Константин Михайлович включил радио. Был перерыв между передачами, и играла песня: что-то западное, тяжеловатое. Константин Михайлович такое не любил, но голос вокалиста звучал приятно и бодрил шаг. Менять частоту не хотелось.
Позади осталась четырёхэтажная гимназия и банк, у халяльного магазина Константин Михайлович свернул на Горького и с удивлением заметил сына. Слава подпирал их забор из красного оргстекла и, как подросток, что-то бездумно тыкал в телефоне.
За сыном и забором выглядывал типичный старокрымский домик из самана: побелённые известью стены; черепица «татарка»; деревянные красные окна; застеклённая веранда, на которой раньше так любили сидеть и Марина, и Слава.
Константин Михайлович стряхнул пепел с сигареты и попытался придать лицу невозмутимое выражение. В последние годы Слава всегда пропускал дни рождения матери, стоило уже привыкнуть.
Знаешь, кто поёт? спросил Константин Михайлович, подойдя. Он снял и протянул наушники.
Слава послушал, театрально покивал головой в такт ударным.
Аннушку спрошу. Я не настолько стар душой.
Голос приятный.
Уже знаешь про Иннокентия Александровича?
Константин Михайлович затянулся сигареткой.
Вы на особом контроле.
Слава на секунду растерялся, и Константин Михайлович почувствовал лёгкое и стыдное злорадство, что хоть какая-то вещь ещё волновала его балбеса.
Мстишь? с лёгким вызовом поинтересовался сын и рывком протянул наушники обратно.
Две девушки, Слав. При очень странных обстоятельствах. И на всех документах ваши с Аней фамилии.
Мстишь, что я не вывез его.
Константин Михайлович снова затянулся.
Слав, послушай. Знаешь, когда пишут на полях фамилию какой-нибудь погонистой лысины, а под ней «на контроль»? Так вот, на вас такую написали. Сейчас погонистая лысина положила вас в шкаф и на время забыла ровно до того момента, пока не придёт ещё один документ с такой же пометкой. И вот, кладя второй отчёт в шкаф, погонистая лысина увидит две одинаковые пометки и две одинаковые фамилии. Понимаешь, что дальше?
Посиделки старых пердунов.
Константин Михайлович в последний раз затянулся и с раздражением потушил сигаретку о фонарный столб. Бычок полетел в пакет.
Станислав, он чудом успокоил себя, у меня всего один голос. А зная Аню и, особенно её отца
Я не нянька.
Не перебивай меня! Следователь должен что? Направлять ход расследования! А не быть печатной машинкой к неопытному оперу.
УПК я знаю.
Тебя Аня почему всюду за руку водит? Почему? Вот и получаешь. И получать будешь дальше. Кто кем руководит?
Слава заметно покраснел.
Бать, я
Что «бать»? Ну что?! голос зазвенел, и Константин Михайлович усилием воли замолчал, перевёл дыхание. Ты почему к матери не пришёл?
Нормальные люди день рождения празднуют, а не ходят на кладбище.
Один раз в году, Слав. Всё, что я прошу, прийти и поставить со мной свечку.
Ба
Единственное, о чём я прошу.
Ау? Слава пощелкал пальцами перед лицом Константина Михайловича. Она не видит твою свечку. Там её нет. Там пусто.
От слов сына будто ледяная, влажная рука скользнула по затылку и спине. Константин Михайлович почувствовал, что вот-вот сорвётся, но тут раздалась навязчивая трель. Слава неловко достал телефон, едва не уронил его и наконец принял вызов.
Герасимов. Да. Слава кивнул на вопрос невидимого собеседника. Ну конечно, сын! По голосу неясно?
Константин Михайлович дёрнул головой, резким жестом надел наушники и направился в калитку из синего, как кровь, оргстекла. В груди все кипело, бурлило, будто чайник выключили, но он ещё не успел остыть.
Кого вы задержали в океанариуме? донёсся сквозь музыку в ушах возмущённый голос Славы.
Вопрос был, конечно, риторический.
#9. АНЯ
Тёмно-синяя машина с поцарапанной дверцей нетерпеливо посигналила, подгоняя Аню и Рыжего.
По голове себе погуди, огрызнулся Рыжий и пошёл еще медленнее.
Конечно. Пешеход всегда прав, даже когда размазан по асфальту.
Рыжий скосил на Аню взгляд, но ничего не ответил.
