Тебе что, нравятся такие мужики?! Едва не задохнувшись от внезапно нахлынувшего возмущения, спросила я. Холеный, наглый, весь из себя!
Ну, это ты с ним переспала, не я. Напомнила Катя, изогнув бровь. Стало быть, тебе такие нравятся?
Мне?! Да я была пьяна!
И все же.
У меня были разные парни, и все мне нравились. Этот же не нравится совсем! Не вижу в нем ничего привлека
Люба? Глубокий низкий голос Саввы заставил меня вздрогнуть, а затем замереть.
Я медленно повернулась.
Э, привет
Он. Помнит. Как меня зовут.
Обалдеть Обалдеть!
Как твои дела? Спросил Савва, зажигая на лице одну из своих самых обаятельных и самоуверенных улыбок.
Всё Я переложила ногу на ногу. Все хорошо
Самообладание сказало мне «пока». Оказавшись перед Саввой, я моментально забыла, как складывать слова в предложения и отвечать членораздельно.
Супер. Ответил он, покачивая бокалом, зажатым меж пальцев. Я думал о тебе.
С какой же интонацией это было сказано! Я едва не поплыла, но тут же спохватилась глянула в сторону, разыскивая моделей, которых он бросил ради того, чтобы подойти ко мне. Те мило ворковали с ребятами из IT-отдела. «Неужели, он, и вправду, оставил их ради меня?»
О Эм Мне пришлось прочистить горло. Правда?
Катюха толкнула мою ногу.
Потанцуешь со мной? Улыбнулся Савва.
Я поправила прическу и посмотрела на подруг. Их взгляды говорили: «Даже не думай».
Включили медленную композицию. Вернул на себя мое внимание Савва.
Конечно! Ответила я, вскочив с дивана.
Сунула пустой бокал Алисе в руку и двинулась в толпу танцующих.
Почему ты убежала тогда? Обняв меня рукой за талию, Савва притянул меня к себе.
Ты ведь ждал гостей. Напомнила я.
Он повел меня в танце.
У нас был целый час. Прошептал он, прижимая меня к себе крепче. Его дыхание прокатилось по моей шее, вызвав волну мурашек. Мы бы многое успели.
Я не привыкла стоять в очереди, чтобы получить многое.
Савва усмехнулся.
Любите вы, женщины, все усложнять. И этим сами лишаете себя радостей жизни.
Что плохого в том, что я хочу, чтобы меня уважали?
С чего ты взяла, что я тебя не уважаю?
Ты при мне пригласил домой другую женщину, чтобы развлекаться с ней, когда я уйду.
Точно. Согласился он. Я все время забываю, что вы не хотите знать друг про друга. Это главный женский недостаток чувство собственничества.
У нас нет с тобой отношений, и мне плевать с кем ты спишь. Просто это элементарно не вежливо. Вздохнула я. Мне не обязательно было слышать, как ты договариваешься с той девицей.
Прости, больше не буду. Савва остановился и серьезно посмотрел мне в глаза.
Неужели, ты думаешь, что я пересплю с тобой снова? Спросила я с усмешкой.
Конечно, он был уверен.
Ты уже знаешь ответ. Улыбнулся он.
И был прав.
Ответ я знала еще до того, как согласилась с ним танцевать.
И в ту ночь мы вновь оказались в одной постели. И мое тело с неистовством откликалось на все его ласки. А внутренний голос шептал: два раза это уже отношения. Хотя, и разум тут же перечеркивал двойной жирной чертой все эти нелепые утверждения.
Глава 4
Открыв глаза, я тут же узнала знакомый интерьер. Зеркала от пола до потолка, камень и металл, доминирующие в дизайне, шикарный вид на едва просыпающуюся столицу из широкого окна. Солнце только вставало над крышами, и из приоткрытой створки до меня доносился щебет птиц и редкий гул машин.
Савва? Я подняла голову с подушки и еще раз огляделась вокруг.
Мужчины рядом не было, но из ванной доносился шум воды.
Я села на постели, проверила сотовый. На часах было всего шесть утра. Мы уснули после полуночи, а, значит, проспали около пяти часов. Зачем ему потребовалось подниматься в такую рань?
Обернувшись простыней, я прошлепала к зеркалу. Из отражения на меня смотрела помятая, растрепанная деваха явно с глубокого похмелья.
