Задумалась, глядя перед собой в одну точку на разбитую бутылку «Джека Дэниэлса», да, друг, тебе хорошо досталось. Значит, что мы имеем: наводку на бар и о том, что тут распространяют наркотики, и именно она оказывается неучтенной хозяином и благодетелем города Тихоном Ильичом.
Все старо как мир, мужики играют в свои игры, делят территорию, власть и влияние. Но он прав в том, что без его ведома ничего не должно происходить, иначе какой из него хозяин?
Но это не мое дело.
Что хотел от тебя этот ублюдочный тип?
Виолетта наклонилась ко мне ближе, от нее пахнуло сладкими духами, в карих глазах любопытство и блеск влюбленной дурочки, сама такая была, но мой глупый поступок можно списать на молодость, а Виоле тридцать пять.
Она как-то рассказала мне свою историю, напилась тогда и все вывалила как на исповеди, заливая слезами мою единственную приличную майку. Как пахала с шестнадцати лет, зарабатывая артрит, как два аборта сделала, считая, что карьера важнее, а потом как ее муж обобрал и бросил, все отнял и выкинул, как испорченную, бесполезную куклу, на помойку. А сам женился, живет счастливо, а она вот, может, не сопьется с Маратом.
Что он мог хотеть одной извилиной?
Девочки говорят, у него член маленький. Виола понизила голос до интригующего шепота, скривила лицо. Из-за этого и садист, и нервный такой.
Да, а еще комплексы, детские обиды и душа выгребная яма.
В пустом помещении послышались шум, крики, это из кабинета Виссариона, но воспитывать отпрыска уже поздно, я бы на его месте в горы его бы сослала баранов пасти.
Пошел вон! И чтоб больше не появлялся! Чтоб ноги твоей не было в моем баре и твоей дряни! Ты всех нас подставляешь, как у тебя хватает совести, что о тебе подумала бы мать! Хоть бы не пятнал ее память.
Сын ответил грубо, громко хлопнул дверью, мы повернулись, Коба пыхтел, волосы взъерошенные, пнул стул, посмотрел на меня:
Это ты все, сучка рыжая, все ты виновата! Ты старику мозг запудрила, но ты все равно приползешь, на коленях молить будешь и о документах, и обо всем другом. А когда я узнаю, от кого ты убегаешь и прячешься, кровавыми соплями умоешься.
Многообещающее заявление, все может выйти именно так, но у Кобы скудная фантазия, у Никифорова куда интересней.
Но только не надо списывать со счетов вот таких выпендрежников, они самые опасные, потому что делают все назло и не всегда осознанно, лишь бы потешить собственное крохотное эго.
Арин, не бойся, если что, Маратик его ушатает, правда, милый? И Васа никого не уволит, он бы сам это сделал после вчерашнего.
Маратик поднялся, расправил плечи, кивнул молчаливая скала, хорошего Виолетта нашла себе защитника. Коба ушел, что-то долго орал, ругался, русские слова смешивались с грузинскими, это было забавно.
Я так рада за вас, вы прям голубки.
Арин, а ты что, правда от кого-то сбежала? Я, конечно, догадывалась, да все мы тут догадываемся, что ты девочка непростая.
Да, от матери, она вампир у меня энергетический, гнет свою линию, все ждет, что я оправдаю ее надежды, я вот такая непутевая, не хуже Кобы, паршивая овца своего семейства. Замуж меня выдать хотела за одного упыря, вот я и сбежала, такая-сякая, почти из-под венца.
Во дела, ну ты даешь! Виолке понравилась моя сказка.
Отшутилась, но не говорить же им правду.
Глава 8
Арина
Как ты?
Виссарион не ответил, тихо прикрыла дверь, подошла к столу, мужчина сидел ко мне спиной, устало опустив плечи, смотрел в окно. Как порой жестока бывает судьба: у человека есть сын, он за него волнуется, а тот не ценит.
У меня нет ни отца, ни матери, только брат, и тот далеко и уже не мой Артемка, не тот, которого я знала с детства. Также Никифоров постоянно тыкал меня, как нашкодившего котенка, в то, что я не ценю его заботы и покровительства.
Васа? Не молчи. Давай ты выговоришься, и станет легче, а хочешь, принесу выпить?
