Прямо передо мной сидел Бред Гольштейн. Судя по фамилии выходец из еврейской семьи. Раньше мне казалось, что все евреи умные, но Бред был исключением. Бред был полным тупицей и отъявленным лодырем. Если бы не его соседка по парте Лора Саливан, которая с первых дней взялась опекать несчастного Гольштейна, он бы не смог продвинуться дальше счёта до пяти и написания, с кучей ошибок своей фамилии.
Лора была полной противоположностью Бреда. Старательная, любознательная, подвижная она постоянно была занята. То ей нужно было начисто переписать упражнение, то пересчитать и без того правильное решение, то вдруг ей приходило в голову, что ей жизненно важно выяснить у мисс Андерс Австрия и Австралия это одно и то же или нет? Короче, Лора тоже выпадала из списка претендентов на дружбу.
По началу я сблизился с Колином Найтом. Вернее, это он на одном из перерывов подошёл ко мне и загадочно произнёс:
Смотри, что у меня есть!
Колин протянул раскрытую ладонь, на которой лежала обычная гайка.
Хочешь подарю?
Зачем?
Просто так. Я тебе подарю гайку, а ты мне тоже что-нибудь подаришь
Я взял гайку, засунул её в карман и напрочь забыл про неё и Колина. Но на следующий день Колин, улучив момент, чтобы никто не увидел, протянул мне очередное подношение болт. Пришлось принять и этот подарок. Так и повелось, не проходило ни дня, чтобы Найт не притаскивал мне какую-нибудь железяку. Это потом я узнал, что у его отца была своя автомастерская из которой Колин периодически таскал мне разный хлам. Конечно, Колин был не Севка Звонарёв, неистощимым на приключения и авантюры, но с кем-то из класса мне нужно было общаться. Тем более, что остальные меня ничем не привлекали. Как и все обыкновенные первоклашки, они были заняты своими делами на уроках пытались учиться, на перерывах носились по коридору и орали во всё горло.
Но в один момент моя дружба с Колином закончилась. Дождавшись перерыва, Колин подошёл ко мне и поинтересовался:
Ну и где мои подарки?
Какие подарки? не понял я.
Я тебе столько всего надарил, а ты мне ничего
И что ты хочешь взамен?
Я? Колин задумался. Я не знаю Ты бы мог подарить мне модель самолёта, или корабля. Только не пластмассовую. Я не люблю пластмассовые, они быстро ломаются. И чтобы с моторчиком
Я недоумённо посмотрел на Колина.
«С моторчиком? пронеслось в голове. Губа не дура. А почему только модель? Просил бы настоящий. Чего уж мелочиться?»
Но вслух произнес:
Знаешь, Найт, забирай свой металлолом обратно, я выгреб из рюкзака колиновские подарки. Мне он без надобности
Найт без возражений рассовал железки по карманам.
Ну и ладно! недовольно пробурчал он и отправился предлагать свои услуги Гольштейну.
Вот так и текло моё заточение. Без происшествий, без эмоциональных всплесков, без, как говорится взлётов и падений. Каждый последующий день был похож на предыдущий. Скука и однообразие. Правда, моё и не только моё внимание частенько привлекала Саманта Браун отличница и истеричка, сидящая, как и я, в гордом одиночестве. Только я сидел в самом конце класса, а Саманта на первой парте.
Саманта брала не умом и старанием, а бесконечными вопросами и даже слезами. Мисс Андерс её боготворила. Большинство уроков проходило в диалоге учительницы и Саманты. Большинство учеников это устраивало. Пока Саманта тупила, выясняя, почему три больше двух, лентяи и неучи были спокойны в ближайшие десять минут их никто не будет трогать. А через десять минут начнётся то же самое Саманта задаст очередной вопрос или зальётся слезами. И мисс Андерс бросится её успокаивать или терпеливо будет разъяснять своей любимице очередные сложности правописания или счёта.
