После ужина я написала маме, сообщила, что все хорошо. Позвонила Васе с каким-то неясным чувством вины, причем я слышала, что он очень рад моему звонку. То есть если в будни я звонила ему, он говорил что-то вроде «Хм некогда мне» или «Чего звонишь», то сейчас не хотел трубку класть. Все расспрашивал и расспрашивал.
Оксанка была последней на очереди. Эта вообще не хотела меня отпускать, хотя, по сути, говорила с ней пару часов назад, что тут могло произойти?!
В итоге на прогулку собрались я, Наташа, Альберт, Эмиль, Сергей (к огорчению Юли), Юля и Катя. Начал накрапывать редкий мелкий дождь, при этом не было холодно. Я была в футболке и кедах, чувствовала себя абсолютно комфортно.
Мы пошли по главной дороге в сторону скопления магазинчиков. Сильно, до опьянения, пахло соснами и мокрым лесом. Я вдохнула и закрыла глаза.
Классно! раздался голос Эмиля. Я открыла глаза и посмотрела на него. Он шел рядом, смотрел на меня.
Классно тут сказал он.
А ага кивнула я. Блин, мне кажется, или он не про лес говорил? По-моему, у меня кислородное отравление.
Вот в две тысячи десятом году, начала Юля, нас возили на море. Блин, вот классно было
Ой, блин, возмутился Альберт, нашла, что вспомнить, времена те Еще вспомни, как при Николае втором жили
Ну тогда классно было! возмутилась Юля.
А кто спорит-то! Но уже такого не будет, финансовые возможности другие у компании.
Мы подошли к какому-то бару и отправили Эмиля на разведку. Ну оказалось, все довольно неплохо. Работает сие заведение до часа ночи, и цены приемлемые. Алкоголя крепкого не было, но пива хоть сколько, что тоже никого не огорчило, учитывая, что у пацанов были свои нычки. После недолгих совещаний решили, что в бар пойдем завтра, вместе со всеми. А сейчас еще погуляем.
Вскоре Юля с Катей пошли в свой номер, так как устали и так далее. Думаю, девчонкам просто хотелось поболтать наедине. Тем более давно не виделись.
Мы продолжали идти по широкой дороге, уводящей от санатория в глубь леса. Сергей шел рядом. Постепенно становилось прохладнее.
Может, тоже обратно? спросил Сережа. Мне еще вставать в шесть утра на пробежку.
Ну давай, мы тебя проводим, предложила Наташа. Она там с Альбертом развела дискуссию по вопросу воспитания детей.
А вы не идете еще спать, что ли? спросил Серега, нахмурившись.
Шутишь, что ли, у меня аж брови взлетели, время десять
Ну и что? Устали же в дороге! возмутился он.
Ты спортсмен или пенсионер? рассмеялась я.
По ходу дела, санаторий как раз для тебя, похлопал его Альберт по плечу.
Разговаривая обо всем подряд, мы дошли до нашего санатория, сделали ручкой Сережке и пошли дальше.
Пошлите вон на ту лавочку, показал Эмиль.
Он снял с плеча небольшую сумку, я даже не заметила, что она у него с собой была все это время.
А сумка-то тебе зачем? спросила я.
Златик, ну ты что, милая, это сумка доктора, ответил Альберт, со вздохом облегчения опускаясь на лавку, пора подлечиться.
Мимо прошел охранник, освещая себе фонариком дорогу. Он подозрительно посмотрел на нас и скрылся в зарослях кустарника.
Давай! скомандовал Альберт. Можно!
Эмиль достал ту самую бутылку с перчиком и стопочки пластиковые.
Вы и стопки с собой везли? рассмеялась я.
Нет! Это мы осваивали местные магазины, сказал Эмиль, протягивая мне рюмку водки.
Я не пью! Вернее, крепкое не пью, мне всегда плохо наутро, возразила я.
Сегодня не всегда! возмутился Альберт. Сегодня отмечаем знакомство!
Ну давай, Злат! Чуть-чуть! пихнула меня локтем Наташа.
Блин, мне хотя бы запивать надо
Тут же из сумки была извлечена пачка томатного сока.
Обалдеть у них и сок есть!
Спустя пару минут я ощущала, как приятное тепло растекается по моему организму. Я даже не помню, когда пила последний раз что-то крепкое. С ума схожу, точно. Я так думала, сидя на лавке, и смотрела на звездное небо. Становилось прохладнее. Я передернула плечами.
