дома.
Мария бросила тряпку, метёлку и выглянула в окно. Сквозь рябое и мутное стекло увидела стоящего возле их крыльца Себастьяна в его неизменной красной бейсболке. Он неуклюже пинал резиновый мяч. Неуклюже, но очень старательно. Мария пригнулась и стала смотреть на него из-за птичьей клетки, сквозь её вертикальные прутики, но Себастьян каким-то образом догадался, что она видит его, остановился, сверкнул щербатой улыбкой и приветственно помахал рукой.
Поддразнивал её? Или просто хотел поздороваться? Да кто ж его знает!
Скрипнули ворота в ограждающем дом заборе, Себастьян оглянулся, перестал бить по мячу и отошёл в сторонку, а к крыльцу уже направлялась миссис Фишер. Она ласково улыбнулась Себастьяну, проходя мимо него, и начала подниматься на крыльцо.
Мария очнулась, спохватилась, засуетилась.
Дззз! Дззз! задребезжал дверной звонок.
Вдова вернулась, чтобы ещё раз поговорить со своим покойным мужем! Это значит свистать всех наверх! Мария закинула на кухню ведёрко и метёлку.
Дззз! Дззз!
Ещё секунда, и Мария уже рухнула на матрас в своей кладовке. Захлопнула за собой дверь, прижала глаз к отверстию в решётке.
Раздались шаги, щёлкнул дверной замок.
Какого чёрта раздражённо рявкнула мадам Фортуна, но, увидев, кто пришёл, моментально сменила тон. О я хотела сказать, что очень рада вас видеть, моя дорогая миссис Фишер. Прошу вас, заходите, добро пожаловать!
Мадам Фортуна, сказала миссис Фишер, я вот всё думала о просьбе моего покойного мужа
Продолжайте, кивнула мадам Фортуна, сложив на груди руки.
Пр-родолжайте! Пр-родолжайте! подхватил Гудини.
И если вы не возражаете, хотела бы ещё раз поговорить с ним.
Мадам Фортуна сделала глубокомысленное лицо и ответила, поправляя тюрбан у себя на голове:
Я знала, что вы опять придёте, я ждала вас. Проходите в гостиную, и я постараюсь вызвать дух вашего мужа.
Миссис Фишер на цыпочках вошла в прихожую и осторожно прикрыла за собою дверь.
В гостиной мадам Фортуна первым делом задёрнула плотные шторы, затем чиркнула спичкой, зажигая свечу, осветившую своим тёплым жёлтым светом лица обеих женщин. Всё это время мадам Фортуна передвигалась, пятясь назад, чтобы скрыть своей юбкой вентиляционную решётку в кладовке Марии.
Тук, тук, тук.
Это был сигнал, который подавала своей дочери мадам Фортуна, и означал он: «Внимание! Приступаем к работе!»
Мистер Фишер где-то здесь, поблизости, я очень сильно чувствую его присутствие, начала мадам Фортуна, после чего перешла на шёпот. Присаживайтесь к столу.
Миссис Фишер опустилась на стул, а мадам Фортуна отправила Гудини в его клетку, хлопнула в ладоши и громко воскликнула, вскинув обе руки у себя над головой:
Тишина! Мне необходима полная тишина, чтобы установить контакт с миром мёртвых!
Миссис Фишер закрыла глаза и испуганно замерла на своём стуле. В комнате стало совершенно тихо.
Дух покойного Роберта Фишера, низким замогильным голосом завела «ясновидящая». Я вызываю тебя и прошу подойти к этому столу по просьбе твоей жены, желающей поговорить с тобой один последний раз.
В своей кладовке Мария почувствовала дуновение холодного ветерка, коснувшегося её затылка, и поняла, что это явился Эдвард.
Ну, ты чего? Некогда мне сейчас, работать надо! отмахнулась она, не отрываясь от решётки.
Дождалась, когда мистер Фокс начнёт стучать по трубам и издавать стоны, и быстро включила вентилятор.
Хотя Мария нырнула вниз, открывая дорогу струе воздуха из вентилятора, обдувавший её саму морозный ветерок не исчез, продолжал холодить лицо.
Эдвард, ты что, не видишь, что я занята? шепнула Мария, нащупывая, тем не менее, на полу бумагу и ручку. Было понятно, что Эдвард не отстанет, и, очевидно, хочет сказать ей что-то важное.
Бум!
Мария замерла.
Это, должно быть, стукнула о столик голова «впавшей в транс» мадам Фортуны. Мария моментально выключила вентилятор, схватила шариковую ручку, приложила её к бумаге и чуть слышно выдохнула.
Ну, давай, говори. Только по-быстрому, ладно?
Эдвард медлить не стал и тут же принялся водить рукой Марии. Затем всё закончилось. Шариковая ручка вывалилась из пальцев Марии. Она открыла глаза и прочитала:
«Мэрилин даст твоей матери то, за чем она охотится.
А ты затем пойди вслед за вдовой в её дом и передай ей с глазу на глаз то, о чём я тебе говорил раньше».
Мария скомкала бумажный листок.
Ах, Эдвард! Зачем он велит ей следовать за совершенно незнакомой вдовой в её дом? Или ему неизвестно, что Мария никуда не может уйти, да ещё надолго, без ведома матери?
Но она обещала Эдварду помочь? Обещала. Знает она о том, что помочь вдове Фишер значит поступить правильно? Знает. Да, задача, конечно же, непростая. Задача из тех, что грозят обернуться большими неприятностями, но всё же
Хорошо, Эдвард, прошептала Мария. Я попытаюсь.
А в гостиной тем временем то грохотал, то завывал голос мадам Фортуны.
Прощай, любовь моя! Я с нетерпением буду ждать, когда мы с тобой воссоединимся в другом, новом мире!
Звенели браслеты на запястьях «ясновидящей», клацали батареи центрального отопления, из глубины дома доносились замогильные стоны. Мария вновь включила вентилятор, дождалась, когда голова матери опять бухнется о столик, выключила поток воздуха и выглянула в отверстие решётки.
Миссис Фишер порылась в своей сумочке и протянула мадам Фортуне двадцатидолларовую бумажку. Фальшивая заклинательница духов проворно спрятала деньги к себе в декольте и раздвинула шторы. Гудини выбрался из своей незапертой клетки и взгромоздился на плечо хозяйки.
Вдова поднялась со своего стула и медленно направилась к двери.
Ещё раз благодарю, повторила она, с поклоном пожимая руку мадам Фортуны. Скажите, Бруклинский молодёжный проект «Инициатива на завтра», это на углу Эверли стрит и Атлантик авеню? В какой это стороне отсюда?
Идите налево, и попадёте прямо куда надо, ответила мадам Фортуна, освобождая свою руку из пожатия миссис Фишер. Затем она проводила клиентку до порога и слегка подтолкнула её в спину на прощание. Входная дверь с грохотом захлопнулась за миссис Фишер.
Мария вскочила на ноги и накинула на плечи свою кенгурушку. Ей нужно было не упустить миссис Фишер, а значит, следовало поторопиться.
Мария сделала глубокий вдох и прошептала:
Ну, Эдвард, теперь ты мой должник!
Она пинком открыла дверь кладовки, промчалась через материнскую спальню и дальше через гостиную, к двери.
Это куда же ты собралась, а? метнулась ей вслед мадам Фортуна, широко раскинув руки и став от этого похожей на огромного краба. Что происходит, хотела бы я знать!
Я свои книги в библиотеке забыла! стиснув кулаки, крикнула в ответ Мария. Я скоро!
И она так резво прибавила ходу, что «ясновидящая» запнулась, потеряла равновесие и отстала.