В этот момент загудел смартфон. Доусон развернулся так, чтобы не смотреть на Смита, подошёл к столу, взял смартфон, на мониторе которого отображалось фото молодого помощника инженера, и нажал кнопку соединения.
Марв, где вы, чёрт возьми? Скоро здесь будут новые инвесторы, да и, вообще, все. Вы успеете подготовить и подключить модуль?
Господин Доусон, чуть не плача отозвался помощник инженера, он пропал
Чтооо?! сдавленно процедил руководитель.
Я я не знаю, что произошло, но
Говори. Немедленно говори, где вы?
Доусон не поворачивался к Смиту лицом, но каждый волос на его голове чувствовал буравящий взгляд начальника.
Мы я тут, на парковке. А Эд То есть, я хотел сказать, инженер Гагарин ушёл. Разнёс тут всё и ушёл. У меня разбита голова
Это он тебя так?
Ну, понимаете, он так отшвырнул меня от машины, что я отлетел к опоре перекрытия и со всей дури головой Я уже вызвал нашего дока.
Что с энергомодулем?
Я же говорю, он пропал, постанывая, ответил Марв.
Дьявол! тихо прошипел Доусон, отключил связь и набрал номер своего секретаря.
Не тратя времени на проклятья, он распорядился поднять Марвина Стоуна с парковки в комнату отдыха при дирекции. Теперь предстояло выйти так, чтобы не объясняться с начальством. Пока. Между тем в конференц-зал сходились участники предстоящей презентации.
Начальник департамента оптимизации медленно развернулся от окна к залу. Смит с серым лицом сидел во главе стола и в упор смотрел на Доусона, хмуря густые брови.
Извините, мистер Смит, я не на долго отлучусь.
Что-то случилось, мистер Доусон?
Полагаю, что Не помешает всё перепроверить. Сами понимаете, такой момент, проговорил руководитель департамента оптимизации, скалясь деланной изо всех сил улыбкой, и немедленно покинул зал.
8 мая. Чикаго-Луп. Штаб-квартира концерна Нейтринной Энергетической Группы.
Доусон, разумеется, понимал, что охрана уже отправила заместителю начальника кадры потасовки сотрудников на парковке. И через несколько минут всем, посвящённым в дела проекта, станет известно, что Гагарин исчез, а инновационный энергомодуль, очевидно, похищен. Но надо выиграть время и разузнать подробности первым, чтобы скорректировать свою линию защиты.
В комнате отдыха толпился персонал, обслуживающий дирекцию. Стоун с перевязанной головой лежал на самом большом кожаном диване. Узел из рыжих волос на его макушке был развязан, и теперь они топорщились из-под повязки во все стороны. На светлой джинсовой куртке Стоуна растеклись и уже немного подсохли бурые пятна. Значит, крови было много. На журнальном столике со стеклянной столешницей стояли ванночки с кровавыми бинтами. Неподалёку доктор Грин вытирал руки полотенцем.
Всем выйти! Амели, останьтесь! ворвался в комнату Доусон, и перед ним расступились сотрудники секретариата. Док, в каком он состоянии?
«Надо же, все тут, как тут. Когда дело поважнее, никого не найдёшь», подумалось Доусону в этот момент. Но на размышления не было ни секунды.
Доктор Грин успокаивающе ответил:
Всё в порядке, господин Доусон. Рану я обработал, наложил швы. У него лёгкое сотрясение мозга и потеря ориентации. Я сделал всё необходимое. Хорошо бы поскорее отправить мистера Стоуна домой. Рекомендован постельный режим. Если позволите, я навещу его вечером.
Доусон кивнул.
Марв, вы можете говорить? спросил он у бледного парня, присаживаясь на край дивана.
Да, голос помощника инженера звучал сдавленно, казалось, он уже не может шевелить языком.
Может быть, дать ему отдохнуть? попытался помочь доктор.
Но Доусон резко оборвал его:
Нет времени! Марв, расскажите, как можете, что стряслось. Сейчас сюда ввалится всё начальство, мне кажется, я уже слышу их топот в коридоре.
