Женщина ещё раз вернулась в кабинет, из которого они только что вышли:
Скажите, где нам взять это направление на госпитализацию? Может быть, вы нам его выпишете? Вы же хирург-травматолог. Так вроде бы на табличке написано, спросила она, обращаясь к врачу, который ей больше напоминал торговца корейскими салатами в супермаркете возле их дома. Однако между ними все же было существенное отличие врач с корейской фамилией Ким говорил на чистейшем русском и был одет в белоснежный халат и такую же, кипенно-белую, шапочку, а не клеёнчатый фартук поверх синего халата, как у его однофамильца из магазина.
Направление можете взять в вашей поликлинике, по месту жительства. Без этого вас в больницу не положат. Я здесь принимаю больных на госпитализацию в стационар, а не выдаю направления. Пожалуйста, не мешайте мне работать, женщину откровенно выгоняли из кабинета.
Ася вышла в коридор, опустилась на скамейку рядом с дочерью.
Мам, я тут у проходящей медсестры узнала, что с девяти тридцати в тридцатом кабинете принимает заведующий хирургическим отделением, я к нему подойду, спрошу направление. Он должен меня помнить, я именно к нему тогда с Леной попала на приём. Он ещё обедал, не хотел меня смотреть, но потом всё равно согласился.
По коридору шёл высокий, грузный мужчина лет шестидесяти. Из-под белой шапочки врача выбивались седые кудрявые пряди. Из-за близорукости Ася облик врача видела нечетко, а когда его окружили пациенты, вмиг вскочившие со своих мест, то и вовсе потеряла его из вида.
Алла, не раздумывая, быстро поскакала к этому мужчине на своих костылях и мигом пролезла сквозь толпу поближе к врачу.
«Как быстро она научилась бегать на костылях», подумала Ася, пытаясь разглядеть среди обступивших врача пациентов свою дочь.
Подойдя ближе, она услышала звонкий голос Аллочки:
Вы меня помните? Я несколько дней назад была у вас на приёме. Вы тогда еще велели мне сделать повторный рентген ноги, а потом сказали, чтобы я приходила сегодня к восьми часам утра, меня в больницу должны были положить. Вот только у меня направления нет, вы мне сказали мать расслышала не все слова дочери.
Вы меня терроризируете, отозвался врач на слова обратившейся к нему девушки, и уже через несколько минут довольная Алла появилась около Аси и сказала:
Ну вот, я обо всём договорилась. Сейчас мне направление напишут и отведут в палату, в которой буду лежать.
«Я где-то видела этого врача раньше. Очень уж он похож на доктора Айболита, только сказочный персонаж гораздо субтильнее. Интересно, где мы могли встречаться раньше?» про себя размышляла Ася, улыбаясь энтузиазму дочери и радуясь, что ситуация с потерей направления, без которого лечение было под угрозой, разрешилась так благополучно.
В палате, куда положили Аллу, справа от входа стоял огромный холодильник «Полюс» с распахнутой настежь дверцей.
Мам, он что, не работает? Куда же я свои продукты буду складывать? Ты обещала, что холодильник в больнице будет, растерянно сказала дочь.
Аллочка, он работает! Его, по-видимому, размораживали и отключили. Видишь, палата пустая, мы в ней первые. Занимай любое место, какое хочешь.
Девушка ловко прыгала на костылях между кроватями, поочередно останавливаясь у каждой из них, чтобы присесть и попробовать удобство матраса.
Мам, почему тут кровати такие жесткие? Зачем тут доска под матрасом? Алла с интересом рассматривала впервые увиденную конструкцию.
Тут панцирная сетка, и чтобы она не прогибалась, надо начала было пояснять Ася, но, не дожидаясь полного ответа, дочь задача очередной вопрос:
Мам, тумбочка такая маленькая, как я все свои вещи там умещу? Можно мне ещё одну занять? на кровати, которую облюбовала Алла, оказалось все содержимое пакетов: книги, аудиоплеер, диски, тетради, одежда, косметика и много чего ещё.
Ася только собралась ответить, как в палату зашла женщина лет сорока, с забинтованной рукой, и с порога объявила:
Здравствуйте, меня зовут Валентина, давайте знакомиться.
Ася неуклюже шла домой, невольно поскальзываясь на дороге, полностью покрытой ледяной коркой, которая была предательски присыпана выпавшим снегом.
