Прекратите, прошипела Мэй, глядя ему в лицо, затем посмотрела на погасший окурок и бросила его в стакан.
Хорошо, откинулся на спинку мужчина, итак, продолжаем Вышеупомянутые ценности были названы мной вначале просто для затравки Мы имеем желание и возможность предложить вам то, что невозможно купить, поскольку эти явления совсем другого порядка, они бесценны И, хочу заметить, вы лично выигрываете от нашей сделки гораздо больше, чем мы. Итак, Мэй, он сделал выразительную паузу и поднял руки вверх, демонстрируя, что собирается произнести что-то важное.
Мы максимально сохраним вашу молодость, красоту, талант. Мы усилим ваше влияние не только в мире шоубизнеса, но и в политической, социальной жизни этой страны, глаза его сверкали, а в словах всё явственнее звучала мощь и сила.
С нашей помощью ваш голос зазвучит совершенно по-другому, продолжал он, ваше дарование развернётся новыми гранями и засияет ярче, шире, смелее, завоёвывая всё больше поклонников, людей, которые будут жадно внимать вашему голосу, верить каждому вашему слову, ловить и толковать на все лады каждый ваш взгляд Моя дорогая мисс Каллиган, вы хоть понимаете, что это значит?
Каким образом вы собираетесь это сделать? тихо и как-то потерянно спросила Мэй.
Дэвид коротко вздохнул, как человек, которого настоящий разговор до известной степени начал утомлять:
Послушайте, ну вы серьёзно хотите, чтобы я вот сейчас, он взглянул на часы, в начале третьего ночи пустился в технические подробности этого процесса? Нам сейчас нужно только ваше принципиальное согласие на сотрудничество с нами, понимаете? И в этом случае, вы всё очень скоро сами узнаете, вернее, увидите
Ладно, допустим, я задам вопрос иначе: что потребуется от меня? и почему вы сказали недавно, что вам нужны такие люди, как я Какие такие, Дэвид? Мэй смотрела на него, у неё действительно было много вопросов, но она уже знала, что этот человек появился здесь неслучайно. И сидела допоздна в этом баре она тоже неспроста. И всё вообще происходит будто по заранее предписанному кем-то плану. То есть ровно так, как и должно быть. А потому, что бы дальше он не сказал ей, Мэй уже понимала, что согласится. Это было не знание, как таковое, это была предтеча, лёгкое, но стойкое ощущение того, что всё это так или иначе предрешено свыше. И это, как обычно, успокаивало, снимало бремя ответственности, давало надежду, что рядом снова появится тот, кто мудрее, сильнее её, кто знает, что нужно делать и куда двигаться дальше.
Мисс Каллиган, я понимаю, что информации пока, мягко говоря, недостаточно, но уже очень скоро всё начнёт проясняться Пока же, отвечу на самые очевидные вопросы. Кто мы такие, вкратце я вам уже сказал, в нашем мире нас называют коротко «Семь» или чуть более развёрнуто «Великая Семёрка». Но это, повторюсь, весьма условное название. Кто туда входит, и почему, вам знать совершенно необязательно. И поверьте, я совсем не хочу показаться неучтивым, просто к делу это не имеет отношения. Это так сказать, внутренний, весьма узкий, как следует из названия круг. Затем идёт внешний круг избранных, в который мы предлагаем вступить и вам. Есть ещё более широкий круг, который составляют те, кто обслуживает первый и второй круги, но о них мы здесь говорить не будем. Вот, собственно, и всё. Наш идеальный мир, на самом деле, не такой уж большой. Располагается на частном острове в Тихом океане, принадлежащем Великой Семёрке. Никому из простых смертных пройти, приплыть или прилететь туда никоим образом невозможно.
Но этого не может быть, ведь протянула Мэй, каким-то неведомым участком мозга понимая, что всё обстоит именно так, как говорит этот человек.