Они пересекли зебру, и машина, рыкнув, разметав палые листья и пыль, помчалась вдоль набережной.
Варенья и блинчиков, сказала Аня и попыталась убрать волосы, упавшие на лицо. В наручниках это оказалось не очень удобно.
А?
Ты спрашивал, чего меня не устраивает в их меню. Нет варенья и блинчиков.
Аня подошла к витрине «Титаника» с неуместным французским триколором и двумя руками потянула дверцу. В отражении блеснуло небо в кружевах облаков, белые красавицы-берёзы вдоль дороги и синяя чаша залива.
Только представь: блинчики с маслом, блинчики с мясом, блинчики с икрой
В помещении было чисто и ухоженно. Пастельно-голубые стены оттеняли фотографии круизных лайнеров начала XX века, с карнизов тяжёлыми волнами свисали кремовые занавески. Деревянные стулья, старинные шкафы с псевдоантиквариатом у двери доска объявлений. Объявления хлопали на сквозняке, будто маленькие ладошки: экскурсии и отели, такси и прогулочные катера.
Блинчики с зеленью. Блинчики с грибами, блинчики с шпинатом Желудок утробно заурчал и окончательно прилип к позвоночнику. Блинчики с сыром, блинчики с ягодами
Галактионова, мать твою! Сядь уже.
Аня сделала вид, что закрывает рот на замок, и оглядела кафе. Ее внимание привлёк столик между стеной и окном: ближний к выходу стул задвинули, дальний стоял едва ли не в проходе. На стене блестели бежевые потёки. Эта неправильность притягивала, раззадоривала, и Аня села на ближний к выходу стул, закинув ногу на ногу.
Рыжий швырнул куртку на вешалку, упал на место у стены и тут же вскочил, закружился, словно пёс, который ловил свой хвост. На пятой точке Герасимова-младшего стремительно темнело пятно.
Какого?..
Седушки кусаются? поинтересовалась Аня.
Рыжий наклонился и понюхал стул. Ласточками полетели салфетки.
Кофе!
Всё субъективно. Представь, что его нет.
Опять за своё? пропыхтел Рыжий, вытирая след чьего-то ботинка на батарее.
Аня с дребезгом положила сцепленные руки на стол, щёлкнула средним пальцем по мятой бумажке, оставленной прошлыми посетителями. Та проехала пару сантиметров и ударилась в заляпанную рекламодержалку. Аня задумалась, как называется эта стойка на самом деле, должна же вещь, которая встречается в любом кафе, продаваться в магазине, учитываться в бухгалтерии и плане закупок.
Вертикальное меню?
Рекламный щиток?.. Щиточек?..
Напоминаю: я зарегистрировалась на «Пороге».
Слышать об этом не хочу! Рыжий замолчал было, но потом не выдержал: Господи! Как можно быть!.. Такой!.. Тупой!..
Максимум, что мне можно дать, это выброс отходов в неположенном месте. Сколько там Две тысячи? Могу скинуть на Сбер-онлайн.
Рыжий приостановил уборку и вытянул в её сторону длинный, как гарпун, указательный палец.
Больше ни слова о службе. Мы обедаем. Иначе я за себя не ручаюсь.
Аня изобразила, что закрывает рот на замок и глотает ключ. Тут к столу подошла официантка. Некрасивая, усталая, без макияжа. По виду ей казалось лет шестьдесят, по факту она училась в школе Ани, класса на два младше. Даша не то Парамонова, не то Сафронова. Вежливость у нее была усталая, с примесью недокуренной в перерыве сигареты.
С вежливой, будто приклеенной улыбкой Даша успокоила Рыжего, заменила грязный стул на чистый и вытерла следы со стены лениво и не до конца.
Ох, вы не хотите пересесть? зевая, спросила она и показала на алую лужицу под сапогом Ани.
Не хотим, ответил Рыжий, пока Аня передвигала стул от лужицы. Аннушка наказана. Мне «бизнес».
Аннушке, которая наказана, что-нибудь из заказа людей, которые здесь сидели до нас. И пару твоих воспоминаний.
Галактионова!..
Саша Александра здесь работала.
А я обедаю!
Взгляд Рыжего сделался угрожающим, и Аня обречённо застонала. Официантка покачала головой, словно мама, уставшая от проказ детей, и ушла на кухню.
По кафе растеклось ледяное молчание.
