Вика сдержала порыв выругаться. Никаких чувств к бастарду она не испытывала и испытывать не собиралась. А потому и о беременности можно было не беспокоиться. Точка.
С этими мыслями Вика встретила служанку и через несколько минут с наслаждением нежилась в горячей ванне с аромамаслами.
Уильям проснулся поздно, с раскалывавшейся головой и отвратительным настроением. Помянув сквозь плотно стиснутые зубы всех возможных дальних предков своего нелюбезного отца, он с трудом поднялся с постели, стараясь не замечать кувалд, то и дело бивших по мозгу, и кое-как дотащился до стола. Там какое-то время искал флакон с лекарством от головной боли. Нашел. Сделал положенных два глотка. Посмотрел, сколько жидкости осталось. Снова выругался.
Еще одна попойка, запланированная или нет, и придется в очередной раз идти на поклон к замковому лекарю встречаться с его сестрой, старой девой, взамен нужного лекарства. То еще удовольствие несколько часов развлекать никому не нужную дуру, вбившую себе в голову, что она выйдет замуж только за принца. Впрочем, тут и не принцы смотреть в ее сторону не желали ни красоты, ни ума, ни состояния. Зато наглости и хамства полно. Ее брат, лекарь, устроил ее в замок личной служанкой жены владельца. Вот этим она, дура такая, и гордилась.
Между тем средство подействовало. Голова перестала болеть. Можно было приводить себя в порядок и отдыхать. Внезапный выходной для Уильяма. Не так уж и часто у него случались выходные. Шут обязан каждый день развлекать господ.
День обещал быть скучным и сонным. Как и любой другой день после бала.
В принципе, так и случилось до обеда. Уильям привел себя в порядок, позавтракал в своей спальне, почитал, освежая в памяти придворный этикет. Он тщательно подбирал себе развлечения, чтобы не выходить из комнаты. Ночной сон еще был свеж в памяти, как и вчерашний танец. И Уильяму не хотелось столкнуться с Викторией в коридоре. Не сегодня. Он еще не восстановил свое сильно пошатнувшееся душевное равновесие. Позже, завтра, когда сможет снова держать себя в руках, Уильям будет готов к любым встречам. По крайней мере, он сам так считал.
Время стремительно приближалось к обеду, когда в коридоре внезапно послышался шум. Уильям жил в крыле для гостей-аристократов одна из положенных ему привилегий. Вроде как аристократ. Недоделанный только. И значит, рядом с ним должны были находиться комнаты тех, кто якобы равен ему по статусу. Например, комната Виктории.
При этой мысли Уильям вздрогнул, резко поднялся из кресла и, как был, в домашнем костюме, направился к двери. Потянул на себя ручку, выглянул в коридор.
Через три-четыре двери от него стоял маг и что-то выговаривал хозяину замка, Альберту ронт Валтайскому. Жестко выговаривал, если судить по выражению лица. Сам Альберт стоял, прижавшись к стене, с непонятным выражением лица. Напротив него, у другой стены, находилась перепуганная Виктория.
Уильям закрыл дверь и злорадно ухмыльнулся. Он готов был побиться об заклад, что маг не оставил без защиты любимую племянницу. И когда ее решил навестить сволочной Альберт, похотливый самец, волочившийся за каждой юбкой, та самая защита мгновенно сработала. Маг не бастард. Против него Альберт однозначно пойти побоится. Поговаривали, что именно этот маг вылечил в свое время императрицу от бесплодия, помог ей родить двух здоровых наследников. А значит, император в неоплачиваемом долгу перед ним. Если это знал Уильям, то должен был знать и Альберт.
Напрасно, ох напрасно, полез он к Виктории.
Глава 12
Милочка, феи успели
Вас одарить с колыбели, -
Но непонятно ужели
Вам, дорогая девица,
Как бы вы похорошели,
Если б с собою велели
Рядышком мне приютиться!
Маркабрю
Вика до сих пор не могла поверить в случившееся. К ней приставали! Да еще и против ее воли! Невозможный случай в том мире, в котором Вика родилась и прожила всю свою сознательную жизнь. Уж на Земле-то точно ценилась свобода воли. И наказывали за насилие очень жестко. Нет, Вика, конечно, прекрасно понимала, что в Средневековье женщину за человека не считали. Но! Надо же и совесть иметь! А заодно и мозг включать хоть иногда! Она, Вика, здесь находится под покровительством сильного мага. И что, получается, хозяина замка этот факт ничуть не побеспокоил?! Что значит «не упирайся, глупышка, ты сама этого хочешь, нам будет хорошо вместе»? Она так похожа на портовую шлюху или запуганную крестьянку?!
