Однако я все равно считал, что нужно идти именно туда. И собирался объяснить это боярам.
Орел это сердце Пяти Княжеств, проговорил я. Там родился мой отец. И именно оттуда он стал завоевывать остальные княжества и в итоге объединил их под своей властью железной рукой. Возьмем Орел люди к нам относиться будут совсем иначе и рано или поздно меня своим князем признают. Но если у вас свои предложения есть, так высказывайте, конечно. На то у нас и совет, чтобы вы свое мнение высказывали.
Проще всего будет Белгород взять, проговорил наместник. Войско у Белгородского наместника не такое большое, а горожане его не любят, так что там тебя, скорее всего, как избавителя воспримут. К тому же там нет крепости большой, как здесь, в Брянске, или в Орле, а только детинец.
Только вот до Белгорода добраться не так просто, ответил я. Да, мы можем на полдень двинуться, но нам все равно придется через Курское княжество идти. А это не так просто будет, как кажется. Да и если мы Белгород осадим, наместники могут не только на нас войска двинуть, но и на Брянск со Смоленском. Что будет, если мы без этих крепостей останемся, объяснять, думаю, не надо. А под Орлом мы свяжем самое большое войско.
Если только они не выйдут из города, а не перебьют нас всех, ответил боярин Илья. И это не так уж и сложно будет, их там немало, а мы на открытом месте будем.
Это если у наместника сейчас войско в городе собрано, покачал я головой. А это далеко на факт. Кому-то надо за разбойниками гоняться, кому-то границы охранять. И полуночную границу, и восходную. Орловский наместник может вообще еще не знать о том, что власть в Брянске переменилась.
Денис Иванович знал, возразили мне.
Денис Иванович мне помог, ответил я. Это он меня в Брянск и отправил. Оттого и знал. До Орла далеко, весть могла еще не дойти.
А когда мы туда войском двинем, то дойдет, продолжил спорить боярин Илья. Дозоры нас увидят и непременно об этом в город сообщат. И войско наместник успеет собрать.
А для чего ему вообще дозоры ставить внутри Пяти Княжеств? спросил я. Он от Брянска угрозы не ожидает, значит, вряд ли вообще на дорогах дозоры стоят. Если только кто-то случайно нам встретится. Да и тех мы скорее перебьем, а если не перебьем Нет, не успеет наместник войско собрать до нашего прибытия. Никак не успеет.
А если подкрепления позже подойдут? спросил Денис Иванович. Причем явно спросил не с желанием поспорить с моим мнением, а для того, чтобы уточнить, что я собираюсь предпринять в этом случае.
Перебьем, ответил я. К тому же от Орла мы сможем во все стороны гонцов разослать. И те бояре, что меня поддержать согласились, а таких немало совсем, тоже могут к Орлу выдвинуться. Так что войско наше только прирастет.
Но Орел нам все равно не взять, покачал головой боярин Глеб. Здесь нужно тысячи полторы наемников нагнать. Тогда, может быть, и возьмем. Да и то не факт, все-таки это Орел, крепость большая и мощная.
К тому же остальные наместники на месте сидеть не будут, они тоже свои войска к Орлу двинут, проговорил Денис Иванович. И их тогда побольше нас будет, сколько бы бояр на твою сторону не перешло бы, Олег.
Тогда воевать надо не только руками и оружием, а головой, ответил я. Ты, наместник, говорил, что знаешь о том, что отца моего, великого князя Кирилла, остальные наместники отравили. Нужно, чтобы об этом как можно больше народа узнало. Причем, не просто так, а официальные обвинения от меня, как наследника, и от тебя, Денис Иванович. И тогда мы еще посмотрим, у кого войск будет больше, и много ли народа захочет за отравителя и убийцу воевать.
Это идея хорошая, кивнул смоленский наместник. Думаешь гонцов разослать?
Думаю, кивнул я. Пусть везде объявят, что мы с тобой остальных наместников в убийстве обвиняем. Можно даже на всех городских площадях. Да, за ними в погоню людей бросят, но мои парни ловкие, должны уйти. А народ, сами знаете, что думает. Если человеку рот заткнуть пытаются, значит, он правду говорит. Для властей неудобную.