Стоун попытался приподняться, но док аккуратно остановил его порыв:
Лежите, лежите! Вам опасна лишняя подвижность.
Хорошо, ответил парень и рассказал, как было дело.
Когда Марв приехал к дому инженера, тот уже собрался и допивал кофе. Он старался быть спокойным, но мелкие движения и детали выдавали его крайнее возбуждение. Марв почти год работал с Эдом, чтобы изучить его поведение и привычки.
Без двух, а то и трёх больших чашек крепкого кофе с хрустящими свежими круассанами, которые ему доставляла одна и та же пекарня, инженер не приступал к работе и никогда бы не вышел из дому с утра. В этот день, оказавшись в доме инженера, Марв заметил, что фирменный пакет из пекарни небрежно брошен на диване в прихожей и даже не открыт. А сам Эд пил кофе, стоя у окна. Он был задумчив и совсем не разговаривал.
Помощник решил, что шеф волнуется, попросил разрешения погрузить сумку с оборудованием в машину, забрал её и вышел. Эд последовал за ним, прихватив с собой большую чёрную папку с документами. Марв сам лично ставил сумку с оборудованием в багажник. Эд уселся на заднее сидение, уставился в одну точку, и в полной тишине они доехали до офиса.
По дороге они нигде не останавливались, разве что на светофорах. Когда Марв остановил машину на парковке, Эд попросил открыть багажник, вышел первым и достал сумку. Вот тут с ним что-то произошло. Он просто поднял сумку, опустил её на пол, запрокинул голову, обхватив её руками и издал истошный вопль, как будто кто-то умер, а он должен оплакать эту горькую потерю. Он упал на колени перед сумкой, резко открыл её и заорал ещё сильнее.
Другие сотрудники офиса попытались прийти ему на помощь, но Эд рассвирепел, растолкал всех, швырнул сумку в одну сторону, Марва оттолкнул в другую, так, что тот расшибся в кровь. Остальные, видя это, разбежались. Из сумки рассыпалась какая-то химия, Марв с трудом помнит, что было дальше. Прибежал охранник, вызвал доктора и попытался выяснить у разбушевавшегося инженера, что стряслось. Тот что-то объяснял про оборудование, одинаковые сумки, презентацию и сбежавшую подругу, но толком от него невозможно было ничего добиться. Он плакал, как дитя, и колотил себя по голове. Похоже он тронулся умом от переутомления. Когда прибежал док, Эд куда-то быстро пошёл со стоянки. И больше его никто не видел.
Как только Марв закончил рассказ, в комнату отдыха ввалилась делегация во главе со Смитом. Охранник внёс злосчастную сумку с неким кубическим предметом внутри. Доусон всё понял, когда края сумки отогнули. Теперь ему стали абсолютно ясны слова Гагарина о том, что «даже домохозяйка разберётся».
Разъярённый Смит пророкотал:
Мистер Доусон, потрудитесь объяснить, что всё это значит! Неужели вы не различаете косметический бокс популярного дизайнера от нейтринного энергетического блока?
Модуля, вяло поправил Доусон, уставившись на огромную чёрную косметичку с покорёженными выдвижными ящичками, испачканными разноцветными порошкообразными веществами.
Мне всё равно, как вы называли своё изделие. Теперь это не имеет никакого значения. Суммы, выделенные вашему департаменту на его создание, вы обязаны возместить любой ценой. Это полностью ваша ответственность. Потому что вы имели неосторожность доверить проект некомпетентному сотруднику.
В комнате воцарилось безмолвие. Вошедшие стояли с приоткрытыми ртами. Прелестная секретарша Доусона чуть не плакала. Ему захотелось обнять её и прошептать на ушко одну из тех милых глупостей, которые мужчины приберегают для впечатлительных юных особ.
Доусон скрепился, похлопал Марвина Стоуна по плечу и, развернувшись вполоборота к зловеще ухмылявшемуся начальнику, который будто бы знал, что этим всё кончится, заключил:
Полагаю, мне следует немедленно связаться с Интерполом и собираться в Европу. Амели, обратился он к секретарше, подготовьте сопроводительную документацию.
