Да спит он, не дергайся обмяк Михалыч. Плеснул в грязный стакан из бутылки и залпом выпил. Вот ведь, думал, что позабылось уже, ан нет
Память наша штука необъяснимая
Воистину, слабо усмехнулся Михалыч. Что надо не запомнить, а чего хочешь забыть само в голову лезет.
Ну а чего дальше-то было? Каким макаром вся эта политика тебя из дома выгнала?
Да вот таким Когда Валю с Рустамом похоронили, мы заявление сделали, что все равно в выборах участвовать будем. Я к тому времени уже был зарегистрирован как кандидат. В тот же вечер дома раздался звонок. Мне предложили снять свою кандидатуру, иначе хана. Я их послал куда подальше, а жене с дочкой велел вещи собрать. Утром отправил в деревню к теще, от греха подальше. Пару дней все тихо было, кампания предвыборная шла своим чередом, я с избирателями встречался. И вот на одной такой встрече приходит записка встаньте и заявите, что избираться не будете. Ну, я прямо со сцены записку эту прочитал, а заодно добавил от себя кое-что, матом. Люди в зале посмеялись, похлопали, еще вопросов накидали и разошлись мы только через два часа. Приехал я домой, а у двери видеокассета лежит. Что за дела, думаю Взял. Дома в видик вставил, сам на кухню вышел, чайник поставить. И тут слышу Надюшкин голос, дочки моей: "Папа! Папа!" Я в комнату влетел, а на экране дом тещин, а рядом все мое семейство сидит, к лавке во дворе привязанные. А вокруг них ящики какие-то и провода тянутся. А за кадром голос говорит "Вот теперь их жизнь в твоих руках. Звони в избирком и снимай свою персону с выборов. И не шали, иначе не будет ни дочки, ни жены с тещей, ни домика в деревне". Я в коридор выскочил, стал в милицию звонить. Набрал номер районного РУВД, а там тот же голос, что и на кассете мне и говорит я же тебя предупредил. Теперь, мол, сам виноват. Засмеялся еще, гад, и тут же взрыв
По видику?
По квартире. Квартиру они взорвали и меня вместе с нею.
Как же ты жив остался?
Чудом, Витенька, чудом. Взрывчатки эти ребята не пожалели и взрывом весь наш подъезд с первого по пятый этаж разнесло. Меня спасло, что телефон в коридоре стоял, прямо у двери. Был еще японский с трубкой переносной, но у него аккумулятор сдох, новый купить негде было, поэтому пользовались стареньким советским. От взрыва вышибло двери моей квартиры и соседей напротив, меня к ним и закинуло. А когда перегородки рушиться начали, то в наружной стене трещина появилась, пол накренился, я прямиком на улицу и выкатился в снег.
Да, зимой ведь дело было А что, невысоко жили?
На четвертом этаже. Обгорел я тогда, поломался жутко медики со мной полгода возились. А главное полная потеря памяти.
Как это потеря? недоуменно уставился на Михалыча Витек.
А вот так. Поначалу я действительно ничего не помнил, а потом уже сознательно стал косить под контуженного, когда вспомнил что к чему.
А зачем?
Чтобы в живых остаться. Газетам сообщили, что я погиб при взрыве. К тому же нагородили что у меня в квартире был целый склад взрывчатки, вот она и рванула. Документы мои сгорели все, рожу мне тогда попортило изрядно и узнать меня могли с трудом. А я надеялся, что семья все же жива если я мертв, то зачем семью убивать?
Дурак! фыркнул Витек, но тут же спохватился Ох, прости, Сережа
А чего прощать-то? Дурак и был. Не стал я ждать пока медики меня милиции передадут для выяснения личности, решил удрать. Ночью пробрался в кладовку и спер кое-какую одежонку моя почти полностью сгорела. У одного барыги денег позаимствовал и двинулся на попутках в деревню. Приехал, дом стоит. Забегаю, а там теща сидит седая вся, меня не узнает. От соседей узнал, что не взорвали, а расстреляли они Анюту с Надюшкой. Не было взрывчатки в ящиках. Специально спектакль разыграли, чтоб на пленку снять, а сами тут же их и голос Михалыча дрогнул. Изнасиловали сперва на глазах у тещи, а потом из пистолета
Господи, да что же это за люди такие? вплеснул руками Витек. И ты с тех пор так и маешься?