А если поймают все-таки кого-то? спросил вдруг боярин Лука. Их ведь в тюрьму бросят, а могут и на месте удавить. Всякое бывает.
Вот кто угодно мог бы этот вопрос задать, но задал именно боярин Лука. А все потому, что знал, как я к своим людям отношусь. Что берегу их, не подставляю зря ни под стрелы, ни под мечи. И у меня язык не повернется ответить что-нибудь вроде освободим их, когда будем брать города или отомстим за них. Как и не повернется рука отправить кого-то из своих на верную гибель. Да даже и не на гибель, а просто рискнуть ради какой-то цели.
Можно умнее поступить, проговорил наместник. Можно ведь не своих людей отправить, а кого-нибудь другого. Много охотников найдется рискнуть за толику серебра. Ну и с того, что они просто прокричат наше послание на главной площади, а их потом стража скрутит и упечет в тюрьму, особого толку не будет. Тут нужно тоньше действовать.
Что ты предлагаешь? без обиняков, напрямую, спросил я у наместника.
Письма, ответил тот. Мы напишем письма, и отправим наших людей доставить их. Боярам, городской старшине, дружинам. Всем, кто может встать на нашу сторону, всем, кого мы хотим оттолкнуть от наместников. Мы подкрепим их печатями, твоей, княжеской, и моей. Они сработают гораздо лучше, чем горлопаны на главных площадях.
Да, много писать придется, ухмыльнулся я. Сперва боярам письма, тем, что уже на мою сторону перейти готовы, потом остальным. И ведь с умом надо написать, чтобы поверили.
Об этом вместе подумаем, ответил Денис Иванович. Составим письма, чтобы понятно было, что мы серьезно настроены. Ну и так, чтобы поверили. Сядем и напишем, а потом писцу отдашь для того, чтобы он переписал это раз сорок или пятьдесят. А еще лучше сто. А потом уже будем думать, кому эти самые письма рассылать.
Так это, я почесал в затылке. Нет у меня писца. У наместника Дмитрия не было, да и я сам подумал, что он мне в общем-то не нужен. Но могу кого-нибудь из своих подобрать, кто пишет красиво. Сразу нескольких можно выбрать, есть у меня такие парни. Пусть сидят переписывают.
Вот и подберешь, кивнул смоленский наместник.
Потом дадим гонцам денег, чтобы было на что остановиться, по паре лошадей, да отправим в Орел, в Белгород, в Курск, ну и в городки поменьше. И посмотрим, значит, что дальше будет. Кто-то да все равно решится на нашу сторону перейти, особенно если их прежние порядки не устраивают, кивнул я. Хорошую придумку ты изобрел, Денис Иванович, ничего не скажешь.
Хорошая она будет, когда подействует, и на нашу сторону люди пойдут, ответил тот. Хотя, думаю, если там две печати будут, да еще и моя, то люди поверят. Все-таки моему слову многие поверить готовы, тем более все знают, как я с твоим отцом дружен был.
Ну а пока решить надо, куда дальше двинемся, проговорил я. Я все же предлагают на Орел идти. Даже если мы его не возьмем, то уйти из-под него всегда успеем. Но мне почему-то кажется, что возьмем. Потому что есть орловские бояре, которые готовы на мою сторону перейти. И даже если они нам городские ворота открыть не смогут, то ведь там еще и тайный ход есть. Я о нем узнал, когда боярича Никиту из плена освобождал.
И что, знаешь, где этот тайный ход находится? заинтересовался боярин Лука.
Не знаю, покачал я головой. Но я думал, что кто-то из вас может знать. Знает кто-нибудь что-нибудь?
Бояре, как один, закачали головами. Это меня несколько разочаровало, я все-таки надеялся, что бояре знают больше, чем я. Я ведь сколько в Орле провел, но все равно ничего о тайном ходе не узнал, кроме того, что он есть, и что он ведет за город.
Кто-то из орловских бояр может знать, пожал я плечами. А там, может быть, получится в город войти, стены миновав. А если мы внутри стен будем, то нам и осадные машины не понадобятся. И никакие мощные стены городу не помогут, мы его возьмем.
