Успокойтесь, не надо мне тут бледнеть и глаза закатывать. Я вам не доктор, тётка Пелагея. Просто получил задание задать вам несколько вопросов. Значит, Дарья Павловна и сегодня не возвращалась?
Да нет же! Где она?
Ищем. А Анна Семёновна? Не забегала к вам?
Нет, не забегала. А где она?
Ищем. А Толик, брат её
Да не было никого! Петька, ты мне скажи, где они все? Дитя брошено, сиська нужна, мать нужна дитю! Дристать начал от коровьего молока ребёнок!
Тётка Пелагея, не повышай голос. Я при исполнении. Ищем. До свидания.
Почему ищите-то? Скажи, Петька!
Я вам не Петька. Я сейчас товарищ милиционер.
Какой ты милиционер, если ничего не знаешь! Где Динка?
Пелагея схватила милиционера за китель, да так крепко, что он никак не смог расцепить её пальцы.
Отцепись, Пелагея, а то применю силу!
Говори всё, что знаешь, Петька, иначе помру на месте.
Вот привязалась! Ладно! Сообщаю: вчера компания из пяти человек покинула посёлок в час ночи на машине городского гостя. Анатолий время помнит плохо, он уже спал. Но слышал, что покидали дом и садились в машину.
И Динка?
И Дина Павловна, и Анна Семёновна, и гости приезжие.
Вот дурында! О ребёнке не помнила, что ли. Ведь обещала же! Что за девки такие
Не рыдайте! Ищем.
В доме заплакали дети. Пелагея кое-как оторвалась от милиционера и побрела в дом. Люська стояла посреди комнаты и держала на руках голого Павлика. Его головка трепыхалась в разные стороны, а ножки почти доставали пола.
Пелагея схватила ребёнка, прижала к себе и зарыдала ещё громче. Дети затихли. Люська легла на кровать, поджала ножки, свернулась калачиком, приняв позу эмбриона, и тут же уснула. Павлик, насосавшись воды, уснул на руках у Пелагеи. А она ещё долго сидела, раскачиваясь из стороны в сторону, как маятник Разговор с милиционером Петькой не давал ей покоя.
Глава 7.
Покойница без имени
Наконец-то, очухалась! Ох, напугала всех, девка, думали так и не придёшь в себя!
Где я?
В больнице, где ж ещё!
Как в больнице в какой больнице?
Лежи тихо, доктор сейчас придёт, спросишь его. Как звать то тебя?
Звать? Как меня звать? Как?
Тихо-тихо-тихо как звать, так и звать. Найдём имя твоё, найдём! Потеряла где-то его, а мы найдём!
А ребёнок? Где мой ребёнок?
Тихо-тихо-тихо Валерий Петрович, шумит наша покойница.
Сильно шумит?
Сильно, ищет кого-то!
Это хорошо. Ну, как дела?
не знаю.
Кто ж тебя так бил-то? А?
Никто не бил. Я спала.
Угу спала это хорошо. Здесь болит?
Ой!
Значит болит. Это плохо. Кто там, Мария?
Тут хотят вопросы задать.
Пусть зададут, пока не поздно, пусть заходят.
В палату вошли два милиционера. Доктор встал и тот, что выше, уселся на его место, стул заскрипел, но выдержал тяжёлый груз.
Не упаду?
Не упадёте, если ёрзать не будете.
Везде одно и то же что за мебель в медучреждениях! Приступим.
Недолго! У вас три минуты!
Везде одно и то же что за порядки в этих больницах! Девушка, имя своё назовите.
Вопрос понятен? Как вас звать?
Как?
Что как? Кто бил тебя? Вся синяя
Я спала.
Так. Всё, капитан, заканчивайте, она ничего не помнит. Пусть время пройдёт.
Какое время! Там ещё два трупа! У них тоже не спросишь. Одна компания, или нет непонятно. Все голые! Звоните, как что-то прояснится. Везде одно и то же, куда не придёшь!
Хорошо! До свидания. Выход налево! Вам налево!
Везде одно и то же, лейтенант, не тупи, сказали же налево! Вот так!
Следователи, громко переговариваясь, ушли.
Мария, смотри за ней. Если что, зови.
Хорошо, Егор Петрович.
Доктор долго смотрел на молодую пациентку. Послушал пульс. Ещё раз посмотрел зрачки. Похлопал девушку по руке и вышел из палаты.
Мария сделала больной укол, поправила простынь, взяла девушку за руку:
Спи, девонька, спи. Сон лечит. Вот что приснится тебе, то и расскажешь нам
Глава 8.