Могу сказать одно про сидевших здесь: кому-то не обломилось, прервал тишину Рыжий.
И чему-то.
Аня взглядом показала на стену, и Рыжий, будто послушная овчарка, понюхал потеки.
Кофе.
Он тут, видимо, только что не летал.
В ожидании заказа Аня развернула мятую бумажку, которую Даша так и не убрала со стола, билет на Юрия Лозу. На белом фоне пылали губы из ярко-красной помады.
Говорят же, не злите девушку во время еды. Аня продемонстрировала билет Рыжему. Тот взял его, вытянул подальше, сощурился подслеповато. Надел очки и быстро снял, точно до сих пор стеснялся их носить на людях.
С Лозой? Скорее уж пенсионерку.
Я не то чтобы очень настаиваю, но ты меня собираешься расцеплять? Аня подняла руки и позвенела наручниками.
Я думаю, Рыжий постучал пальцем по своему виску. И тебе бы это тоже не помешало, прежде чем
Аня решила не слушать и не отвечать.
Они помолчали, вернулась Даша. Загремели ложки-вилки, запелёнатые в салфетки; зазвенели стаканы, тарелки, блюдца. Рыжий тоскливым взглядом проследил за чашкой кофе Ани весь путь от подноса до стола, от стола до губ.
Мм, довольно замычала Аня, когда распробовала кремовую пенку с кусочками арахиса.
Рыжий скривился и долго, механически пил апельсиновую бурду. Временами хмурился, временами взмахивал руками, будто мысленно спорил с собой.
Аня поглядывала на него, отщипывала черепички шоколада с пирожного и думала, что Рыжий являет собой яркий пример необратимого роста энтропии. Ему исполнилось уже тридцать пять, и год от года Герасимов-младший разъезжался в стороны. Округлялся. Ка-ба-нел. Сидячая следячая работа помогала мало, как, впрочем, и переизбыток желчи в поведении, и единственный на свете друг Ани медленно подыхал. И это волновало её куда меньше, чем следовало бы.
Потому что её отец убийца?
Живот стянуло холодком.
Она не уверена в себе, выдал Рыжий и стукнул пустым стаканом о столешницу.
Аня покачала пальцем.
А-а. Домыслы. Ты не можешь определить это по билету.
Да что ты мне пальцем водишь?! Домыслы! Домыслы это буянить в океанариуме в тупейшей надежде, что это приблизит к преступнику. Домыслы это селить у себя девку с неустойчивой психикой, а потом стоять над ней как над твоей козой, там, или лошадью. Домыслы
Рыжий замялся и заглох. Аня подождала продолжения, затем двумя руками подняла чашку и глотнула кофе. Горячая жидкость ошпарила язык, пробежала по пищеводу и согрела желудок. Во рту остался лёгкий ореховый вкус.
Я вся внимание.
Помада на билете слишком яркая для её возраста; место выбрано так, что лицо всегда в тени. Черты от этого сглаживаются, она выглядит моложе.
Аня покачала головой.
Ну, я тоже сюда села, разве я не уверена в себе?
Рыжий фыркнул, подцепил ветку зелени из салата и пожевал. Его глаза с вожделением смотрели на кофе Ани на кофе, который Рыжему запретили во время последнего медосмотра, как и все жареное, копчёное и перчёное.
Коротышка, начал он с набитым ртом. Неудачница. В школе была похожа на Винни Пуха. Друзей нет. Твой отец
Меняем пластинку, резко перебила Аня. Женщине за сорок, она не уверена в себе. Что мужчина?
Да, что?
Аня дёрнула бровью. Подумав, доела торт, допила кофе и промокнула губы салфеткой.
Ладно эм-м Он и есть причина её неуверенности. Он ставит ногу на батарею Изображает из себя?.. Ему лет двадцать, отсюда её желание выглядеть моложе. То есть мать и сын.
Красная помада на билете для сына? Ты в своём уме?
Аня закатила глаза.
Ну, хорошо, любовник.
Рыжий кивнул и снова без выражения, без удовольствия вгрызся в свой салат. Захрустели огурцы и капуста, зачавкали помидоры. Наконец он поднял вилку и помахал ею в воздухе, как дирижёр палочкой.
Бывший. Они давно не виделись.
Это почему?
Кофе, когда я сел на стул, ещё не высох. Они были тут буквально перед нами.
Аня наклонила голову и вопросительно посмотрела на него.
