Не поняла, сказала она. Что произошло после моего ухода? Ну, то есть когда вы поехали домой? Анна не села с вами в такси?
Нэнси молчала, закусив губу. Остальные тоже. Грейс смотрела на них, ожидая ответа.
Что произошло? требовательно повторила она.
Наконец Нэнси произнесла:
Ну, выпили мы. Ты же знаешь, как это бывает.
То есть вы не помните. Грейс понимала, что это звучит обвиняюще.
Все я прекрасно помню, заявила Нэнси. Анна неожиданно встала, сказав, что выйдет освежиться, а потом
Что? не выдержала Грейс, перехватив ее взгляд на двух подруг. Рейчел снова понуро уселась на парапет. Глаза на землистом лице казались расширенными, как у больной. Рейчел опустила голову, словно не в силах ни на кого смотреть.
Когда я уехала домой, она еще не вернулась, объяснила Нэнси, разведя руками в знак того, что Анна взяла и растворилась в воздухе. Она снова смотрела Грейс в глаза, добиваясь, чтобы та первой опустила взгляд. Это была борьба характеров, словно Нэнси опомнилась и решила вернуть себе первенство. Но у стоявшей рядом Кейтлин был такой робкий вид, что у Грейс возникла уверенность: Нэнси лжет.
То есть вы утверждаете, что Анна самостоятельно ушла из паба?
Да, подтвердила Нэнси. Ушла, не попрощавшись с нами.
Грейс хотела спросить, часто ли Анна так поступала, но это бы подчеркнуло, что Нэнси знает Анну лучше ее. Твердо решив не доставлять Нэнси такого удовольствия, Грейс обратилась к Кейтлин:
А вы случайно не видели, как ушла Анна?
Я гм неуверенно начала Кейтлин. Густой румянец появился на шее, на щеках проступили красные пятна. Заморгав, Кейтлин пожала плечами, но лицо исказил страх. Я не знаю, что произошло. Наверное, как сказала Нэнси, Анна ушла раньше нас.
Грейс готова была поклясться, что в уголках глаз Кейтлин выступили слезы. Вот интересно, если пристально смотреть на нее, может, удастся увидеть и мокрые дорожки на щеках? Что эти женщины утаивают от нее?
Куда она могла уйти? наконец спросила Грейс.
Наверное, просто решила пройтись, предположила Кейтлин. Прогуляться к скалам.
Грейс покачнулась и уставилась на нее.
С какой стати ей туда ходить? вмешалась Рейчел, но Грейс уже не могла справиться с дурным предчувствием.
Зазвенел звонок. Матильда снова потянула мать за руку, и Грейс нагнулась, чтобы обнять дочь. Когда, выпрямившись, она вновь взглянула на трех подружек Анны, язык тела у тех совершенно поменялся. Нэнси, взяв под руку Рейчел, продевала руку под локоть Кейтлин, словно формируя некий бастион против Грейс. Казалось, они не желали выслушивать вопросы, готовые сорваться у нее с языка.
Разумеется, враждебность могла ей и померещиться, подумала Грейс, стоя посреди толпы торопившихся на урок детей. И наверняка отсутствию Анны найдется разумное объяснение: в пабе она могла с кем-то познакомиться и спьяну увлечься, а сейчас от стыда не решается показаться мужу на глаза. В конце концов, она взрослая женщина. Но свойственно ли такое поведение тридцатишестилетней Анне, с которой Грейс старалась снова сблизиться?
Что бы Анна ни натворила, сознание, что ее нельзя было оставлять одну, резануло Грейс как ножом. В семнадцать лет у них появились твердые правила: не садиться за руль, выпив, проверять заднее сиденье вечернего такси на случай, если там кто-то прячется, и никогда не оставлять подругу одну. Никогда.
Вчера Грейс нарушила одно из правил. Она оставила Анну одну, и вот что случилось.
Ей слабо верилось, что Анна могла сбежать от Бена, бросив сына. Значит, случилось что-то скверное. Мысленно Грейс видела картины одна другой страшнее: Анна валяется в кювете, или связана и с кляпом во рту в подвале где-нибудь не очень далеко отсюда, или ее труп скоро найдут в кустах собачники, или же тело лежит у подножия скалы Крейна. Поразительно, на что способно воображение!
