Мне нужно, товарищ лейтенант! как можно громче выпалил Семён, переминаясь с ноги на ногу.
И мне! кто-то протянул слева.
И мне тоже! послышалось откуда-то справа. Толпа встала в несколько рядов, успев разбиться на небольшие кружки-группки. Некоторые хмуро косились на лейтенанта, но офицер никак не реагировал на это аморфное построение позор Устава. В разных концах толпы уже начались перешёптывания. Лейтенант указал на крайний деревянный сарай с двумя входами единственными открытыми дверями стоявший напротив склада, чуть левее крыльца и сказал:
Вот туда! Даю три минуты, время пошло!
Из толпы выбежали одиннадцать парней. Впереди всех к заветному месту мчался усатый Семён. Олег с пренебрежением смотрел на лейтенанта. Ему не давали покоя мысли: «Да что он за человек? Ему что, нравится издеваться? Неужели в армии все такие? Надеюсь, что он самый шальной из всех местных офицеров».
Из открытой двери «вещёвки» донеслось:
Заводи! Чё они у тебя стоят?
Лейтенант повернулся на звук, затем бросил взгляд на ближайших к входу новобранцев и, кивнув на проём, сказал:
Справа, по пять человек на получение формы, марш!
Ребята поднялись по ступеням, зашлёпали по крыльцу своими ботинками и исчезли внутри склада. «Дед», куривший рядом, швырнул сигарету в ведро, стоявшее в углу около входа, и также зашёл внутрь. Из общественного туалета сельского типа потянулись первые участники забега. Семён и ещё какой-то русый парень прошли мимо офицера, направляясь на свои условные места в «строю». Лейтенант, удостоверившись, что эти двое не собираются спрашивать у него разрешения, рявкнул:
Стоять! На исходную!
И Семён, и парень замерли на месте, удивлённо переглядываясь. Лейтенант повторил команду:
Глухие что ли? На исходную, быстро!
«Да что с тобой не так-то? Что опять?» думал Олег, наблюдая за странным человеком в погонах. Парни, поняв, что офицер им кивает в сторону туалета, отошли на несколько метров назад и встали, совсем не понимая, что от них требуется.
Товарищи военнослужащие! «отбитый» обратился ко всем, кто стоял у склада. Запомните, раз и навсегда если вы возвращаетесь в строй, то нужно сначала спросить на это разрешения! А именно: «Товарищ лейтенант, разрешите встать в строй!» Понятно? он обернулся и посмотрел на Семёна.
Так точно! сам не понимая как, Семён всё же подобрал правильные слова.
Попробуй, сказал лейтенант.
Парни шагом приблизились к толпе, остановились и повторили оговорённую команду.
Разрешаю! снова оскалился своей странной улыбкой лейтенант.
Из склада кто-то выкрикнул:
Следующие!
По крыльцу поднялась новая пятёрка. Олег, поняв, что никакого строгого порядка в «строю» нет, а сопровождающий с интересом наблюдает за следующей партией ничего не подозревающих ребят, возвращающихся из сортира, дёрнул за рукав Семёна, стоявшего рядом.
Пошли ближе к крыльцу, прошептал Путилов своему земляку, подальше от этого психа.
Никто им не препятствовал. Некоторые смотрели на повторявшееся из раза в раз представление «На исходную!», другие, воспользовавшись заминкой, что-то обсуждали. Кто-то, сев на корточки у самой стены, умудрялся курить.
Следующие! вновь крикнули со склада.
Давай! шепнул Олег Семёну, и парни рванули на деревянное крыльцо. На складе пахло слежавшимся текстилем. Помещение освещалось тремя окнами, из которых почти ничего не было видно: «строй» их закрывал своими спинами до половины высоты. Под белыми подоконниками стояла длинная лавка. Деревянный затёртый пол был выкрашен в красно-коричневый цвет. Стены имели блёкло-зелёное покрытие из дешёвой эмали. За лакированной столешницей слева стоял подтянутый мужчина лет 40-45. На нём была форма, похожая на ту, в которой лейтенант отчитывал на улице новобранцев, но на плечах на погонах крепилось не две, а три звезды. Располагались, правда, эти звёзды как-то странно, по-другому, вдоль погона. У военного кладовщика над верхней губой росли седые усы. Они были очень густые, пышные, как сосновая ветка, но при этом аккуратно стриженые: ни один волос не заходил за уголки рта. Голову мужчины покрывала фуражка, сдвинутая немного на затылок. Из-под козырька виднелись мокрые от пота русые волосы. Верхние пуговицы на его кителе были расстёгнуты. Военный сразу же «впёрся» взглядом в вошедших новобранцев и, не давая им возможности что-то спросить, буркнул:
170? 175?
