Де Моен сидел и пил. Долгая жизнь в состоянии раздвоенности у него была семья, дети, он мучился от своего позорного гомосексуального влечения, но ничего не мог с собой поделать привели его к бутылке. Он пил все больше и больше. А на жаре спиртное причиняет больше вреда, да и не скроешь. И скорее всего до конца года его должны были отозвать и дать очередную синекуру.
Привет, Дэн
О, Билл. Садись. Выпьешь?
Ткачук кивнул, смотря, как наполняется коричневой жидкостью его бокал
Что нового?
Да все то же дерьмо.
Ткачук работал в ЦРУ и потом они говорили как свой со своим.
Я слышал, Директор уходит.
Ага. Конечно.
С приходом к власти действующего президента в Вашингтоне случился чуть ли не коллапс власти, никто не хотел с ним работать, уж слишком токсичным он казался, и не только не пытался изменить это но и наоборот, становился более и более токсичным, делая свои заявления в Твиттере, отчего страну и весь мир просто трясло. Некоторые федеральные должности были заняты случайными людьми, некоторые оставались вакантными месяцами. Но сейчас вроде все улеглось, появились люди готовые работать и с этим президентом. Как говорится противно, но привычно. Урон репутации больше не останавливал, равно как и корпоративная солидарность. Ткачук в этом видел еще один симптом разложения.
Я что хотел спросить. Ты прочитал?
Де Моен вяло кивнул, он думал о чем то о своем
Ага
И что скажешь?
Честно? Ни единого шанса. Тебя просто не будут слушать.
Ткачук разозлился.
Меня уже не слушали. И я ушел.
Правильно сделал.
Послушай, Дэн.
Я не прошу многого. Просто передай это в Вашингтон. И всё.
Передать то я передам. Только ты готов к последствиям?
Дэн. В отличие от тебя мне не наплевать, что дальше будет с нашим миром
Де Моен зевнул
И зря
Вечером Ткачук уговорил целую бутылку горилки с медом и перцем. Один.
22-24 сентября 2020 года. Нью Дели-Истамбул-Каир
Вот так вот жизнь постоянно преподносит сюрпризы и большей частью неприятные
День ушел на то чтобы сдать дела Денис временно оставался в Дели на моей должности. Затем я взял билет на Каир с пересадкой в Истамбуле. Не только потому, что удобно но и потому что в Истамбуле надо было кое с кем поговорить
В аэропорт имени Кемаля Ататюрка подвели легкое метро, когда я крайний раз был в Стамбуле его не было. Метро легкое, скорее даже не метро, а скоростной трамвай но все равно удобно.
Сам аэропорт тоже изменился я мог сравнивать, поскольку бывал тут не раз. Построили новый огромный аэропорт но кое-кто пока летал и в этот. Рядом с портретом Мустафы Кемаля основателя современного турецкого государства повесили портрет нынешнего его главы ни один из президентов Турции до него себе такого не позволял. Стало намного больше женщин в хиджабах раньше такого не дозволялось вообще. Больше и военных с оружием недавний (относительно) переворот, точнее попытка переворота даром не прошли. Обстановка нервозная, это сразу чувствуется
Трагическая судьба Турции в двадцатом веке в чем-то схожа с судьбой России. Ни та ни другая страна не выдержали событий Первой мировой хотя Россия смогла восстановиться, а вот Турция нет, великая Османская Империя была произвольно разделена великими державами и неудачно колонизирована. И тут и там частью трагедии была неудачная попытка национальной модернизации, приведшая к невиданному восстанию против государства не малых народов а коренной нации. В основе турецкого национализма лежат мировоззрения младших офицеров турецких оккупационных войск на Балканах, понявших, что страна нуждается в немедленной модернизации, и прорвавшихся к власти силой. Эти воззрения наложились на чувство унижения турок, видевших как их страна терпит поражение за поражением и копивших злобу. Видели они и то, как государство, формально принадлежавшее им на самом деле контролируют греки и армяне, прокладывающие путь во дворцы и высокие кабинеты деньгами. Эта злоба вылилась в страшнейшую резню армян, которая не решила стоявших перед турками проблем но добавила смертельных врагов и мрачный ореол страны, совершившей геноцид. Младотурки тоже проиграли кто-то вынужден был бежать, кто-то был убит. Новое турецкое государство стал строить полковник Мустафа Кемаль, который стоял рядом с младотурками но не был одним из них. В его активе было одно победа в Галлиполли, но эта победа дала ему доверие народа потому что до него более ста лет, ни один турецкий военачальник не одерживал побед над европейцами. Мустафа Кемаль сделал то, на что не решились младотурки отделил ислам от государства7, начал строить светское национальное государство и начал сотрудничать с Западом.