Быстро причесав пальцами волосы, я похлопала себя по щекам, затем выполнила простые упражнения, которым учила меня мой косметолог: постояла с широко открытым ртом и опущенной головой для того, чтобы с лица быстрее сошла отечность. А после этого прополоскала рот единственным найденным на кухне апельсиновым соком.
Было бы неплохо поправить макияж, но в сумочке не оказалось ничего, кроме дневного крема, геля для бровей и помады. Решив, что естественность с утра будет смотреться лучше, чем неуклюжий и неполноценный мейкап, я убрала сумку подальше и отправилась исследовать жилище моего любовника.
Стены в его холостяцкой берлоге больше напоминали аллею славы: фото Саввы с книгами, фото Саввы со знаменитостями, дипломы, грамоты одна даже со времен школы. Кажется, я видела ее здесь и в прошлый раз. Она выбивалась из общей массы наград и регалий: и не только тем, что изрядно выцвела с годами, но и тем, что была выписана не на один из его псевдонимов, а на реальное имя Александр Пипкенштейн.
Дурацкая фамилия, знаю. Его голос заставил меня вздрогнуть. Но отец ужасно ею гордился.
Я обернулась. Савва стоял передо мной абсолютно голый. С его загорелого тела еще скатывались капельки воды, и это смотрелось ужасно сексуально.
У него было ритуальное агентство. Продолжил он с ухмылкой. «Вознесение». Звучало жутко и романтично. Скорее, жутко. Мне еще нравился слоган, что-то вроде «Мы не можем ничего изменить, но можем поддержать вас в трудную минуту».
Не буду спрашивать, почему ты не пошел по его стопам. Улыбнулась я.
Устал от венков, памятников, траурных лент, развешанных по всему дому. Меня это угнетало. А вот отец всегда радовался, если кто-то в нашем маленьком городке умирал значит, будут деньги. А умирали люди постоянно. Савва пожал плечами. Такова суть мироздания.
Ты уехал и решил стать писателем?
Вообще-то, я мечтал стать полицейским, когда вырасту, но спасибо счастливой случайности попал в тюрягу в семнадцать.
За что? Удивилась я.
Выдал себя за известного столичного шоумена и собрал с людей деньги за будущие выступления, которые, естественно, не состоялись.
Значит, ты по привычке до сих пор меняешь маски?
Ты про мои псевдонимы? Он подошел ближе, и мне стало труднее дышать.
Да. С трудом сделав вдох, ответила я.
Их было около пятнадцати, выстрелили всего два-три, а Пипкен уже бренд.
И значит Александр твое настоящее имя?
Угу. Отец звал меня Саней, но мне больше нравилось Алекс.
А Савва откуда?
Савелием звали деда по материнской линии. Он навис надо мной, впиваясь взглядом в ложбинку меж грудей, едва прикрытую простынею.
Мне тоже больше нравится Алекс. Призналась я, опуская глаза.
Широкая грудь, покрытая небольшой растительностью, твердый пресс, ручеек волос, ведущий от пупка вниз и далее то, что заставило меня громко сглотнуть.
Мне тоже. Отозвался мужчина, убирая пряди волос с моих плеч.
Можно я буду называть тебя Алексом? Почти прошептала я, видя, как его достоинство увеличивается в размере.
Тебе можно всё. Тяжело дыша, ответил он.
Поцеловал меня в губы, подхватил на руки и отнес в постель, где еще час заставлял задыхаться, стонать в изнеможении, царапать его спину ногтями и, извиваясь, кричать, моля о продолжении, о пощаде или чего-то там еще уже не помню. Это было восхитительно. Во всех смыслах.
А потом он встал, налил себе виски, закурил сигарету и спросил:
Может, проведем день в постели? Просто так.
И я согласилась.
Позвонила в офис, наврала, что приболела, предупредила родных, чтобы не ждали дома скормила им байку про командировку, а затем предалась страсти и греху, которым в тот день, казалось, не было конца и края.
Мы вместе принимали душ, пили виски, смотрели телевизор, валялись в постели, готовили завтрак. Тосты Алекса с клубникой и сливками были восхитительны, а вот яичницу я сожгла. И бекон пересолила, но, к счастью, это его не расстроило.
Не переживай, он поцеловал меня в шею, я тоже не умею готовить, сейчас закажем еды из ресторана.