Артистка без зрителей
Анка очнулась от адской боли. Эта нестерпимая боль рвала тело на части. Она не могла понять, куда попала и что с ней. Руки и ноги крепко привязаны к кровати. Анка повертела головой, но ничего не смогла разглядеть. Непроизвольное движение вызвало новый приступ невыносимой боли. И она закричала во всё своё лужёное горло. Словно иерихонская труба.
А голос-то у девицы таким и был сильным: она славилась в посёлке своим звонким голосом, оттого и была солисткой в небольшом ансамбле при Доме Культуры и Отдыха. На крики никто не отозвался. Никто не пришёл на помощь. Тусклый жёлтый свет скупо пробивался сквозь матовую штору, отделившую её неподвижное тело от всего мира. Анка рвалась туда всем своим существом, абсолютно не понимая, почему её привязали и бросили здесь одну. У неё началась истерика. Громкая, мерзкая, стягивающая в узел всё её неподвижное тело, начались судороги. Они выкручивали ноги, кисти рук, не хватало воздуха, чтобы набрать его в лёгкие и кричать ещё сильнее и громче Безысходность. Жадная, не отпускающая, терзающая душу.
Спустя некоторое время, зевая и потягиваясь, со шприцем в одной руке и ватным тампоном в другой, явился взлохмаченный толстый коротышка в белом халате. Он молча откинул простыню с Анкиной ягодицы, мазнул по ней влажной ваткой, воткнул иглу в онемевшее тело, резко поднял руку со шприцем вверх, уверенно-артистично, снова мазнул влажной ваткой по бесчувственной коже Анкиного неподвижного тела и ушёл восвояси, равнодушно промямлив на ходу:
Спи, давай, дура горластая! Ночь глыбокая на дворе, кричишь тут, как недорезанная! Спи, сказал
Анка попыталась возмутиться, задергала ногами, пробуя освободиться из плена, но её вдруг закружило, завертело, понесло
Меня пыта пыта пы кричала она одними губами, проваливаясь в чёрную яму, и понеслась понеслась её душа в бездну!
Глава 9.
Пелагея ищет Диану
Тётя Пелагея, ты дома?
Чего вопишь, тише ты, заходи, чего надо?
Бабушка молока передала. А можно маленького посмотреть?
А что его смотреть, дитя, да и всё.
Я никогда маленьких не видела. Можно, а?
Заходи, Юлька. Тихо только! Не шаркай тапками своими. Сымай обувки!
Соседская девчушка шустро скинула летние сандалии, отдала Пелагее банку с тёплым парным молоком и на цыпочках пробралась в комнату.
Дети спят. Ты сиди тихо и смотри. Не трогай никого. Хорошо?
Хорошо. А вы куда?
А я сбегаю тут по делу. Недалеко. Только не трогай их руками, просто смотри. И не шуми.
Хорошо, тётка Пелагея. Беги. Я буду сидеть тихо. Я не буду их трогать. Хорошенькие такие! Особенно пацанчик.
Особенно пацанчика и не трогай, Юлька. Просто смотри и всё.
Пелагея, переваливаясь с ноги на ногу, понеслась в конец деревни к дому Анки. Никаких новостей ни от кого! Что ты будешь делать! Как в воду все канули!
Куда несёшься, тётка Пелагея?
К Буракиным. Бегу, дети одни дома, обернуться надо скорее.
Садись, подвезу.
Не, на мотоцикле не поеду! Носишься по деревне, как чёрт.
Садись в люльку! Не опрокину, не боись!
Деваться некуда, и Пелагея, кряхтя, влезла в коляску мотоцикла. Ванька, сын соседей, рванул с места так, что с головы пассажирки слетел платок и был таков. Пелагея даже ахнуть не успела, а мотоцикл уже стоял у ворот Буракиных. Рядом с воротами, на лавке, сидел Толик и грыз семечки. И тут же скучала кошка, прижавшись к Толькиной ноге всем телом. При виде гостей, тут же соскочила с лавки и нырнула под забор. Толик даже головы не повернул в сторону прибывших односельчан.
Толька, что морду воротишь? Анка дома?
Нету Анки. И Динки вашей нету! Никого нету!
Где они, отвечай, ирод! Ты собрал их в компашку свою. Куды дел всех?
Уехали они. Кататься на машине и не вернулись. Третий день ни слуху, ни духу
А ты что с ними не поехал?
Пьяный был. Спал уже!
Зачем Динку увезли? Дитя там голодное какой день!