Но проблема была в том, что Европа никогда не признавала Турцию европейской страной (как и Россию), Турция всегда была чужой. Ее приняли в НАТО, но только ради обеспечения южного фланга против СССР. Когда в 2007 году, после того как Турция шестьдесят лет выполняла критерии членства в ЕС ей отказались дать ПДЧ план действий по членству Турция махнула на все рукой. На выборах победили умеренные исламисты, и в стране началась «суверенная демократия».
И какое-то время казалось, что Турция не проигрывает, что она имеет шанс занять место локомотива исламской демократизации, примера того, как можно построить относительно демократическое общество, не отказываясь от ислама. Экономический рост в сочетании с политической активностью Эрдоган тогда аж в Сомали ездил, и его там с уважением принимали давал шанс Турции стать аналогом Лондона центром Османского содружества наций. Но Эрдоган поставил все на Арабскую весну и проиграл Арабская весна утоплена Асадом в крови, регион дестабилизирован, подорваны отношения и с Россией и с Сирией и с Египтом со всеми. И тут Турция повторила путь России, только для России casus belli была Украина
Сейчас Турция была непохожа на себя саму десятилетней давности. Экономический рост затормозился, туристов стало меньше. Все южные регионы страны заполонены беженцами, на европейские деньги строились огромные лагеря но любая страна, которая принимала палестинских беженцев, знает, какая это проблема. На востоке страны шла необъявленная, крайне жестокая война с курдами с танками, артиллерией, авиацией, штурмами городов и обстрелами на дорогах. Свирепствует охранка, журналистов приговаривают к пожизненному, а то и вовсе самоубийство. Все больше молодых людей покидают Турцию, понимая, что ловить тут больше нечего
Из метро я вышел на пересадочной Дворец Топкапы. Покрутился, купил ветровку с изображением Путина в черных очках, снова зашел в метро, доехал до следующей Аксарай. Там я смешался с толпой и углубился в безумие улочек старого Истамбула, где почти советского вида пятиэтажки могут соседствовать с древностями, которым полторы тысячи лет и развалюхами времен девятнадцатого века. Везде шум, гам, торговля, из окон свешивается то белье то флаги турки патриотичны, слов нет.
И снова арабский язык, еще несколько лет назад его на турецких улицах слышно не было, а сейчас на каждом шагу. Последствия Арабской весны со многих стран бывшей Османской Империи беженцы поехали в бывшую метрополию. Здесь Истамбул повторяет путь Лондона, при том что он уже сейчас вдвое больше Лондона, но сможет ли Истамбул, смогут ли турки принять, обустроить всю эту массу людей из разных стран, не полыхнет ли снова страшный костер национализма, в котором сгорело до полутора миллионов армян и просто христиан. Я сомневаюсь, что турки избегут соблазна простых решений. Тем более что сейчас не девяностые и того оптимизма в помине нет
Ого. А вот еще примета нового времени узбекский ресторан. В Турцию из перенаселенного Узбекистана уехало до двухсот тысяч узбеков, они тут селятся диаспорами, делают то, к чему привыкли строят, кормят. Языки то схожи. Прямо на углу стоит штендер кажется, так называется, там изображения блюд, надписи на турецком, и том, что здесь считают за английским. Конечно, сейчас бы поесть рыбу, свежевыловленную, у Галатского моста, да запеченную но мне сюда.
Зашел запах плова, жареного мяса слюна стала скапливаться во рту. Нельзя, потом поем, в другом месте
Вы к кому?
К Салиму-эфенди.
Как о вас доложить?
