Вот и успокой их и скажи, что уничтожать мы ничего больше не будем. Но кое-что мы реквизируем: машину, мотоцикл и два ящика тушенки. Всё.
Они просят хотя бы расписку.
Ну, напиши, какие проблемы, усмехнулся Михаил.
От имени кого? изумился Гюнтер.
Михаил задумался: Хм, от кого? Ну, напиши от имени рейхсфюрера СС Гиммлера. Да, вот что! Спроси, а где их мужики?
Они говорят, что мужей двух фрау, мужа старшей дочери и жениха фройляйн в мае призвали в армию и отправили в Тильзит.
Ладно, пошли, бросил Михаил и подумал: «В Тильзит, значит, мужиков! На самую границу, на передок! Что там сейчас творится? Да, лучше бы они своими бабенками да свинюшками занимались». Дальше мысли Михаила побежали в странном направлении: «Мужиков в Тильзит на самую границу. А зачем? А потом что? А потом через границу и к нам! Дранг нах остен! А что им у нас делать?» Михаил вспомнил свою деревню Лыткино с кривыми разнобойными заборами, старыми деревянными вросшими в землю домами. «Так что им у нас делать? Бросить у себя всё такое ухоженное, теплое, уютное и родное, чтобы черт-те где заставить нас убрать заборы и построить им, им немцам кирпичные дома и свинарник? И нас в свинарник? Да хрен вам! Тьфу ты, дурь какая в голову лезет!»
Ход командирских мыслей прервал своим вопросом Гюнтер.
Поляков пленных будем освобождать? со смешком спросил он.
Михаил зыркнул на него и сквозь зубы сцедил: Некогда нам. Лаврентий Палыч их освободит! и махнул рукой, подзывая ребят.
Все собрались, и Михаил скомандовал: Малой и Гюнтер мотоцикл, Большой за руль грузовика, я в кабину, остальные в кузов. Малой подскочил: Командир, там в гаражном боксе канистры с бензином. Михаил кивнул головой, Малой метнулся в бокс, вернулся, поставил в кузов две канистры и подмигнул: Пригодятся!
По машинам! Михаил запрыгнул в кабину и увидел в открытом окне конторы застывшие женские лица.
Где-то вдалеке громыхнуло, и это отдалось в голове вопросом: «Что их ждет?»
Мотоцикл и машина обогнули дома, объехали обрушенный столб и выехали на дорогу.
Как ты думаешь, командир, почему поляки не бегут? спросил Гюнтер.
А куда? Всюду немцы. Польша недалеко, но и там немцы. А здесь тепло и сытно с салом-то. А из говна свинячьего и картофельных очисток они, наверное, свой бимбер гонят зимой. А осенью из гнилых яблок. Хорошо же? (Бимбер польский самогон. Прим. авт.) Гюнтер неопределенно кивнул головой.
Михаил достал карту: Семь километров до Нойхаузена. Объездной дороги нет, придется переть через город.
Дорога была свободной. За все время пути навстречу проехала одна гражданская легковушка и два конных фургона. В Нойхаузен въехали без проблем как на экскурсию. Городок жил своей обычной жизнью. Лавки, магазинчики, гаштеты всё работает, все при делах. Всюду флаги со свастикой, любят они это дело. Граждане ходят по улицам по своим делам туда и сюда. Ничто не напоминает о том, что уже второй день идет война.