Наверное, я бы с удовольствием прошёлся туда прямо до озера, послушал бы его тишину, полюбовался бы ночным пейзажем, но не сейчас, позже. Сейчас у меня другая задача. Я мысленно попрощаться с озером, сел в машину и двинулся в сторону родной деревни.
И вот закончилась эта бесконечная дорога, я въехал в деревню. Машина зашуршала по асфальту под гору. Сколько раз я здесь был, но каждый раз одно и то же чувства, его не описать словами. Чувство того, что я часть этого места, если меня нет здесь, то остается какая-то пустота. Я свернул на дорогу, ведущую к дому, проехал вдоль реки, не торопясь, наслаждаясь каждым моментом, если конечно можно было так думать в моей ситуации.
Но нет, я должен остановиться, пара минут уже ничего не решает. Я уже здесь, я уже дома. Заглушив машину, я вышел на улицу. Между песчаной деревенской дорогой и речкой было метров двадцать, заросших высокой травой. Мало кто косит траву на сено теперь. В то время, когда я был ребенком, найти нескошенный участок было проблематично.
Несмотря на то, что трава была обильно покрыта росой, я, раздвигая ее руками, двинулся к речке. Штаны тут же промокли, ну и черт с ними, высохнут. На противоположном берегу шумели высокие ели, высоко над ними на безоблачном тёмном небе висела луна. Чёрные воды реки медленно текли мимо меня. Чувство ностальгии настолько окутало, что я забыл причину приезда. Я вдохнул холодный воздух, вспомнил отрывок из стихотворения:
«
По той берёзе люди часто
Село дорогу применяли.
Вот там было наше счастье,
Но мы его не замечали».
Я уже не помню, где прочитал это стихотворение, но сразу вспомнил берёзу, стоящую прямо у дороги километрах в трех от села. Я не знаю, почему её не срубали дорожные службы, все остальные деревья были срублены метров на пять по обе стороны от дороги, и вправо, и влево, но эту березу не трогали. Однажды она рухнула, но я её до сих пор помню. Уверен ни один я.
Когда я первый раз прочитал это стихотворение, то вспомнил её. Последняя фраза о счастье на самом деле воспринимается серьезно только будучи взрослым. В возрасте ребёнка ты не понимаешь этого.
Я ещё раз грустно вздохнул, мысленно поздоровался с лесом и рекой, попросил прощения, что не могу остаться подольше, сел в машину и проехал оставшиеся триста метров до дома.
Наш дом стоял на небольшой горе. Увидев, что около крыльца стоит машина отца я не стал подниматься, а заглушил свою внизу. Взяв с торпеды телефон и допив остатки энергетика, я стал пешком двигаться в гору. Окна в доме не горели, значит мама с братом спят. У меня не было ключа, тем более что дверь закрывалась на крючок изнутри, придётся стучать или звонить. Немного постояв на горе, любуюсь ночным пейзажем, я громко постучал в дверь. От входной двери до двери в сам дом было приличное расстояние, поэтому нужно стучать было громко. Я подождал пару минут, было тихо, затем я увидел, что в комнате загорелся свет. Послышался скрип открывающейся двери на кухню, затем кто-то прошёл к входной двери. Металлический звук открывающегося крючка и дверь со скрипом открылась.
Женя? мама явно Была удивлена.
Да мам, я приехал.
Почему ты не предупредил? Я тебя не ждала, заходи, такое чувство, что она не понимает, что происходит.
Мне Сема позвонил, сказал, что надо ехать.
Сёма?
Да, он здесь?
Нет, его нет, что он должен был тоже приехать?
Я не понял что происходит, я был уверен, что мне позвонил брат, но теперь я понял, что это не так.
Закрыв дверь на крючок с обратной стороны, я прошел за мамой в дом. В доме было тепло, видимо недавно топили печь.
Мама, мне Сёма позвонил, сказал, что надо приезжать, умер отец.
Как?
Она присела на стул.
Как умер?
Он в комнате спит.
Теперь была моя очередь удивляться. Я даже не знал, что сказать дальше.
Он спит?
Я не поверил, и так, не снимая обуви, прошёл в комнату отца.
Папа ты здесь?
Он зашевелился на кровати и приподнялся.
Привет, сынок.
Он встал, протянул мне руку, а я его обнял.
У меня было странное, непонятное чувство. Это был какой-то розыгрыш со звонком? Кто-то пошутил, и должен поплатиться за это.
А ты чего так неожиданно приехал. У вас что, каникулы в школе?
Да нет, получилось так.
Честно говоря, я не знал, как сказать ему о причине моего приезда.
Будешь кушать спросила мама.
Да не, мама, не хочу.
Наверное, надо мной кто-то пошутил, сказал я.
Давайте ляжем спать, а утром поговорим.
Хорошо, сказала мама, ложись на диван.
Все разошлись по кроватям, а я ещё долго не мог уснуть. Я услышал, как захрапел отец, я был очень рад, что он дома и что он жив.
Со спутанными мыслями я заснул.
Из объятий сна меня вывел запах свежей выпечки. Мама негромко что-то делала на кухне.
