Гоблину сейчас повредит любое заклинание. А с тем рыжим сейчас разберемся, он послал заклинание в парня с сережкой в ухе, и тот замолчал. Но зато начал бить руками по прутьям клетки. Вот настырный упрямец, пробормотал маг. И послал еще одно заклинание, обездвижившее неугомонного раба.
К ночи гоблин умер. Но его тело действительно немного удлинилось и стало гибким, как и задумывалось учеными. Краффе решил изменить в зелье дозировку главного компонента.
На следующее утро увели молодого паренька, Динрича. Тот уже догадывался, что с ним сделают, и пытался сопротивляться, визжа и выворачиваясь из рук мучителей. Конечно же, сладить с магами у него не получилось. Его обездвижили и как куклу потащили прочь, вернув в клетку через полчаса в бессознательном состоянии. К вечеру с ним произошло то же, что и с гоблином. Три часа мучительных трансформаций тела и смерть в луже собственных выделений.
Третьим стал рыжеволосый парень. Он тоже отчаянно пытался сопротивляться. Пришлось объединить усилия почти всех учеников, чтобы его обездвижить.
Какой сильный раб, восхищенно пробормотал Краффе, укладывая несчастного на стол и вставляя тонкую трубку в горло. Пить зелье по собственной воле этот человек явно не стал бы. Через полчаса все было закончено, испытуемый лежал в клетке.
Его начало ломать позже, чем остальных, ближе к ночи. Маг и его ученики фиксировали каждое движение парня в записных книжках. Период рвоты, период поноса, период судорожных схваток. Однако на этот раз было и кое-что новенькое этот раб периодически терял сознание, но потом снова приходил в себя.
Удивительно, бормотал дэр Краффе, те двое к этому времени уже были мертвы. А этот все еще шевелится.
Чем это может быть вызвано? заинтересовались ученики.
Мы наконец-то правильно подобрали дозировку? предположил Ангеланд.
Не совсем, возразил учитель. Дозу все еще надо снижать.
Но его тело уже трансформируется не так интенсивно, как у гоблина. Если мы снизим дозу, нужный эффект пропадет.
Но и давать это зелье солдатам пока нельзя. Представь, что с ними будет, если они испытают подобные боли! Нам надо найти ту самую золотую середину, которая позволит людям пользоваться зельем без мучений, но при этом достигая нужных способностей.
Рыжий парень упорно не хотел умирать, лишь слабея с каждым новым приступом боли. К утру его оставили одного. А на следующий день забрали для опытов Казарада.
Огромному бородачу ввели меньшую дозу зелья. Его ломало не так сильно, как его предшественников. Он тоже выжил, но требуемого от зелья эффекта почти не было.
Пока оставляем эту дозировку, разочарованно объявил маг. Теперь поставим этому бородатому сыворотку вульда.
Казараду пришлось снова стать подопытным. На этот раз он мучился, как и все. И на следующий день валялся без сознания. Ученые уменьшили дозу и проверили сыворотку на вампире. Тот тоже долго лежал в отключке. Хотя потом все же пришел в себя. Трансформаций тела у него вообще не произошло. Это разочаровало Краффе.
Этот совсем бесполезен, бросил он как-то ученикам. На вампиров магия почти не действует.
Мы купили его зря? удрученно спросил Ангеланд.
Почему же? возразил Краффе. У вампиров очень ценные части тела. Особенно их сердца, которые можно использовать в качестве мощных накопителей энергии, он совсем не заботился о том, слышит ли его перепуганный вампир. Но с этим разберемся позже. Сейчас надо выяснить подходящую дозу остальных зелий. Будем пробовать сначала на бородатом русинте, он выглядит более мощным, чем этот рыжий паренек. Потом поработаем и с ним.
Эксперименты продолжились. Маги вводили новые зелья Казараду, и смотрели на его реакцию. Каждый раз тело как-то трансформировалось, то увеличиваясь в размерах, то обрастая шерстью, то получая неестественную гибкость. Потом ученые либо уменьшали, либо увеличивали дозу и испытывали магию на рыжем. Тот часто сутками лежал в клетке в бессознательном состоянии от боли.