А как еще? Некуда мне деваться, да и не зачем. Теща вскоре померла, дом тут же на бревна растаскали наследников-то нету. Я обратно в город вернулся, сперва на вокзалах ночевал, потом в подвал переселился. А три года назад с Петькой познакомился, он меня сюда и привел. С тех пор здесь и обитаем
Да я не про жилье! Как же ты живешь-то с таким горем на душе?
Живу вот Человек такая скотина ко всему привыкает Да и что мне делать-то оставалось? Жену с дочкой не вернешь, меня смерть не взяла, самоубийство не по мне Не мстить же! Да и кому мстить? Тем, кто стрелял и насиловал? Так они сами передохнут свои же перестреляют, если уже не прибили. Заказчикам? Так те сидят так высоко, что и близко не подберешься. А того гада, что наемниками командовал я разыскал потом на кладбище.
Тоже пристрелили?
Нет, сам помер. Он каким-то ментовским начальником был, в почете. А помер страшно ехал утром на работу и посреди дороги парализовало его. Машина прет на всех парах, водил-то он сам, а он шевельнуться не может. Нога на педали газа лежала, машина предельную скорость набрала и в реку сквозь ограждение. Так и утоп Когда машину выудили, то спасатели на его лицо смотреть не могли рожа у мертвеца была прямо как в одном рассказе у Конан Дойля.
А ты как узнал?
А я сам видел, как его вытаскивали я там рядышком на пропитание шабашил. Там неподалеку храм реставрируют, туристы постоянно водятся, ну и наша братия там промышляет кто чем.
Ясно А здесь как оказался, если у церкви побирался?
Это Петькина заслуга. Я на пятнадцать суток угодил по глупости не углядел что менты приехали чужие, а не те, которым мы дань платили. Покуковал я в изоляторе свои две недели, вышел, а на моем месте уже другой мужик устроился. Попробовал выпереть, ан не тут-то было он уже с местными скорефаниться успел и меня же в три шеи и погнали. Ну, дело уже привычное, потопал на вокзал. А там дорога через детский парк идет, я после казенных-то харчей притомился и на скамейку у пруда сел. Жрать охота сил нет, а денег ни копейки. Да еще и без своего места. Сижу, на природу любуюсь. А на берегу какая-то бабка голубей кормит, целый батон с собой притащила и крошит. Я ей так вежливо говорю: "Матушка, дай хлебушка ради Христа". А "матушка" в ответ как понесла матом! Аж голуби от ее ругани покраснели, но жрать не перестают. Плюнул я с досады, пошел прочь. Только на другую аллею свернул сзади за руку дергает кто-то и говорит: "На, поешь". Оборачиваюсь, а передо мной пацан стоит и батон протягивает. Так и познакомились мы с Петькой. Он, оказывается, тоже за бабкой следил, хотел поесть попросить, да я раньше встрял. А услышав как бабка меня отчихвостила, раздумывать не стал выскочил из кустов, батон вырвал и тикать.
Да, это он умеет себе под нос пробормотал Витька.
Чего? не понял Михалыч.
Да это я так, про себя А про подвал откуда узнали?
Да ниоткуда. Петька сюда ночевать повадился ходить, благо людей здесь ночью не бывало никогда. Он меня сюда и притащил. И надо же такому случиться прорвало одну трубу, вентиль сорвало начисто, а там кипяток крутой. Пар столбом, вода лупит, мы здесь как взаперти оказались труба аккурат между нашей дверью и выходом лопнула. Ну не ждать же, пока мы тут сваримся навроде раков! Я к пульту скакнул и котел погасил, вода чтоб остыла даром, что ли, сразу после института в такой же кочегарке пахал? Потом полез искать трубу, через которую вода в котел поступает, вентиль закрутил. Вода почти сразу на убыль пошла, а через полчаса совсем перестала. Только мы с Петькой ноги делать собрались, а в дверях уже три мужика стоят начальник местного ЖЭК и пара сантехников прискакали.
А кто их вызвал-то?
Никто, начальник сам понял, что к чему, когда вода в душе резко на убыль пошла. Сразу примчались, только войти не могли, а снаружи воду не перекрыть никак. Думали уже газ в котельную перекрыть, благо газовый вентиль снаружи, да я со своей инициативой раньше встрял. Сперва, как нас с Петькой увидали, материться принялись, чуть до милиции опять дело не дошло. Еле утихомирил я этого Павла Иваныча, начальника. А как стало до него доходить что к чему, то разговор сразу переменился. В общем, стали мы здесь жить на полулегальном положении в ЖЭКе я свой человек, но ежели менты по какому-либо поводу прискребутся, то они меня не знают.