Может, коротко отрезал Дэвид, остров устроен таким образом, что случайный человек просто не сможет к нему даже приблизиться, поскольку остров пускает только посвящённых, он помолчал, нахмурившись и собираясь с мыслями, Теперь, я попытаюсь ответить на те вопросы, которые вы задали перед этим. Почему вы? Вы красивы, молоды, талантливы и богаты. Да, встретив её насмешливый взгляд, кивнул он, приглашение в избранный круг стоит денег. Причём немалых, но не беспокойтесь, мы прекрасно осведомлены о финансовом положении наших потенциальных клиентов. И сумма эта хоть и весьма ощутимая, но вполне вам по силам. И потом не забывайте, за презренный металл, вы получаете от нас гораздо, неизмеримо больше. При этом вы не будете испытывать необходимости ни в чём и никогда. Вы сможете начать с чистого листа, заняться чем-то другим, а можете продолжать заниматься вашим творчеством Мы дадим вам свободу, вы больше не будете связаны никакими контрактами и договорами. Вы будете делать только то, что действительно хотите
Что требуется от меня помимо денег? остановила поток его красноречия девушка, приподняв руку.
Ничего того, что могло бы причинить вам вред или доставить беспокойство он сделал неопределённый жест руками, Скажем, участие в некоторых наших мероприятиях, где происходит колоссальный выброс энергии, которой все участники, и вы, в том числе могут подпитываться, следование индивидуальным рекомендациям, носящим, впрочем, отнюдь не директивный характер. Хотя знаете, по моим наблюдениям, как правило люди, сотрудничающие с нами, довольно быстро учатся И делают всё для увеличения своей эффективности и без наших подсказок. Ведь от этого все мы, в конечном счёте, только выигрываем.
А если мне не понравится? Если я захочу уйти? задала она новый вопрос, закинув ногу на ногу и покачивая туфелькой, держащейся лишь на пальцах её левой ноги. Дэвид беззвучно усмехнулся:
Даже не знаю, что вам ответить, до сих пор таких пожеланий я что-то не припомню, он положил локти на стол и подался всем корпусом вперёд:
Мэй, вы пока просто не совсем понимаете тот масштаб возможностей и ресурсов, которые могут стать доступными для вас Вы только задумайтесь, ведь то, о чём я вам сейчас говорю и что предлагаю, слышало лишь весьма и весьма ограниченное число людей! Он улыбнулся, надел очки и медленно произнёс:
И это нужно делать сейчас, пока вы молоды и красивы, пока вас знают, как топовую певицу, пока количество скандалов, связанных с вашим именем не превысило количество ваших же концертов. Я не сказал вам самое главное: благодаря тем, без всякого преувеличения бесценным дарам, которыми мы собираемся поделиться с вами, у вас появится стимул жить и творить дальше Он помолчал, а потом слегка понизив голос, скорее с целью активизации внимания, нежели для безопасности, произнёс:
Ведь мы работаем сейчас над созданием рецепта бессмертия. И мы уже на полпути к нему. И для успешного решения этой задачи нам, повторяю, нужны такие люди, как вы: талантливые, известные, но уставшие, с пошатнувшейся опорой и размытыми ориентирами, но не деградировавшие, не утратившие свою самобытность, уникальность, свою божью искру
Я поняла, снова остановила она его, приподняв ладонь. А затем резко выдохнула:
И я согласна. Было заметно, что при всей своей уверенности, столь категоричное и безусловное согласие прозвучало даже для него несколько неожиданно.
Мисс Каллиган! воскликнул он, Разрешите выразить вам моё самое искренние восхищение Но неужели вы не хотите сначала
Нет, отрезала Мэй, а зачем? Я уверена, что хуже, чем сейчас мне уже не будет Нигде Она подняла на него свои большие, влажные глаза цвета молочного шоколада и он увидел блеснувший в них множественными искорками отблеск золочёной оправы его очков, похожий на крошечные язычки пламени.
Глава 5
Когда между Максом и Леоном всё было обговорено, им оставалось только ждать. Переубедить друга уехать, после того, как он привёз всё то, о чём он просил, Максу так и не удалось.
Если не смогу помочь чем-то конкретным, то хотя бы подстрахую, отмахнулся Лео, и хватит об этом.
