* * *
Через два часа я доковыляла до кухни. Я не видела Тэнси ни разу за целую неделю со дня ее приезда. Не так уж и странно, потому что обычно я выходила из дома не позже половины седьмого. К тому же на этой неделе пару дней работала сверхурочно, ездила домой к Мэдди и Генри (мы заказывали пиццу) и наконец-то выбралась на пилатес. Наверное, и Тэнси тоже была занята: оттачивала свою идеальную фигуру в фитнес-клубе; встречалась с Трэвисом, кто бы он ни был; и, без сомнения, работала на своей до зависти гламурной работе в сфере моды.
Иногда вечером из‐за закрытой двери ее спальни доносилась тихая музыка. На смену запаху косметики Мэдди в ванную пришел другой, более терпкий запах. Однажды вечером я вернулась и обнаружила в стиральной машине кучу сырой чистой одежды. Однажды утром я увидела в коридоре пару огромных коробок с адресами Корнуолла на ярлыках скорее всего, Тэнси хотела занести их на почту по дороге на работу. Кажется, на кухню она вообще не ходила, даже чай не заваривала, но то же можно было сказать и обо мне. Хотя бы я знала, что она не переехала и не лежала мертвой в своей комнате, как та бедная женщина из документалки «Мечты о жизни», которую я смотрела, еще учась в университете.
Но сегодня воскресенье, и она сидела на кухне и ела тост. Я осознала, что мысленно превратила ее в какую-то таинственную, ароматную богиню и надумала себе, что вообще недостойна жить с ней в одном доме (не говоря уже о том, чтобы разделить шоколадные мини-рулеты). Но сейчас, в своих белых джинсовых шортах и футболке из искусственной замши, она казалась такой обычной хоть и очень красивой, конечно. Увидев меня, она уронила тост, и он упал на пол джемом вниз.
Боже, Шарлотта, что случилось? ахнула она. Ты в порядке? Может, вызвать полицию?
Я с трудом выдавила из себя смех.
Может, и стоит. Но только чтобы сообщить, что хреновы «Бегуны из Хакни» нарушили Закон о защите прав потребителей.
Что?
Я попыталась «расширить свой кругозор», сказала я, изображая в воздухе кавычки, попробовать новое хобби. Вот сегодня пошла в беговой клуб. Знаю, можно было найти что-нибудь получше, да и я в ужасной форме сама виновата. Но они так дружелюбно сказали, что это не важно, что они рады бегунам любого уровня подготовки. Вот только забыли отметить, что сегодня у них тренировка по подготовке к «Таф Мэддер» [9].
Что?
Ага, я тоже понятия не имела, сказала я, загуглила по дороге домой. Это такое сумасшедшее соревнование, где зацикленные на фитнесе мазохисты ныряют во всякие водоемы, пробираются через боевые сети и занимаются прочими дурацкими, бессмысленными и болезненными вещами.
Звучит забавно.
Нет, ответила я, это вообще не забавно. Поверь мне. Посмотри на меня. А это ведь даже не было само соревнование.
Тэнси посмотрела на меня, и было видно, что она старается не засмеяться. Представляю, на что я была похожа: в грязи с головы до ног, а еще с брызгами грязи на лице я чувствовала, как они засыхают, словно какое-то стремное средство для сужения пор. Моя майка порвалась в дюжине мест после того, как я пробиралась под колючей проволокой. Легинсы тоже порвались. А еще я содрала кожу на коленях.
Но ты хотя бы познакомилась с кем-нибудь? спросила Тэнси.
Нет! Конечно же, нет. Хотя мужчин там было больше, чем женщин. Но все они из тех самых чокнутых качков, которые считают, что жим лежа, бег по горному бездорожью и прочая хрень это нереально круто. И они еще все такие позитивные. Ты бы видела, как перед тренировкой они подпрыгивали на носочках и шутили, как будет больно. Придурки, помешанные на фитнесе. А женщины еще хуже. Все такие сияющие и веселые, даже в конце, когда все они были потными и грязными. К тому же, продолжила я, чтобы добить меня до конца, там были душевые кабинки и очень симпатичное кафе с горячим завтраком но на странице в социальных сетях об этом не было ни слова, и, следовательно, я не взяла с собой никакой сменной одежды. Поэтому, даже если бы мне и захотелось пофлиртовать с каким-нибудь Терминатором за чашечкой кофе ничего бы не вышло, потому что от меня несет козьими какашками.