На самом деле это была не главная причина, почему я хотел первым делом взять Орел. Я собирался устроить суд над орловским наместником и доктором, который, по моему мнению, и отравил моего отца. Если понадобится, отдать их палачам, вырвать из них признание, а потом поступить так, как делают со всеми отравителями: сжечь на городской площади.
После официального суда и признания главных заговорщиков, да и падения Орла уже никто не будет сомневаться в моей власти. Особенно, если мне удастся отомстить за отца таким образом.
Все-таки странное это дело было, я собирался мстить за человека, который ничего для меня не сделал, кроме того, что, пожалуй, стал причиной моего рождения на свет. Я ведь даже не знаю, собирался от меня признать, или нет. Пусть он и сказал перед смертью Игнату о том, что в Васильевском селе у него может быть ребенок.
Хотя, пожалуй, нет, я собирался мстить за то, что мне пришлось пережить. За то, что я не занял места, положенного мне по праву рождения, за то, что мне пришлось воевать и убивать, выгрызая это зубами у тех, кто отобрал у меня княжеский престол. И на пути этой мести меня никто не остановит. Уже не смогли остановить, ведь я сумел заполучить брянское княжение, и на мою сторону встал смоленский наместник.
А уже потом, когда я объединю под своей властью все Пять Княжеств, я сделаю так, что они станут величайшей страной. И после того, как мы заберем под себя мелкие княжества на Закате, я назову свою страну Русью. Как это было до Великой Войны.
Бояре могут не суметь ворота открыть, проговорил боярин Илья. А тайный ход перекрыть могут. Или еще хуже, завалить. Все-таки рискованно это, князь. Орел сильная крепость.
Пока не проверим, не узнаем, ответил я. В крайнем случае, мы всегда можем двинуться в другом направлении. А так по дороге у нас монастырь, где мы можем еще воинов взять. Ну и в еще одно место можно будет заехать.
Глава 4
Брянское городище. Конец лета 2225-го года от Рождества Христова.
Боярич Владислав, а если правильнее, то уже полноправный боярин Владислав Островский подошёл на совет к самому его завершению, когда мы уже ничего не обсуждали, а просто ели то, что было поставлено на стол.
Вид у Славки был, как у пришибленного. Не ожидал он явно того, что с ним произошло. И сомнительно, что он ждал того, что я ему сказать собирался. Но нужно было сделать это, причем, сделать как можно быстрее, чтобы наша недомолвка не всплыла в самый неподходящий момент.
Если уж события прошлых дней сделают Славку моим врагом, то пусть он станет им прямо сейчас. Потому что лучше иметь врага явного, чем скрытного, того, кого ты на самом деле другом считаешь. Во всей этой ситуации самое плохое то, что это я во всем виноват. Я ведь, как ни крути, боярина того зарезал.
Мысли об этом мне не давали покоя, поэтому остаток пира, которым закончился совет, я просидел, как на иголках. И это несмотря на то, что слуги потом нам вина принесли, слабенького, разбавленного, но оно все равно мне в горло не лезло. И куда же тут деваться вообще?
Наконец, пир закончился, и бояре постепенно стали расходиться. Ушел Денис Иванович, с которым мы договорились завтра заняться написанием писем, ушли и его бояре. Мои бояре остались чуть на подольше, но тоже постепенно стали расходиться. Так что скоро за столом остались я, боярин Лука с сыном, да боярин Ян с боярином Владиславом. Все совсем как в старые времена, когда ни княжества не было, ни угла, где можно было преклонить голову. Сейчас я, честно говоря, даже несколько скучал по тем временам.
Хорошо ты сегодня выступил, проговорил боярин Лука. Даже и не ожидал от тебя такого. Но ты сам-то веришь, что христиане дадут тебе воинов?
Верю, ответил я, спокойно пожав плечами. Куда им еще деваться? У них сейчас жизнь вся это борьба, они ведь никем не признаны, люди их большей частью не понимают и боятся. А если князь им разрешит храмы построить, да веру свою проповедовать. Думаю, они много чего готовы будут за это отдать.