В любом случае всё предусмотреть мы всё равно не сможем, как бы ни старались, застёгивая на себе тяжёлый жилет, сказал Макс, поэтому действовать будем по обстоятельствам. Он снова посмотрел на часы:
Итак, два грузовика за четыре с половиной часа, произнёс шёпотом он, и ни один из них не выезжал обратно.
Значит, следующий твой, зевнул Лео, только и всего Макс перевёл на него взгляд, о чём-то сосредоточенно раздумывая:
Второй был явно гружёный, оба сейчас в дальнем ангаре Кто эти люди? Что здесь вообще происходит?
Да всё что угодно, отозвался Лео, это же военные, может быть какая-то их перевалочная база Скорей всего, засекреченная, так как никаких названий или опознавательных знаков, кроме идиотских, предостерегающих табличек, как я понял, не имеется.
Думаю тут что-то другое, медленно проговорил Макс, и возможно военные машины, как и вся эта местность, просто маскировкаТы сейчас в темноте не сможешь этого увидеть, но я здесь появился, когда было ещё светло и успел оценить почти все преимущества расположения этого объекта. Несмотря на видимость самого обычного забора, попасть туда можно только с воздуха, ну или через эти ворота Других путей просто нет. Слева поле, с уходящим вниз склоном, справа вот эта лесополоса, а вокруг самого аэродрома сплошная просматриваемая площадка, благодаря которой с какой бы стороны ты ни подошёл, ты всюду будешь как на ладони. По всему периметру камеры видеонаблюдения и сигнализирующее ограждение, уверен антиподкопное устройство также имеется Он резко сел на своей лежанке, поджал под себя ноги и посмотрел в сторону ворот:
Ты знаешь, я никак не могу перестать думать о том, как слышал из второй машины, и довольно отчётливо, детский голос, глухо закончил он, ломая пальцами левой руки палку, которую подобрал с земли.
Макс, послушай, повернулся к нему, сидящий на кучке валежника Леон Барра, не накручивай себя Возможно тебе это просто показалось и это неудивительно. У тебя похитили дочку, а след её оборвался именно здесь, ты думаешь об этом постоянно, вот уже почти сутки находясь за городом, совершенно один, наблюдая подозрительные машины, сходя с ума от беспокойства В такой ситуации может померещится всё что угодно
Ты ведь знаешь, что я не слишком-то склонен к фантазиям, бесцветным голосом проговорил Корвин.
Конечно, но и детей у тебя до сих пор не похищали, насколько мне известно.
Я слышал, Лео, убеждённо отрезал Макс, это была не Вики, нет, да и слов я не разобрал, кроме одного «полетим» или «прилетим» Голос, по-моему, принадлежал мальчишке.
Ну, а если даже это правда, отозвался Леон, покусывая сорванную травинку, быть может это и не так уж плохо, а, майор? По крайней мере, мы знаем, где девочка, верно? Макс медленно покачал головой.
Не знаю, но мне всё это очень не нравится, он снова взглянул на часы, скоро рассвет, Лео, машина может появиться в любой момент, ты лишь в самом крайнем случае прикрываешь меня отсюда, но не высовывайся, слышишь? Если получится всё сделать аккуратно, твоё вмешательство вообще не потребуется. Ты понял меня, капитан?
Так точно, майор, кивнул Леон. Максимилиан Корвин внимательно посмотрел на него:
Я говорю серьёзно, отчеканил он, если угодно это приказ Ты никому не сможешь помочь, если тебя прихлопнут прямо на дороге, а затем наспех закопают в этом самом лесу. Он наклонился к Лео, наливавшему крепкий чай в два никелированных стаканчика:
Мне нужно, чтобы ты передал полиции всё то, что я тебе рассказал, а также показал снимки, которые сделал, он взял из рук Лео стакан, в случае если я, он сделал глоток, не дам о себе знать. Он остановил взмахом руки пытавшегося что-то возразить Леона, и шёпотом добавил:
Со мной всё будет в порядке Всё что мне нужно сделать, это оказаться на территории, а с такими аргументами, он легонько коснулся жилета, -спорить довольно трудно Так что действуешь только по моему сигналу, ясно? Капитан Барра угрюмо кивнул.