Ну, мне не хотелось об этом упоминать, но от тебя действительно немного попахивает. Я не знала, что в Лондоне есть козы.
Вот и я не знала, ответила я угрюмо, но оказывается, здесь есть так называемые городские фермы, куда родители возят детей за глотком свежего воздуха и минуткой на природе так вот это она и была. И там были козы.
Тэнси снова поморщилась.
А еще я все время была самой последней, продолжила я, поэтому некому было даже помочь мне пробираться под этими дурацкими препятствиями или над ними, пока те, кто был впереди, не догнали меня по второму кругу. Да и они все были такие спортивные и быстрые, что мне даже не хотелось просить их о помощи, и когда они сами ее предлагали, я отвечала, что все в порядке. Нет, конечно. Я чуть не расплакалась, когда дошла до первого круга и поняла, что должна пройти опять все с начала.
Да я бы разрыдалась, сказала Тэнси, не понимаю, почему ты просто не бросила все это. Почему? Я бы так и сделала. Села бы, разрыдалась, а потом один из этих горячих качков остановился бы и спросил, что не таки
И, продолжила я, даже если бы один из них остановился, что далеко не факт, если только ради тебя, а не меня, он бы сказал: «Давай! Победитель никогда не трусит, а трус никогда не побеждает», или: «Когда-нибудь это покажется тебе простой разминкой».
Даже лежа лицом в грязи, нужно тянуться к звездам, добавила Тэнси.
Ничего не приходит просто так.
Точно! Придурки.
Ненавижу их всех и каждого стройного и целенаправленного качка в отдельности.
Знаешь что, сказала Тэнси, давай ты сходишь в душ, я кину твою одежду в стиральную машину все равно у меня куча вещей накопилась, а потом мы пойдем и закажем себе огромный бранч, с беконом, слойками и просекко.
Классная идея, сказала я, Мэдди говорила, что в кафе поблизости делают вкуснейшие бранчи, а еще им только что выдали лицензию на продажу алкоголя. А насчет стирки даже не беспокойся, все это можно отправить прямиком в мусорное ведро. Эти легинсы и так были слишком узки в промежности. Я уже почти забыла, почему так давно не занималась никакими упражнениями, теперь вспомнила.
Затем я приняла душ, оделась, и мы с Тэнси пошли в «Дэйли Грайнд», правда, его закрыли для проведения мероприятия, судя по всему, какая-то знаменитость, Джемма Грей, подписывала там книги и вокруг толпилась куча девочек-подростков. Тогда мы спустились в метро и поехали в центр города. Заказали себе чай матча, дамплинги [10] и все такое было так классно, что я даже забыла, что с нами никто не флиртует.
И если приезд Тэнси был довольно эксцентричным (ну во всяком случае для меня; моя жизнь не богата событиями), то приезд Адама был полностью противоположным. Вчера дверь в комнату Генри была открытой и внутри никого не было. На следующий день я вернулась с работы и увидела дверь закрытой, а внутри, судя по всему, уже был Адам. Вот и все. Больше никаких знаков. Только закрытая дверь.
И так продолжалось несколько дней. Иногда по ночам я просыпалась от звуков его передвижений по дому: шума воды в раковине на кухне, шагов по деревянному полу, смыва воды в унитазе или пикающей микроволновки.
Как будто у нас в доме завелось привидение, пожаловалась я Мэдди и Генри в их местном пабе, и даже не какой-нибудь там прикольный полтергейст, который вещи разбрасывает или что-нибудь в этом духе, а такое мрачное привидение, которое тебя преследует.
Скучный призрак, ответил Генри, да, это похоже на то, каким я помню своего двоюродного брата, Адама.
Думаю, я с ним еще вообще не встречалась, сказала Мэдди.
Встречалась. Помнишь, он был на свадьбе Джеймса? спросил Генри.
Мэдди ответила, что вообще не помнит свадьбу его брата. Это было так давно, к тому же она так волновалась перед встречей с его семьей, что выпила полторы бутылки просекко и пошла спать прямо после танцев, и даже пропустила, когда невеста бросала букет.