Секретарша промокнула глаза салфеткой, понимающе кивнула и тихонько выскользнула за дверь. Доусон посмотрел ей во след и невозмутимо обратился к начальнику:
Мистер Смит, когда мне выписывать командировку?
Когда ад замёрзнет! взорвался Смит. Вы отстранены. Вас спасёт только одно, если вы найдёте и вернёте этого чёртова Гагарина. На него потрачено слишком много ресурсов. Насколько я понимаю, ни вы и никто другой не состоянии воспроизвести его расчёты. Вон! Все вон!
9 мая. Москва, Мясницкая улица. Квартира инженера Заславского.
В квартиру на Мясницкой, да ещё и двойную две соединённые двухкомнатные, не стыдно было привести даже самую капризную принцессу. Классическая отделка, высокие потолки старинного дома, ар-деко в интерьере, три спальни, кабинет, кухня-гостиная, два туалета, большая ванная с джакузи и необъятная гардеробная мечта любой девушки, желавшей окольцевать такого завидного холостяка, как Артемий Заславский. Квартира эта досталась ему в наследство от родителей.
Он не привык скупиться на эпитеты в превосходных степенях, говоря и думая о себе.
А чего скрывать? «герой романа» подмигнул гостье, вошедшей в прихожую и задорно смеявшейся от его нескончаемых острот. Я действительно лакомый кусочек рая для всех окружающих женщин! Смотри сама.
Катарина глубоко вздохнула и осмотрелась, пройдясь по коридорам и снимая на ходу туфельки и куртку. Она скинула их и оставила, где пришлось. «Сейчас это выглядит мило, а спустя сутки начнёт раздражать», подумалось Заславскому, и он отогнал эту мысль в дальний уголок сознания на потом.
Он внёс в одну из спален две тяжёлых сумки с жёсткими корпусами и рюкзак, прикатил из прихожей чемоданы и пошёл искать гостью.
Катарина расположилась на диване в гостиной, поджав одну ногу под себя, и с игривой улыбкой поглядывала в сторону стола, накрытого к романтической встрече.
Это всё мне? проворковала она, увидев на пороге гостеприимного хозяина.
Тебе.
А за что? она склонила голову на бок и захлопала ресничками.
Так, Заславский ещё больше развеселился, просто так!
Он присел рядом, обнял бывшую одноклассницу и студенческую любовь свою Катюшу и поцеловал.
Поцелуй оказался несколько более долгим, чем они оба ожидали, и совладать с дремавшими чувствами было уже невозможно. Диван принял на себя ударную волну нахлынувшей стихии.
За окнами сквозь лёгкие ткани штор сияло победное солнце. День на удивление был ясным и почти безветренным. Москва встретила Катарину отголосками утреннего Парада, шествием «Бессмертного полка», флагами, цветами, толпами молодёжи, разгулявшейся на радостях всенародного праздника, и феерично долгой поездкой из аэропорта к центру города.
Густые каштановые волосы прекрасной гостьи распластались по подлокотнику, а её голова лежала у Заславского на руке. Катарина что-то промычала от удовольствия и зевнула, прикрыв рот тыльной стороной ладони. У неё были красивые руки с тонкими пальцами, и Заславского потянуло поцеловать их все по очереди. Впервые за прорву лет он ощутил торжество. Наконец-то, он избавился от соперников, особенно от одного! Самого ненавистного. Она бросила его сама!
Катарина приподнялась, поправляя рубашку, и попросила:
А ты не мог бы принести мне расчёску из сумки?
Заславский грузно поднялся, диван сильно просел под ним и даже слегка скрипнул. Поправляя одежду, довольный победитель ответил:
Всенепременно. Один момент, и уточнил: А в какой она сумке?
Да там, Катарина махнула рукой в сторону и снова легла, потягиваясь, где-то в одной из этих классных плотных сумок для оборудования. Эд накупил их целую дюжину, вот я и позаимствовала парочку. И не пожалела. Только не пугайся, в одной из них ничего, кроме чёрного ящика нет. Это косметический бокс. Эд подарил.
Космический! хохотнул Заславский и поймал брошенную гостьей подушку. Всё понял. Отдыхай.