Ясное дело, кивнул Витек, хлебнув крепкого до черноты чая. Михалыч, поглядев на смачно жующего приятеля, отрезал себе колбасы с хлебом и соорудил гигантский бутерброд. Какое-то время они сосредоточенно жевали, прихлебывали чай, отставив початую бутылку водки в сторону. Но что-то не давало покоя Витьку время от времени он пристально всматривался в затылок мирно сопевшего на диване Петьки.
Да что ты все его разглядываешь? не выдержал наконец Михалыч. Обыкновенный пацан, только бездомный и безродный. Сейчас таких по стране тысячи болтаются
Знаешь, Сережа, мне все время кажется, что с Петькой твоим я знаком
Когда кажется креститься надо. И сколько же ты с Петькой знаком?
Восемь лет.
Да ты с ума сошел! поперхнулся Михалыч. Ему восемь лет назад еще пяти не было! Ты что, в детском саду его тогда видел, что ли?
Нет, не в саду. И было ему тогда не пять лет, а двенадцать.
Так, ты сегодня не пьешь, убрал бутылку под стол Михалыч. Еще ни одного глотка не сделал, а уже полную ахинею несешь.
Может, и ахинею, пожал плечами Витек. Но очень уж похож, и зовут также, как и того
Кого того?
Того пацана, который меня чуть не убил.
В другой ситуации лицо Михалыча вызвало бы улыбку широко раскрытые глаза и округлившийся от удивления рот никак не вязались с громадной коренастой фигурой. Со смесью страха и удивления смотрел Сергей на Витька, словно впервые увидел давнего приятеля. Недоеденный бутерброд свалился на стол из невольно разжавшейся руки.
Че? только и сумел выдавить из себя Михалыч.
То самое, ровным голосом отозвался Витек. Ты нашу последнюю встречу помнишь?
Дак, как же ты как раз новое назначение получил куда-то в Сибирь
Точно. Только это "куда-то" было "ящиком", который и сейчас еще в сверхсекретных числится.
То-то ты тогда темнил куда едешь!
Еще бы мне не темнить подписку о неразглашении давал! И на письма твои отвечал через пень-колоду по этой же причине: в Новосибирске-то я жил не больше полугода, а в "ящике" работали вахтовым методом месяц там, потом месяц дома отдыхаем.
Дак, а Петька-то тут причем?
А ты не перебивай, а слушай. Ровно через год после свадьбы Нинка моя рожать затеялась. Я как раз сидел дома после очередной вахты, когда у Нинки схватки начались. Я "скорую" вызвал, через полчаса приехала такая расфуфыренная мадама. Нинка от боли орет, а эта сука спокойненько так расспрашивает: "На каком месяце? Когда воды отошли? Нет, дамочка, рановато вам еще рожать" Я чуть не силком заставил везти Нинку в роддом, сам рядом сел. Только от дома отъехали Нинка рожать начала. Я докторшу эту из кабины зову, а она: "Не морочьте мне голову!" И ведь не выскочишь же на ходу из машины чтоб этой стерве морду набить! Витек трясущимися руками вытащил из кармана начатую пачку "Беломора", закурил, жадно затягиваясь дымом. Тут санитары доперли что дело не шуточное, стали в стекло барабанить. Остановились. Врачиха меня в кабину перегнала, сама стала над Нинкой колдовать. В общем, когда к роддому приехали, из машины забирали двоих Врачи сразу сказали ребенок уже мертв, а жена при смерти, слишком много крови потеряла. Полночи врачи Нинку с того света вытащить пытались, да без толку А пока я приемном сидел и чуда ждал, эта сучара со "скорой" в журнале целый роман накатала якобы я всячески мешал врачам исполнить свой долг, не подпускал к жене из религиозных побуждений И под этим ведь вся бригада расписалась! Меня из роддома прямиком в КПЗ доставили убийца, мол. Как я там с ума не сошел, одному Богу известно. Дело, конечно, сразу прекратили, когда стало известно кто я и где работаю. Но с работы все равно погнали дескать, дыма без огня не бывает. Хорошо хоть с квартиры не выгнали она Нинкина была, от родителей еще осталась, кооперативная. Схоронил я Нинку и мальчонку своего рядом с ней похоронил, памятник сделал, надпись "Нина и Олег" заказал Мы с Нинкой, как узнали, что пацан будет, сразу имя выбрали, все необходимое купили. Вот и пригодилось На работу надо было устраиваться, а на душе такое: не то что работать на людей смотреть не могу. Думаю, фиг с ним, деньги на книжке кое-какие есть, месяц дома пересижу, очухаюсь.