А? удивлённо отозвался Семён.
Мужчина в форме ещё громче, раздраженно повторил свой вопрос:
Рост какой у тебя, дубина?
173 сантиметра.
Твой? кладовщик перевёл тяжёлый взгляд на Олега.
172, ответил Путилов. За спиной послышались шаги на склад пришли ещё трое парней. Один из них светлый, бледноватый Жора, что угощал Олега сухарём.
Вася, третий номер, двойной! крикнул через плечо кладовщик куда-то в открытую дверь у себя за спиной, чуть левее. Рост?
Георгий оказался сообразительным:
165, товарищ старший прапорщик!
Двое других: русый с родимым пятном на виске в поношенном спортивном костюме и темноволосый с синей татуировкой на мизинце, одетый в клетчатую рубаху крикнули вдогонку:
178!
170!
Старший прапорщик передал кому-то за дверь:
Слышал? Ещё два третьих и один второй!
Спустя несколько мгновений из задней комнаты вышел молодой солдат с пятью комплектами полевой формы в руках, сложенными стопкой. Из-за неё почти не было видно лица только нос и глаза рядового. Губами парень упёрся в ткань, прижимая стопку сверху. Положив форму на столешницу, солдат снова скрылся в «Кладовой» только сейчас Олег смог увидеть эту небольшую красную табличку на открытой двери. Старший прапорщик снял верхний комплект со стопки и положил его рядом, чуть в стороне.
Это тебе, малой, обратился он к Жоре, остальные ко мне!
Выдав всем форму в руки, кладовщик указал на скамью под окнами:
Вот там быстро переодеваться! «Гражданку» берём с собой в руки. Какой размер обуви?
«Что берём?» не понял Олег, но вслух он сказал совсем другое:
43-й.
Старший прапорщик перевёл взгляд на остальных и через секунду получил все нужные ему цифры.
Вася, три 43-х, один 42-й и один 41-й!
Из кладовой почти сразу же вылетел тот молодой солдат с пятью парами кирзовых сапог в руках. Он закинул их на деревянную стойку и юркнул обратно в открытую дверь хранилища. Олег так и не рассмотрел лицо этого солдатика. Глаза казались знакомыми, но он не мог вспомнить, где видел эту кривую переносицу.
Шевелитесь! Что как мухи морёные? буркнул кладовщик. Вас, таких же ещё целая рота на улице стоит!
Форма Олегу оказалась в пору: рукава кителя красиво подходили к кистям, длина штанин была вполне соразмерна ногам, да и в паху ничего не давило. Олег продел кожаный ремень через петлицы и совсем немного затянул его: штаны очень хорошо на него сели, отлично держались и без ремня. Семён тоже выглядел образцовым бойцом форма шилась как по нему. У остальных ситуация оказалась печальнее.
Товарищ прапорщик, а есть гимнастёрка подлиннее? обратился к кладовщику русый военнослужащий.
Он показательно вытянул руки вперёд от манжеты до кисти была полоса голой кожи, шириной почти пять сантиметров.
А мне покороче, прохрипел прокуренным голосом парень с татуировкой. Его рукава, наоборот, сложились гармошкой, которую он пытался равномерно растянуть по всей длине предплечий.
Кладовщик ухмыльнулся:
Тут вам чё, магазин? В части выдадут моё дело вас туда отправить одетыми. Бери сапоги!
Старший прапорщик сгруппировал пары в соответствии с их размерами. Пододвинул обувь ближе к краю столешницы, затем достал откуда-то снизу десяток белых квадратных кусков ткани.
Портянки умеете вязать?
Я умею! поднял руку Георгий. Остальные молча помотали головами.
