Хозяин дома был друг эльфов, потомок тех людей, о которых рассказывается в необычных сказаниях до начала истории, в легендах о войнах со злыми гоблинами, об эльфах и первых людях на севере. В дни, когда происходит действие нашего рассказа, еще встречались люди, у которых предками были эльфы и герои севера, и Эльронд, хозяин дома, был вождем этих людей.
Он был благороден и прекрасен, как эльфийский лорд, силен, как воин, мудр, как колдун, и добр, как лето. Он герой многих сказаний, но в великих приключениях Бильбо принимает небольшое участие, хотя и важное, как вы увидите, если мы когда-нибудь доберемся до их конца. Дом у него был прекрасный и годился для тех, кто любит поесть, или поспать, или поработать, или рассказывать истории, или петь, или просто сидеть и думать, или приятную смесь всех этих занятий. В эту долину не было доступа злым существам.
Хотелось бы иметь время, чтобы рассказать вам хоть одну-две истории или песни, что слышались в этом доме. Путники и их пони отдохнули и окрепли. Одежду им починили, синяки и ссадины зажили, настроение улучшилось, и надежды окрепли. Мешки наполнили продуктами, которые легко перевозить, но которых должно было хватить для перехода через горы. Путники выслушали советы и усовершенствовали свои планы. И вот наступил канун Иванова дня, и ранним летним утром им предстояло отправиться дальше.
Эльронд знал все о всевозможных рунах. Он осмотрел мечи, которые путники взяли в пещере троллей, и сказал:
Их изготовили не тролли. Это древние мечи, очень древние, и принадлежали они эльфам. Мечи были изготовлены в Гондолине для войны с гоблинами. Должно быть, происходят из драконьего сокровища или добычи гоблинов, потому что много веков назад гоблины и драконы разграбили этот город. Этот меч, Торин, на древнем языке Гондолина называется Оркрист, что означает Разрубающий Гоблинов. А это, Гандалв, Гламдринг, Молотящий Врага. Им когда-то владел король Гондолина. Берегите их!
Любопытно, как они попали к троллям? сказал Торин, с новым интересом разглядывая мечи.
Не могу сказать, ответил Эльронд, но можно догадаться, что ваши тролли ограбили других грабителей или натолкнулись в горах на севере на остатки древних грабежей. Я слышал, что в покинутых пещерах Мории лежит еще много забытых сокровищ, оставшихся после войны гномов с гоблинами.
Торин обдумал эти слова.
Я буду почитать этот меч, сказал он. Пусть он опять рассекает гоблинов!
Вероятно, это пожелание вскоре исполнится в горах! заметил Эльронд. Но покажите мне вашу карту.
Он взял карту и долго разглядывал ее, потом покачал головой, потому что не одобрял любви гномов к драконам, ненавидел злобных драконов и горевал, вспоминая руины города Дейла, его звонкие колокола и обгоревшие берега веселой реки Бегущей. На небе горела ярким полумесяцем луна. Эльронд поднял карту, и на нее упал белый лунный свет.
А это что? спросил он. Тут есть лунные буквы. Они рядом с простыми рунами, которые означают «дверь пяти футов высотой, и трое могут пройти в них в ряд».
А что такое лунные буквы? возбужденно спросил хоббит.
Лунные буквы это руны, но их невозможно увидеть, ответил Эльронд, когда просто смотришь на них. Их можно увидеть, только когда за ними светит луна, причем в то же время года и при той же фазе луны, когда они были написаны. Их изобрели гномы и записывали серебряными перьями, как могут подтвердить твои друзья. Должно быть, эти буквы написаны когда-то давно в Иванов день при луне в форме полумесяца.
А что тут написано? в один голос спросили Гандалв и Торин; они были чуть раздражены тем, что буквы первым увидел Эльронд, хотя, конечно, у них не было такой возможности, да и неизвестно когда представилась бы новая.
Встань у серого камня, когда пропоет дрозд, прочел Эльронд, солнце, садящееся в Дюрин день, упадет на замочную скважину.
Дюрин, Дюрин! воскликнул Торин. Это отец отцов одного из двух народов гномов Длиннобородых гномов. И он предок моих дедов.
