Проходя мимо церкви святого Ильи, мимо дома священника он увидел, что дверь открылась и его позвали:
Заходи, боярин.
«Откуда знает?» подумал, но приглашение принял и в дом вошёл.
Хозяин шёл впереди со свечой, указывая путь. Пройдя сени, открыли дверь в дом, вошли. Сверху, с полатей на Волонда смотрели шесть пар любопытных глаз.
А ну, спать! прикрикнул на них отец Григорий.
Глазу тут же исчезли и вместо них появились светлые головки братики и сестрички спали вместе, вперемешку.
Вышла попадья, матушка Пелагея, жена Григория, поклонилась гостю.
Принеси гостю что ни то сухое, сказал отец Григорий и боярину: Снимай мокрое, боярин. Высушим, вычистим.
Воланд повиновался.
Я не крещёный, сказал Воланд, ты же поп, отец Григорий.
Удивил, усмехнулся отец Григорий, да, я иерей церкви Пророка Ильи. А поп, так славяне исказили греческое слово папа́с, что значить отец.
Боярин переоделся в длинную рубашку, ниже колен, штаны не дали, на ноги дали мягкие лапти из пеньки без задников. У печи жарко, боярин согрелся.
Есть будешь? спросил отец Григорий.
Нет. Сколько можно?
Шахматы?
Ты в шахматы можешь играть? удивился Воланд.
Что тебя удивляет, боярин?
Да нет, ничего. Давай сыграем. В веру свою меня будешь обращать?
Зачем ты мне нужен? Если Богу ты понадобишься, он тебя сам призовёт?
Как это?
Не знаю. Но имя тебе сменить надо. Не хорошее оно. Фалант по-немецки означает «Летучий» имя главного злого духа.
По-немецки не знаю, может быть, а меня зовут Воланд, что значить «Поле битвы».
Не обижайся. Садись, боярин, сыграем.
Сели играть.
А немцы-то к своему Богу призывают, а вы, греки, почему не хотите.
Не знаю, пожал плечами отец Григорий, так повелось. А где в шахматы научился играть. У викингов не самая любимая игра.
У простых воинов да. А ярлы почти все умеют. И я умел. Однажды в Галиссии это очень далеко на западе захватил очень дорогую шахматную доску вместе с её владельцем-мавром. Доска очень дорогая: фигурки из слоновой кости, она и сейчас у меня. Ну, вот, пока шли назад, всю дорогу играли.
А с мавром, что стало?
Ушёл. Выиграл у меня свободу и ушёл.
Куда?
Не знаю. От меня ушёл. Я его на берег высадил у франков.
Домой боярин Воланд пришёл под утро в хорошем расположении духа почти все партии он выиграл. Потом он часто заходил к отцу Григорию поиграть в шахматы, поговорить о жизни. К греческой вере его никто не склонял, но так за разговорами, стал прислушиваться.
Зимой Воланда вместе с Волком князь Святослав и княгиня Ольга направили в землю вятичей ставить погост у устья реки Оболвь и договориться с князем вятичей о размере дани. И вот там, на Десне он провалился в полынью. Барахтался, ухватившись за кинутую ему верёвку, и никак не мог выбраться на твёрдый лёд, видать ключи там били, лёд тонок был. И он подумал: «Господи, если ты есть, помоги!» И тут же почувствовал камень под ногами. Встал на него, перевёл дух и опять полез на лёд. Лёд оказался в этом месте твёрдым. Воланд спасся, правда, провалялся в горячке несколько дней, но выжил. И по приезде в Киев крестился и вместо боярина Волонда из церкви Ильи-пророка вышел боярин Василий.
Глава 9
Всю зиму князь Святослав мучился от безделья. Единственное развлечение достойное князя это охота и игра в шахматы. Книги, что Кочле подарил, прочитал от корки до корки. А зима всё тянулась и тянулась. Очень завидовал Волку и Воланду, что ушли в земли вятичей. Конечно, с ними что-то происходит. Вернуться расскажут. Как он хотел пойти с ним, но нельзя он князь. Княжить надо. Вот он и бродит неприкаянно между матерью и жёнами, с детьми возится. С сыновьями. Дочерей он сразу отмёл. Зачем они ему? Приданное им выделил богатое, не поскупился. Ему, как и отцу его везло на девок. От двух жён трое сыновей и четыре дочери и это, не считая дочерей от различных холопок. Их он тоже не обделил, правда, только тех, от кого он был уверен, что это его дети.