Я перешагиваю через разбросанные поленья и догоняю его.
Я и впрямь тебе не нравлюсь?
Он хмыкает, словно мой бесцеремонный вопрос его удивляет.
Мне не нравится Мидас, а ты его символ.
Я пошатываюсь и на мгновение замираю, а потом снова продолжаю идти.
Что ты имеешь в виду, говоря, что я его символ?
Никогда прежде не слышала, чтобы обо мне так отзывались.
Озрик ведет меня мимо лошадей, стоящих вокруг стогов сена, вынуждая обходить разбросанный по земле навоз.
Ты его трофей, безусловно, но еще и его отражение, говорит Озрик. Когда на тебя смотрят, то видят его. Все думают о его даре обращать все в золото и представляют, каково было бы иметь подобную магию, такое бесконечное богатство. Ты символизируешь его власть не только над его царством, но и над всей алчностью в Орее, а он это страсть как обожает.
Я потрясена и так удивлена его речью, что не могу найти ответ.
Так что да, когда я смотрю на тебя, его маленького золотого питомца, которым он хвастается, это меня злит.
Так не смотри на меня, парирую я, в моем голосе появляются жесткие нотки.
Озрик фыркает.
Пытаюсь.
Не понимаю, почему краска стыда заливает мои шею и щеки, оставляя ржавый румянец, но это так.
Для справки: я тоже злюсь, когда на тебя смотрю, отвечаю я.
С его губ срывается хриплый смешок, такой громкий и внезапный, что я подпрыгиваю.
Полагаю, тогда нам лучше друг на друга не смотреть.
Я бросаю взгляд в его сторону.
Согласна.
Оставшуюся дорогу мы идем молча, но на сей раз я замечаю, что Озрик выбирает путь попроще.
Глава 13
Аурен
Озрик ведет меня к большой палатке той, что стоит отдельно от остальных. Судя по размерам и округлой форме, в этой палатке, напоминающей тент на королевских турнирах, проводятся собрания.
Я захожу вслед за Озриком и вижу лежащие на полу меха и стоящий посередине круглый стол. Вокруг него расположились трое солдат, которые разговаривают с командиром, сидящим прямо напротив входа. Заметив наше появление, все поворачивают головы, и их внимание устремляется на меня.
Рип переводит взгляд на своих людей.
Соберемся потом.
Солдаты кивают и встают, бросив на меня перед уходом оценивающие взгляды.
Когда нас остается только трое, я нерешительно мнусь у входа. Командир Рип окидывает меня пытливым, пугающим взглядом. Он выглядит точно так же, как и сегодня утром. Разве что шипы на руках кажутся короче обычного, словно он частично их спрятал.
Садись, в конечном счете говорит он.
Я обхожу стол и выбираю место подальше от него. Он ухмыляется, когда я выдвигаю стул, словно знал, что предпочту сесть там. Я с вызовом смотрю на него. Он ухмыляется еще шире.
Озрик собирает разложенные на столе бумаги, а я молча корю себя за то, что не нашла времени изучить их, пока у меня была такая возможность. Успеваю заметить карту и какие-то послания перед тем, как Озрик убирает их, свернув и приставив к стене палатки.
Теперь, когда на столе ничего нет, кроме пары фонарей, я нервно осматриваюсь. По какой-то причине в опустевшей палатке интерес командира пугает сильнее.
Здесь мне не на чем остановить взгляд, не на что отвлечься. Возможно, это и входило в его намерения.
Озрик выдвигает табурет рядом с командиром и садится. Все в этой ситуации вышло через одно место вот и у Озрика влезла только половина зада.
Я смотрю на них с противоположного конца стола и, пусть и сжимаю руки на коленях в кулаки, точно знаю, что они этого движения не заметят.
Порознь они отпугивают от себя, но вместе чувствую себя так, словно оказалась посреди стаи голодных волков.
Поза у Рипа непринужденная, хотя спину он держит прямо, локти лежат на столе, шипы отражают свет. Он внимательно меня разглядывает, отчего по холодной коже ползут мурашки.
Мне с трудом удается не вертеться под этим взглядом, как уж на сковородке, но я вынуждаю себя замереть и проявляю тревогу, лишь втайне сжимая руки в кулаки.
Итак, ты десять лет была фавориткой царя Мидаса.
Я перевожу взгляд с Рипа на Озрика и обратно.
Да осторожно отвечаю я.
Ты получала от этого удовольствие?
Я недоумевающе смотрю на командира.
Получала ли я удовольствие? повторяю я, от растерянности поджав губы. Что за вопрос такой?
Он кивает, и я чувствую, как, словно кирпичная кладка, выстраиваются вокруг меня мои защитные стены.
Я уже говорила: я не предам Мидаса, снабжая вас сведениями.
Да, Озрик сообщил, что именно так ты и сказала, отвечает Рип, и уголки его губ приподнимаются в легкой улыбке. Но я спрашиваю не про Мидаса. Я спрашиваю про тебя.
Я переплетаю пальцы, ногти впиваются в ткань моих перчаток.
Почему?
Командир Рип наклоняет голову.
Аурен, кто-нибудь вообще разговаривал с тобой не таясь?
Не успеваю спохватиться и горько усмехаюсь.
Нет.
Примечания
1
Бочонок (англ.).
2
Ячмень (англ.).