Подхожу ближе, подвинув стул, сажусь, сложив руки на столе, жду, когда мне ответят. Надо от Виссариона узнать, что вообще здесь вчера было, а не от его истерички-сына.
Это я виноват, только я. В том, какие наши дети, виноваты их родители.
Чушь!
Не хочу рассуждать на эту тему. Все впустую, у каждого свой порог вины.
Ты узнал, о чем я просила? Мне нужны документы, очень нужны.
Кручу статуэтку, что стоит на столе, фигурка пастушки в пышной юбке и шляпке. Да, кто-то плохо следит за своими овцами, я вот совсем сбежала из загона, хреновый у меня был пастух.
Так что?
От чего или кого ты бежишь, девочка?
Виссарион наконец поворачивается ко мне, заглядывает в глаза. У него морщинистое лицо, добрые глаза и темные с проседью густые волосы.
Все мы от чего-то или кого-то бежим. Какая, в сущности, разница, главное сделать шаг к свободе. Так что, ты поможешь мне?
Не нравятся мне такие разговоры по душам, вот не надо лезть в мою и устраивать там генеральную уборку. Никифоров считает меня неуравновешенной социопаткой, склонной к спонтанным и необдуманным поступкам.
Даже к психологу водил, милая женщина задавала миллион вопросов, что-то писала в красивом кожаном блокноте. В детском доме тоже был психолог, нам всем показывали странные картинки, совсем не слушали наши проблемы а никто и не пытался жаловаться, а потом давались красочные заключения, что все мы живем в прекрасном мире и у нас все хорошо.
Коба вел свою игру, я знал. Знал и ничего не делал, он так был ближе ко мне. Я старый, беспомощный глупец. Но я помогу тебе, девочка, за эти недели ты стала мне почти дочкой. Но это все не быстро, нужно будет подождать.
Мужчина засуетился, стал перебирать бумаги на столе, что-то искать, руки дрожали, на пол упало несколько листков с длинными столбцами цифр. Я видела уже нечто подобное, но не здесь, в другом месте.
Вот он, нашел.
Виссарион взял свой телефон, надев очки, начал внимательно смотреть на экран. А у меня появилось предчувствие: не поможет он мне. Но чем бог не шутит? А со мной он любит шутить.
Знаю, что нужно использовать каждую возможность, но чем дольше я остаюсь в этом городе, тем он для меня опасней и ненадежней. Надо уезжать, лучше, конечно, на юг, там тепло, или в столицу в этом муравейнике, где никому ни до кого нет дела, можно легко затеряться, а то и вовсе пропасть.
Можно к Нинке Улановой, моей сестренке по детскому дому, мы там все были братья и сестры, только чаще каждый сам за себя. У Нинки была мечта, она хотела свой салон красоты, на всех девочках тренировалась, лишь со мной у нее была проблема, а точнее, с моими волосами.
В отличие от меня Уланова исполнила мечту: грамотно нашла богатого мужика, понимая, что по-другому никак, ну не кредиты же брать. Я даже знаю ее адрес, она скидывала фото роковая брюнетка на фоне вывески «Нинель». Жаль, телефон пришлось оставить в том месте, которое я много лет считала домом.
Я пойду, буду завтра, как обычно.
Не стала мешать Виссариону разговаривать, договорится так договорится. Вышла, прошла по коридору через кухню на улицу. Волосы растрепал ветер, застегнула куртку.
Ну нет, ну, пожалуйста. Коба, мне тебя хватило уже на сегодня.
И зачем я вышла именно тут?
Черный заниженный автомобиль Кобы был припаркован в стороне, музыка орала на весь проулок, двое его парней вместе с ним медленно подходили ко мне.
Надо бежать.
Я ведь не самоубийца стоять и дальше нарываться на этих обдолбанных обезьян, а то, что они уже закинулись, это как дважды два. Но из этого тупика выхода было всего два: один перекрыт машиной, а другой это дверь бара за моей спиной.
А мы уже соскучились по нашей Златовласке.
Коба, давай ее распишем на троих, у меня давно на нее стоит, особенно на этот сладкий ротик, который так и просит члена.
Один из дружков подал голос, другой заржал, Коба лишь ухмыльнулся.
А друг на друга у вас уже не стоит?
И кто меня на этот раз за язык тянул?
Но ждать ответа не стала, резко открыв дверь, побежала по коридору бара, роняя за собой кеги из-под пива. Сзади был слышен мат, топот, шум такой, кажется, началось землетрясение.