Молоток! улыбнулся кладовщик и протянул Жоре ткань. Остальные делай так: расправить портянку, положить на верх сапога и засунуть ногу в сапог. Вас потом научат с ней обращаться.
Из-за спины старшего прапорщика показался солдат, куривший на крыльце, которого Олег определил как старослужащего «деда». Его полурасстёгнутый китель, походка вразвалку и сдвинутый на лоб головной убор было сложно спутать с заправленной формой того суетливого рядового, что выносил комплекты «полёвки» по первому зову кладовщика. «Дед» закинул на стол пять пилоток с прикреплёнными к ним красными звёздами. Прапорщик посмотрел на пилотки и спросил у разнузданного бойца:
Он опять их забыл?
«Дед» отрицательно мотнул головой:
Не. Это я сортировал. На выход же скоро, после чего «старик» улыбнулся и тихо запел. Пятнадцать дней, пятнадцать дней и вот я, мама!
Олег смотрел на то, как Жора ловко и аккуратно перемотал свою стопу белой тканью и надевал на неё сапог. «Что он такой быстрый и знающий? Он что, второй раз служить идёт? подумал Путилов. Да не, такого быть не может».
Кладовщик хлопнул ладонью по пилоткам, лежавшим на столешнице, и сказал:
Так, барышни, одеваетесь долго! Хватайте свои пилотки, манатки, и вон в ту дверь! Быстрее! Быстрее! начал прикрикивать военный на подходивших к нему парней, а затем совсем громко гаркнул. Следующие!
Пятеро военнослужащих, облачённых в новую форму, похватали с пола одежду, в которой приехали на поезде и прошли через дверь, куда им указал кладовщик. За ней был небольшой коридор с двумя широкими дверьми слева, закрытыми на засовы. Минув коридор, парни завернули и вышли на железобетонную площадку. Она была похожа на массивные плиты у городских универмагов: шириной метра в три, она была вдоль всего деревянного склада, укрытая от возможных осадков металлическим навесом. Вдоль площадки стояло несколько грузовиков с натянутыми тентами. Высота площадки в пять ступеней над землёй идеально подходила под погрузку в кузов грузового автомобиля. Слева от выхода лежало несколько куч с одеждой некоторые пиджаки и рубахи Олег видел на тех ребятах, которые ехали во втором вагоне. Около неё стоял и курил ещё один «дед» с расстёгнутыми верхними пуговицами кителя и приспущенным ремнём. Он посмотрел на вышедших со склада своими чёрными глазами и указал на кучи:
Сюда выкидывай! И забудь! Сразу это всё забудь! Так легче будет, после этих слов «дед 2», как его определил для себя Олег, сплюнул в сторону и сделал глубокий затяг. Парни выбросили вещи, в которых приехали из своих домов сюда, в Подгорск. Олег слышал, что рядом с этим городом стоит с десяток частей. Сам по себе регион Подгорска не выделялся каким-то передовым производством и, тем более, предприятиями оборонной промышленности. Вообще, Оральский военный округ располагался глубоко в тылу. Олег был рад тому, что служить будет более-менее близко к дому. Всего-то три сотни километров отделяют его от семьи и друзей. В Подгорске он раньше никогда не был, да и обычно сюда местных не отправляли. Ходили слухи, что военных нагнали в эту глушь из-за какого-то секретного оружия, а местных сюда не отправляли, чтобы избежать утечки информации. Да и вообще, он слышал разные байки об этих частях, но это всё были слухи: из его ближайших знакомых здесь точно никто не служил. Главными распространителями этих историй в Обуховске были заядлые рыбаки, что иногда выбирались в такую даль ради местных озёр, по рассказам очень холодных, но красивых. «Может, тоже их увижу, думал Путилов. Он смотрел, как его кеды, что он только что бросил в кучу одежды, скатились вниз, обратно к нему. Эх, два года. Ничего, кроме сапог». Олег чувствовал, что в конце дня «кирзачи» будет больно снимать. Как бы ни был прост и, возможно, хорош совет кладовщика, но к вечеру, смятая в носке портянка сотрёт его пальцы до костей.
Как у тебя пилотка держится? спросил у земляка Семён. Он всё пытался выправить свой головной убор так, чтобы тот не сползал на затылок и не сваливался на переносицу. При этом боковые части пилотки всё равно касались ушей.