Ну должны же быть мозги в голове! Хоть немного! Или полная безнаказанность привела к тому, что этот урод даже против мага пошел, не раздумывая?!
Успокойся, под носом у Вики оказался вполне земной пластиковый стакан. Выпей. Травки это. Местные.
Вика послушно сделала несколько глотков, чувствуя, как дрожь постепенно начала проходить.
Он псих, выдохнула Вика. Он же знал, кто я. Но полез.
Ему слишком давно никто не давал отпор. Чипов тут нет, доказать ничего невозможно. Служанка мага моего уровня привлекать не станет.
Вика кивнула. Это все было понятно. Но Проклятое но! Да, возможный насильник отлетел к стене, едва попробовал приобнять Вику. Да, магическая защита сработала идеально. Да, Аурелиус появился сразу же.
Но какие же мерзкие ощущения остались!
При следующей встрече притворишься, что ничего не было, между тем инструктировал Вику Аурелиус. И никому о происшествии ни слова.
Вика снова кивнула. Она промолчит. В конце концов, она историк, знала, куда отправляется, тщательно изучила эту эпоху и возможные последствия своего пребывания здесь. Просто сдали нервы. Ничего страшного. Совсем скоро Вика придет в себя. И завтра уже забудет обо всем, как о страшном сне. Не было ничего. Ничего не было. Просто дурной сон, и все.
Так она уговаривала себя до конца дня. Никуда не выходила, сидела в своей спальне, много думала. И старалась забыть не только о сволочном поступке в край обнаглевшего хозяина замка, но и о бастарде, который, она была уверена в этом, наблюдал за «общением» наглого дворянина и сильного мага.
Вика не знала, видел ли бастарда Аурелиус. Сама она решила об этом не рассказывать. Да, ничего странного. Но так будет лучше для всех. Один идиот перепил, и все. Ничего. Всяко бывает. Никаких свидетелей.
Главное, самой в это поверить.
Ах, Вилли, посмотри, какая прелесть! Эти цветы чудесно пахнут! А птицы! Как они поют, заливалась не хуже соловья успевшая достать Уильяма до печенок Лорена ронт Щарская.
Цветы не пахли. Птицы не пели. По крайней мере, не для Уильяма. Ему было не до того все сильней хотелось придушить эту самонадеянную идиотку. Но он терпел изо всех сил. Только старался зубами не скрежетать не дай боги Виктория услышит. Она сидела неподалеку от него и о чем-то неспешно разговаривала со своим дядей.
После бала прошло двое суток, высшее общество успело отдохнуть, отоспаться, отъесться и теперь выползло на природу, под теплое солнышко, всем составом, прихватив слуг.
Неподалеку от замка располагались владения хозяина замка многочисленные поля и луга. Сочная густая трава последних часто служила для отдыха местной знати. Именно там обычно устраивали обеды на свежем воздухе те, кто «желал приобщиться к природе». Вот и теперь они соизволили отобедать на свежем воздухе. Для этого отправили сюда сразу после завтрака чуть ли не дюжину слуг. Те расстелили теплые толстые пледы для господ, поставили шатры от солнца, к нужному времени расставили на пледах тарелки с провизией. В общем, самим господам осталось только неспешно прогуляться до выбранного заранее луга и расположиться с усталыми вздохами на пледах.
Уильям шел рядом с визгливой дурой Лореной. Всю дорогу он вынужден был слушать ее болтовню, послушно кивал, даже не вдумываясь в слова. И при этом старался как можно реже смотреть в сторону Виктории игнорировать ее совсем не получалось. Она успела прийти в себя после того неприятного происшествия в коридоре и теперь шагала под руку с дядей. Уильям против воли обращал внимание на ее жесты и мимику. Живая, непосредственная, яркая, она выгодно отличалась от всех тех, кто годами окружал Уильяма.
Сама она, конечно, Уильяма в упор не замечала, одаривая своим благосклонным вниманием всех мужчин вокруг, кроме него. Вполне ожидаемо. Но от этого ничуть не менее болезненно. Уильям ревновал, впервые в жизни, до боли в сердце, до желания убить всякого, кто посмотрит на нее косо или наоборот улыбнется ей.
