Я собирался вернуться в свою комнату, как вдруг тема их беседы неожиданно поменялась, и я остановился.
Нет, ты еще не знаешь самого интересного! В этот раз мои родители решили усыновить парня! восклицает львица.
Что? Они теперь говорят обо мне.
Чего? Это ведь в первый раз так!
Да, и я не понимаю почему. На протяжении вот уже десяти лет мои родители усыновляли только девочек. А в этот раз парень, да еще и такой страшный!
Я услышал, как на другом конце засмеялась девчонка, а потом игриво так спрашивает:
Красавчик, да?
Тишина. Я вопросительно приподнял брови. Ну же, Елена? Отвечай.
Красивый Ну не слишком-то. Он я не знаю, высокий, не толстый, глаза у него ничего такие, но в целом он обычный.
Вот сучка!
В целом? Почему в целом?
Просто так. Просто я так сказала! тотчас же реагирует львица.
М-м-м! Говори давай, Елена Хиллз! Я тебя слишком хорошо знаю, твое «в целом» всегда что-то скрывает!
Снова тишина.
Ну же! почти орет в трубку ее подружка.
Ну, когда я впервые увидела его утром в день его приезда меня просто поразил его взгляд. Он как будто отражал все, о чем он думал. Его глаза были темно-синими, когда он приехал; но буквально только что, в кухне
Что? Продолжай!
Только что в кухне его глаза были светло-серыми. Мне было сложно даже смотреть в них
Так. Подожди, Елена, выкладывай уже! Он тебе нравится?
Чего? Нет, конечно! Ты его видела? Он весь в татуировках. Прямо везде, даже на руках. А в ушах у него огромные уродские тоннели, и еще он немой!
Немой? Я не немой, я просто не разговариваю. Это разные вещи, твою мать!
Да уж, татуировки, пирсинги и то, что он не разговаривает это ужасно! заключает ее подружка.
Вот видишь! Даже если бы в нем и было что-то привлекательное, я ни за что бы на такое не согласилась. Он мне противен, заявляет львица.
Я сжимаю кулаки. Противен я ей, видите ли! Правда, что ли? Да что б тебе, сучка этакая, пусто было!
Но, Елена, ты у нас больше спец по глазам. Татуировки и все такое Я уверена, что вот мне он очень даже понравится. Посмотрю на него завтра. Твоя мама согласилась, чтобы я пришла на обед?
Ага, отвечает львица.
Ее подружка тут же принялась обсуждать, в чем ей завтра лучше явиться.
Звук приближался, затем дверь ванной немного приоткрылась, и львица вошла сюда. Она меня еще не увидела, потому что смотрела на что-то в своих руках На мой рисунок?
Глава 5
Она сложила бумажку вдвое и, к моему большому удивлению, засунула ее между грудей. Меня бросило в жар, а моему члену стало очень тесно в штанах.
Следующая секунда стала самой лучшей за последние несколько дней: львица подняла глаза, и ее взгляд встретился с моим. Пока она, казалось, пребывала в состоянии полнейшей неожиданности и шока, я подумал о том, что этот маленький клочок бумаги счастливейший в своем роде, находясь сейчас там, где он находится. Я медленно оперся локтями о колени и подпер руками голову.
Алло! Ты еще здесь? Так что же мне все-таки завтра надеть? снова говорит ее подруга.
Львица открывает рот и тут же его закрывает.
Я скрещиваю пальцы, уставившись на нее.
Моя мама меня зовет, мне нужно идти, Софи, говорит она ей.
Блин. Ну ладно, целую Честно сказать мне уже не терпится прийти завтра к тебе и посмотреть на этого немого в татухах
Львица резко прекратила разговор, не дав своей подруге закончить фразу.
Я не двигался, она тоже. Было заметно, как она пытается изо всех сил взять себя в руки: она сглотнула слюну и откашлялась.
И давно ты здесь? начинает львица разговор.
Удивительная стерва. Я замираю и, не меняя позы, продолжаю спокойно смотреть на нее, и, честно сказать, оно того стоило. На ней была длинная и очень широкая футболка, из-под которой торчала круглая, загорелая попка, которая была для меня столь же желанной, как и ее хозяйка. Но мне пришлось оторвать от нее взгляд, когда она натянула свою футболку ниже, и в этот момент в моей голове отчетливо прозвучала ее фраза: «Это сильнее меня, он мне противен».