Последнее зелье, которое ему ввели, была сыворотка с кровью тарга.
Дэр Краффе как раз закончил манипуляции, как парня начало крутить судорогами прямо на столе.
Что происходит? заволновались ученики, отскочив подальше.
Какая-то реакция Наложение такого количества сывороток может дать непредсказуемый эффект, задумчиво предположил Краффе. Тем более тарги считаются существами, способными к спонтанной магии.
Он может быть опасен? спросил Ангеланд.
В таком состоянии? Не думаю. Но на всякий случай лучше поставить щит.
Он не успел договорить, как рыжеволосый парень скатился со стола и вскочил на ноги. Он орал от боли в трансформирующемся теле, но сознания на этот раз не терял. Все, что он видел перед собой магов, которые мучили его и его друзей уже несколько недель. В голубых глазах с вертикальным зрачком горела такая ненависть, которую можно было физически ощутить на расстоянии. В его голове было только одно жажда мести, и он бросился на своих врагов.
Он почувствовал сопротивление магического щита, но легко преодолел его и ударил пожилого мага так, что тот отлетел к стене. Ангеланд подскочил к учителю и закрыл его собой, выставив еще один магический щит. Обезумевший человек начал биться о щит, постепенно сминая его.
Помогите мне! завопил Ангеланд, но остальных учеников как парализовало. Только один произнес заклинание обездвиживания и направил на чудовище. Остальные ученики, все еще не отойдя от шока, тоже попытались колдовать в сторону подопытного, но у них ничего не получалось от страха. Заклинания вышли откровенно слабые, они лишь на секунду сковали рыжеволосого парня и причинили небольшую боль, чем только разозлили его еще больше. Но это отвлекло его от Краффе, направив всю ярость на учеников. Мгновенно выросшая из руки парня рыжая лапа с пятью когтями-лезвиями вспорола горло одному из практикантов. Остальные заорали и побежали к выходу. Их недавняя жертва бросилась за ними. Бывший раб превратился в отменного охотника: настигал учеников одного за другим, разрывая их на части голыми руками, на которых то вырастали, то пропадали необычные когти.
Ангеланд в это время помог подняться учителю. У того шла носом кровь, да и многочисленные ушибы сильно болели. Ему пришлось задействовать все магические резервы организма, чтобы запустить экстренную регенерацию тела.
Дэр Ангеланд, мальчик мой, прошептал обессиленный маг, помоги им! Помоги своим несчастным товарищам! Но будь осторожен!
А как же вы?
Оставь меня тут, я немного отдохну и приду в себя. Не беспокойся, со мной все будет в порядке. Ступай же скорее!
Ангеланд осторожно усадил учителя в кресло и бросился к выходу. Вернулся он через час, бледный и с потухшим взором. Его трясло от того, чему он стал свидетелем.
Они мертвы, сообщил он трагическую новость учителю. Все мои товарищи, а ваши ученики, мертвы. Разорваны этой проклятой тварью! Как и несколько слуг, попавшиеся ему на пути, его рот скривился в беззвучном крике. У него не было закадычных друзей среди убитых ребят. Но три года совместного обучения сделали их хорошими приятелями. А теперь их даже сложно было опознать в бесформенных кусках плоти, валявшихся по всему замку.
Где это чудище? хриплым голосом спросил маг, осознавая масштабы катастрофы. Все его ученики были из знатных состоятельных семей, которые заплатили за обучение своих отпрысков изрядную сумму денег. Краффе и представить не мог, что теперь скажет их родственникам. И что они сделают с ним в ответ. Нет, все это происшествие всего лишь несчастный случай, это можно легко доказать. Но репутация мага погибла навсегда. Больше ему никто не доверит практикантов, раз его обучение оказалось настолько опасным. О частной практике теперь можно забыть.
Он убежал. Но перед этим освободил других рабов! выдал неожиданную информацию Ангеланд.
Что? Зачем? изумился маг. И как у него это получилось?