А что такое Дюрин день? спросил Эльронд.
Первый день Нового года у гномов, сказал Торин. Как всем известно, это первый день последней луны осени на пороге зимы. Мы называем день, когда последняя луна осени видна одновременно с солнцем, днем Дюрина. Но, боюсь, это нам не поможет: в наше время не умеют определять, когда приходит такой день.
Посмотрим, ответил Гандалв. Еще что-нибудь написано?
Ничего такого, что видно при луне, сказал Эльронд и вернул карту Торину; потом все пошли на берег реки и смотрели, как танцуют эльфы в Иванов день.
Следующее утро утро дня середины лета оказалось прекрасным и свежим, как во сне: голубое небо без единого облачка, и солнце плясало, отражаясь в воде. Путники отъехали, сопровождаемые прощальными песнями и пожеланиями удачи, готовые к новым приключениям, зная, по какой дороге они могут пересечь Туманные горы и достичь земли за ними.
Глава четвертая
Через гору и под горой
Много троп ведет к горам и через них. Но большинство этих троп обманные и ведут в никуда или к беде. И поджидают на них страшные чудовища и ужасные опасности. Гномы и хоббит, с помощью советов Эльронда и знаний Гандалва, выбрали нужную тропу, ведущую к правильному переходу.
Много дней после того, как они выбрались из долины, в которой оставался Последний Домашний Приют, дорога продолжала карабкаться вверх и вверх. Тропа была трудная и опасная, извилистая, одинокая и длинная. Теперь, когда путники оглядывались, им далеко внизу видны были оставшиеся позади земли. Бильбо знал, что далеко на западе, где все сливалось в синеватой дымке, находится его родина, где все так удобно и безопасно, где его маленькая уютная нора. Бильбо вздрогнул. Вверху становилось холодно, и среди скал свистел резкий ветер. Время от времени по склонам горы скатывались камни, освобожденные растаявшим на солнце снегом, и пролетали между путников (что было удачно) или над их головами (что пугало). Ночи проходили тяжело, было холодно, путники не пели и громко не разговаривали, потому что слова их подхватывало странное эхо, а тишина, казалось, гневалась на то, что ее нарушили какие-то звуки, кроме шума воды, воя ветра и стука камней.
«Внизу лето, думал Бильбо, сено косят, пикники. Еще до того, как мы начнем спускаться по ту сторону, начнут убирать урожай и собирать ягоды». Остальные тоже были настроены мрачно, хотя когда прощались с Эльрондом утром в день середины лета, все были оживлены и весело говорили о переходе через горы и быстрой поездке по землям за ними. Они надеялись к началу осени попасть к потайной двери в Одинокой Горе «И, может быть, это будет Дюрин день», говорили они. Только Гандалв тогда покачал головой и промолчал. Гномы много лет не ходили этим путем, а Гандалв ходил и знал, какое зло и какие опасности выросли и процветают в Дикой местности с тех пор, как драконы изгнали оттуда людей, а гоблины втайне расселились и захватили шахты Мории. Даже продуманные планы мудрых колдунов, как Гандалв, и добрых друзей, как Эльронд, иногда не сбываются, если вы оказываетесь в опасной Дикой местности; и Гандалв был достаточно мудр, чтобы понимать это.
* * *
Он знал, что может произойти что-нибудь неожиданное, и не надеялся, что им удастся перевалить через мощные высокие горы с одинокими вершинами и долинами, в которых когда-то правили короли, без опасных приключений. Так и получилось. Все шло хорошо, пока однажды они не попали в грозу это была даже не гроза, а громовая битва. Вы знаете, какими страшными могут быть грозы внизу, на равнинах и в речных долинах; особенно когда встречаются и сталкиваются две грозовые тучи. Но еще ужаснее гром и молнии в горах ночью, когда встречаются и начинают сражаться ветры с запада и востока. Молнии ударяют в вершины, скалы дрожат, громовые раскаты разрывают воздух, катятся и отдаются в пещерах и низинах; тьма заполняется подавляющим гулом и неожиданными вспышками света.