И мне безумно нравилось, что все у него было легко. Сгорел завтрак закажем новый. Не хочется вставать останемся в постели. Тянет в сон иди сюда, обниму тебя покрепче.
Алекс совершенно не стеснялся. Его трусы от Calvin Klein стоили дороже, чем весь мой гардероб, но дома он обходился без них так, словно мы были знакомы тысячу лет и стали друг другу уже родными. Он был со мной обходителен и нежен, заботливо гладил по ноге во время просмотра фильма, интересовался, не голодна ли я и не замерзла ли, кормил мороженым с ложечки и слизывал его остатки с моих губ.
Ммм, карамельное, целуя меня, прошептал он.
Хочешь попробовать? Предложила ему ложечку.
Нет, не буду. Поморщился Алекс. В детстве я был жирным, и надо мной все смеялись.
Не может быть! Не верилось мне.
Жутко толстый, кудрявый и носатый еврейчик, сын хозяина похоронного бюро. Неудивительно, что меня частенько поколачивали старшеклассники. С улыбкой сказал он.
Сейчас о том мальчишке ничего не напоминает. Проведя пальцами по его железному прессу, заметила я.
А нос? Его брови приподнялись.
Именно из-за него я здесь и оказалась. Многозначительно ответила я. Ну, и из-за кое-чего еще
Алекс рассмеялся, привлекая меня к себе, и мы снова занялись любовью.
Как вы понимаете, особо много мы с ним не разговаривали.
Глава 5
На следующий день Алекс встретил меня после работы и снова отвез к себе.
Кто это? Спросила я, заметив фото на заставке его телефона.
Мы лежали в постели, и ему только что звонил издатель. За ту долю секунды, пока он сбрасывал вызов и блокировал экран, я успела заметить юную красавицу с копной темных волос, улыбающуюся со снимка. В груди неприятно кольнуло.
Это? Он разблокировал экран.
На нем снова возникло лицо незнакомки.
Да. Твоя невеста? Спросила я глухо и как-то даже грубо.
А ты ревнуешь? Усмехнулся Алекс, глядя на точеные формы девицы на снимке.
Вот еще. Фыркнула я. Просто интересно, любишь ли ты ее. Наверное, нет, раз проводишь время со мной.
Ох, Люба. Он повернулся и посмотрел на меня. Мужчины не способны на любовь.
Вот как. Я прикусила язык.
Только если речь не идет об их матери.
Так это
Это моя мама. Она умерла, когда мне было десять. Через пять лет скончался и отец, сейчас у меня никого нет.
О мне пришлось сглотнуть прежде, чем продолжить, прости, мне очень жаль.
Одиночество меня не тяготит, не переживай.
И тебе не хочется завести семью? И детей? Брякнула я.
Дорогая, я не создан для этого. Снисходительно рассмеялся Алекс и притянул меня к себе. Любые отношения рано или поздно заканчиваются, поэтому лучше в них не вступать.
Он поцеловал меня, но я прервала поцелуй, чтобы спросить:
А что у нас с тобой?
Тебе не нужен такой, как я. Алекс покачал головой. Его рука пробралась выше по моему бедру и нырнула под одеяло. Ты чудесная, особенная, ты лучшая, Люба. Тебе нужен кто-то достойный, а я ничего не смогу тебе дать. Кроме
О-ох!..
К сожалению, он был прав.
И отказаться от того, что он мог мне дать в тот момент, я никак не могла. Занимаясь с Алексом сексом, я ощущала любовь, которую он мне дарил. Любовь, которую сама себе придумала, и которой, как я знала, не существует в природе. Потому, что он просто не мог мне ее дать. Этот человек не способен был чувствовать так, как чувствуют другие. Он и был другим таким, которого невозможно постичь.
После той ночи мы не виделись две недели.
Алекс не звонил и не писал, а я сходила с ума от неизвестности.
С одной стороны, знала, что не нужна ему. С другой понимала, что могу получить от него секс в любой момент, как только наберу его номер и признаюсь ему в этом. Но мне не нужен был только секс, я хотела Алекса целиком: вместе с его ледяным сердцем, дурным характером и совершенным, идеальным телом.
Мне хотелось засыпать и просыпаться рядом с ним, хотелось, чтобы он изменился и больше не смотрел на других женщин, чтобы любил меня одну. Но в жизни так не бывает. Если мужчина хочет измениться, он меняется сам и сразу. Можно потратить десятки лет на его исправление, но если придет та, ради которой он готов наступить себе на горло, он станет другим словно по щелчку пальцев.