Ещё раз поцеловав её, но уже, как ребёнка, в макушку, он вышел.
В спальне, присев на кресло, Заславский притянул к себе сумки, открыл одну из них, пошарил среди вещей, не нашёл расчёски и открыл вторую. Расчёски там тоже не было. А вот бокс с матовыми чёрными боками показался странным. Рядом с ним лежали ещё какие-то коробочки, всё было тщательно упаковано и напоминало заводскую упаковку электрооборудования. А Катя говорила, что там ничего больше нет.
Ящик, скорее, напоминал дизайнерский объект, этакий чёрный 3D-квадрат. Заславский поставил его на тумбочку и увидел, как он идеально сочетался с интерьером, он, словно сам собой вписывался в обстановку, придавая ей некую ауру.
Кто бы это мог создать такой странный косметический бокс? Заславский рассматривал странный куб заинтригованно. Он прикоснулся к верхней части бокса, и она беззвучно отъехала в сторону. Увидев содержимое, инженер понял: Катя, покидая своего ненаглядного, вольно или невольно прихватила один из его энергомодулей. Только вот конструкция и начинка приводили в замешательство. Видимо, это именно тот прибор, о котором твердила подруга молодости всю дорогу от аэропорта. Эд собирался его презентовать. Значит, пропажа ещё один удар сопернику и уже не под дых или ниже пояса, это нокаут, товарищ Гагарин. Значит, его уже ищет Интерпол
Кааать! позвал Заславский, убирая модуль назад в сумку.
Что? лениво ответила гостья из-за стены.
А чем, говоришь, вы там занимались вчера? прошаривая содержимое рюкзака, говорил гостеприимный хозяин, лишь бы отвлечь её.
Он, наконец, нашёл расчёску-щётку и снова победно заулыбался.
Да ничем мы не занимались. Ругались. И это было уже не первый раз. А ты же знаешь
Чего ругались-то? перебил Заславский, входя в гостиную.
Он отдал гостье расчёску, присел к столу и жестом пригласил присоединиться. Катарина расчесала волосы, поправила причёску и села рядом.
Знаешь, мне сейчас немного стыдно начала она, запнулась, замолчала и стала накладывать салат в тарелку.
Если ты сделала ему больно, за это надо выпить! наливая прозрачное игристое по бокалам, со смехом утвердил Заславский. Наконец-то, ты поступила правильно. Я давно тебя ждал. И вот
Понимаешь, я устроила такой скандал А у него вчера какая-то важная презентация должна была состояться, Катарина сокрушалась, бесцельно катая горошины по тарелке, и была такой хорошенькой, такой милой, с этой трясущейся нижней губой, будто сейчас заревёт навзрыд. Я Я, честно, не хотела, но я ведь не железка какая-то! Мне было плохо там. А он Он был так занят своими приборами, целыми днями пропадал в гараже, он даже не слышал, что я ему говорю. Понимаешь? У него горит проект, ему надо срочно уехать в Принстон, потом в Нью-Йорк, потом в Бостон, потом ещё куда-то! А я одна. И эти все заносчивые американцы такие Боже, это был ад! А он говорил: «Не обращай внимания». И всё утешение. Он так погружён в свой процесс, что не знает, не то что, кто там у власти, а даже какая на улице погода! Ты тоже света белого не видишь из-за своих проектов?
Выслушав тираду, Заславский поднял бокал и пророкотал:
Нет! Нет! И ещё раз нет! Я главный конструктор завода и всю черновую работу поручаю подчинённым, он торжествовал. Катя, забудь неудачника. Посмотри на ситуацию в перспективе. Оставайся у меня, живи пока тут, распоряжайся всем. Я сам в Подольске, у меня там квартира поменьше, конечно, не для соблазнения красоток, а для того лишь, чтобы прийти и выспаться. Работы много, это верно. Но я никогда не оставлю тебя без внимания, поверь. Теперь-то уж точно!
Катарина смотрела на него с восхищением и, казалось, расслабилась и успокоилась.
Ты поможешь мне устроиться? Может, вам на заводе экономист нужен?