И-и?
Сколько сейчас времени?
Я бы достала телефон, но Аня приподняла руки и поклацала наручниками. Стянутая кожа на запястьях отозвалась болью. Ай-й ты снимешь их когда-нибудь?
Сейчас два часа дня. Рабочий день. Самое время для встречи в отеле или дома. Но они в кафе.
Рыжий вытянул руку и своим пальцем-гарпуном постучал Аню по голове.
Мозги, ау?
Больно же.
Думай! Научись работать мозгами, а не не
Аня предплечьем оттолкнула его руку.
Женщина, по-твоему, приносит билеты, чтобы возобновить знакомство. Доволен?
И он ей отказывает, Рыжий кивнул.
Аня улыбнулась и продолжила продолжила то, что он хотел услышать, ровным, безэмоциональным голосом:
Она обижена и обливает его кофе. Она сильно его любит, раз надеялась, что он пойдёт с ней на такой концерт.
Рыжий подался вперёд.
Он вскакивает и уходит, не поправив стул. Он в ярости.
Она сидит ещё немного. Мнёт билет
Затем успокаивается. Аккуратно встаёт. Задвигает стул. Уходит.
Небо за окном слегка очистилось от темнеющих облаков, и выглянуло солнце, засверкало на волнах, на машинах, на стакане Рыжего, на вилках, ложках и ножах.
Почему же он ей, по-твоему, отказал? поинтересовалась Аня.
Любой ребёнок поймёт.
Ну?
Всё внутри завыло от его грубости. Аню всегда бесило, если Рыжий вёл себя так бесило с детства, когда она ещё была пузаном с косичками, а Герасимов-младший противным подростком. Сейчас ей хотелось послать его к чёрту и уйти, и больше никогда не здороваться.
Другая женщина, выдал Рыжий как само собой разумеющееся. Что ещё могло так разозлить нашу знакомую, что она ошпарила молодого любовника? Скажи, легко найти ей будет ещё одного? В полтинник-то.
Аня попыталась отпить кофе, но на донышке было пусто. Она смутилась, поставила чашку на стол и нарочито улыбнулась.
Окей, ты знаешь опыт Шредингера?
Рыжий посмотрел на нее со скептическим видом. Аня покачала ногой под столом и решила все же попытаться:
Шредингер пихал кошку не на самом деле, это мысленный эксперимент пихал ее в чёрную, взглядонепроницаемую коробку. М-м-м, там яд и возможность отравления один к двум, потому что деление атома, запускающее яд, за час происходит именно с такой вероятностью. По законам физики получается, что состояние кошки представляет суперпозицию двух состояний: дохлого и живого.
Рыжий моргнул и запихнул в рот ещё немного салата.
Это парадокс, добавила Аня, когда поняла, что вся её тирада не возымела эффекта.
Ну положим. Дальше-то что?
Дальше представим, что наблюдатель может влиять на коробку.
Рыжий кивнул, но тут же спохватился:
Галактионова, это ахинея.
На волновом уровне. На уровне микромира, не знаю. Скажем, я желаю, чтобы твоя пожилая мегера оказалась милой девушкой.
Рыжий замахал вилкой, и мимо Ани пролетел кусочек моркови.
Всё, уймись! Стыдно было бы рот открывать. Я тебе по логике объясняю, а ты мне Волновой уровень! Господи, какая же ты шляпа, сил нет. Только дельфинов мерить и
Ну и сиди один, глухо сказала Аня и резко, не поспевая мыслями за своими же действиями, поднялась. Д-даша, сколько с меня?
Рыжий опомнился, схватил её за наручники и потянул вниз.
Стой.
Отпусти! она вырвала руки. Даша?
Галактионова!.. Сядь и прекрати меня бесить!
Рыжий посмотрел в глаза Ане, затем опустил взгляд: на её губы, её грудь, её бедра. Видно было, что он сделал это на автомате, но Аню пробрала дрожь, будто шершавый ледяной язык прошелся по ее загривку.
Даш, обратилась Аня не своим, высоким и звонким голосом к официантке, которая черепашкой тащилась к ним, до нас здесь сидела МОЛОДАЯ пара?
Судя по лицу, Даше было все равно, кто, где и когда сидел.
Ну да, МОЛОДАЯ.
Аня сверху посмотрела на Рыжего. Тот перекатил челюстями и опустил взгляд.