«Не хватало ещё и мне упасть и сломать себе что-нибудь. Ну, например, правую ногу. Так сказать для симметрии. Тогда с дочерью будет полный комплект. Тьфу-тьфу. И что за дурные мысли лезут мне в голову?!
Не сглазить бы саму себя ненароком. Нужно подумать о чём-нибудь другом Где же я могла видеть этого доктора? Не в детской же книжке, что я когда-то читала Аллочке на ночь, про Айболита. В детстве Чуковский был её любимым писателем Ах, да! И как я сразу не догадалась?! Как только про детство вспомнила, так сразу всё встало на свои места. Он же очень похож на моего отца. Правда, папу в белом халате я видела только один раз в жизни, да и то в накинутом на плечи, когда он приходил ко мне в больницу, где я валялась с воспалением лёгких. Папа О господи! Как же я могла забыть!» с этими мыслями Ася споткнулась о невидимую ледяную кочку и только чудом смогла устоять на ногах, удерживая баланс благодаря объёмной сумке, в которой лежала верхняя одежда дочери.
«Мама меня теперь точно убьёт! Она же поручила мне сдать квартиру, своей племяннице дочери тети Тоси. Мы, кажется, договаривались о встрече на завтра Вот у меня память дырявая! Что в старости-то будет? Не знаю. Наверное, превращусь в овощ! Она уже совсем скоро должна переезжать, а ровным счетом ничего не готово!
Я даже не начинала переносить вещи из большой комнаты в мамину спальню, а главное не поставила туда замок. Где же мне теперь его купить? И кто мне его вообще поставит? Нужно слесаря вызвать. Вот был бы папа жив Сегодня же пятнадцать лет со дня его смерти, и я должна была с утра быть на кладбище с Аллочкой. Я всё-всё совершенно забыла. Папочка, прости меня, пожалуйста!»
Да, он-то точно простит, в детстве сам мне смешное прозвище дал «Аська-забывака», с глубоким и шумным выдохом вслух произнесла Ася.
«А вот мать другое дело! Я же теперь навеки-вечные буду носить клеймо скверная дочь. Сколько сейчас времени? женщина посмотрела на наручные часы. Уже час дня. Как быстро прошло время. Там, в больнице, оно тянулось точно патока, в которой я завязла. Мне казалось, что я вечно буду сидеть в очереди и ждать, когда дочь положат в больницу.
Сейчас я уже должна быть у компьютера и докладывать матери о проделанной работе, о посещении кладбища, и строго до двенадцати дня. Всё, это конец», женщина обречённо вздохнула и ответила на телефонный звонок, даже не взглянув на экран мобильного, будучи в полной уверенности, что это её мать. Но она ошиблась.
Мам, записывай, что сегодня нужно принести в больницу, в трубке неожиданно раздался голос дочери.
Аллочка, я ещё даже до дома не успела дойти, а ты уже списки диктуешь.
Мам, я тарелку не взяла, а тут суп на обед дают. Куда мне прикажешь его наливать?
Ладно, принесу тебе тарелку, согласилась мать.
Мама, и ещё, девушка хотела продолжить, но мать резко её перебила.
Алла, напиши мне список и пришли эсэмэской, а то я, пока до дома дойду, забуду всё, что ты скажешь.
Глава 5. Сколько раз можно соврать матери?
Ладно, напишу. К тебе кто-то там рвётся на второй линии. А, и у меня тоже был звонок. Похоже, это бабуля. Ты ей только про ногу не говори, а то она меня своими нотациями замучает, ладно?
Не скажу. Ты сама, смотри, не проговорись, когда она до тебя дозвонится. Всё, выздоравливай, я вечером к тебе приду.
Вставляя ключ в замочную скважину двери своей квартиры, Ася задумчиво посмотрела на пропущенный телефонный звонок.
Открыв дверь, первое, что она услышала, квакающий звук скайпа. Как была, в верхней одежде, женщина подбежала к своему ноутбуку, мысленно ругая себя, что утром забыла его выключить. Лихорадочно начала снимать пальто, затем шарф, бросила одежду под стол, тут же начала расстёгивать замок сапога и, не успев его снять, ответила на интернет-звонок. Едва выпрямившись около монитора, пока еще не включилось изображение, услышала недовольный голос матери:
Ася, ты, как всегда, непунктуальна! Я же сказала тебе, что мы встречаемся в скайпе сегодня в час дня, даже две эсэмэски послала, но ты их, наверно, не заметила или не удосужилась прочесть.