Бильбо никогда такого не видел и даже представить себе не мог. Они находились высоко на горной тропе, с одной стороны открывалась глубокая пропасть. На ночь укрылись под нависающей скалой, и хоббит лежал под одеялом и дрожал с головы до ног. Выглядывая из-под одеяла при вспышках молнии, путники видели за ущельем каменных гигантов, которые играли, швыряя друг в друга камни, ловили их или бросали вниз, где они сбивали деревья или с громким стуком раскалывались на кусочки. Потом начался ветер и дождь, и ветер хлестал дождь и разносил во всех направлениях, так что нависающая скала ни от чего не могла защитить. Скоро все промокли; пони стояли, опустив головы и свесив хвосты между ног; некоторые ржали от страха. Слышно было, как улюлюкают и вопят каменные гиганты на горных склонах.
Так не пойдет! сказал Торин. Если нас не снесет ветром, не затопит дождем, не убьет молнией, какой-нибудь гигант подхватит нас и швырнет в небо вместо мяча.
Ну, если знаете что-нибудь получше, отведите нас туда, сказал Гандалв, который был мрачен: ему самому не очень нравились эти гиганты.
В конце концов отправили Кили и Фили осмотреться и поискать убежище получше. Эти гномы были моложе остальных лет на пятьдесят и обладали острым зрением; обычно они получали всевозможные задания (если было понятно, что нет смысла посылать Бильбо). «Если хочешь найти что-нибудь, посмотри и обязательно найдешь», сказал Торин молодым гномам. Конечно, найдешь, если будешь искать, но не всегда то, что ищешь. Так оказалось и в этот раз.
Скоро Фили и Кили вернулись, держась от ветра за камни.
Мы нашли сухую пещеру, сказали они, недалеко за поворотом; туда войдут и пони.
Вы хорошо ее осмотрели? спросил колдун, который знал, что пещеры в горах обычно бывают заняты.
Да, да! ответили гномы, хотя все знали, что на это у них не было времени: слишком быстро они вернулись. Она совсем небольшая и уходит неглубоко.
В этом, конечно, опасность пещер: вы никогда не знаете, насколько глубоко они уходят, или куда ведет их них проход, или что поджидает вас внутри. Но новость, которую принесли Фили и Кили, казалась хорошей. Поэтому все встали и приготовились выходить. Ветер выл, гром гремел по-прежнему, и путникам с трудом удалось вывести пони. Но пещера действительно оказалась недалеко, и вскоре они увидели выступающую на тропу большую скалу. Если ее обойти, открывалась арка, ведущая в глубину горы. Было достаточно места, чтобы протолкнуть пони, когда их разгрузили и расседлали. Путники прошли под аркой и с удовольствием услышали, что ветер и гром остались снаружи и они теперь в безопасности от гигантов и их камней. Но колдун не хотел рисковать. Он зажег свой посох как в тот день в столовой Бильбо, если припоминаете; казалось, это было так давно, и при его свете путники осмотрели пещеру от одного конца до другого.
Она была приличного размера, но не слишком большая и не таинственная. С сухим полом и удобными нишами. В одном конце было достаточно места для пони; тут они и стояли (очень довольные переменой), от них шел пар, и они уткнулись носами в мешки с кормом. Ойн и Глойн думали разжечь костер, чтобы высушить одежду, но Гандалв даже слышать об этом не захотел. Поэтому все расстелили мокрые вещи на полу и достали сухие из седельных сумок; потом поудобнее закутались в одеяла, зажгли трубки и принялись пускать кольца, которые для забавы Гандалв окрашивал в разные цвета и пускал под потолок плясать. Говорили и говорили, забыли о грозе, обсуждали, что каждый сделает со своей долей сокровищ (когда получат их, что в тот момент не казалось невозможным); и так один за другим уснули. В последний раз видели они своих пони, сумки, багаж, инструменты и все прочее, что привезли с собой.
Оказалось в конце концов, им повезло, что они захватили с собой маленького Бильбо. Потому что он почему-то долго не мог уснуть; а когда уснул, то снились ему кошмары. Ему снилось, что щель в задней стене пещеры все расширяется и расширяется, и он очень испугался, но не мог произнести ни слова или крикнуть и только лежал и смотрел. Потом ему снилось, что пол пещеры опускается и он скользит вниз начинает падать в глубину, далеко, далеко, бог знает куда.