Лео, негромко окликнул друга Корвин, не глядя на него.
Я понял, майор, отозвался капитан, действовать по твоему сигналу.
Я не об этом Спасибо тебе, он сделал ещё несколько глотков терпко-сладкого напитка, за всё
Не стоит, отозвался тот, попади я в такой переплёт, разве ты не поступил бы так же? он протянул Максу сэндвич, Ты должен что-то съесть, ты ведь знаешь майор медленно выдохнул и затем кивнул. Несколько минут было тихо.
Он вдруг вспомнил, как года три назад они отдыхали и уже не в первый раз у семьи Барра в их летнем доме на озере. Тогда его брак с Линдой уже трещал по всем швам, но они на что-то смутно надеясь, пытались удержать то, что ускользало, растворялось безвозвратно, бесследно и почти безболезненно. Они, зачем-то оттягивая неизбежное, старались воскресить то, что уже отжило и уходило в небытие. В каком-то судорожном, обоюдном рвении они, видимо намеревались воскресить то, что было между ними когда-то. И скорей всего именно поэтому с такой поспешной готовностью снова откликнулись на приглашение Лео и его жены Бренды, предполагая, что оказавшись снова в том месте, где было им когда-то так хорошо, они будут в состоянии изменить то мрачное и неизбежное, что надвигалось на них. Что было уже совсем рядом и с холодным, обречённым присвистом дышало в спину, стенало, скрежетало зубами, обдавая сырым, промозглым дуновением, вклиниваясь между ними, и заставляя ещё дальше отдаляться друг от друга.
Он вспомнил, сколько такта и внимания было проявлено Леоном и Брендой, ставших невольными свидетелями их безмолвно умирающей любви. Как виртуозно и безошибочно они всегда угадывали, когда стоит перевести разговор на другую тему, когда устроить пикник с фейерверком, а когда оставить их одних и уехать со всеми детьми на целый день, изобретая на ходу обширную программу увеселительной прогулки. Они с Линдой тогда думали, то, что происходит между ними, известно только им двоим. Конечно, это было не так. Не только Лео с Брендой, но и Вики с Николь если и не понимали до конца, то хорошо чувствовали, что происходит что-то такое, на что повлиять и что изменить уже невозможно. Старшая дочь надменно и холодно его игнорировала, а малышка Ви однажды перед сном спросила, грустно глядя на него своими прозрачными глазами:
Что случилось, папа? А когда он поинтересовался, почему она об этом спрашивает, со вздохом ответила:
Не знаю, но вы с мамой, как будто совсем-совсем чужие Вот я и подумала: что-то случилось, может вы заболели? Он не помнит, что ответил дочери в тот вечер, и смог ли её успокоить, но твёрдо решил тогда, что так продолжаться больше не может. Этот вымученный спектакль с насквозь прогнившими, фальшивыми декорациями и безмерно уставшими, безжизненными актёрами, абсурдность игры которых видна даже шестилетнему ребёнку, нужно заканчивать. На следующий день они уехали домой и вскоре развелись. И как бы тяжело ему ни было от осознания того, что его девочки большую часть времени живут теперь отдельно от него, было ощущение, что все кроме Николь выдохнули с облегчением. Даже Вики, без памяти любившая отца и трудно принявшая их расставание, в скором времени оправилась и перестала, как раньше в болезненном недоумении переводить взгляд с отца на мать, пытаясь прояснить для себя, понять, наконец, что происходит между этими двумя людьми, которых она так любит. Действительно, было ощущение, что после развода, будто разрушилась невидимая, но прочная стена, стоящая между ними, словно смыло и куда-то далеко унесло плотину, препятствующую их доверительному и искреннему общению. Исчезла вежливая и отстранённая холодность, скрывающая нарастающее раздражение, прервалось их многочасовое молчание, плотное, тягостное и будто живое, ушла тяжесть и скованность, отводящая взгляды, отворачивающая лица, запечатывающая сердце и душу.