На мониторе появилось лицо женщины, очень похожей на Асю, но на тридцать лет старше. Тот же цвет кожи с очень явственно проявившимся эффектом белой скомканной бумаги, которую никто не пытался разгладить. Множество возрастных морщин, когда-то еле заметных, незаметно и постепенно, теперь навсегда поселились на лице Антонины Петровны.
Некогда красивые голубые глаза с годами выцвели и спрятались за модной оправой очков, что значительно их уменьшило визуально. Нос с горбинкой с годами стал длиннее, а бывшие когда-то пухлыми губы тоньше и теперь опускались вниз. Только каштановый цвет волос оставался прежним, но за это нужно сказать спасибо парикмахерам, удачно подбиравшим нужную краску.
Ты когда-нибудь включишь видео или нет? Антонина Петровна повысила голос и нахмурилась. Ася, ты такая бестолковая и безалаберная.
И тебе здравствуй, мама. Доброе утро.
Боже мой, какое ещё доброе утро? Ася, очнись. Даже по московскому времени у нас давно день на дворе.
Да, конечно, мам, я ошиблась, добрый день, устало согласилась Ася.
Откуда ты бежала? Вся запыхалась, вид у тебя какой-то потрёпанный, чем ты там занимаешься без меня? Антонина Петровна засыпала дочь вопросами.
Мам, ну чем я могу заниматься? Вот сейчас с Леной у отца на кладбище была, неожиданно для себя, быстро сориентировавшись, соврала Ася.
А где Леночка? Я хочу с ней тоже поздороваться, поблагодарить за услугу, высказала пожелание женщина.
Мама, к сожалению, это не получится, она уже на работу уехала, ответила Ася, продолжая свою игру.
А где Аллочка? Она с тобой ездила на кладбище? мать продолжала допрос.
Мама, она в институте. У них сегодня с утра важная контрольная, скоро же сессия.
Ася, я тебя учила-учила уму-разуму, да, видно, так ничему и не научила. Ничего нет более важного, чем семья. Ни ты, ни твоя дочь этот урок не усвоили.
Мама, опять на повестке дня твоя любимая тема какая я плохая дочь? Я ведь уже давно согласилась с этим, равно как и с тем, что Алка «вся в меня пошла» и плохая для тебя внучка.
Ася, я тебя не обвиняю, бога ради. На кладбище к своему отцу съездила, отдала дань памяти, и на том спасибо, смягчилась мать.
Мама, мне тут с работы звонят, нужно ответить, снова соврала Ася, увидев на экране телефона входящий звонок с надписью: «Доченька».
Ладно, я тебе позже перезвоню, вечером, когда ты будешь не такая дёрганая, сказала Антонина Петровна и, не дожидаясь ответа Аси, отключилась.
Алла, ну что ты опять хотела? с раздражением спросила мать.
Мам, ты чего такая? удивилась девушка.
С твоей бабушкой по скайпу поговорила, призналась Ася.
Тогда понятно. А то я подумала, что это я опять в чем-то виновата, выдохнула дочь. Тогда сочувствую тебе, мам. Мы же с тобой договорились, что не будем говорить ей про перелом? А то она меня до конца жизни замучает своими причитаниями и сокрушениями на тему того, какая я «бестолковая и безалаберная». Это её любимые словечки.
Да уж, Ася улыбнулась.
Она, к моему счастью, приедет нескоро, тогда у меня уже всё заживет. Мам, я чего звоню-то чуть не забыла пока мы с тобой бабулю обсуждали. Я тебе список послала в ВК, у меня телефон почти разрядился, а зарядку дома забыла, ты её найди, пожалуйста, и принеси. Она вроде бы под кроватью валялась.
Хорошо, дочь, найду и принесу, список сейчас прочитаю. Теперь можно я, наконец-то, по-человечески разденусь? А то я так бежала к скайпу, что до сих пор в сапогах сижу, сказала Ася.
Конечно, можно, раздевайся. И по списку всё принеси, не забудь.