Судя по всему, легко, горько ответил ученик. Мы же ввели ему сыворотку с силой тарга. Он разгромил клетки, вырвав железные прутья из пазов. Так что и вампир, и бородач тоже пропали. Я проследил их следы до выхода из замка. Потом видел, как они бежали вдалеке по холмам в сторону леса. И исчезли за деревьями.
Ангеланд, сжал его руку маг. Скорее за ними! Мы должны исправить свою чудовищную ошибку! Я не могу этим заняться удар твари был слишком силен, я с трудом поддерживаю силы.
Я могу вам помочь
Нет, мой мальчик, нет! Нам нельзя терять ни минуты. Собери отряд, возьми все мои деньги из сейфа там, наверху. И скорее в путь! Не дай этому монстру уничтожить ни в чем не повинных людей!
Хорошо, дэр Краффе, склонил голову ученик. Я немедленно отправляюсь в погоню. Обещаю вам, что привезу вам его голову как можно скорее!
Поторопись, друг мой, поторопись, маг устало закрыл глаза. А дэр Ангеланд бросился выполнять поручение наставника.
Глава 3. Погоня
Я плохо помню этот период моей жизни. Ничего кроме боли и ярости я тогда не чувствовал. И никогда не испытывал такой ненависти к людям, как тогда, в замке подлого Краффе. Даже на Земле в школьных драках, даже в армии, при жестокой муштре и издевательствах над новобранцами, я мог понять поведение своих недругов. Кто-то из них был жестоким, кто-то настоящим отморозком, кто-то просто идиотом, дорвавшимся до власти. Но все они преследовали какие-то свои цели, простые и всем понятные. А чтобы вот так часами равнодушно смотреть, как на твоих глазах в страшных мучениях погибает живое разумное существо, это надо быть не просто отморозком. Это не люди фашисты. Которых надо давить, как гнид, без малейшего сожаления.
Когда я впервые понял, что нас купили для опытов, я испытал настоящий шок. Первым они убили гоблина. Несчастного Ниржадцу, который слова плохого никому никогда не сказал. Он катался по клетке от боли и ужаса несколько часов, а эти изверги что-то равнодушно фиксировали в объемных блокнотах. Ученики мага сначала еще нервничали, а потом привыкли. Как можно к этому привыкнуть? Я орал на них, колотил по прутьям клетки, материл их почем зря и просил прекратить мучения гоблина. Напрасно меня лишь обездвижили и обеззвучили.
Казарад тоже сначала что-то говорил магам просящим тоном, потом кричал, потом перестал и только тупо смотрел в угол своей клетки. Вампир все время стоял неподвижно посреди своей клетки, гордо скрестив руки на груди. Видимо, понимал, что спорить с магами и просить их о чем-то бесполезно. Юный Динрич, не скрываясь, рыдал в своей темнице. Он все время повторял, что мы не рабы, что с нами нельзя так, что нас надо отпустить. Я уже немного понимал некоторые слова, а об остальном догадывался по смыслу. Никакого толку от его просьб не было. Он стал следующим, и его мучения продлились немного дольше. Но к полуночи следующего дня и с ним было покончено. Ночи были ужасны. Спать было невозможно. Чтобы хоть как-то отвлечься, я стал расспрашивать Казарада и вампира об их жизни.
Им тоже не спалось от пережитых ужасов. Но разговорить Казарада мне так и не удалось. Зато вампир охотно включился в общение. Мы совсем не понимали друг друга, просто что-то говорили на своих языках. Потом я попросил вампира Ростальда обучить меня его языку. И тот сразу же согласился. Видимо, ему тоже хотелось забыться хотя бы на время и не думать о том, что ждет каждого из нас.
Он показывал на предметы и называл их, я тщательно повторял. К сожалению, одними из первых слов, которые довелось мне выучить в этом мире, стали «смерть», «клетка», «боль», ну и всякие ругательства, само собой. Казарад иногда тоже повторял слова, и я понял, что вампир и человек разговаривают на разных языках. Казарад был русинтом, а вампир гальтерном. Кстати, Краффе разговаривал на языке вампира. Поэтому я старался запомнить как можно больше именно этих слов. За те несколько дней, на которые нас оставили в покое, я сделал невероятные успехи в лингвистике. Вот что значит хорошая мотивация!