Он до одури, до дрожи в руках хотел в тот момент прикоснуться к этой потрясающей девушке, хотя бы просто погладить ее по волосам, ощутить их мягкость. А заодно и мягкость, податливость ее юного тела. Сорвать поцелуй с ее губ, ласкать ее
Боги, дайте ему сил пережить это испытание и не сойти с ума!
Глава 13
Милочка, самой пугливой,
Даже и самой строптивой
Можно привыкнуть на диво
К ласкам любовным, девица;
Судя по речи игривой,
Мы бы любовью счастливой
С вами могли насладиться.
Маркабрю
Бал, обеды, куртуазное общение, приставания, пикник жизнь Вики была наполнена многочисленными приключениями, пусть и не всегда приятными. Она настолько погрузилась в местную реальность, что даже не вспоминала о Земле, ни минуты не думала об оставленном там Владике. Ей было хорошо здесь. В окружении аристократов она наслаждалась другой реальностью. Да, скоро обязательно придется уехать постоянно жить здесь, в подобных условиях, далеких от земных, было бы тяжело для Вики. Но зато сколько эмоций! Сколько ощущений и чувств! Сколько воспоминаний потом останется! Она общалась за столом с настоящими «потомственными» аристократами, надевала разные пышные платья, купленные для нее «дядей», флиртовала без последствий с мужчинами различных возрастов. В общем, у нее было все то, чего не было на Земле, в том идеальном, защищенном мире.
Единственное, что ее смущало, это постоянная необходимость пересекаться в высшем обществе с бастардом. Он вроде и не делал ничего такого, не разговаривал с ней, даже практически не смотрел в ее сторону. Но Вика все равно была чересчур напряжена и не могла нормально отдыхать, когда он появлялся на горизонте.
В местном обществе все вокруг, включая слуг, его считали кем-то вроде мальчика для битья, часто подначивали, завуалированно оскорбляли. Он постоянно бесился из-за такого отношения. Вика видела, что его гордыня и тщеславие требуют уважения к сыну императора, пусть и незаконному.
Вика общалась с ним нейтрально. Но сегодня, узнав, что он будет на импровизированном пикнике, очень хотела сослаться на внезапно появившуюся головную боль и остаться в своей спальне. Увы, не получилось. Пришлось вызывать служанку, собираться и идти к подготовленному месту под руку с Аурелиусом.
Под теплым солнышком, на мягкой травке и пушистом пледе было удобно сидеть. Даже еда не нужна особо. Вот так дыши свежим воздухом, чистым, без примесей вредных газов, наслаждайся легким, ни к чему не обязывающим общением с тем, кто тебе нравится. И все. Больше ничего не надо.
Примечания
1
"Альба", или "песнь рассвета", относится к числу жанров, близких к народной поэзии.
2
Галафон аппарат, соединяющий в себе функции телефона и компьютера. Некое небольшое устройство, способное выполнять многочисленные задачи.
3
Крестовые походы серия религиозных военных походов одиннадцатого-пятнадцатого веков из Западной Европы против мусульман и не только.
4
Куртуазность, куртаузия система правил поведения при дворе или набор качеств, которыми должен был обладать придворный в Средние века раннее Новое время. В Средние века куртуазность касалась, прежде всего, правил поведения по отношению к женщине и выражалась в куртуазной любви. Эта средневековая концепция любви, согласно которой отношения между влюблённым и его Дамой подобны отношениям между вассалом и его господином, оказала значительное влияние на всю европейскую культуру вплоть до настоящего времени.
5
Сайкс возбуждающий напиток.
6
Девятый герцог Аквитании и седьмой граф Пуатье, носивший имя Гильема, старейший трубадур Окситании, был одним из самых крупных феодалов юга Франции.
7
Серкамон буквально «Странствующий по свету»; это прозвище говорит о принадлежности поэта к «жонглерам».
8
Днем камизы носили в качестве нижней одежды. Ночью использовали как ночную рубашку.
9
Котта европейская средневековая туникообразная верхняя одежда с узкими рукавами.
10
Тот, кто распознает по виду, по мимике лица внутреннее состояние человека.
11
Образ злого духа в мифологии эпохи Возрождения Северной Европы.
12
Жонглер и наемный воин родом из Гаскони.
13
Алкогольный напиток типа бренди, высокой крепости.