В основном шлюзе я остановилась и обернулась к лейтенанту:
Мы понимаем ваше удивление и хотим сначала провести экскурсию по яхте. Надеемся, это позволит уменьшить недоверие к нашим словам. Вы не откажетесь осмотреть яхту?
Лейтенант вряд ли ожидал такое, потому что на несколько мгновений впал в ступор, но потом согласился.
Тогда витар расскажет вам о служебных помещениях, а я о жилых, улыбнулась я и отступила, давая дорогу Ланту.
Осмотрев хозяйственный ярус, мы поднялись на жилой уровень.
Прошу вас. Я повернула вправо, к гостиной и каютам. Здесь жилые комнаты для нас и наших гостей. Это гостиная. Знакомьтесь, княгиня и княжна Баратаевы.
Княгиня при виде элегантного морского офицера аж расцвела, княжна несколько смущённо поклонилась.
Я продолжила экскурсию, теперь уже и для обеих дам, и показала парадный кабинет, малую гостиную и библиотеку, до этого закрытые и незаметные для пассажиров. Потом провела по коридору мимо жилых кают (наши личные комнаты были заблокированы нечего на них посторонним пялиться), и мы наконец дошли до расположенной в носу яхты рубки.
В светлой полукруглой рубке с прозрачными стенами и потолком я предоставила слово Ланту.
Это рубка нашей яхты. Отсюда мы отдаём приказы к изменению маршрута, прокладке курса и так далее.
Но Где рулевой? Где команда?.. Не выдержал лейтенант, потрясённый тем, что кроме нас с Лантом и наших гостей он нигде не видел ни одного человека или даже механической куклы. Что охрана не люди, а куклы, он понял сразу и удивлялся им меньше всего: автомато́ны5 к этому времени были достаточно широко известны. Больше всего его удивляло отсутствие команды на таком гигантском корабле, где должны быть сотни человек
Наша яхта не нуждается в обслуживании людьми, улыбнулся Лант, оперешись на заблокированный пульт управления, который гости принимали за странный рабочий стол. Знаю, что для вас, военного моряка, это звучит необычно и, возможно, даже кощунственно, но Нам нет необходимости знать основы мореходства. Наши приборы сами проложат маршрут, определят глубины и течения, изменят скорость судна. Давайте поднимемся на верхнюю палубу, и я объясню подробнее.
Мы вернулись к основному шлюзу и по парадной лестнице поднялись наверх.
Это был особенный, специально рассчитанный Шалорном и мной сюрприз.
Представьте себе оранжерею примерно десяти метров в ширину и семидесяти в длину, накрытую бесшовной прозрачной крышей. Оранжерею с пышными кустами, зелёными лужайками, фонтанами, с лёгкой прозрачной мебелью. В общем верхний этаж какого-нибудь современного торгового центра. Даже сейчас это не совсем обычное зрелище. А в начале девятнадцатого века, на палубе находящегося в открытом море судна!.. Все были потрясены, матросы вообще, кажется, посчитали, что попали в сказку или рай.
Прошу вас. Я указала на специально подготовленный для этой беседы уголок мини-парка. На белоснежной скатерти стоял сервиз тончайшего фарфора, два робо-лакея, стоя за удобными креслами, ожидали приказов.
Мы сели, и Лант, взяв полупрозрачную чашечку с жасминовым чаем, начал объяснять:
Яхта предназначена для выполнения дипломатической миссии. Она не только позволяет преодолевать океанские просторы, но и является нашей резиденцией. Как видите, тут предусмотрено всё.
Но нет людей. Не считать же ими ваших ваши заводные куклы, излишне резко от потрясения сказал лейтенант.
Верно, улыбнулась я. Причина в том, что мы не являемся подданными Шалорна. Мы приняты им на службу для выполнения дипломатической миссии, и эта яхта создана вне его государства. В настоящее время лишь мы двое можем свободно передвигаться по планете. Увы, но таковы не зависящие от людей Лорна ограничения.