Скажите, от старца из Дагестана.
Ожидайте
Уроды. Хотя профессиональные вон, один у двери теперь пасется. По идее мы теперь вроде как на две руки играем да не получается у меня доверять им. И наверное, никогда не получится.
Как и у всех, кто там начинал
Вернулся посланник молодой, здоровый, небритый. Отъелся на местных харчах скорее всего он уже тут родился. Почти турок.
Салим-эфенди спрашивает, нет ли что передать на словах?
Передай врата дворца всегда открыты в обе стороны.
Посланник кивает.
Прошу за мной.
Ты сам решаешь?
Салим-эфенди сказал про дворец
Понятно. Послание напоминание о том, как генерал Чамаев, не последний человек в тарикате Накшбандия предотвратил уже готовую было начаться войну между чеченскими кланами и узбекской группировкой так называемой «Белой чайхоны». Своим авторитетом и нормами исламского права он спас жизнь сотен, если не тысяч
Мы проходим на кухню, полную жара, запахов специй, криков поваров. Проходим дальше узкий проход.
Сюда.
Тут двое. Пистолеты у каждого открыто за поясом в Турции можно купить пистолет, а вот винтовку, даже охотничью нельзя. Такой вот дурдом.
Руки подними
Это гость Салима-эфенди вмешивается провожатый.
Без разницы. Руки поднял
Чеченский ОМОН, без сомнения. Бывший, конечно. В республике видимо накосячили а в Грозном накосячить, это не в Твери, повесили на воротник смертников. Теперь свалили сюда и тут косячат.
Чужие руки быстро и профессионально проверяют меня засадить что ли, с колена? Нельзя, я тут не для этого.
Проходи.
За грязным проходом и ящиками с апельсинами кабинет. Ковер, стол, огромный телевизор на Аль-Джазире без голоса. За столом болезненно сухой, иранского типа человек смотрит телевизор, бросает в рот семечки или что тут вместо них. Выделяются короткие, аккуратные «дудаевские» усики тут так не носят.
Иди, бача
За спиной закрывается дверь но кто-то все-же наблюдает за мной. Этот человек никогда не рискует
Салам, Иса.
Я ожидал другого приема. Ведь я передал привет
Ты не один из нас. Что надо?
Человека, сидевшего передо мной, звали Иса Таипов, он был из того же тейпа что и Дудаева Цечой. Уроженец Грозного (его родственники до сих пор живут на Катаяме), он успел еще до войны получить очень неплохое образование закончить военно-дипломатическую академию. Встав на сторону Дудаева, он стал одним из руководителей чеченской внешней разведки, резидентом в Турции.
Затем власть сменилась, а он так и остался в Турции. Его родственника захватили в заложники, чтобы заставить его работать на новые власти Чечни он не стал, а казнить заложника не позволили уже мы.
Затем Таипов нашел нового работодателя воров в законе. Воры в законе после семидесятых сохранились в основном на Кавказе и в Средней Азии в свое время воры взятки по сто тысяч платили, лишь бы перевестись из невеселого Белого Лебедя в солнечную Грузию, к честному генералу Эдику Шеварднадзе, и жить в селе, а в колонию лишь ходить отмечаться. Так кавказские кланы почти монополизировали криминальный мир постсоветского пространства но потом давление правоохранительных органов заставило уезжать. Немало воров выбрало для проживания теплую Турцию недорого, тепло, мусульмане с их заскоками не пристают и полно русских лохов и лохушек.
Правда, и неприятности бывают. Недавно, например, на дом одного из воров напали несколько отморозков, с автоматами. Да и дела на бывшей родине решать как то надо. А с ментами дело иметь стремно. Вот на такие случаи и есть Таипов он с многими в доле, многое решает, имеет выходы и на Москву, и на Грозный, и на Ростов и на Киев
Поговорить.
Так говори.
Тогда выключи телевизор
Иса несколько секунд раздумывает. Потом нарочито лениво тянет руку с пультом.
Ну?
Я достаю фотографию у меня их несколько. Распечатал в фотокиоске
Знаешь ее?
Нет.