В полицию кто-нибудь позвонил? спросила Грейс в спину трем подружкам, переплетшим руки, как венок из маргариток. Другие мамаши, обгоняя их, интересовались, нет ли новостей об Анне. Нэнси уверенно отбивала каждый вопрос и обещала непременно сообщить, если что-нибудь появится. Поэтому Грейс повторила свой вопрос, на сей раз громче.
Кейтлин остановилась, обернулась и покачала головой:
Этого еще не хватало в полицию! Сама скоро объявится.
И она достала из кармана телефон, словно в надежде увидеть там сообщение от Анны.
Грейс недоверчиво склонила голову. От нее не укрылось, какая незначительная роль ей отведена. Подобно остальным мамашам, впору беспомощно бегать и расспрашивать, что да как. Это не ей позвонил встревоженный муж Анны и не ей первой сообщат важные новости. Грейс низвели до рядовой участницы чата в «Вотсапе», чтобы почитывала обновления одновременно с остальными.
Обязательно нужно обратиться в полицию, твердо заявила она, широкими шагами нагнав троицу, остановившуюся на тротуаре. Бен ведь уже позвонил? добавила Грейс, пытаясь держаться авторитетно. Сама она сразу же обратилась бы к детективам, если бы Грэм не вернулся домой. Впрочем, Грейс уже с трудом припоминала, когда в последний раз Грэм лежал в супружеской постели.
По закону, если пропал совершеннолетний, полиция начнет поиски только спустя сутки, ответила Нэнси. Все трое вели себя подчеркнуто сухо и холодно. Грейс понимала, что на них все смотрят, но не отступала.
Какая нелепость, не правда ли? нервно добавила Кейтлин. За сутки что угодно может случиться. Двадцать четыре часа истекут завтра ночью Ее голос дрожал, выдавая страх, и Грейс поняла: необходимо поговорить с Кейтлин наедине. Вероятно, это единственный шанс выяснить, что в действительности произошло.
Мы не можем ждать так долго, настаивала Грейс. Закон же не запрещает заявить об исчезновении человека! Она взглянула на Нэнси. Это уже дело полиции, как поступить с информацией, но утаивать от них ничего нельзя.
Кейтлин посмотрела на Нэнси, словно ожидая указаний. Рейчел опустила голову.
Итак, что вы намерены делать? спросила Грейс.
Будем дозваниваться, произнесла Нэнси, верная своей роли начальницы.
У Грейс вырвался недоверчивый смешок:
И все?
Сейчас только девять утра. Конечно, можно позвонить в полицию и сказать, что тридцатишестилетняя женщина не явилась домой, но нас не воспримут всерьез. Кроме того Нэнси понизила голос, чтобы другие мамаши не услышали: Бен пока не хочет никуда обращаться.
Почему? удивилась Грейс.
Она чувствовала, как внутри все загорелось. Невидимое пламя пронеслось по телу, и ее бросило в жар. С какой это стати, спрашивается, муж Анны не желает обращаться в полицию?
Видимо, хочет сам ее поискать, а потом уже впутывать копов Господи, я не знаю! отмахнулась Нэнси. Наверное, подозревает, что Анна не явилась домой по определенной причине.
Она бы так не поступила, возразила Грейс.
Я не пытаюсь острить, повысила голос Нэнси. Грейс, прости, но ты понятия не имеешь, как Анна поступила бы, а как не поступила. Вы полжизни не общались. Вам давно не семнадцать лет.
Грейс открыла рот и снова закрыла, недоуменно глядя на нее. На языке вертелись слова, которые она пыталась сложить в предложение, но не знала, какие выбрать. Ее лучшая подруга пропала, и нечего спорить, кто тут главный! Нэнси не имеет права прохаживаться на ее счет в такую минуту! Грейс была готова потребовать у Нэнси отчета за последние двадцать лет жизни Анны, потому что в одном эта дылда была права: Анна сильно изменилась.
Рейчел и Кейтлин пристально смотрели на Нэнси, и та, поколебавшись, отрывисто произнесла:
Извини, я не должна была этого говорить. Я сейчас вся на нервах.
Она не выглядела виноватой, но Грейс все равно кивнула. Нэнси продолжала:
Я немедленно позвоню Бену.