Ну, будем надеяться, что так все и получится, ответил Лука Филиппович. Ну и на то, конечно, чтобы их воины себя показали не хуже, чем во время битвы с Железной Ордой. Тогда их тяжелая пехота сильно нам помогла.
Покажут, ответил я. Драться они не разучились, они же и меня учили, и Пашу с Ромкой. Так что драться они там умеют, в этом будь уверен.
А что за еще одно место, куда ты заехать собрался? спросил боярин Ян. Еще чего-то придумал?
Да тут и придумывать нечего, на постоялый двор к Тарасу Зуше. Помните ведь небось, как мы неподалеку от тех мест прятались, после того как я Никиту из Орла спас?
Помним, кивнул боярич Никита. А для чего тебе этот самый постоялый двор?
Да просто все, ответил я. Сами ведь знаете, какой народец там собирается, разбойники, наемники, браконьеры. Да вы и сами в курсе, что это вообще за место, сами ведь там бывали. Ну я и предложу разбойникам и браконьерам в мое войско войти. Не просто так, конечно, а за прощение. Князь я или кто, разве не могу я им этого самого прощения устроить.
Можешь, конечно, да только разумно ли это? спросил Лука Филиппович. Как об этом дружинники подумают? Или что обычные люди скажут, если князь, который всю жизнь разбойников бил, решит их в свое войско собирать?
Да и сможешь ты их в узде-то удержать? спросил боярич Никита. Они ведь народ беспокойный и до добычи жадный, а до драки наоборот Трусоватый, короче говоря. Ими командовать не так уж и просто будет.
Тогда главное им ответственного ничего не поручать, ответил я. Потому что если какое-то важное дело из-за разбойников провалится, то дело плохо будет. Но все же я считаю, что им нужно второй шанс дать. Не таким, которых за многочисленные грабежи или убийства прокляли и к смертной казни приговорили, это дело другое. А тех, кто из бедности пошел на грабеж, ну или, может быть, просто из глупости. Они, может быть, и хотели бы обратно вернуться к нормальной жизни, землю там пахать и все такое, да только нет уже той дороги.
И главари разбойничьи им об этом напоминают наверняка, кивнул Никита Лукич. Так что, может быть, ты и прав. Да и не самые худшие люди у Тараса Зуши собираются, там ведь действительно больше не разбойники, а браконьеры. Так что, может быть, и получится с ними договориться.
Главная дверь зала, в котором мы сидели, распахнулась, и внутрь вошли слуги. Похоже, что они собирались прибирать со стола, решив, что раз почти все бояре разошлись, то и нам тоже пора. И ведь действительно пора, нужно с Владиславом поговорить, а потом садиться письма для бояр составлять.
Если Славка, конечно, меня не зарежет попросту на месте. Ну а что, одного своего брата он убил, причем своими же руками, даже палача не попросил кликнуть. С другой стороны, Ярку ему я головой выдал, а вот моей головой завладеть гораздо труднее будет. Да и сможет ли он на князя-то руку поднять, да и вообще на того, с кем через столько вместе прошли?
Пойдем, боярин Владислав, поговорить надо, сказал я, встав из-за стола.
Наткнулся на сомневающийся взгляд боярина Луки, но только кивнул ему в ответ. Так будет правильно. Как бы он там не отреагировал бы, что бы не подумал и не сделал бы, но рассказать ему все равно нужно.
Славка не удивился, дожевал что-то, запил квасом из стакана, вытер губы тыльной стороной ладони, встал, да двинулся за мной.
Я же покинул главный зал и двинулся на лестницу, ведущую на третий этаж, к моему новому кабинету. Отпер дверь ключом из связки, которую теперь носил на поясе, дождался пока Владислав войдет внутрь, закрыл створку, но запираться на ключ не стал. На всякий случай, мало ли, вдруг придется помощь звать. Славка боец хороший, наверное, даже получше, чем я, и может ведь броситься.
О чем поговорить хотел, князь? спросил боярин, как только я закрыл дверь и двинулся к своему креслу.