Сословные? усмехнулся лейтенант.
Нет. Природного свойства. Государство Лорн изолировано от мира природными преградами. Мы же не являемся детьми этой планеты. Во Вселенной много иных миров. Это вполне реальные, а не потусторонние миры. Вам достаточно взглянуть ночью на небо, чтобы увидеть их. Шалорн связался с нами, поскольку мы можем выполнить его поручение. Государству Лорн необходимо установить контакты с другими странами. В первую очередь с Россией.
Позволите спросить, витар? Каковы возможности вашего невероятного судна?
Очень большие, ответил ожидавший этого вопроса Лант. Кроме того, что вы уже видели, она не зависит ни от ветра, ни от морских течений, может очень быстро менять скорость и направление движения.
Это на самом деле удивительно, согласился лейтенант. Но ей нужен экипаж. Не станете же вы уверять, что справитесь со всем без людей? А если на вас нападут? Идёт война У вас наверняка есть оружие без него не выходят в море даже торговые суда.
Видите ли, улыбнулся Лант. Судно не зависит от ветра и может в любой момент поменять курс. Скорость яхты двадцать узлов. Кто может задержать её?
Лант сказал неправду. На самом деле яхта была не морской, а космической, созданной по образцу хранившихся в архиве Шалорна чертежей, и вполне могла путешествовать хоть до Плутона. С соответствующей скоростью, разумеется. Ну а двадцать узлов Сказать так было проще для всех: скорость для этого мира очень большая, но все-таки реальная. И для яхты, и для наземных экипажей.
Яхту могут окружить и расстрелять из пушек. Лейтенант взглянул на держащийся метрах в ста от нас шлюп. Разве вы не дадите отпор.
Яхта имеет защиту, мы называем это энергетическим полем, объяснил Лант. Ядро, выпущенное по нашей яхте, отразится с той же скоростью и траекторией. Если ваш командир захочет дать по нам залп Пострадают ваши люди. Это не угроза. Мы на самом деле не имеем на борту оружия. Мы защищаемся иначе отражая чужой удар, как зеркало отражает луч света. И не имеем нужды в нападении. Для дипломатической миссии это вредно.
Вы позволите? Я вмешалась в разговор. Пора перейти к делу. Мы пригласили вас на борт, чтобы вы передали через своё начальство, разумеется, официальное письмо правителя Шалорна к императору Александру. Хочу предупредить: при вскрытии конверт изменит цвет, и никакие таланты химиков не помогут. Простите, но это необходимая предосторожность.
Я невольно улыбнулась, вспомнив виртуозов перлюстрации дипломатической корреспонденции. потом продолжила:
Однако содержание письма не является тайной, и вы можете передать его своему руководству. Правитель Шалорн хочет установить дипломатические связи с императором Александром и просит его величество принять нас в качестве полномочных послов государства Лорн. Ответ мы будем ждать здесь через неделю. В случае отказа мы уполномочены по своему усмотрению установить дипломатические отношения с любым государством как в Старом, так и в Новом Свете. Учитывая возможности государства Лорн, отказ не принесёт пользы России. Знания Лорна велики, эта страна обогнала вас на сотни лет, и именно знания хочет предложить в обмен на то, что потребно её народу.
Лейтенант едва заметно усмехнулся. Обычный военный, он не понимал, что время власти парусов на море и лошади на суше ушло. Наступало время науки, увеличивающихся скоростей и смертоносного для тысяч людей оружия.
Я отогнала эту мысль и заговорила о другом:
Также мы просим вас доставить в Петербург семью князя Баратаева. И, если ответ его величества правителю Шалорну будет благоприятным, то через неделю, когда вы доставите этот ответ, забрать с нашей яхты находящийся на борту экипаж погибшей английской шхуны сорок пять человек. Сейчас мы не просим этого, поскольку понимаем, что ваш корабль не в состоянии принять на борт такое число людей.
