Это было сказочно. Трясущаяся от страха быть отвергнутой, я приблизилась к нему на одном приеме и даже слова не смогла сказать. А он смотрел на меня темным взглядом, от которого в равной степени хотелось бежать и замереть, сдаваясь. Тогда мне казалось, что этот роман самое главное в моей жизни. Все, ради чего я вообще появилась на свет пропадать в лапах этого заоблачно потрясающего мужчины. Понятия не имею, как скрывал все это от своей семьи он. Я же сутками валялась в постели, укутанная его запахом. Сердце рвалось на части, стоило подумать, что все это кончится
И, кажется, все же разорвалось. Потому что теперь я будто онемела.
Четыре месяца я не выходила из дома никуда, кроме очередной поездки в исследовательскую академию. Меня обследовали так, как не обследовали прежде. Но надежды, что мне могут помочь, не осталось ни у кого.
Даже отец, стоявший теперь у окна и взиравший куда-то вдаль, молчал.
Когда он узнал о нас с Рэном, пригрозил ему такой расправой, что у меня кровь застыла в жилах. Понятия не имею, как мне удалось до него докричаться и убедить не трогать Рэна. Я брала всю вину на себя, убеждала, что одна являюсь причиной всей этой ситуации. Он обещал, что не тронет Но все же встречался с ним. Не знаю, о чем они договорились, но Рэн покинул пост коллегии
И наступила еще более зловещая тишина. Конечно, я не надеялась увидеть его еще когда-нибудь. Но тогда мне обрубили всякие «быть может», которые, как оказалось, держали меня и не давали захлебнуться.
Пап, может, поедем отсюда? подала я голос.
Он резко обернулся и отчаянно глянул на меня:
Мне сказали, он лучший, жестко напомнил он. Если не сможет тогда и поедем.
Я только сцепила зубы и вздохнула, переводя взгляд в окно. Мне было уже все равно. Я привыкла.
А еще у меня был план. Побега. Самое болезненное смотреть, как мучаются со мной родители. Как стелят каждую ночь кровать, не позволяя уйти в клетку, что я себе заказала Матери стало плохо, когда мне ее доставили. Она кричала так, как никогда раньше страшно, с воем и слезами, что только через ее труп она мне позволит там спать. И я продолжала стойко делать вид, что все по-прежнему. Будто я сумасшедшая. Только и всего.
Надеюсь только, что ты не начнешь с запугиваний, как с директором академии? усмехнулась я.
Отец только глянул на меня сурово, но ничего не сказал.
Входные двери открылись, и внутрь вошли двое. Первого я уже знала тот самый запуганный директор. Он мазнул по мне недовольным напряженным взглядом и посторонился, пропуская второго:
Мистер Райт, мисс Райт, обратился он к нам, разрешите представить вам Джастиса Карлайла специалиста по генным мутациям и выдающегося ученого в области женского репродуктивного здоровья
Не ожидала, что этот специалист окажется таким молодым. И таким дерзким. Отец протянул ему руку, но он только пожал плечами, усмехнувшись его руки были заняты вещами, которые обычно стоят на рабочем столе. Его начальник раздраженно выдрал из его рук ноут, чтобы рукопожатие состоялось, а с моих губ сорвался смешок. Да уж, действительно выдающийся специалист.
Робин, укоризненно качнул головой отец.
Все нормально, улыбнулся «выдающийся специалист». Способность веселиться, будучи в кабинете моего начальника признак здоровой психики.
Его начальник в этот момент особенно громко приложил отобранным ноутбуком об стол.
А у вас слаженная команда, оскалилась я и протянула доктору руку: Робин.
Джастис, пожал он ее осторожно, улыбаясь, и вдруг добавил: Мы с ним не команда он меня шантажирует.
Мистер Карлайл! укоризненно скривился его босс.
Нет-нет, продолжайте, сложила руки на груди, усмехаясь. Чем вам пригрозили в случае неудачи со мной?
Робин, угрожающе предостерег отец. Позволь мне
Что? перебила с вызовом я. Угрожать врачам, которые могут мне помочь? Думаешь, они так лучше работать будут?
Робин, давай потом поговорим
И чем вам угрожают? потребовала я у своего доктора.