Но и это занятие мне вскоре надоело. И я завис. Завис в своих воспоминаниях, завис в безнадежно потерянном прошлом, завис в мире, дорога в который мне навсегда заказана.
Как я пережил этот год, как высидел и как перешёл во второй класс я не знаю. Не знаю и не помню. Да и не хочу помнить. Зачем?
***
Мисс Андерс тщательно вырисовывала цветными мелками на доске яблоки. Ей, наверное, хотелось достигнуть совершенства в изображении фруктов, но яблоки скорее походили на цветные мячики, в которые зачем то воткнули кривые палки. Причём среди всяческих цветов преобладающим был отчего-то красный. Возможно, с помощью него мисс Андерс хотелось достичь большего сходства с оригиналом.
Я тупо смотрел, как мисс Андерс насилует доску, прилагая неимоверное усердие и старание, что мне даже стало её немного жаль. К чему тратить время на детальную прорисовку, если это всего лишь обычный урок математики? И почему именно яблоки? Можно ведь было нарисовать на доске банальные кружки или квадратики. И проще и быстрее. Хотя, если мисс Андерс нравится рисовать яблоки, то никто не в силах ей это запретить. Наверное, так она хотела продемонстрировать классу свои художественные способности. Только кому? И зачем? Большинство из присутствующих бессмысленно наблюдала за тем, как мисс Андерс пачкает доску, без малейшего представления, зачем она это делает и чем это всё закончится. И только Саманта Браун старательно перерисовала с доски в тетрадь яблоки-мячики.
Наблюдать за творческими мучениями мисс Андерс было скучно и неинтересно, и я перевел взгляд на окно. Там за стеклом на подоконнике сидел взъерошенный воробей и мирно чистил свои пёрышки.
«Воробей, я невольно улыбнулся. Оказывается, и здесь водятся воробьи. Интересно, он понимает по-русски или нет? Эй, птичка!»
Я постучал пальцем по оконному стеклу, пытаясь привлечь внимание птицы. Воробей встрепенулся, удивленно глянул на меня, что-то недовольно прочирикал и, взмахнув крыльями, улетел прочь.
Я снова бесцельно уставился на доску. Мисс Андерс, наконец-то покончила с яблоками, отложила в сторону мелки и повернулась лицом к классу.
А теперь, дети, мы решим с вами задачу, это было произнесено таким тоном, как будто мисс Андерс была единственной в этом мире, который знал эту задачу про яблоки.
Итак, учительница оттирала мел с пальцев носовым платком, у Джека было два яблока. Тетя Сара подарила ему еще три яблока. Сколько яблок стало у Джека?
Класс напряжённо засопел. Все старательно принялись за работу. А я снова отрешённо уставился в окно. Воробей вернулся. Примостившись на подоконнике, он снова прихорашивал свои пёрышки.
Стен! визгнула мисс Андерс.
Воробей насторожился.
Стен Карли, почти крикнула учительница, я к тебе обращаюсь!
Воробей подпрыгнул и улетел. Я безучастно перевёл взгляд на мисс Андерс.
Стен Карли, ты чем занимаешься во время урока? Неужели тебе не интересно, сколько блок было у Джека?
Нет, равнодушно отрезал я. Не интересно
Не ожидая от ученика второго класса такой наглости, Мисс Андерс даже не нашла, что и ответить. Она пыталась подобрать нужные слова, но слов не находилось. И мне пришлось придти ей на помощь.
Пять, безразлично проговорил я, если это вас так интересует.
Мисс Андерс как выброшенная на берег рыба хватала ртом воздух. А меня вдруг понесло:
И я даже могу вам объяснить почему
Мисс Андерс сделала глубокий вдох и, наконец, пришла в чувство.
Попробуй, ехидно улыбаясь, прошипела учительница.
Она уже предвкушала моё поражение и позор, но я неторопливо встал из-за парты и небрежной походкой проковылял к доске. Взяв тряпку, я парой движений уничтожил весь её натюрморт.