И что же ты здесь делаешь? холодно добавляет она.
Я выдергиваю секундную паузу, а затем медленно встаю. Она в смятении. Не нужно ей этого делать, это лишь пробудило во мне нечто большее, чем простое любопытство. И это большее находилось прямо под моими джинсами. Она что-то там говорила о том, куда она пошла. Ну, почему бы и нет.
Подошел ближе. Ну что, так я тебе тоже противен? Мне очень хотелось прошептать ей это прямо на ухо, но я даже не попытался, так как отлично знал, что ни одного звука издать не смогу.
Елена попятилась назад: шаг, другой, пока спиной не уперлась в стену. Я остановился в нескольких сантиметрах от нее и стянул с себя футболку прямо у нее на глазах.
Она изо всех сил старалась не смотреть на мой изукрашенный чернилами торс и смотрела мне прямо в глаза, задрав нос. Черт, как же меня заводит, когда она так делает! Я одновременно ненавижу этот ее взгляд и без ума от него.
Черт, теперь официально. Я потерял свое хладнокровие.
Положил футболку ей на плечо. Она не дрожала, но все ее тело выдавало волнение. Затем приблизился к ней еще немного и уперся ладонью в стену прямо над ее головой. Я тебе противен? В самом деле? Это совсем не то, что я вижу. Она молча опустила голову, я сделал так же. На протяжении нескольких долгих секунд я наблюдал за ее молчаливой паникой. Ее дыхание участилось, а грудь бурно вздымалась вверх и вниз, и было видно, как выпал маленький кусочек бумаги, который она туда положила. Львица разглядывала мой торс в нескольких сантиметрах от своего точеного носика. Ее дыхание обжигало мне кожу, в то время как по позвоночнику разливался ледяной холод.
К счастью, я не стал дожидаться ее дальнейших действий. Думаю, что она ударила бы меня по лицу, или залепила бы пощечину, может даже две. Но она не стала этого делать, и была совершено права. Иначе не отойти ей от этой стены. Конечно, я бы ее и пальцем не тронул, несмотря на то, как сильно мне того хотелось.
В этой истории нужно поставить красивую точку, и я резко поднимаю ее двумя пальцами за подбородок, чтобы она посмотрела мне в глаза. Она подскакивает и послушно делает то, что я прошу, хотя и без всякого на то желания. Склонив голову, движением брови указал ей на рисунок. Она открыла рот, но ничего не сказала.
Я что, заразный?
Она не сводила с меня глаз, и если она сейчас не закроет свой рот, то я наделаю глупостей.
Думаю, что все-таки она читает меня как книгу, раз она тут же громко сомкнула свои челюсти.
Она высвободилась, не задев меня, ушла в свою комнату и хлопнула дверью. К счастью для себя, иначе я бы точно не удержался, глядя на ее рот.
Я выпрямляюсь. Ай! Как больно. Так долго стоять рядом с ней это слишком: стояк невероятный. Только подойдя к комнате, я остановился и вспомнил. Вот дерьмо! Она же ушла с моей футболкой. Теперь она точно сожжет ее или что-нибудь в этом духе.
Эта короткая встреча убедила меня в двух вещах: первое она настоящая ледышка, потому что обычно достаточно было сделать в два раза меньше, чтобы девчонки оказывались в моей койке, и второе мой член требует реванша. Она захватила все мои мысли, но пора бы прибрать и все остальное.
Я тяжело вздыхаю и возвращаюсь к себе. Тишина и спокойствие мне не помогают. Мне нужен шум, чтобы выкинуть из головы эти мысли и удержать себя от желания выломать ее дверь и стянуть с нее штаны и ее невинный вид. Мне нужно срочно отсюда свалить.
Я хватаю другую футболку, толстовку и бейсболку. Видок у меня теперь как у того парня, с которым не хотелось бы встретиться ночью на улице. Сигареты, зажигалка и телефон составили компанию косячку в моем кармане.
Оставив все мысли на кровати, я выхожу из комнаты на балкон.
В саду никого, по крайней мере, я там никого не вижу. Но кто знает их папашу. Он меня уже один раз поймал, может поймать и еще. Я перекинул ногу через перила и спрыгнул на козырек. Снова раздался громкий треск. Эта штука точно бы меня не выдержала, будь я чуть тяжелее.