Виола с Маратом не успели даже ничего спросить, как я пронеслась мимо них, выбежала на улицу через центральный вход и врезалась в чью-то грудь, по инерции отлетела назад, но, ухватив за куртку, мне не дали упасть.
А я как раз тебя и ищу.
Это наша девка.
Удивленно смотрю в лицо вчерашнего водителя Тихона Ильича, как его Вадим?
Твои кавалеры?
Мужчина кивает в сторону, я мотаю головой:
Да придурки какие-то прицепились, то им прикурить дай, то отсоси, задолбали.
Эй, отдай ее нам.
Отдать? Вадим смотрит на меня, хитро улыбается.
Отдай, мне спасители не нужны, потом еще рассчитываться с вами придется, а я не люблю быть должной.
В другой раз, тебя хочет видеть шеф.
Коба что-то кричал за спиной, слал на мою голову и задницу ругательства.
Хорош орать! Девушку я забираю, скоро верну, и вы продолжите свои увлекательные скачки. Все понятно, люди с гор?
Люди с гор не ответили, а Вадим меня аккуратно повел к тому самому блестящему «порше», галантно открыл дверь и пригласил сесть.
Я не отказалась.
Мне бы, конечно, хотелось ограничить наше общение с авторитетным человеком этого города, но, видимо, мои анализы не дают ему покоя. А может, что еще интересное узнал, пальчики ведь сняли. Я бы на месте Никифорова объявила свою любимую игрушку в федеральный розыск с фотороботом и описанием совершенных преступлений.
Так и вижу фоторобот на стене всех участков полиции и ориентировку на Арину Владимировну Корнилову двадцати пяти лет и надпись большими буквами: «ОПАСНА».
Но что задумал Константин Андреевич, неизвестно, как и то, что ждет меня дальше.
Глава 9
Покровский
Савелий, это что за хуя? Ты сам-то понимаешь, что Саид нагибает нас, подводит все к тому, что мы согласимся на его условия? Нас нагибают все.
Саид не дурак.
А чего ты улыбаешься? Это ты должен был решить с ним все вопросы, а ты пришел ко мне и жалуешься.
Тихон, ты пойми, есть вопросы, в которых мы должны быть более гибкими и лояльными, за ними стоят влиятельные люди, а идти им наперекор себе дороже.
Смотрю на Саву, сидит такой весь модный, уверенный, стильный костюм, начищенные до блеска туфли. Хитрый взгляд карих глаз, трехдневная щетина, бабы от него кипятком писают. Но мне нужна не его харизматичность, а продуктивная работа, которой я сейчас не вижу.
Саид ищет пути в нашу область, но он их не получит, кто бы за ним ни стоял. Ты понимаешь, что тогда начнется? Город захлебнется наркотой, мне и так хватило последних случаев.
Ты слишком близко все воспринимаешь. Сава ответил с ленцой, бросил папку с бумагами на низкий столик, посмотрел на меня.
Потому что мне не все равно! Я повышаю голос. Потому что я отвечаю за относительный порядок в этом городе и не хочу, чтоб вслед за этими послаблениями последовали другие! Потому что все идет к этому, все начинается с малого. А потом начнется беспредел!
Кузнецов вздыхает, поправляет ворот пиджака, я знаю его половину своей жизни, а последние пять лет он моя правая рука. Но что-то неуловимо меняется, еще не могу понять что, но грядут перемены. Те, о которых будут вспоминать долго и когда друзья могут стать врагами.
Ты понимаешь, что некоторые вещи могут решиться и без твоего согласия? Покровский, ты не думай, я за тебя и с тобой, но ты должен понять и принять очевидное.
Повисла тишина. Я знаю, к чему клонит Савелий, и это не просто наши догадки и размышления, а значит, моего согласия никто не будет спрашивать.
Вот же сука, процедил сквозь зубы, уперся костяшками в поверхность полированного стола, до боли сжимая кулаки и до скрипа зубы. Почему же тогда все не сказать мне лично?
Но ты ведь умный парень, поэтому находишься там, где находишься.
А тебя, я смотрю, все это мало волнует?
Деньги не пахнут, а если кто-то и выбрал такой путь, то это его личная трагедия.