Замерзла? спросил Эмиль.
Пока нет, но как-то свежо.
Он снял с себя толстовку и протянул мне. Черт. Что за Я не хочу сказать, что в моей жизни все было совсем плохо в плане парней, но вот так никто никогда не делал. Может, потому что у меня не было с ними прогулок под звездами? Я молча накинула его толстовку Черт аромат Я непроизвольно шумно вдохнула его. Он это увидел однозначно. И не улыбнулся, как я ожидала. Просто смотрел темными глазами.
Ну что? Еще погуляем? Или посидим? спросила Наташа.
Давайте посидим, а? меня так разморило, даже двигаться было лень.
Давайте
Поначалу все просто молчали, не было напряжения, я сидела и думала над тем, как легко можно найти людей в этом мире, с которыми совпадают душевные ритмы. Причем там, где этого не ждешь абсолютно. Я их, по сути, знаю пару часов, и так легко и просто с ними сейчас сидеть. Может, это чувство свободы, может, алкоголь.
А мы с мужем разводиться, наверное, будем, неожиданно сказала Наташа.
Почему?! удивилась я.
Она рассказала о своих далеко не идеальных отношениях. Думаю, это во многих семьях бывает проблемой. Проблемы как таковой нет, нет измены или крупных скандалов, но как-то все никак. Постепенно сходит на нет страсть и любовь, и если нет дружбы и уважения, то очень тяжело сохранить семью.
Альберт рассказал о первой жене, не жаловался, не ругал, просто сказал, что ушла к другому, и все.
Эмиль молчал. Я тоже.
Я в шоке, что по сути рассказываю о своих личных проблемах малознакомым людям. Ну, понятно, Эмиль, сказал Альберт, но вы, девочки
Давайте выпьем? предложила я.
Легко! Милая, легко! воскликнул Альберт и скомандовал. Эмиль, давай! Наполняй бокалы!
А водка, знаете ли, шла о-о-очень хорошо! Я стала думать, что ж это я, глупая, не пила ее столько времени.
Давайте пройдемся еще, предложила Наташа.
Она шла чуть впереди с Альбертом, мы чуть позади с Эмилем. Реально стало прохладнее, у меня замерзли руки и нос.
Может, отдать тебе кофту? спросила я.
Нет, мне не холодно!
Ты же в одной футболке! Руки, наверное, ледяные! возмутилась я.
Он схватил меня за руку. Абсолютно горячий, будто на улице плюс тридцать. Мои же руки были холоднющими.
Обалдеть! воскликнул он. Иди сюда, согрею.
Он слегка подтянул меня к себе и стал горячей ладонью растирать мою холодную руку. Я просто шла молча. И думала: что это вообще такое сейчас происходит? В итоге я плюнула на это, решила, пофиг, буду расслабляться, пока мне хорошо, а завтра буду анализировать, если буду способна, что же это происходило.
Мы гуляли еще около часа, останавливались, чтобы выпить водки, и шли дальше. Даже сходили в туалет деревянный. Раритет стоял на полянке и тихо вонял в лунном свете. Ну тут не до прекрасного, лишь бы удовлетворить потребности. Было весело, ребята, конечно, смешили не переставая. Альберт на полном серьезе начал собирать шишки, чтобы сделать какую-то чудо-настойку для растирания ног. Эмиль предлагал ему добавить туда панты марала. Шишки, собранные в лунном свете, странно пахли, но наше обоняние под действием беленькой не работало. Под фонарем рассмотрели шишки, бережно собранные в футболку Альберта. Он просто загнул ее, как сумку кенгуру, и навалил туда этого добра. Оказалось, шишки были перепачканы зеленой краской. Причем не высохшей. Все пузо нашего коллеги было зеленым, как и руки. Сначала мы молчали, а потом начали ржать так, что я остановиться не могла, до икоты просто. Нужно было слышать отборный мат Альберта и комментарии Эмиля, типа «девчонки, осторожно, он превращается в Халка» или «я слышал, что масляная краска в небольших дозах полезна для суставов, кажется, так говорила сама Малышева на любимом первом канале», или «хотя надо у местного завхоза узнать основу краски, может, она не масляная тогда такую настойку полезнее, наверное, пить». Короче, мы от комментариев с Натой умирали со смеху, и нужно было видеть лицо Альберта, пока он разглядывал свои зеленые руки.