В этот раз решаю не светиться в окне отца и прыгаю подальше.
Мое колено отозвалось на эту выходку острой болью, но я все равно бежал, не останавливаясь, и обогнул дом. Оказавшись у крыльца оглянулся. Никого не было. Я метнулся к воротам и без труда через них перелез.
На улице на бейсболку натянул капюшон и рысью побежал по правой стороне. Пустынно. Этот квартал вымирает после девяти часов вечера.
Когда я приехал сюда с Солис три дня назад, то заметил через несколько улиц отсюда остановку. Что бы там ни было, метро или автобус, я все равно найду способ добраться из Статен-Айленда в другой мир, в Куинс.
Глава 6
Стоило мне только выйти из метро, как в нос тут же ударил резкий запах помойки. Оживление, царившее вокруг, несмотря на поздний час, меня успокоило. Наконец-то я почувствовал себя в родной и привычной среде.
Шумные уличные ссоры, лай бродячих собак, оживленные пьяные разговоры на тротуаре, гудение машин и клаксонов, вой полицейских сирен, все это дерьмо доставляло мне несказанное удовольствие. Некоторых успокаивают звуки природы, но для меня природа это город, и называется он Куинс.
Несколько минут спустя я оказываюсь там, где мы с Бенито выросли, в нескольких улицах от детского дома. Иногда я говорю себе, что мы реально какие-то придурки: родились здесь, здесь же познакомились друг с другом в детском доме и здесь же сегодня снова проводим вечера. Как будто мало у нас в жизни было грязи и нищеты.
С тех пор как я начал поиски остановки, на Статен-Айленде уже наступила глубокая ночь. Все это заставило меня знатно так понервничать. Я засунул руки поглубже в карманы джинсов. Моя походка, пожалуй, прекрасно отражала мое скверное настроение. Первый, кто попадется мне под руку этим вечером, скорее всего, даже не успеет понять, что происходит. Три дня я побыл в роли глупого ручного котенка, и хватит. Нужно найти способ выплеснуть всю свою энергию.
Я чувствую, как в моей руке вибрирует мобильник, на который я не обращал внимания. Хиллзы, наверное, заметили мое отсутствие и позвонили Солис, которая теперь часами мне мозг будет выносить со своей дурацкой моралью. Да пошла она, сегодня вечером мне просто необходимо подышать!
Я шел по знакомым улицам и вдыхал их аромат: моча бомжей, запах недавно выкуренного косяка марихуаны. Видимо, парни, курившие ее, разместились прямо на тротуаре. До маленьких ларьков с едой неизвестного происхождения, но которой можно неплохо набить брюхо, было рукой подать. В этом квартале, где ни одна девчонка не захотела бы оказаться в одиночестве посреди ночи, я чувствовал себя как дома.
Здесь никто не посмотрит на меня сверху вниз, никто не смерит презрительным взглядом. Я нахожусь сейчас именно в том месте, которое подходит мне лучше всего.
О! Молчун! донесится с угла улицы.
Я оборачиваюсь, и Лопес, парень, который делал мне татуировки, машет мне рукой из-за витрины своего магазинчика. Я киваю ему в ответ.
Молчун так называют меня здесь уже на протяжении многих лет. Мне это никогда не нравилось, но уж лучше так, чем Немой.
Я направляюсь к тому месту, где мы с Бенито проводим большую часть времени: к маленькому пабу Goosebump [1]. На самом деле никогда не мог понять, почему именно так называется это питейное заведение. Наверняка какая-то тонкая и непередаваемая игра слов.
Когда подхожу ближе, то вижу у самого входа трех парней, которые закидываются какими-то веществами. Они узнают меня и здороваются. Ногой открываю дверь паба и выхожу.
Скрип дверных петель, находящихся уже на последнем издыхании, привлек внимание всех, кто находился внутри. У меня было ощущение, что я не был здесь вот уже много недель, так дом Хиллзов отрезал меня от внешнего мира.
В пабе, как всегда, народу немного: несколько нищебродов сидят, облокотившись о барную стойку, и заняты тем, что смотрят на дно своего стакана или пялятся на официантку Таню, сестру Бенито.