Потом настала моя очередь стать подопытным кроликом.
Я сопротивлялся, как мог, понимая, что это последние минуты моей жизни. В лучшем случае. А в худшем мне предстояло умирать часами в жутких мучениях под изучающими взглядами этих уродов. Конечно же, все мои усилия были тщетны. И я все же получил свою порцию ядовитого зелья.
Я никогда не испытывал такой боли раньше. Я знал, что от боли можно потерять сознание, но не думал, что мне это когда-нибудь предстоит. Почти сутки я корчился в клетке на грани сознания, стараясь не приходить в себя надолго. Боль пронзала каждую часть моего тела, я чувствовал, что тело меняется, оно не слушается меня, как будто с каждой молекулой происходит что-то страшное. И контролировать это я не мог.
Только к утру я смог дышать без скручивающих судорог. А эти твари стояли у моей клетки и что-то оживленно обсуждали. Впрочем, я уже немного понимал их они удивлялись тому, что я выжил.
На пару дней меня оставили в покое. Дальше издевались над Казарадом и вампиром. Им, видимо, дали меньшую дозу зелья, потому что они хоть и страдали от болей, сознания не теряли. И пришли в себя быстрее, чем я.
Я зря надеялся, что меня теперь не тронут, а будут какое-то время наблюдать за результатом опытов. Через пару дней меня снова потащили в лабораторию. На этот раз предложенный мне напиток был темно-серого цвета. Вкуса его я не почувствовал, будучи полностью парализованным коварной магией.
Так шли дни за днями, которым я совсем потерял счет. Мне кажется, прошло недели три-четыре. Мы с Казарадом по очереди корчились в судорогах на полу своих клеток. Потом отсыпались и снова учили язык вампира. Только это позволяло нам не сойти с ума. Кстати, я заметил, что над Ростальдом опыты почти не проводят.
Везет тебе, как-то обратился к нему я. Мы с Казарадом по два раза в неделю лежим трупами. Наши тела меняются, не понять, что эти уроды хотят с нами сделать. У меня вон даже хвост растет! я потрогал эту свою неожиданно выросшую конечность. Совсем небольшую, но с жестким наконечником. А тебя жалеют. Я не знал многих слов вампирского языка и дополнял их то своими, из русского языка, то жестами. И вампир, похоже, меня понял.
Магия не действует на вампиров так, как на людей, грустно улыбнулся он. Поэтому меня просто убьют, когда эксперименты с вами закончатся, он тоже общался больше жестами, чтобы лучше донести свою мысль. Они говорили об этом при мне, я слышал. У вампиров есть ценные части тела. Например, сердце. Идеальный накопитель магии
Я понял, и больше ему не завидовал. Подумаешь, у меня хвост растет! И черные когти на руках. Все это можно исправить. Вот вернусь на Землю и вылечусь.
В один из дней меня снова потащили в лаборатории, сразу же после Казарада. Я опять пытался сопротивляться, и опять бесполезно. Знакомая магия, полная беспомощность, воронка в горло и густая жидкость льется мне в рот. Я приготовился к мгновенной боли и очень надеялся на потерю сознания.
Но в этот раз все пошло не так. Боль привычно скрутила меня, но я остался полностью в сознании. Я непроизвольно дернулся на столе и вдруг почувствовал, что могу двигаться. И мгновенно понял, что маги на этот раз в чем-то просчитались. Возможно, обездвиживающее заклинание почему-то не сработало. В моем затуманенном болью мозгу вспыхнула одна-единственная мысль надо бежать, пока у меня есть хоть какой-то шанс прорваться на выход. Я плохо контролировал свое тело, оно все время трансформировалось руки пронзало болью от выступающих когтей, ноги ломало от раздувающихся вен. Все, что я смог сделать скатиться со стола. Но Краффе сразу же попытался меня обездвижить.