Это ты зря подал голос Михалыч.
Я потом и сам понял, что зря. День-то жил нормально, а как дело к вечеру чудилось что Олежка в своей кроватке плачет. Я к нему, а там пусто Потом стало казаться, что Олежка уже подрос, по полу бегает и лопочет чего-то Нинкин голос ни разу не слышал, а Олежкин каждый вечер. На шестой день отчетливо услышал, как он "папа" сказал! Вот тогда я бутылку водки, которая уже полгода нетронутая в холодильнике стояла, и открыл
Это понятно
За полгода я пропил все, что до этого заработал. Дома из мебели только матрас, стол и Олежкина кровать осталась.
А кроватку-то зачем оставил?
Не знаю, не смог я ее продать. Пил просто беспробудно, только бы голос Олежкин не слышать. А он с каждым разом все отчетливей, с каждым днем взрослее Словно он за месяц год проживал. Когда пить стало не на что, пошел искать собутыльников Ну да это дело обычное, сам небось также водку добывал?
Было дело, кивнул головой Михалыч. Недоеденный бутерброд так и валялся на газете, чай в стакане давно остыл.
В общем, превратилось мое жилище в натуральный клоповник. И вот бреду я как-то по улице, ищу кого-нибудь, кто на водку расщедрится, и вдруг сзади Олежкин голос: "Папа!" А до той поры я голос только дома слышал! А сзади снова: "Папа, пойдем домой!" Я где стоял, там на снег и уселся. Обернулся никого, только пацаненок незнакомый глаза таращит. Я говорю: "Подойди сюда, не бойся". Он подошел. Я спрашиваю: "Это не ты папу сейчас звал?" Молчит, только головой мотнул нет, значит. Я опять спрашиваю: "А звать-то тебя как?" Петькой, говорит. Голос совсем другой, на Олежкин ничуть не похож. "Ладно, говорю, Петька, беги домой, а то батя с мамкой тебя заругают, что с таким чучелом связался". "Не заругают, отвечает, нету у меня ни бати с мамкой, ни дома: интернатский я". Потом помог мне подняться, посопел и говорит: "Вы, дядя, меня не прогоняйте, а то мне жить негде сбежал я". Витек сунул погасшую "беломорину" в набитую окурками жестянку с надписью "Морская капуста", хлебнул остывшего чая. Самое удивительное, что я тогда все принял так, словно так оно и должно было быть. Пришли ко мне, начали потихоньку житье налаживать. Соседям сказали, что племяш мой приехал, сиротой остался. Друзья тамошние помогли на работу устроиться, денег ссудили в долг. В "комиссионке" кровать купили и тахту для Петьки, одежонку кое-какую. Работенка, кстати, неплохая была телевизоры в ателье чинил, благо по радиосвязи кандидатскую защищал и паяльник в руках держать умел. Петьку в это время учительница одна к школе готовила, только с документами проблемы были. Голос Олежкин я слышать перестал, да и выпивкой больше не баловался. Так и жили почти год, до августа. Я справил Петьке документы все та же учительница помогла, форму купили И как-то вечером ребята в ателье говорят: задержись после работы, у мастера день рождения. Я домой позвонил, Петьку предупредил чтоб не волновался. И засиделись! Конечно, до беспамятства никто не упился с утра же на работу, но поддали хорошо. Домой пришел Петька сидит у окна, обиделся, время-то к одиннадцати шло, а мы в семь заканчивали. Ну, сперва он меня отчитал по первое число, потом помирились. Сели вместе на подоконник, в окно смотрим. А над городом такое небо! Звезды сияют, месяц вовсю светит! Посидели немного, я Петьку в охапку и на тахту спать, говорю, пора. Во сне, говорю, дети быстрее растут, а ты у меня за год почти не вырос. Петька сразу как-то весь сжался, к стене отвернулся. Я внимания не обратил, по плечу его потрепал и сам спать пошел. Вырубился сразу, словно кто-то рубильник выключил. Не знаю сколько проспал, но, когда от сушняка в глотке проснулся, за окном еще темно было. Только вставать собрался, слышу дверь открывается, на пороге Петька стоит. Спрашиваю: "Чего не спишь, Петь?". Он подходит, в руке стакан. Говорит, слышу, как ты тут ворочаешься, наверное, пить хочешь? Думаю, вот добрая душа я про него спьяну забыл, обидел, а он мне воду принес! И не просто воду, а еще сиропу туда добавил Выпил я, отослал Петьку дальше спать и сам отключился. А очнулся только через три месяца, в реанимации.