Снова вглядываюсь в лицо Савелия когда он стал таким равнодушным? Когда я упустил этот момент перехода от нормального мужика к циничной сволочи?
И еще: те два борделя, те самые элитные комплексы отдыха за городом «Зефир» и «Монарх», они теперь тоже Саида.
Даже так? Губернатор их подарил или продал?
Там какая-то возня у них семейная, меня не посвятили в детали.
Ой темнит мой Савелий, глаза отводит, пиджак поправляет, в окно смотрит, даже самому интересно, что будут дальше. Мы отдадим город Саиду? Ляжем под него и раздвинем ноги, как шлюхи в элитных комплексах?
Тихон Ильич, там Вадим привел какую-то ненормальную.
Секретарша заходит в кабинет, сжимает губы, Савелий заинтересованно смотрит на нее.
Света, давай конкретней.
Я и говорю конкретней: девица совсем чокнутая, хамит, сломала кулер с водой, разбила стакан, сидит, закинув ноги на стол. А Вадим просто смотрит на это все и улыбается. Я, конечно, тоже могу ответить тем же, но у меня воспитание, а это вообще ни в какие ворота не лезет.
Точно, Арина.
В приемной случилось мое вчерашнее любопытство и благородство.
Что за чокнутая?
Савелий оживает если дело касается женской юбки и хорошенького личика, он у нас в первых рядах. Не хочу, чтоб он видел Арину, сам не пойму почему.
Вчера познакомились в отделении, буянила.
Проститутка, что ли?
Ага. Верю, что нет, но Савелий пусть думает иначе.
Так что мне с ней делать?
Света не унимается, как ее зацепила рыжая, представил и весело стало. Эта дерзкая сучка кого хочешь доведет до бешенства. Как вообще дожила до своих лет, удивительно.
Пусть зайдет.
А когда Арина появляется в кабинете, сердце дергается в груди.
Удар, второй, чаще, быстрее.
На ней простая осенняя куртка, джинсы, дешевые кроссовки, свитер, волосы собраны в пучок. На бледном лице безразличие, россыпь веснушек и лисьи глаза.
Какой интересный экземпляр.
Савелий подходит ближе, рассматривая девушку, она позволяет это сделать. Но сейчас точно что-то будет.
А у вас веселый зоопарк, Тихон Ильич, мартышка в приемной, ползучий гад в кабинете, весело живете.
Она точно проститутка? А то сильно разговорчивая.
Точно, но тебе и даром не дам. Тихон Ильич, давайте закончим эту аудиенцию, а то я сегодня стирку затеяла, белье в тазике замочила с утра, закиснут трусишки.
Девушка наигранно улыбается, а у меня руки чешутся ее наказать. Совсем недавно было желание душу из нее вытряхнуть и все узнать про то, почему так живет, что делала в том баре, но любопытства во мне меньше не стало.
Покровский, где ты нашел такую дерзкую и острую на язычок шлюшку?
«Шлюшка» покоробила, а Арина сморщилась сама от этого определения, словно от неприятного запаха.
Это я еще не острила. Так что? Будем оскорблять меня или скажем, в чем дело, да я пойду, вот реально, дяденьки, некогда мне с вами тренироваться, кто кого хлеще обольет грязью.
Выражение лица от игривого и насмешливого меняется моментально, так же как и речь. Безразличие, ненависть, презрение видно, как она сдерживает себя, смотрит мне в глаза, а в ее взгляде сталь и холод.
Кто же тебя так обидел, девочка, что все вокруг враги?
Савелий, иди, как узнаешь, что нового, звони.
Но Кузнецов не двигается с места, смотрит на девушку, чуть склонив голову, мне самому это начинает не нравиться.
А я много заплачу, очень много. Поехали со мной.
Вкрадчивый голос Савелия, он останавливается рядом с Ариной, я инстинктивно сжимаю кулаки. Неужели смогу ударить его?
Мартышка из приемной отсосет бесплатно, она это умеет, на лбу написано. Рекомендую, а я не по этой части.
Кузнецов дернул подбородком, снова поправил пиджак не любит Сава, когда ему отказывают, он же у нас красавчик нарасхват.
Савелий, ты меня слышал? Я повышаю голос, потому что эта сцена начинает напрягать, вижу, как Арина держит прессинг моего заместителя. Молодец, девочка, вот за это еще раз молодец и за то, что в ней нет наркоты.