Тут Бильбо, вздрогнув, проснулся и обнаружил, что его сон отчасти осуществляется наяву. В дальней стене пещеры открылась щель и уже превратилась в широкий проход. И хоббит успел заметить, как в проходе исчезает хвост последнего пони. Конечно, он тут же заорал, а хоббиты могут кричать очень громко, что удивительно для их небольших размеров.
И тут, не успели бы вы проговорить слово, из прохода повалили гоблины, огромные уродливые гоблины, множество гоблинов. Их приходилось по крайней мере по шестеро на каждого гнома и еще двое на Бильбо; и всех похватали и потащили в проход, прежде чем вы успели бы сказать еще одно слово. Но Бильбо его крик принес хоть какую-то пользу. Хоббит мгновенно очнулся, а когда гоблины попытались его схватить, в пещере вспыхнул свет, запахло порохом, и несколько гоблинов упали.
Щель со стуком закрылась, и Бильбо вместе с гномами оказались по другую ее сторону! Где Гандалв? Ни они, ни гоблины этого не знали, а гоблины не стали дожидаться, чтобы узнать. Они схватили Бильбо и гномов и потащили их. Было совершенно темно, и только гоблины, живущие в самом сердце горы, могли хоть что-то видеть. Проходы пересекались и расходились во всех направлениях, но гоблины знали дорогу, как вы знаете путь к ближайшему почтовому отделению. Путь вел все вниз и вниз, становилось ужасно душно. Гоблины обращались с пленниками очень грубо, немилосердно щипали их; они хихикали и смеялись своими ужасными каменными голосами; и Бильбо чувствовал себя даже хуже, чем когда тролль схватил его за ноги. Он снова и снова жалел о своей милой светлой хоббичьей норе. И не в последний раз.
Но вот впереди показался красный свет. Гоблины запели, вернее захрипели в такт шлепанью ног по камню и тряся при этом пленников.
Хлоп! Шлеп! Черный треск!Хватай, держи! Щипай, ударь!И вниз, вниз, в гоблиний городТы отправляешься, мой малыш!Хруст, хруст! Гром, треск!Молот и клещи! Молотки и гонги!Бейте, бейте глубоко под землей!Хо-хо, мой малыш!Свист и шелест! Хлопанье бича!Бей и стучи! Кричи и блей!Работай, работай! Не смей уклоняться,Пока гоблины пьют и смеются,Дальше, дальше под землюВниз, мой малыш!Звучало это ужасно. Стены эхом отдавались на хлоп, шлеп и на хруст, хруст на гнусный смех их хо-хо, мой малыш! Общий смысл песни был совершенно ясен, потому что теперь гоблины достали хлысты и стали шлепать ими, издавая свист И заставляли пленников изо всех сил бежать перед собой; и уже не один гном кричал и блеял. И тут они вбежали в огромную пещеру.
Пещера была освещена горевшим посредине большим красным костром, а также развешанными по стенам факелами и была полна гоблинов. Все они смеялись, топали, хлопали в ладоши, когда вбежали гномы (последним бедный маленький Бильбо, он оказался ближе всех к хлыстам), а погонщики-гоблины орали и хлопали сзади хлыстами. Пони уже стояли в углу; здесь же валялись все сумки и мешки путников, раскрытые: гоблины успели в них порыться, и вынюхать, и прощупать пальцами, и поссориться из-за их содержимого.
Боюсь, гномы в последний раз видели своих замечательных маленьких пони, включая веселого крепкого белого малыша, которого Эльронд дал Гандалву, потому что конь не годится для горных троп. Потому что гоблины едят и лошадей, и пони, и ослов (и других, гораздо более отвратительных животных), и они всегда голодны. Но в данный момент, однако, пленники думали только о себе. Гоблины заломили им руки за спину, связали одной цепью, выстроили в ряд и потащили в дальний угол пещеры, причем Бильбо болтался в конце ряда.