Знаете, мне постоянно чем-то угрожают, я привык, мягко улыбнулся он. И хуже точно не буду работать
Мистер Райт, влез его коллега, мисс, не стоит переживать по поводу условий, на которых будет работать доктор Карлайл. Уверяю вас его заинтересовали не только материальной компенсацией, поэтому давайте перейдем к делу
Переходить к делу было всегда непросто. Для меня это значило, что меня ждет ряд неприятных препарирующих признаний, каждый раз возвращающих меня в то утро.
Доктор Карлайл еще не в курсе дела, заметил главный. Неприятный, кстати сказать, тип.
Тогда давайте мы с ним и поговорим, предложила глухо.
Доктор пристально глянул на меня, потом перевел взгляд в окно. Будто ему и не интересно вовсе. Ну и так даже лучше какая мне разница, если я все равно планирую сбежать?
Отец наградил меня долгим недовольным взглядом, будто хотел прочитать мысли, но в итоге кивнул. Новый доктор ему явно не нравился не трепетал перед его авторитетом и вообще чхать хотел на угрозы.
Хорошо. И он обратился к главному: Организуйте им комфортные условия для разговора и необходимых обследований.
Мой кабинет подойдет, ехидно усмехнулся Джастис.
Ну да, неприязненно скривился его начальник и направился к столу. Через один звонок и пятнадцать минут мы с ним сидели один на один в просторном кабинете, ничем не уступающем предыдущему. Только к нему примыкала индивидуальная смотровая.
Я ожидала, что док будет доволен, но он только брякнул свой компьютер на рабочее место и повернулся ко мне:
Рассказывай.
Сам присел на край стола и сложил руки на груди. Значило ли это профессиональную готовность слушать или абсолютное равнодушие к моему делу понятия не имела. Да и мне не было интересно.
Можно сначала вопрос? И я сложила руки в карманы штанов. Обратила внимание, что он даже не предложил мне присесть, но я бы и не смогла. Так хорошо меня чувствовал? Или чхать хотел? Чем вам угрожают и что нужно сделать, чтобы вы остались довольны?
Он удивленно вздернул бровь:
Думаете, так безнадежны?
Уверена. Вы не должны за это платить.
Справедливо. Но я бы хотел сам решить.
Этого не требуется, спокойно взглянула в его глаза. Я больше не хочу, чтобы меня лечили, осматривали, брали анализы и тестировали. Я устала. Ничего личного, но я больше не верю в то, что мне помогут.
Я вас понимаю, потер он подбородок, тронутый легкой щетиной. И что вы предлагаете?
Я предлагаю имитацию бурной деятельности. Мы с вами встречаемся здесь, вы делаете все, чтобы прикрыть свой зад Мне кажется, у вас, уж простите, большой опыт в подобном В этом месте он оскалился, не спуская с меня взгляда. А потом объявляем, что я неизлечима. И все расходятся.
А вдруг с меня потребуют других результатов? довольно усмехался он.
То ли плохо его запугали, то ли ему действительно было плевать и нечего терять. Впервые видела доктора, который вообще не старался мне сочувствовать.
Невозможно. Я неизличима. Все это знают. А это все просто последняя надежда моего отца. Вам не повезло попасть ему в рекомендации.
Он пытливо на меня взглянул и неожиданно кивнул:
Договорились. Но тесты придется делать настоящие, поэтому ваши надежды на то, что мне не придется вас обследовать, несостоятельны. Или ваш план не сработает.
Что угодно, пожала я плечами. Главное мы оба знаем, что никто не питает иллюзий.
Иллюзии вообще опасная вещь, неожиданно заметил он.
Взгляд его при этом потух.
Именно, согласно кивнула я. Я устала от них. Хочу просто принять все, как есть.
Я вас понял, Робин, серьезно кивнул он. Критерий, по которому будут судить мою работу только ваше итоговое мнение. Скажете меня казнят.
И почему вы такой спокойный? восхищенно усмехнулась я.
Ну а смысл мне суетиться? Моя профессия состоит не в том, чтобы делать женщин довольными. Даже не так я в этом ничего не смыслю, как показывает опыт.