«Так, до вечера дочь звонить не станет, если, конечно, не успеет где-нибудь раздобыть себе зарядку. С её способностями к коммуникации это очень даже вероятно».
Ася стояла под душем, который так и не успела принять утром. Струи тёплой воды приятно омывали тело, но женщине казалось, что вода не может смыть те навязчивые мысли, что насильно лезут ей прямо в мозг, застревая там словно длинные волосы Аллы, скопившиеся сейчас в водостоке душевой кабины.
Опять дочь ничего за собой не убирает, вслух, недовольным тоном произнесла женщина, вынимая из сливного отверстия смешанные с грязью спутанные волосы, давая струям воды течь свободно.
«Сколько же раз за сегодняшний день я соврала матери? Даже сбилась со счёта. К отцу не съездила, в церкви свечку за упокой не поставила. Столько грехов за раз никакой воды не хватит отмыться, хоть полдня под душем проведи», размышляла женщина, накидывая на мокрое тело мягкую махровую простыню.
Ася подошла к компьютеру, чтобы прочесть список дочери, но вместо этого начала быстро печатать, пользуясь своим навыком набора текста «слепым методом». Пальцы умело мелькали по клавиатуре, выводя строчки, лившиеся из глубины души.
«Он просто был. Тихо, совсем неслышно. Да, так бывает безусловная любовь. Она всегда была рядом со мной, только протяни руки и достанешь. Но я не протянула, даже не посмотрела в эту сторону. Я про такое и не знала.
Родитель любит своего ребёнка просто так потому, что он есть на этом свете. Она есть, его дочь. Больше ничего и не надо. Ни оправдывать его ожидания, ни подстраиваться под его жизнь. Просто быть. Вот и всё. Этого достаточно.
С удивлением оглядываюсь назад. Отец меня никогда ни о чём не просил. Ничего не заставлял делать. Он жил невидимым для меня, как воздух. И он точно был необходим, ведь без него невозможно дышать. Когда его не стало, я, конечно, продолжила дышать, но стала это делать совсем по-другому.
Из страха самой же это заметить даже не стала оплакивать твой уход, папа.
К тому же очень трудно плакать по тому, кого не знала и не замечала. А теперь меня охватывает ужас от осознания того, что больше нет даже шанса узнать. От этой боли нельзя вздохнуть, она сжимает горло. Тогда я не могла это допустить. Я хотела жить несмотря ни на что. Жить! Я была так молода.
В двадцать лет думаешь, что воздух будет всегда. Я не знала, что скоро тебя уже не будет, мой незнакомый отец. Я хорошо помню, как ты выглядел, и те фразы, что ты говорил. Можно, я не стану писать, какая мне запомнилась лучше других? Она не совсем цензурная
Только сейчас, спустя пятнадцать лет после твоей смерти, я начала разглядывать тебя. Каким ты был взрослым! Понимая это, я и сама становлюсь на чуть взрослее и начинаю видеть всё шире и объемнее. Ты очень берёг меня. Как мог, со своим молчаливым характером. Ты так мало говорил со мной, что все наши разговоры можно разместить на одном развороте тетради.
Но вот твои дела Как много ты делал для меня и ради меня, ничего не требуя взамен. Понимаю теперь, что любовь ко мне была. Только вот взять себе я её не могла. Очень долго искала, злилась, обижалась и опять принималась искать ту самую, сверхценную для меня, безусловную любовь. У матери, бабушки. Сейчас вздыхаю, понимая, что искала не в том месте. Моя мама так и осталась маленькой девочкой, которая требовала любви от меня так же сильно и неистово, как и я от неё. Мама чуть не ушла следом за тобой, папа, потому что не могла жить без тебя, не умела без опоры и не хотела этому учиться.
В это время я и начала свои бесконечные поиски. Как я позже прочитала где-то в интернете, я думала, что стою на берегу и жду корабля, не зная, что на самом-то деле я в аэропорту. Мудрое высказывание, которое я теперь часто вспоминаю, тестируя реальность, в которой сейчас нахожусь. Почему-то раньше я думала, что любовь можно взять только у одного родителя. Ох уж эти запреты брать у отца, первого мужчины в жизни! Я так долго смотрела в одну сторону, вспоминая и обижаясь, что ты чего-то не сделал и не сумел мне дать! Грусть и печаль это всё, что мне осталось переживать.