Теперь знаешь. Она пропала. В Египте. Надо найти. По вашим каналам братства. Имена надеюсь не надо называть?
Таипов качает головой
Так ищи.
Искать будешь ты Иса. И ты знаешь, почему?
А ты не переоцениваешь?
Ничуть. Ты ведь не мне помогать будешь, Иса.
А кому?
Себе, Иса, поможешь. Себе.
Вот ты сидишь тут, такой невзъебенно крутой мафиозник. Как в «Клане Сопрано» или «Ворогайте»8 том же. Тебя сходняк на твое место поставил, тебя люди охраняют, тебе доляшку приносят. Ты смотришь по Аль-Джазире, как где-то там города бомбят и смертники подрываются. И думаешь тебя то это точно не коснется, так?
А вот прикинь придет сюда Исламское государство. Или в твой родной Грозный. И кто для них ты со своими воровскими регалками и кяфирским образованием? Никто! В лучшем случае тебя в зиндан посадят и обдерут как липку. В худшем голову отрубят на площади прилюдно и под камеры. И сделает это кто-то из твоих бывших людей, которому надоесть жить по джахилии9.
Соображай, Иса. Как раньше жить уже не выйдет, кончились играшки. Ты или здесь или там, выбирай. И с умом выбирай. Вот я, например выбрал, я сижу здесь и с тобой разговариваю, хотя дудаевские в Грозном немало моих друзей в землю положили. А Исламское государство они не разговаривают. Они сразу убивают. Или потом, через какое-то время. Но всегда. Всегда убивают
***
Рейс на Каир вопреки моему ожиданию был полон. В основном журналисты, летящие как мухи на запах того самого. Один из символов нашего нового века камера, бесстрастно смотрящая на людские страдания. Мы стали очень много знать и очень мало делать
Так как авиакомпания была из мусульманской страны Иттихад Эйрлайнс на борту не было спиртного, было только безалкогольное пиво. Балтика кстати оно популярно далеко за пределами России, в Тегеране его в любом заведении найдешь. Были и знакомые лица по репортажам из Сирии, с Донбасса и они то, как то на борт спиртное пронести успели. Сейчас к ним подсели их западные коллеги враги в суде, друзья в попойке, ничего не меняется. Но меня это совершенно не интересовало. Я сидел в состоянии каменно-холодной трезвости, укладывал в голове то, что удалось узнать от Исы, и решал, что теперь делать и как полученная информация может помочь в поиске Ирины
А что вообще происходит в Египте, Иса? С чего опять все началось?
Зачем тебе это, ты же не поймешь?
Да как-нибудь постараюсь. В конце концов, я уж скоро два десятка лет как на Востоке обретаюсь.
И про братства знаешь?
Кое-что.
Ну слушай, что поймешь, то поймешь. Два главных братства в Исламе Накшбанди и Кадири, в них больше всего шейхов, больше всего мюридов. Но есть и другие.
В Йемене в течение долгого времени многие принадлежали к зейдизму это течение ислама, которое вобрало в себя доктрину, как суннизма, так и шиизма, получилось нечто среднее. К зейдизму принадлежали многие основатели Аль-Каиды10, к нему принадлежал в молодости отец Осамы бен Ладена потом он перешел в ваххабизм, чтобы не быть чужим в королевском дворце. Среди суфийских орденов, которые формально принадлежат к суннизму немало тех, кто принимает те или иные шиитские практики, симпатизирует Али это кубравиты, нурбахшиты, захабиты, хаксары и ниматаллахиты. В свое время Египет был под властью шиитов, есть люди, которые это помнят. Есть те, кто разочаровался в Братьях-Мусульманах, которые контролируют основные мечети и духовные университеты Египта. Братья-мусульмане понимают, что все больше сторонников отворачивается от них и готовы на крайние меры. Идет борьба за шейхов племен, потому что у них есть племенное ополчение. Раньше Мубарак им приплачивал за то, что они поддерживают порядок. Теперь им никто не платит и они недовольны зарабатывают, как могут, в том числе и похищениями. Но и этот источник иссякает. Денег больше нет. Если племенное ополчение зайдет в города и примкнет к протестующим кровь рекой польется.