Тем лучше, кивнула я, чувствуя себя неожиданно расслаблено. Я так нервничала и дергалась, что меня снова пустят по кругам ада, что даже не поверила в согласие доктора. Тогда давайте приступим?
Давайте, вздохнул он тяжело. Но мне все равно нужно знать, от чего вас пытались лечить. Тесты должны быть адекватными.
Вас будут контролировать, догадалась я.
Еще бы, усмехнулся он.
А этот ваш босс Он вам завидует, да? Не знаю, почему я вдруг позволила себе столь личный вопрос.
Не думаю, с готовностью отозвался он. Я вообще о нем не думаю. Да и завидовать нечему.
Ну не ему же выпала столь сомнительная честь. Не на него возложили надежды
Он привык к этому. Хотите кофе? сменил он тему.
Давайте, согласно кивнула я. Папка с предыдущими обследованиями смягчила полет вашего ноутбука.
О, оглянулся он за спину. Неужели? А я думал Хм
Я нехотя улыбнулась тому, как его брови поползли вверх, пока он вытаскивал талмуд о моей болезни из-под своих вещей. Симпатичный доктор, кстати сказать. Около тридцати ему, но взгляд какой-то слишком сложный, дикий, неприрученный.
Кажется, не я тут буду правила устанавливать. И это не нравилось
Когда принесли кофе, я устроилась с ним на кресле, поглядывая на доктора с моей папкой. Он к своей чашке даже не притронулся, поглощенный данными. На меня не взглянул ни разу, хотя я ждала его внимания. Но только не того вопроса, который последовал:
Ты его до сих пор любишь?
Я опешила, потеряв дар речи. Откуда он узнал?
В папке были просто описаны симптомы неконтролируемые обращения и полная амнезия по утрам, а еще предистория моего заболевания времен подростковых изменений. Но ни слова о том, что послужило толчком к началу этого ада.
Простите?
Он вздохнул и покачал головой:
Начала обращаться, когда потеряла девственность, так?
Мы же договорились, раздула я ноздри.
Я все еще занят подбором адекватного алиби с учетом наших договоренностей, откинулся он на спинку кресла и хмуро взглянул на меня. Или ты думаешь, что обойдусь парочкой анализов крови? Это не ко мне.
Да, недовольно кивнула я.
Ну, то есть, все врачи до меня это знали, и он снова подтянул к себе папку. Но здесь нет никаких об этом заметок Где осмотр гинеколога?
Это конфиденциальная информация, напыжилась я.
Это прекрасно. Тогда почему бы тебе не обратиться к белоглазому шаману с Заячьей горки?
Может, не стоит со мной так разговаривать, доктор? поднялась я с кресла.
Может, и не стоит, смерил он меня взглядом. Но я не позволю тратить мое время. Либо ты принимаешь тот факт, что я твой доктор, и говоришь мне все, либо твой папочка найдет кого-то еще
А ты? усмехнулась я. Он же тебе чем-то угрожал
И тебе правда есть разница? Сколько врачей, которым не дали всех карт в руки, полегло на твоем пути?
Нисколько, пожала я плечами. Особенный только ты.
И я теперь должен за это заплатить? Правда?
Его взгляд метал тихие молнии, и это показалось мне опасней, чем если бы он возмущался в голос.
Что ты хочешь знать? нахмурилась я, складывая руки на груди. Привязана ли я к тому, кто стал моим первым?
Мне не важно, сколько у тебя их было после, потянулся он к ручке в нагрудном кармане. Мне важно, кто был первым и испытываешь ли ты к нему чувства.
У меня был один мужчина. Да, испытываю чувства. Сухо не вышло голос дрогнул. Я не сразу обратила внимание, что этот въедливый тип смотрит на меня пристально, но его взгляда выдержать не смогла.
Ты с ним не встречаешься. Это был не вопрос. Что случилось?
Я напряженно вздохнула. Но все же наш разговор был конфиденциальным, и за пределы этого кабинета моя история не выйдет.
Мы не можем быть вместе, подняла голову, снова встречая взгляд из-под бровей.
Первый оборот случился при расставании?
Да.
Я знала, что мой зверь рвется к Рэну. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться. Но никому из докторов такой истории мы не рассказывали.