Но вроде бы ничего страшного, ведь через неделю ты все равно сделал мне предложение, сказала Мэдди, и они посмотрели друг на друга так долго и значительно, что мне стало немного неудобно и завидно, но в то же время я была так за них счастлива.
Ты даже танцевала с ним, напомнил ей Генри, прямо перед тем, как упала в пруд с рыбками. Этого ты точно не могла забыть.
О боже, не надо. Только не про тот дурацкий пруд. Жуть.
Генри сказал, что не хотел напоминать ей о пруде, только об Адаме, и пару минут они мило пререкались.
Потом Мэдди сказала:
Погоди, кажется, я его вспомнила! Высокий такой и даже красавчик, но ботаник до мозга костей. Темные волосы, очки, борода? Ни слова не может сказать, при этом не краснея и не запинаясь?
Он самый.
Хорошо, значит, если однажды я обнаружу на кухне темноволосого бородатого чувака, полицию вызывать не нужно. Но серьезно, он вообще из комнаты не выходит. И Тэнси не лучше. Каждую ночь закрывается у себя и, судя по всему, общается с семьей по FaceTime. Наверное, она из семейки Аддамс, раз до двух ночи не спит. Как будто я в морге живу. Очень скучаю по вам, ребята, сказала я.
Мы тоже по тебе скучаем, утешила меня Мэдди. И потом, когда Генри пошел заказать еще пару напитков, мы обнялись.
Я знала, что это правда в каком-то смысле. Но при этом для нее это было по-другому. Мэдди начала новую жизнь, планировала свадьбу, ремонтировала кухню, и, кто знает, может через пару месяцев она скажет мне, что ждет ребенка. И даже если что-то вдруг пойдет не так, скажем, Генри бросит ее перед алтарем и она вернется в свою старую комнату (конечно, я никогда бы не пожелала такого своей лучшей подруге), но даже тогда все будет по-другому.
Я немного поностальгировала. Вспомнила, как мы с Мэдди сидели на кухне субботними вечерами, пили чай, красили ногти и сплетничали, пока Генри смотрел футбольные матчи в пабе. Как мы объявили вечер вторника «вечером белого вина» и «еды на дом»: объедались куриной тикка масала и лепешками наан из «Королевы Кашмира», болтали о политике и о том, как изменить мир. Мы всегда знали, когда кто-то из нас хочет поговорить, а когда побыть в одиночестве.
Но потом я вернулась в настоящее и спросила, как продвигается их подготовка к свадьбе.
Ничего авантюрного, ответил Генри, шатер в саду у родителей, венчание в местной церкви, не больше ста пятидесяти гостей. Это будет за неделю до Рождества, и все уже устанут от застолий.
Мы просто хотим избежать стресса, сказала Мэдди, хотя уже на этой неделе надо будет разослать всем приглашения, и
Она понизила голос и сказала мне тихонько на ухо (при этом Генри тактично встал и вышел в туалет):
В Брайтоне есть дизайнер платьев. Я видела одно из ее творений в свадебном журнале не думай, я не обложилась ими со всех сторон, не смотри на меня так, и они чудесны. Сказочное платье, с кружевами, тюлем, жемчугом, просто ах!
Звучит здорово, сказала я, значит, хочешь купить платье у нее, да?
Мэдди засмеялась.
Если бы все было так просто! У нее все уже давно расписано на несколько месяцев вперед. Но я начала доставать ее в социальных сетях, кажется, одна из невест отказалась, и у нее освободилось время на завтра. Я позвонила, и она сказала, что постарается сделать платье вовремя. Генри не знает, но я взяла завтра выходной и поеду к ней. Ты же со мной, да?
Она выжидательно посмотрела на меня, а я вспомнила флешку, которую Пирс бросил мне сегодня на стол со словами: «Это презентация, которую я делаю для «Скайбридж» в Нью-Йорке. Посмотришь, ладно? Может, «причешешь» немного? Только понадобится завтра, до ланча».
Если уж Пирс поручает кому-то исправить свою работу, то это, по его меркам, огромная честь. В обычный день я бы осталась в офисе до вечера и уделила его презентации несколько часов, но я не хотела разочаровывать Мэдди и Генри. И вместо этого решила приехать на работу завтра в семь часов утра.
Мэдди, ты знаешь, как бы мне хотелось, но
Ну пожалуйста! Притворись, что заболела, ну хоть раз. Будет так здорово.