А где этот экипаж? спросил лейтенант. Я не видел ни одного человека.
Пойдёмте, мы закончим нашу экскурсию, и вы познакомитесь с этими людьми, встал Лант. Мы вынуждены несколько ограничить их свободу, поскольку некоторые из них, не занятые делом, могут представлять угрозу находящимся на борту женщинам. Прошу дам вернуться в гостиную. Князь, вы будете сопровождать нас или останетесь с дамами?
Князь, разумеется, пошёл с мужчинами, я, княгиня и княжна вернулись в общую комнату.
Мужчины пришли через полчаса и лейтенант вместе с Лантом спустились к шлюпке. Вскоре в гостиной появился мичман, а шлюпка отошла от яхты и поспешила к шлюпу.
Следующие два часа были заняты переговорами, сборами пассажиров (несмотря на вечер, княгиня потребовала, чтобы её доставили в Петербург, ну или хотя бы в Кронштадт немедленно!) и всеми теми хлопотами, которые так выматывают и уезжающих, и хозяев.
Где моя горничная?! попробовала повысить голос готовая к отъезду княгиня.
Всё ещё болеет, спокойно ответила я, подавая бонне сумку со сменой одежды для неё (женщина ведь потеряла всё, а нам не в убыток) и с игрушками для малышей.
Тогда пусть болеет и дальше! Мне она не нужна. Денег не получит! И рекомендательных писем! Княгиня опомнилась и сменила тон. Прошу вас, вита, если вас не затруднит, передать ей это.
Спорная честь. Но княгиня Баратаева была в своём репертуаре.
Я пожала плечами. Жюли ещё несколько дней не сможет выйти из комнаты, настолько слаба. А потом Мне тоже требуется горничная, чтобы объясняла, для чего нужны все эти местные женские штучки.
Наконец князь, уверив нас, что лично посодействует нашему делу, забрал своих домочадцев и сел в шлюпку. Взамен него на борту яхты оставался знакомый уже мичман Унковский. Он был как бы гарантией для обеих сторон: русским что наша яхта не уйдёт в море, и мы не свяжемся с кем-либо от французов до гипотетической армады Лорна (хотя такая гарантия и была призрачной); нам что через неделю мы получим хоть какой-то ответ.
С ног валюсь. И голова чугунная, рухнул в кресло Лант. И это даже не переговоры, а только переговоры о переговорах. Сколько сейчас? Двенадцатый час? Пошли спать!
***
После отъезда князя мы наконец получили немного свободного времени, чтобы осознать, что вообще происходит и к чему нужно готовиться. Все книжные знания, собранные нами за месяцы подготовки к посольству, теперь казались не связанными с реальностью значками на листах бумаги. Мир девятнадцатого века, с которым мы едва столкнулись, был совсем другим речь, поведение людей, манера двигаться и тем более восприятие действительности. И мы получили время, чтобы осмыслить всё это.
Мичман Иван Яковлевич Унковский, с которым мы общались довольно много, вёл себя сдержанно и официально. Не из-за характера, а от пусть и скрываемого, но страха неизвестности, с которой он внезапно столкнулся. Молодой, едва вышедший из гардемаринов, он был обычным парнем из провинции. Его мир ограничивался жилыми и учебными зданиями Морского корпуса и кораблями. Он знал свою профессию, хорошо знал. А кроме неё? Естественные науки в то время только начали развиваться и для моряков ограничивались в основном прикладными моментами. Художественная литература? А что писали в восемнадцатом веке? Уж точно не фантастику о других мирах, о которых и мало кто из учёных задумывался. Сказки? Христианские легенды? Страшилки о нечисти? Именно это и было той призмой, через которую мичман воспринимал происходящее. Слишком образованный, чтобы верить в побасенки о нечисти, и слишком мало знающий, чтобы считать нас обычными людьми. А тут ещё опасение, что мы чего-то хотим от его родины. А если того, что принесёт ей вред?