Этот уникум протер лицо, глядя на какой-то лист из папки:
Тут нужен психолог, а не генетик, заключил вдруг неожиданно.
Серьезно? скривилась я. Хотя, а что удивительного? Я все еще страдала от болезненной привязанности и обиды к мужчине, которому была нужна не более, чем для временного пользования.
Серьезно, сурово глянул он на меня. Твои обороты только часть проблемы, и они действительно по моей части. Но, может так случиться, что я не помогу тебе перестать оборачиваться неосознанно. А вот то состояние, в котором ты находишься, абсолютно точно и запустило этот процесс, в котором ты мучаешься сейчас. Убирать психологическую составляющую важно.
Мы договорились на фикцию, напомнила я.
Но тебе плохо, подался он вперед. А я предлагаю шанс попробовать облегчить состояние.
Невозможный тип. Теперь он нашел в себе сочувствие ко мне?
Давай вернемся к прежним договоренностям? обрубила я. Хватит с меня сочувствия. Уж лучше бы он продолжал изображать полное наплевательство на меня и весь этот центр вместе взятых.
Ладно, пожал плечами наконец доктор, отодвигая папку. Тогда пойдем брать кровь
Ты же сказал, что за этим не к тебе, возмутилась я.
Ну надо же с чего-то начинать, пожал он плечами. Пошли
Я нехотя прошла за ним в процедурный кабинет, привычно содрогаясь внутри. За время этого ада запах антисептиков отбил все другие они заменили мне воздух. Иногда ловила себя на том, что хочу переехать в больницу, чтобы привыкнуть уже ко всему этому и не дрожать Но это бы значило сдаться. А сдаваться я не собиралась.
* * *
Ну, как прошло? Найвитц заявился в кабинет почти сразу, как вышла Робин.
Наверное так, как ты и задумал, перевел на него взгляд. А приятный ракурс я сижу, ты стоишь
Он закатил глаза и опустился в кресло, в котором еще недавно сидела Робин.
Я был уверен, что меня сложно удивить после всего, что я повидал в Смиртоне. Но Робин удивила. Прежде всего тем, что в ее случае я был бессилен. Полностью. И именно это, пожалуй, и зацепило.
Что думаешь? потребовал он.
Что мы с тобой сядем. Если ты не наврал, конечно
Наврал, конечно, закатил он глаза. Надо же было тебя мотивировать.
Ты ни черта не смыслишь в мотивации сотрудников, Теренс. Говорить с ним не хотелось. Мне хотелось пойти в город, посидеть в каком-нибудь баре, выпить и подцепить какую-нибудь сговорчивую кошку. Наверное, Робин отрезвила меня, наконец. Звучало паршиво, но я понял вдруг, что трачу время впустую, в то время как у Робин его вообще нет. Сложно представить условия, в которых она живет. Как это вообще оборачиваться ночами и не помнить?
Это как если бы я бежал в беспамятстве к Лали ночами. Сама мысль об этом ставила шерсть дыбом, а ведь она меня не бросала. Мы были никем друг другу, временным пристанищем А этот тип, к которому рвалась Робин в звериной ипостаси, ее бросил. Я не знал подробностей, но был уверен, что там какая-то драма, с которой девочка не может справиться.
А девочка-то хорошая. Со стержнем такого диаметра, что зубы сломаешь. И она что-то задумала. Звучат ее слова слишком обреченно, согласно с обстоятельствами. Она приняла их в отличие от ее отца. Странно, что не он сидит сейчас в моем кресле, а только Найвитц.
Почему ее не водили к психотерапевту?
Водили.
Почему нет записей?
Семья считает их конфиденциальными
Теренс, я на каком-то шоу «угадай диагноз» по цвету пальца? В какие эротические игры ты тут играешь с ее папашей?
Тебе до таких далеко. Что по делу?
Взял анализы, прикинулся я идиотом, разводя руками. А секретарь у меня будет?
Обойдешься, поднялся он. С тебя отчеты после каждого ее визита. Ежедневного.
Ага, жди огрызнулся я.
Только в баре я понял, что потерял и желание и квалификацию. Обманывать себя я разучился еще с Викой. С Лали отточил эту способность. Надираться тоже не хотелось. Я откровенно не понимал, что тут забыл.