Так вот, я написал на доске ряд чисел от одного до пяти, существует общепринятый числовой ряд. Или другими словами закономерность в расположении чисел. За единицей всегда следует двойка, за двойкой тройка и так далее
Класс настороженно притих. Мисс Андерс занервничала.
Если учесть, что у Джека было два яблока, продолжал я, а тетя Сара дала ему ещё три, то для получения ответа необходимо просто переместиться по числовой прямой от цифры два вправо на три позиции. И мы попадаем на цифру пять. Что и является ответом на поставленную задачу
В классе повисла гробовая тишина. Такая, что через закрытые окна были слышны шаги случайных прохожих. И вдруг тишину прорезал вой сирены. Это, сидя за первой партой, заревела Саманта Браун. Мисс Андерс тут же бросилась ее успокаивать.
Я торжествовал.
Если бы тётя Сара отобрала у Джека яблоки, то
Договорить я не успел. Мисс Андерс, оставив Саманту реветь дальше, покрасневшая, как только что уничтоженные мною яблоки, подскочила ко мне и взревела:
Вон из класса! Сейчас же!
Я спокойно, без лишних движений и эмоций, положил мел на место, вытер руки и вышел из класса в коридор.
***
Через пару часов я уже сидел в кабинете директрисы миссис Палмер на одном из выставленных в ряд у стены стульев и бессмысленно разглядывал свои коленки. Напротив мисс Палмер сидела Джилиан, сорвавшаяся с работы по звонку мисс Андерс. Самой мисс Андерс в кабинете не было. И в этом ей отчасти повезло. Неизвестно чтобы я сгоряча ей бы наговорил. И по поводу её непонятных методов обучения, и о предвзятом отношении к некоторым ученикам (я имел ввиду Саманту), и Да мало ли я чего мог наговорить! Но если от взрослого человека это звучало бы вполне естественно, то из уст восьмилетнего ребенка такие заявления восприняли бы как бред или признак безумства. А это усугубило бы итак моё непростое положение.
Поймите, миссис Карли, директриса до тошноты была мила, когда возникают подобного рода проблемы, мы как педагоги и лица ответственные за воспитание и обучение должны, вернее сказать, обязаны предпринять какие-то меры. Мы не ставим себе цель наказать, мы хотим помочь
Джилиан согласно кивнула головой.
Ваш Стен непростой ребёнок. Можно даже сказать сложный. За время учебы в нашей школе (миссис Палмер сделала акцент на слове нашей) он так и не нашёл себе друзей. Он ни с кем из сверстников не общается, держится в стороне. Постоянно витает в облаках. Стен!
Что? я на миг оторвался от созерцания коленок.
Вот видите, директриса указала на меня пальцем. Он рассеян и невнимателен. Он вспыльчив и заносчив
Но ведь у него есть и положительные качества не то спрашивая, не то утверждая пролепетала Джилиан.
Да, бесспорно, согласилась директриса. Он спокойный, уравновешенный, послушный. Но в его послушании всё время проявляется какой-то вызов. Во всём чувствуется какое-то скрытое пренебрежение. Пренебрежение ко всему, что ни делается, что ни говорится. На каждый случай у него находится, только ему одному ведомое мнение. И оно в большинстве случаев отличается от общепринятых норм и правил
Разве плохо иметь свое мнение? робко спросила Джилиан.
В его годы? миссис Палмер удивлённо вскинула брови. Допустимо, но
***
Вдруг мне вспомнилось, как также когда-то я сидел напротив другой директрисы. Татьяны Марковны. И также бесцельно разглядывал свои коленки и пропускал замечания мимо ушей.
Татьяна Марковна говорила сердито, зло.
Наше государство выделяет немало средств и сил, чтобы подрастающее поколение могло получать образование причём, заметьте, бесплатно, а то происходит? Оно, директриса бросила на меня упрекающий взгляд, это поколение вместо благодарности занимается порчей этого самого государственного имущества