Пошли в номер, у меня есть жидкость для снятия лака. Попробуем оттереть, сквозь слезы сказала Наташа.
Мы побрели обратно, не забывая останавливаться у лавочки и пить водку. Тихо крались по зданию санатория, которое, между прочим, закрывалось на ночь.
Блин, как в студенческие годы, веду к себе пацанов через вахту, хихикнула Наташа, когда мы разбудили недовольного деда на входе.
В номере, пока Наташа оттирала с рук Альберта краску и пахла на всю комнату жидкостью для снятия лака, я поставила чайник. Только сейчас я поняла, что замерзла, и меня колбасит.
Попьем чаю? предложила я и уселась на диванчик. Эмиль сел рядом. Я расставила на столике чашки, раскрыла какую-то шоколадку, откуда она вообще взялась? Наташа купила, что ли?
Наташа с Альбертом переместились в ванную. Там он пытался помыть руки, а затем Наташа заново начала возню с жидкостью для снятия лака.
Я в полной тишине смотрела на бурлящий электрочайник и остро ощущала его бедро рядом со своим. Слегка повернув голову, увидела, что он смотрит на меня. Пристально. Черными глазами.
Под действием этих глаз или алкоголя, или всего вместе, не знаю, я сказала севшим голосом:
Знаешь если бы мы были свободны, я бы сейчас поцеловала тебя
Он судорожно втянул воздух, зрачки слегка расширились.
Я никогда не жалела, что встретила Ваську До этого момента
Он молча поднял руку и погладил большим пальцем мою нижнюю губу. Чем вызвал просто бешеный всплеск желания внизу живота, я чувствовала, как увлажнилось мое нижнее белье. Черт что происходит? Что мы делаем?
В комнату из ванной вышли Альберт с Наташей, и Эмиль медленно убрал руку мне на бедро. Он стал большим пальцем поглаживать мне ногу, почти сводя с ума, при этом принимал участие в разговоре.
Я вспомнила, во времена моей студенческой жизни я жила в общежитии с Аней, которая до безумия любила глупые латиноамериканские сериалы про любовь. И вот в одном из них был некий падре, который влюбился в замужнюю даму. Они сидели рядом на каком-то концерте, и он гладил ей руку большим пальцем так, что это все подавалось как секс с соответствующим звуковым оформлением. Я тогда дико хохотала. А сейчас мне было не смешно, когда палец, а потом и вся ладонь продолжали вырисовывать узоры на бедре. То настойчиво, то медленно, то почти замирая. Я тяжело дышала.
Что мы делаем? И что со мной происходит вообще? Передо мной сидит парень, которого я знаю один день своей жизни. Женатый. У меня есть Вася Рядом сидят коллеги
Ну что? Продолжим-с? сказал Альберт, разливая водку по рюмкам.
О, нет Мне хватит, сказала я, чувствуя, как горит мое бедро под его рукой, я чай, и спать.
И я спать, Наташа зевнула, завтра первый день учебы, а мы после дороги не отдыхали. Еще и напились
Мы еще немного посидели, но правда нужно было ложиться.
Ну все, давайте спать расходиться, я попыталась встать, но не смогла, рука Эмиля крепко сжала мое бедро.
Ладно, давайте я схожу покурить, сказал Альберт. Курить он ходил на улицу в беседку, специально для этого отведенную. Наташ, со мной сходишь?
Что?! Мои мысли в голове забегали как тараканы. Меня сейчас оставят с Эмилем наедине? И что мне делать? Что говорить? А если он захочет поцеловать меня?
Давай, пошли, Наташа равнодушно пожала плечами и вышла за Альбертом.
Я смотрела на закрывшуюся дверь и глотала воздух приоткрытым ртом, как рыба. Голову повернуть боялась. Так и сидела, смотрела на дверь.
На меня посмотри, тихо сказал Эмиль. Я медленно обернулась.
Он не пытался поцеловать меня, не начал распускать руки. Он смотрел на меня так, будто готов съесть, честное слово. А затем сказал:
Мне сейчас тоже жаль, что я не свободен. И я хочу тебя не только поцеловать
Но мы же не будем делать это, да? испуганно спросила я, понимая, что, прояви он настойчивость, я бы не устояла.
Он рассмеялся.
Не будем, девочка. Но я не хочу уходить. Посидишь со мной? Еще немного?