Просто я не та.
И не стоит думать о нем. И не стоит мечтать.
Но я продолжала.
Села на диету, записалась в тренажерный зал, в бассейн, почти не вылезала из косметологического салона и беспрестанно готовила себя к тому, что он позвонит. Мне хотелось выделиться из толпы красоток и моделей, с которыми он спит, хотелось стать роковой женщиной для Алекса сделать что-то такое, чтобы сбило его с толку. Например, послать подальше в любовных романах это всегда действует.
Но в жизни я была бессильна перед ним. Не могла отказать.
И в день, когда Алекс заехал в офис за гонораром и подошел ко мне, как ни в чем не бывало, и поцеловал при всех в губы я не стала противиться. К тому же, он сказал, что скучал. А это в ту минуту было самым важным, что мне хотелось услышать. И в ту же ночь я снова оказалась в его постели.
Неудержимый секс, совместный завтрак, снова секс. Мы словно не расставались на эти долгие пятнадцать дней.
Это на память. Объяснила я Алексу, фотографируя нас утром в постели на свой телефон. Хочу, чтобы у меня было что-то, напоминающее о тебе.
Тогда тебе нужно что-то получше. Сказал он, поцеловав меня, и встал с постели.
Отправился в другую комнату. Я тоже встала и стала одеваться на работу.
Вот. Алекс принес одну из своих книг. Открыл ящик тумбочки, достал ручку. Подпишу тебе.
А это? Решил кому-то сделать предложение? С деланной веселостью спросила, указывая на бархатный футляр, лежащий в ящике.
Это кольцо моей бабушки. Занятная вещица, можешь глянуть. Отозвался Алекс.
Я наклонилась, взяла футляр, открыла. На красной подушечке блестело крохотное золотое колечко с тусклым камешком.
Оно ничего не стоит, но дорого мне как память о родных.
Когда-нибудь ты подаришь его той, что станет для тебя такой же дорогой. Зачем-то сказала я вслух.
Надеюсь, такого не будет никогда. Рассмеялся он. На, держи.
Протянул мне книгу.
Я открыла ее. «Тебе не нужен такой, как я» было выведено небрежным почерком на титульном листе. А ниже: «Алекс».
Я вздрогнула, ощутив его поцелуй на своем плече. Он обнял меня сзади и поцеловал еще раз в шею.
Я закрыла глаза. Мне почему-то стало так больно, что захотелось кричать, бить его, царапать или просто уйти. Молча. Навсегда.
Поедешь со мной завтра на вечеринку? Прошептал Алекс. Познакомлю тебя со своими друзьями.
Да. Выдохнула я, понимая важность такого знакомства.
Разве я могла ответить иначе?
Глава 6
Шикарный загородный дом. Сад и прилегающая территория шедевр ландшафтного искусства, в центре пестрого цветового ансамбля огромный бассейн. Вокруг него десятки шезлонгов, столики с морем выпивки, диджейский пульт. Вся территория возле дома погружена в расслабляющий ритм музыки, а люди охвачены неясной эйфорией: все расслаблены, полны позитива, улыбаются во весь рот.
Настоящая богемная тусовка.
Это Жорж, он ставит спектакль по моей пьесе. Лили, она устраивает модные тусовки для блогеров. Это Зи, он дизайнер в издательстве, шедеврально собирает обложки. А это Дин мой издатель.
Толпа расступалась перед нами, и Алекс представлял мне каждого.
«Жора» мысленно переводила я. «Лиля, Земфира, Денис». Но тут у всех были модные прозвища и возвышенные псевдонимы. Вся эта мишура была призвана придать веса каждому из них. А вот счастливый, расслабленный вид, скорее всего, являлся следствием приема каких-то модных, но не совсем законных препаратов.
Таблетками не угощайся, шепнул мне мой спутник, даже если станут уговаривать.
Я и не собиралась. Пробормотала я.
Если честно, мне в тот момент и кусок в горло бы не полез. Я чувствовала себя неуютно на этом празднике жизни. Пьяные модели в купальниках, полураздетые юные певички, известные актеры некоторые из них дряхлеющего вида, но не постеснявшиеся раздеться до плавок, а также не растерявшие былой популярности и внимания хорошеньких девиц, мечтающих заполучить состоятельного любовника.