Динка домой рвалась, помню! Но уговаривали они её. Это помню. Не спрашивай меня ни о чем, тётка Пелагея. Сам грущу. Пьяный был сильно
Грустит он! Там дитя без молока, а он грустит!
Значит мать такая, что дитё бросила. Не приставай, голова болит. Похмелиться нечем муки мучительные у меня. Горе!
Горе у него! Что б вас
Пелагея снова забралась в люльку и Ванька, развернувшись так, что люлька на повороте взлетела в воздух. Пелагея в обмороке не могла и звука извлечь из своего перепуганного организма.
По дороге Иван остановился, снял с дерева платок, вернул его пассажирке и снова с визгом тронул с места свой транспорт.
Не переживай, тётка Пелагея. Что с Толика взять. Никто ничего не знает. Говорят, машину разбитую на трассе нашли. Всех найдут. Не переживай. Говори, что надо, привезу!
Пелагея тихо вошла в дом. Все дети спали. И Юлька, стоя на коленках у кровати, спала, уткнувшись в одеяло, которым был укрыт Павлик. Пелагея подняла няньку, уложила поперёк кровати, вылила молоко из банки в кастрюльку, поставила его кипятить. По её щекам текли огромные гроздья слёз
Глава 10.
Митяй остолбенел
Шумный весенний ветер беспардонно ворвался в открытое окно, взметнул вверх лёгкие тюлевые шторы, поднял тетрадные листочки со стола и разметал их по комнате.
Мои рисунки! закричала Анка, собирая с пола листочки с рисунками модных платьев. Она любила рисовать девушек в красивых платьях, придуманных ею, мечтая когда-нибудь сшить себе одно из них.
Окоченевшие пальцы не слушались, руки адски болели и висли, как плети. Она пыталась собрать рисунки с пола, но у неё никак не получалось, пальцы её не слушались.
Холодно! Почему так холодно! Мама! Мама! Мне холодно кричала девочка. Мама крепко обняла её, прижала к себе так, что она стала задыхаться, затем затрясла дочь изо всех сил и стала бить по щекам.
Мама! Мама! Не надо! Мама! Я больше не буду! Мама! Не бей меня не бей меня, мама истошно кричала измученная Анка. Боль пронзала все её тело, собрав последние силы, она дралась с мамой и отбивалась от неё.
Ну вот очнулась, слава те А дерется ещё дурында. Чаво дралась-то, люди её спасают, а она кулаки в ход Придурошная какая-то Ирка! Ирка! Иди на кровать сгрузим тело, а то уж больно широка девка! Да и бешеная! Ирка! Ну, идёшь ты или не
Совсем тощая, словно палка, Ирка, схватила цепкими руками Анку за ноги:
Раз два ну, давай Машка!
Машка ухнула, подсунула свои руки под мышки Анки. Та не успела ахнуть и её грузное тело, как мешок, свалилось на железную кровать с растянутой сеткой, словно в гамак.
Да доски надо было б подложить Совсем девка на полу лежит. А ну, Машка, Митяя с поддоном зови, переложим заново.
Митяй! Тащы паддон, грузная тута, подложку надыть Ох, девица, разъелась же ты. Лежи, не трэпищи, и не вздумай орать, наслушались тебя, никому спать не дала. Пока Петяй не воткнул запретный укол. Не всем такая редкость выпадает, только самым безнадёжным.
Доктор разрешил. Ему звонили ночью. Доктор у нас золотой. Повезло тебе, деваха, ох повезло
Минут через десять Митяй, пыхтя, протиснулся в дверь с деревянным поддоном.
Бери за зад бабу, Митяй. Подмоги малость. Туды ешо ничего было, а обратно не потянем удвоем с Иркой. Ну! Ать, двать Митька! Ну! Ну! Ложи ее! Ложи! На каталку ложи, Митяй! Чаво вцепился ей в зад, кидай на каталку! Да не ори ты, больная! Вишь, аж надрываемся утроём Ирка, связывай руки ей, раз не разумеет!
Анка, не понимая, что с ней делают, кричала и отбивалась, теряя сознание от боли. Митяй вытер со лба обильный пот рукавом халата, скинул с кровати матрас, положил доски, вернул матрас на место, ловко подправил простыню.
Ну! Ще ррраз, взяли! Да не дрыгайся ты! Уроним жа на пол, не подымем жа! Ишь, разъелась, а мы тута надрывайся над ней! Швы разлезутся, снова шить начнуть, шас уколы будуть, полегчает малость, лежи и не дрыгайся! орала раскрасневшаяся Машка. Ирка молчала. Её цепкие сильные руки крепко держали ноги. Митяй, нечаянно задев грудь больной, ещё больше раскраснелся, одёрнув руки, как ошпаренный от крепкой молодой груди девахи. Так и стоял, растопырив их в разные стороны.