Я медленно кивнула. Ну если в целом и кратко, мы просто разговаривали, и посиделки вчетвером продлились еще минут на тридцать. Наконец парни собрались и ушли в свой номер. В момент прощания мы с Эмилем замялись на долю секунды, не зная, что делать. Обняться, как только что делали это с Альбертом, или просто сказать «пока», или В итоге после коротких объятий он быстро вышел из номера.
Что у вас за хрень с Эмилем? спросила сразу же Наташа. Вы друг друга глазами едите.
Блин не спрашивай даже И не оставляй нас наедине Что-то опасаюсь за свое поведение
Оно может стать аморальным? хихикнула Ната.
Угу
Утро. Я сижу возле унитаза и думаю, зачем я пила? Я ж не могу пить! Мне всегда плохо! Так зачем я пила?
Совсем плохо? спросила за дверью Наташа, которой, вообще-то, тоже нужно было собираться на учебу, мыть голову и так далее. А я оккупировала санузел.
Умираю, простонала я в ожидании очередного позыва тошноты. В течение минут пяти ничего не происходило. Я со стоном поднялась, умылась, почистила зубы, кое-как помыла голову. Наклонять ее я не могла, сразу тошнило. Короче, к завтраку я пришла бледная, как привидение, но прилично одетая в строгое синее платье и туфли на каблуках.
На пороге столовой, где вовсю шла битва пенсионеров за омлет, я резко встала. От ароматов пищеблока меня снова замутило.
Фу-у, я на улицу, проскулила я и выскочила на территорию санатория.
День обещал быть жарким. Но сейчас, в восемь утра, было хорошо, прохладно, пахло хвоей. Я села на обшарпанную лавку, наблюдая, как дворник метет потресканный асфальт. Желудок успокоился. Хорошо.
Привет, раздался голос за моей спиной. Я медленно, чтобы не потревожить свой больной организм, обернулась.
О, Димка! Привет!
Ого, а что такая замученная? спросил он, усаживаясь рядом. Бледная, и синяки под глазами.
Фу, не спрашивай пить меньше надо, надо меньше пить
Да ладно! Серьезно? он хохотал. Я думал, ты крепче пива ничего не нюхала. Надо пойти в аптеку, тут же есть, и купить тебе таблетки, что ли
Дим, какие таблетки? Я даже воду пить не могу, обратно выходит!
Короче, мы с ним еще поболтали. Этот красавчик, оказывается, пришел к двери столовой одним из первых, потому смог отбить у бабушек не только омлет, но еще три сосиски.
В это время на крыльцо вышел Альберт с сигаретой, направился к беседке для курящих. Я искала глазами Эмиля. Стали подтягиваться все ребята. Наконец вышел он. Он пробежал глазами по толпе, наши взгляды пересеклись.
Что за так не бывает что за влечение на пустом месте к незнакомому человеку? Черт. Это же только в дешевых романах и сериалах на телеканале «Россия» по субботам возможно!
Привет, он подошел к нам и поздоровался.
Привет, просипела я.
Дима пожал Эмилю руку и сказал, указывая на меня кивком головы:
Прикинь, умирает с похмелюги человек
Серьезно? Эмиль был огурцом и очень удивился моему состоянию.
Да это нормально для меня, я не могу пить крепкий алкоголь, а вчера поверила в свои силы, я ухмыльнулась, к вечеру отойду.
Вскоре мы все перешли в соседний корпус, в помещение, которое Димка назвал «актовый зал». Я так понимаю, тут по вечерам давали концерты для бабушек. Перед сценой полукругом были ввинчены в пол кресла с красной обивкой производства СССР. Пахло чем-то старым из детства, конторой Не офисом, а конторой, с огромными калькуляторами и шелестящей бумагой с серыми буквами. На потолке, ясен перец, лепнина и люстра а-ля хрусталь.
Я села в первое попавшееся кресло, Димка плюхнулся рядом. Как же спать хочется сейчас я рада была одному сегодня день лекций по товару. Не надо мозг напрягать. Сиди и слушай. Типа.
Сначала, как положено, речь толканули все важные дяди и тети: директор, замдиректор, замзамдиректор и так далее. Я особо не уловила, кто есть кто. Потом пригласили толстую тетку, которая оказалась нашим лектором на сегодняшний день. Эмиль сидел сзади, и мне все время хотелось обернуться. Рядом с ним уселся Сергей.