Поэтому мичман общался с нами сухо, на вопросы отвечал с задержками, обдумывая, как и что сказать, чтобы не сболтнуть лишнего. Сам вопросы задавал охотно, но осторожно, словно шёл по тонкому льду. И очень внимательно следил, чтобы Лант без него не подходил к рубке. Унковский был уверен, что отдавать приказы Лант может только оттуда. Меня он вообще в расчёт не принимал, потому что женщины в его время не вмешивались в такие дела. Но в рубке он любил бывать, задавая вопросы, рассматривая карты и вручную копируя их то ли не доверял тем атласам, которые мы предлагали ему взять насовсем, то ли просто тренируясь в навыке картографирования. И разговаривал с капитаном и его помощником, которые теперь тоже имели доступ в рубку. В присутствии Ланта, разумеется.
Если Лант общался с мужчинами, то я с Жюли. Об отъезде своих прежних хозяев она узнала утром. И так бледная, она побледнела ещё больше и заплакала:
А как же я?.. Что мне делать? У меня нет ни одного су И рекомендаций
Вам у них было не очень хорошо. Вас плохо кормили, обижали, и потому вы так тяжело заболели, ласково объяснила я. Если бы вы остались у княгини, то совсем пропали бы. Вам нужно набраться сил. Предлагаю поработать у меня. Два месяца. Потом вы сами решите оставаться или искать другое место. У вас будут еда, одежда, собственная комната, вас никто не обидит. Работы совсем немного: объяснять мне местные обычаи, иногда помогать одеваться, следить за моим гардеробом. Ну и разные мелочи почитать вслух, что-то принести или унести. Согласны?
Да, мадам! Жюли обрадованно улыбнулась и попыталась встать. Пришлось насильно уложить её обратно:
Пока не окрепнете, никакой работы!
На болезненное состояние Жюли, видимо, очень сильно влияла необходимость прислуживать скандальной княгине, а когда эта обязанность исчезла, девушка на глазах стала поправляться. Надежда на будущее, хорошее обращение, спокойная жизнь великолепные лекарства. Так что уже через день Жюли смогла выйти из каюты, чтобы познакомиться с расположением комнат и начать выполнять свои обязанности, которые я, если честно, ей придумывала. Мне ведь горничная не требовалась, скорее компаньонка, да и то ради приличий.
Жюли ела с нами, хотя и сидела в дальнем конце стола. Худенькая и бледная после болезни темноволосая девушка невольно привлекала внимание мужчин, особенно мичмана.
На пятый день ожидания появился знакомый шлюп, на котором прибыли несколько представителей Канцелярии иностранных дел. Его сопровождали ещё два судна, то ли для охраны, то ли для проверки слов капитана шлюпа. Сдержанные, прячущие за деловым тоном испуг сотрудники Канцелярии передали нам официальное письмо от императора Александра с предложением ожидать ответа не в нейтральных водах, а рядом с Кронштадтским портом. Лант пожал плечами нам-то какая разница? и провёл визитёров в рубку, чтобы они сами проследили, как мы выполняем просьбу императора.
Через несколько очень скучных часов (эти тридцать миль мы могли бы пройти за час, но приходилось подстраиваться под скорость сопровождающего нас шлюпа) мы пришли в назначенное место. Рядом ненавязчиво маячили несколько военных судов и один линейный корабль. После этого визитёры удалились, оставив на борту всё того же мичмана Унковского. Он, видать, вызвал их доверие своей сообразительностью и исполнительностью. Так глядишь, после всего этого и лейтенанта получит, а то и по дипломатической части пойдёт. Неплохой парень честный, не выслуживается, но и приказы выполняет точно.
В следующие дни о нас словно забыли. Правда, линейный корабль и два шлюпа охраняли яхту от излишнего любопытства это если официально. А на самом деле следили, чтобы мы ни с кем не связывались и не ушли из русских вод. Мы над этим почётным караулом втихую посмеивались. Ну что они могли сделать? Только привлекли к нам то самое излишнее внимание.