Чаго остолбенел, Митяй, девок не трогал? Давай, топай отседова.
Недовольно бубня про себя что-то, долговязый медбрат двинулся на выход. Следом, громыхая каталкой, шумно шаркая ногами в растоптанных тапках, двинулась Машка. Ирка накрыла Анку застиранной простынкой, поправила подушку.
Не плачь, девка, не реви, молодая ещё, доктор у нас хороший, не таких на ноги ставил. Терпи. Бог терпел и нам велел Ох ты, досталось же девахе, чудом спасли обратилась она к женщине, сидевшей всё это время молча на кровати напротив.
Присмотри за ней, Клаша, буйная уж очень, наркоз действует ещё, что ли! Кабы не подскочила на ноги. Сейчас медсестру позову, укольчик поставит и всё будет хорошо, девонька, потерпи, горемыка
Где я? сквозь слезы, чуть слышно спросила Анка, повернув голову к Клаше.
Как где в больничке не помнишь ничего, что ли?
Не ничего не помню. Что со мной?..
Да лучше и не знать тебе ничего! Молись, что жива осталась!
Глава 11.
Ираклий в больнице
Ираклий неуверенно топтался у входа в больницу, держа в руках шляпу. Мимо него носились люди в белых халатах, посетители с пакетами, да кто только не хлопал этой массивной дверью с внушительной деревянной ручкой. Дождавшись небольшой паузы в передвижениях людей, Ираклий потянул дверь на себя. Она с трудом поддалась и впустила неуверенного посетителя внутрь помещения.
Ираклий никогда не бывал в больнице. Его поразила белизна стен и пола. И люди в белых халатах дополняли это белое царство. Он увидел вывеску «Справка» над небольшим окошком в белой стене и поспешил туда. У окошка стояли две женщины и грузный мужчина. Стоять ему было тяжело, и он постоянно топтал пол ногами в белых тапочках. Ираклий пристроился за ним и стал ждать своей очереди.
Откуда ни возьмись, появился солидный мужчина в черном костюме, белой рубашке, и в красном галстуке. Галстук ярко-красного цвета подчёркивал его бледное лицо. Он отодвинул женщину от окошка, бесцеремонно просунул в него голову и начал что-то говорить. Не разобрать что, но очередь возмутилась!
Женщины, что вы себе позволяете! Зачем пустили без очереди этого мужика!
Все видели, что он меня оттолкнул? Что я должна драться?
Деритесь! Мне трудно стоять, я все ноги истоптал, а вы пропускаете! Если он при галстуке, значит, может без очереди?
Солидный мужчина вынул голову из окна, повернулся к замолкшей очереди:
Извините, друзья, что задержал. Спешу
И все тут же обмякли, дело пошло быстрее, и Ираклий оказался у окошка.
Уважаемая, я имею желание узнать, к вам намедни привезли девушку из кустов. Её мой Прынц нашёл. И теперь мы волнуемся за её здоровье.
Фамилия!
Моя?
Больной!
Я не больной, уважаемая, шо вы мне строите глазки, имею желание узнать
А мне до вашего желания что? Фамилию говорите!
Мою? Зачем? Я имею интерес узнать о здоровье девушки
Говорите фамилию девушки, хватит тут философствовать! Откуда вы такие берётесь!
Я имею вам сказать, что не на чай пришёл к вам в гости! Не делайте мне скандал, женщина!
Говори чётко, кого надо.
К вам привозили девушку?
Фамилию девушки говорите!
Не знаю
И я не знаю! Следующий
Ираклий отошёл от окна в растерянности. Он не ожидал такого отношения, и у него не было слов для возмущения. Он их просто не знал! Но от своего намерения старик не отказался. Он повернул за угол и пошёл по длинному коридору с множеством дверей справа и слева. У каждой двери сидели люди, они тихо переговаривались, ожидая своей очереди.
Ираклий достиг просторного фойе и увидел на одной из дверей табличку «Заведующий». И ниже ещё одна табличка с именем и фамилией заведующего: Зорина Нателла Иосифовна.
Ничтоже сумняшеся, постучал в дверь и тут же открыл её.
Добрый день, Нателла Иосифовна. Я имею желание узнать о девушке, которую отвезли из парка в вашу больничку.
Здравствуйте. Проходите. Садитесь. Да, было такое, привозили девушку.
Миловидная женщина в белом халате с интересом смотрела на посетителя.