Отстранившись от Кейтлин, она сунула руку в карман и вынула телефон, стиснув его мертвой хваткой.
И сразу сообщу, как только что-нибудь узнаю.
Грейс ждала, что Нэнси прямо тут и позвонит, но она повернулась и зашагала по тротуару, ведя Рейчел за собой. Кейтлин не сразу двинулась за ними, и Грейс схватила ее за локоть.
Что произошло? спросила она. В конце вечеринки Анна действительно ушла раньше вас?
Кейтлин едва заметно покачала головой.
Я я не уверена, призналась она. Точно не помню, но, по-моему, нет
Кейт! крикнула Нэнси. Ты идешь?
Иду! отозвалась та, не сводя взгляда с Грейс. Извини, я не знаю.
«Все ты знаешь, думала Грейс, глядя вслед удаляющейся троице, скрывшейся за поворотом. Каждая из вас в курсе, черт бы вас побрал!»
Ей не давала покоя некая странность, непонятная реакция подруг на исчезновение Анны. Ситуация казалась нелогичной, неправильной. Нужно поговорить с Беном. Разумеется, муж-то скорее решится действовать, чем подруги. Грейс отказывалась верить, что он не желает обращаться в полицию, и не собиралась сидеть и ждать, пока объявится Анна или Нэнси соизволит что-нибудь сообщить.
Грейс направилась к машине. Она лично поговорит с Беном. Прежде чем заявить об исчезновении подруги, выслушает мужа Анны, и если он еще не написал заявления, сделает это сама.
И Кейтлин тоже стоит тряхнуть как следует. Надо копнуть поглубже, что все-таки случилось в пабе.
Но прежде всего нужно съездить к «Старой Вик» и дойти по тропе до скалы Крейна. Грейс очень надеялась подругу не понесло в ту сторону, но ей не давал покоя страх, чтó могло случиться, если Анна все-таки отправилась к скалам.
Три месяца назад
Анна
За окном виднелась нарядная улочка дома на две семьи, и перед каждым ухоженная лужайка. Мне еще не доводилось бывать в этом районе, не в последнюю очередь поэтому я выбрала здешнего психотерапевта из поиска в «Гугле». Припаркованная у обочины машина не удивит знакомых, раз я в получасе езды от дома.
Расскажите, пожалуйста, что привело вас сюда, попросила Салли. Ее голос звучал мягко, в нем слышался легкий протяжный акцент. Зачесанные назад волосы удерживал широкий ободок а-ля Алиса в Стране Чудес, однако тонкая челка все-таки выбивалась на лоб.
Я кивнула, но ответила не сразу. В животе холодело, как перед экзаменом. Даже подъехав к дому Салли, я не была уверена, что решусь идти до конца. Поможет ли мне психотерапия? В детстве могла бы помочь, но мне ее никто не предложил, и вот сейчас, тридцати шести лет от роду, я впервые явилась на прием к психотерапевту.
Я так сильно сжала кулаки, что в пальцах почти прекратилось кровообращение. Это все страх заговорить, открыться. Никогда не любила изливать кому-то душу, отчего визит к психотерапевту казался просто усмешкой судьбы. Я волновалась, нужно ли мне заговорить а вдруг потекут слезы, и мне совсем не хотелось плакать перед незнакомкой.
Что заставило вас взять телефон и позвонить? подсказала Салли. Обычно с этого легче всего начать.
Множество мыслей закружилось в голове с такой скоростью, что я едва успевала осознавать их, причем каждая только усугубляла мою неловкость. Наконец этот хоровод остановился, словно налетев на ощущение, что события стремительно выходили из-под контроля, и я не знала, как остановить это. Как объяснить Салли, я тоже не знала, поэтому ответила просто:
У меня отец умер полтора месяца назад.
Сочувствую.
Я хотела сказать, что все нормально, но это прозвучало бы нелепо, учитывая, что я только что назвала смерть отца причиной, заставившей меня посетить психотерапевта.
Ближе к концу стало понятно, что к этому идет, добавила я. Он долго болел, хотя от этого не легче.
На самом деле катализатором явилась не кончина отца, а недели, предшествовавшие его смерти, когда он решил настало время открыть мне правду. Признаться, эту правду не помешало бы открыть еще много лет назад или вообще молчать. Видимо, папе захотелось дать мне какие-то ответы насчет мамы и событий моего детства, только осталась я с одними вопросами, которые уже некому задать.