Все повернули голову, чтобы посмотреть, кто пришел.
В надежде на их понимание, что я не в духе, даже не взглянул на них.
Кажется, знаю кого-то, кому нужно срочно выпить! говорит Таня, заметив, что я прохожу мимо стойки.
Я кивнул, и она отвернулась, чтобы взять бокал.
Не останавливаясь, я шел к тому столику, за которым обычно зависали мы с Бенито, в самом дальнем углу крошечной сцены, на которой заканчивали свою жизнь две гитары, барабан и виниловый проигрыватель. Когда в жизни что-то идет не так, я всегда оказываюсь в Goosebump. Тут уродливо, тут воняет, тут страшно, но тут тебя не потревожит ни одна живая душа, а еще тут бесплатная выпивка.
Таня ставит мне под нос бокал холодного пива. Я подмигиваю ей в знак благодарности, и она уходит, бросая:
Я волновалась, Тиг, почти четыре дня
Да что они все так за меня волнуются?
Таня мне очень нравится. Она появилась в жизни Бенито внезапно и рассказала, что ищет его повсюду вот уже несколько лет. А он все это время даже не догадывался о ее существовании. Когда ей исполнилось восемнадцать, она официально его усыновила, и он покинул стены интерната.
Это было два года назад.
С тех пор он живет у нее, недалеко отсюда. Она и мне дает приют, в любое время, как только я захочу. Она всего на три года старше нас, но ведет себя как настоящая мать. Ну, с Бенито, конечно, в первую очередь. Со мной о родительских чувствах уже говорить не приходится. Все зашло гораздо дальше, причем не один раз, и Бенито убьет меня голыми руками, если об этом узнает. Но сестра моего приятеля всегда на меня так смотрит, что, я понимаю: дать ей того, чего она действительно хочет, я не могу. Секс без проблем, но все остальное невозможно!
Ты голоден?
Я вздрогнул от неожиданности, потому что все это время у меня были закрыты глаза.
Напротив меня сидела Таня, положив руки на бедра, и нежно смотрела на меня.
Тиг, я тут случайно встретилась с Натали. Если тебе так плохо у этих богатеев, ты ведь всегда можешь вернуться домой
Я закатил глаза. Если бы все было так просто, неужели я бы торчал эти три дня у Хиллзов в компании этой сучки львицы?
Таня молча смотрела на меня. Я предпочел бы закончить этот разговор. Она хмурит от переживаний лоб и произносит:
Мне не нравится видеть тебя таким.
Я ничего не ответил, и она вздохнула.
Понятно Бен скоро будет, он уже в пути, сообщает она. Если хочешь, можем увидеться позже
Нет, я хочу только, чтобы она оставила меня в покое.
Она подождала еще немного. Я упорно смотрел в сторону, и тогда Таня, вздохнув еще раз, встала. Ее рука нежно погладила меня по шее, но я убрал ее, как прогоняют назойливую муху.
Я тоже люблю тебя, Тиг, со смешком бросает мне она.
По стакану, стоящему передо мной, медленно скатывались на стол капли конденсата. Несколько мгновений смотрел на них. Пиво, сигареты я должен себя чувствовать гораздо лучше. Почему же этого не происходит? Никак не могу выкинуть из головы прикосновение тела львицы, как будто она рядом со мной. Так! Стоп! Она же стерва, я должен немедленно прекратить думать о ней! А лучше и не начинать вовсе. Я ей противен, она сама сказала.
Мой мобильный снова завибрировал. Я достал его из кармана. Два сообщения с неизвестного номера. Из любопытства решил открыть и прочитать последнее.
«Ответь! Или что, мобильником тебя пользоваться тоже не научили?»
Но кто же это? Одним движением большого пальца я открыл предыдущее сообщение.
«Возвращайся, мама очень волнуется и будет звонить Натали».
Мама? Не может же эта львица мне писать? И тут же получил новое сообщение:
«Это Елена! Ответь!»
Я бросил телефон на стол, но потом снова взял его в руки и выключил. Если она не оставит меня в покое, я просто взорвусь.
Осушив наполовину стакан, затушил в пепельнице свою сигарету. Но как, черт возьми, у нее оказался мой номер? Я сбежал из дома, чтобы ее не видеть, а она мне эсэмэски шлет?