Я покачала головой.
Не могу. Пирс дал мне эту флешку на редактуру, и это срочно, и
Она закатила глаза.
У этого чопорного придурка все срочно. Он тебя за дуру принимает.
Да, наверное, но это моя работа, чтобы он мной пользовался. Извини, дорогая, но я не могу. Может, ты договоришься с этой, как ее зовут, на другое число?
С Кончитой Вилламорой? Я же говорила, у нее все расписано на год вперед. Не важно, я постараюсь договориться с Бьянкой.
Но я хорошо знала Мэдди. Что бы она ни говорила, нравилось ли ей выбирать платья с сестрой Генри или нет, это было очень важно для нее. Она обиделась и разозлилась, и я чувствовала себя ужасно из-за того, что так ее подвела. Хотя понимала, что у меня не было выбора.
Потом мы снова выпили и разделили порцию пути́на [11] (Мэдди сказала, что это блюдо сейчас мировой тренд, но мне оно напомнило картошку фри c подливкой, только хуже той, что готовили в кафешке на углу, где я выросла). Но все это время я думала о том, что еще час добираться до дома, а завтра вставать в полшестого и поэтому постоянно зевала и смотрела на часы.
Затем я извинилась, поехала домой и по дороге из ванной случайно натолкнулась на Адама.
Во всяком случае, я предположила, что темноволосый бородатый незнакомец на лестнице и есть Адам. Если только Тэнси не привела домой какого-то чувака может, даже и таинственного Трэвиса. Розы уже давно завяли, Одета выбросила их в мусорку, а от него больше ни весточки. А может, к нам ворвался грабитель, который ходит в туалет с ноутбуком.
Привет, поздоровалась я, меня зовут Шарлотта.
Они с Генри были двоюродными братьями, так что внешнего сходства можно было не ожидать. Его и не было. Адам был такой же долговязый, как Генри, и так же сутулился, как будто боялся задеть что-то головой, но на этом их сходство заканчивалось: у него не было и капельки самоуверенности Генри. Он щурился, краснел и сторонился меня.
Ты же Адам, да? Рада наконец-то с тобой познакомиться. Я только что виделась с Мэдди и Генри. Они передавали тебе привет, сказала я, хоть это и не было правдой.
О, эм, ну тогда, наверное, им тоже привет.
Я так и не поняла, кому было адресовано это приветствие мне или как-то мысленно Генри и его невесте. Да и слишком устала, чтобы стоять там и пытаться завязать разговор с этим немногословным незнакомцем.
Я пойду спать, сказала я, завтра рано на работу.
И смотрела, как Адам повернулся, пошел к себе и закрыл дверь.
Глава 5
Той ночью я ужасно спала, да и следующей тоже. К беспокойству из-за работы и того, что я подвела Мэдди с ее свадебными планами, прибавились непривычные звуки от пребывания в доме Тэнси и Адама. Не громкие, просто непривычные. Иногда у Тэнси играла музыка по ночам, конечно, далеко не такая громкая, чтобы захотелось постучаться и попросить сделать тише, но ее тихие звуки все равно проникали через стену. Иногда я слышала, что Тэнси говорит по телефону. Я никогда не звонила друзьям так поздно просто поболтать, так что это казалось мне довольно странным. У нас были толстые стены, они не позволяли разобрать отдельные слова, но голос Тэнси становился то громче, то тише, выдергивая меня из полусна. Уверена, что и Адам ее слышал. До меня доносился скрип, скорее всего, от колесиков офисного кресла по деревянному полу. А еще иногда он очень громко ходил по комнате. «Такой худышка, а топает как слон», думала я, закрывая уши подушкой и пытаясь заснуть.
Наверное, сработало, потому что в субботу я проснулась от кошмара: я ехала на свадьбу Мэдди и Генри, только почему-то пыталась добраться до юго-востока Лондона сначала на одном, потом на другом поезде, а потом еще и на автобусе. Потом поняла, что села на поезд до Брайтона, а мне нужно успеть забежать в магазин Кончиты Вилламоры и забрать свадебное платье для Мэдди. А времени-то все меньше и меньше, Мэдди нечего будет надеть, и она никогда меня не простит. Конечно же, когда до меня дошло, что это был просто сон, я уже не могла заснуть.