Да, от этого никогда не легче, согласилась Салли. Вы были близки?
Нет. Хотя в каком-то смысле, да. Я усмехнулась: Господи, не знаю, это сложно. Как же нам не быть близкими, если он растил меня один. С другой стороны, мы всю жизнь говорили на разных языках Простите, мне как-то странно это обсуждать.
С незнакомым человеком, вы хотите сказать? уточнила Салли.
С кем угодно. Я отвернулась к окну, занятая мыслями об отце. Прежде я не думала, близкие мы люди или нет. Мне еще не задавали подобного вопроса. С одной стороны, вряд ли отец смог бы ответить, где я работаю, хотя место работы у меня одно-единственное после колледжа. С другой я бы не удивилась, найди я целый альбом с хронологией моей жизни в ящике папиного стола.
Впрочем, ничего такого там не оказалось. Несколько недель назад я перерыла все его столы, шкафы и даже коробки на чердаке. Обнаружились кое-какие сюрпризы сувениры из детства, которые отец сохранил: мои сочинения, любимые книги. Я даже порадовалась, что Бен не приехал со мной разбирать вещи, потому что в тот день сидела посреди папиной спальни и выла в голос.
Короче, я не знаю, что отец смог бы обо мне вспомнить мы не привыкли говорить на серьезные темы. Я всегда выходила из его дома со смутным разочарованием, не понимая, приятен был ему мой визит или нет. Невозможно в двух словах описать наши отношения; в общем, даже назвать это отношениями было бы натяжкой.
Расскажите, что вы чувствовали после кончины вашего папы? попросила Салли.
Я подняла голову и, уставившись на несуществующее пятнышко на потолке, принялась размышлять. Уже не в первый раз я пыталась разобраться в своих чувствах. Бен спрашивал меня о том же, и всякий раз я отвечала, что мне грустно, однако знала, что это не вся правда. Мне не хотелось говорить, что к грусти примешивалась изрядная доля облегчения. Разве можно в таком признаваться? В конце концов я ответила Салли, что ощущаю себя виноватой.
Виноватой в чем?
Наверное, в том, что я ни разу не проявила должного упорства, чтобы наладить отношения.
В памяти вдруг возникли воспоминания о Грейс и ее семье, о многих часах и днях, даже годах, которые я провела с ними, а не с папой. Может, наши с ним отношения сложились бы иначе, не торчи я безвылазно в доме Грейс?
Это весьма распространенное состояние после потери близкого человека, заметила Салли. Мы все остаемся с вопросами «а что, если?» и «где можно было поступить иначе». Порой требуется время, чтобы осознать все хорошее, что мы сделали.
Наверное, пробормотала я.
Вы не могли бы рассказать мне немного о своем детстве?
Что конкретно?
Вы сказали, что жили вдвоем с отцом. Значит, мама жила не с вами?
Нет. Не желаю говорить о матери, я сюда не для этого приехала.
Салли с любопытством посмотрела на меня и произнесла:
Ладно. Так каким же был ваш отец?
Он старался как мог, ответила я. Эту фразу я всю жизнь твердила как некую мантру. Всякий раз, как меня спрашивали про отца, я говорила: «Он старался как мог». Это не означало, что папа был недостаточно хорош или я вполне сознаю, что такое разрываться между работой и заботами о четырехлетней дочери. Дети, как известно, без проблем не растут. Но такой ответ казался наиболее простым и наименее пренебрежительным, из категории «понять и простить».
Салли кивнула, ожидая продолжения, и я начала рассказывать:
Когда мы подросли, он разрешал нам смотреть фильмы ужасов, потому что понятия не имел, чтó следует смотреть девочкам нашего возраста. Всяких лакомств в доме хватало, но в школе я обменивала магазинную пачку кексов на сырую морковь, потому что отец редко давал мне с собой полезную еду. Спать я ложилась, когда от усталости слипались глаза, однако у меня всегда была чистая одежда, и я регулярно ходила в парикмахерскую, ведь папа много трудился и, соответственно, зарабатывал Я замолчала и пожала плечами. Он старался как мог.