О, брат, присвистнул Олег. У тебя не выйдет! Тут размера на три больше, чем тебе нужно.
Действительно, верхний элемент формы на Семёне смотрелся ужасно. Никакого внятного треугольного очертания не выходило в принципе. Края головного убора постоянно скользили вниз по вискам. Как не пытался её нацепить на себя Семён, всё время она превращалась в какую-то смешную, неказистую шапку.
Вот сукин сын! выругался Семён. Этот дембель себе нормальную отложил, а нам эту вынес! Затем он повернулся к русому парню с родимым пятном. Э, не хошь махнуться? У тебя голова побольше будет.
Макушку паренька, к которому он обратился, закрыла от летнего солнца пилотка меньшего размера. Гораздо меньшего.
Не, мне и так нормально, отказался тот, поняв, что иначе он также будет в этой огромной «шапке» похож не пойми на кого, но точно не на солдата.
Ба-а-алин! выругался Семён и снова поправил головной убор. Он сместил его немного назад, но из-за своей длины тот закрыл ему весь затылок.
Потерпи немного, не смог не улыбнуться из-за комичного вида земляка Олег, доберёмся до части, а там поменяем.
Ага, поменяем мы, ехидно вставил новобранец, что имел татуировку на мизинце. Что выдали, в том и останемся, если шевелиться не будем.
Чё делать? не понял русый.
Крутиться и добазариваться, выдал татуированный «синий», как его обозначил для себя Олег. Произнёс «синий» это с какой-то напускной важностью, прищурив один глаз.
«Блатной что ли?» подумал Путилов.
А вы чё встали-то? поинтересовался у пятёрки новобранцев «дед 2».
Олег ответил вопросом на вопрос:
А куда нам?
Солдат показал на дальний, пятый по счёту грузовик, стоявший под погрузку, с открытым бортом:
Начиная справа, заполняем машины. Вам прапор не сказал что ли?
Не, отозвались новички.
Солдат сплюнул и покачал головой:
Запарился Николаич: с самого утра принимает. Ну, вы идите, тут стоять не надо.
Парни зашагали к указанному грузовику. Под его тентом, на двух лавках, закреплённых по бокам, уже находилось восемнадцать человек. На каждом была надета новая, свежая форма. Семён не стал медлить и плюхнулся на свободное место с краю, одновременно поприветствовав всех сидевших в машине:
Здоров, ребят!
Многократное «Здаров» послышалось в ответ. Олег расположился напротив земляка, проявив вежливость к остальным:
Привет!
Он был доволен тем, что пока ещё есть реальная возможность попасть с Семёном в одно место и там столкнуться с трудностями службы вместе с уже более-менее знакомым человеком, а не в одиночку.
Оставшаяся стоять троица в общем-то и не спешила заскакивать в этот грузовик. «Синий» почти сразу развернулся к соседнему кузову и пошёл туда, позвав за собой Жору и русого.
Пацаны, с Обуховска есть кто? обратился к соседям по лавке Семён.
Не.
Нет.
У меня тётка в Обуховске! хлопнул в ладони коренастый невысокий парень в конце противоположной лавки. Он сидел на той стороне, что и Олег, но у самой кабины. Я-то сам с Борьевки! Знаешь такое? За рудником.
Знаю! За грибами туда как-то ездил. У меня дядя жил в Старом Заходе.
О, так это рядом! радостно выпалил паренёк. Меня Коля звать!
Я Семён! А это Олег. Тоже наш, с Обуховска!
Олег приветственно поднял ладонь вверх. Николай по-деревенски, размашисто помахал ему в ответ.
Снаружи послышались шаги. К соседнему кузову кто-то подошёл:
Восемь, затем обладатель этого твёрдого волевого голоса приблизился ещё на пару метров появился рядом с Олегом и произнёс. О! Сколько вас?
Это был офицер средних лет, ростом около 180 сантиметров. Его китель плотно стягивался ремнём, на боку болталась планшетка, перекинутая через плечо. Фуражка сидела на голове ровно: кокарда сверкала над переносицей. Его кожа была светлой, серые щеки на вытянутом лице намекали на недавнее бритьё. Его карие глаза окинули взглядом новоиспечённых солдат, сидевших в машине.