Доброе утро, мам.
Ну чего? Рассказывай, что у тебя там случилось?
А папа где?
Чего-то в машине ковыряется.
Мам, мне позвонили вчера, что отец попал в аварию и погиб. Я был уверен, что это Сёма.
А получается что не он?
Он мне сказал, что он здесь. Наверное, это был розыгрыш, дурацкий-дурацкий розыгрыш. Пойду с отцом пообщаюсь.
Я вышел на улицу. Около открытого капота «Нивы» стоял отец.
Что там случилось у тебя? спросил он.
Пап, глупость полная, мне позвонили и сказали, что ты попал в аварию, вот я и приехал. Наверное, это кто-то так жестоко разыграл.
Скорее всего, я уже неделю никуда не езжу.
А что случилось?
ШРУС рассыпался. Сегодня планирую поменять, он показал рукой на пассажирское сиденье, где лежали две новых коробки.
Я помогу, у меня теперь три дня свободных, в воскресенье я уеду.
Я решил, что нужно позвонить брату, спросить всё-таки, причастен ли каким-то образом он к вчерашнему звонку. Он ответил сразу.
Здорово!
Привет, ты мне вчера не звонил?
Не звонил, а что случилось?
Да нет, ничего. Так, какой-то непонятный номер прошел, неопределенный.
Я не звонил. А ты что мне звонишь сейчас, у тебя же сейчас уроки?
Я в деревне.
Деревня? Каникулы что ли?
Да нет, так решил сорваться.
Понятно. В следующий раз решишь сорваться, меня заранее предупреди. Я тоже с тобой сорвусь.
Хорошо, договорились. Ладно, давай тогда, пока.
Пока, звони, если пиво пить будешь, поговорим.
Хорошо, пока.
Я повесил трубку.
Вдвоём на замену обоих ШРУСов у нас ушло почти три часа. Когда закончили, я спросил у отца, чем он планирует сегодня дальше заниматься.
Не было никаких планов. Так по дому что-нибудь.
Может, съездим на рыбалку, спросил я.
Сейчас рыба не клюет, если только по ручью поплавать, полУчить с острогой.
Давай съездим ближе к вечеру, а завтра баню топим?
Поехали.
Оставшееся время до семи вечера пролетело незаметно, мы убрали колотые дрова в сарай, я залез, поправил конёк на бане, потом собрали все необходимые принадлежности, лодку и, загрузившись в машину, поехали на рыбалку.
По лесной дороге с огромными ямами и лужами мы добрались до старого моста, по нему проехать было уже нельзя. Взяв рюкзаки с лодкой, острогу и всё остальное, мы пошли дальше, через полчаса были на месте. Довольно широкий лесной ручей, по которому мы планировали порыбачить, не был сильно глубоким, но в нем водилось довольно много форели.
Ну что, по пятьдесят грамм? спросил отец.
А кто ж против?
Мы выпили, закусили.
Кто лодку качает, а кто за дровами, спросил я.
Я за дровами, а ты пока лодку собирай.
Он взял топор ушёл в темноту.
И тут у меня снова зазвонил телефон, я глянул на часы. Восемь пятьдесят . Достав телефон из внутреннего кармана, я снова увидел непонятные черточки вместо номера.
Опять?
Я поднял трубку.
Я вас слушаю, грубо сказал я.
Так что ты приезжаешь? Тебя не отпустили с работы?
Кто ты? спросил я.
Прикалываетесь? Если это шутка, то она очень несмешная.
В трубке раздалось короткое молчание.
Жека, это я Семён. Ты приедешь?
Что случилось, опять?
Отец умер, ты же знаешь.
Когда? с сарказмом спросил я, но почувствовал что-то неладное.
Вчера, я ночью приехал.
Я замолчал. Семён явно не шутил.
Ты дома? спросил я.
Да. Завтра нужно забирать тело.
Я тоже в деревне, сказал я, я на рыбалке с отцом.
В трубке послышались щелчки и она выключилась. Телефон сел.
Из кустов вышел отец с охапкой сушняка.
Что с лодкой?
Я не успел. Сейчас сделаю, ответил Я.
Пока я качал лодку, отец развел костер, поставил на него котелок с водой и разложил на полиэтиленовом пакете небольшую закуску. Хлеб, два огурца. Открыл банку кильки в томатном соусе. Это было традицией, несмотря на то, что говорят «рыбу на рыбалку не берут». Он порезал головку лука на кольца и несколько кусочков колбасы. Когда закипела вода, отец насыпал туда горсточку заварки.
Наверное, пора к столу, сказал он, увидев, что я закончил приготовление лодки.
Мы сели, налили в крышки от старых термосов чай или ещё по стопочке.
Ну как там у вас дела вообще? спросил отец, как дети?
В целом всё в порядке, учатся, ходит на занятия.
На Новый год приедете?
Скорее всего, да, как получится.
Что у вас нового? Как работа?
А что у нас нового? У нас всё как всегда, ответил отец, работа есть, платят только немного, но нам хватает с мамой.
Машина не часто ломается?
Да чему в Ниве ломаться? Хорошая машина, долго ездит.
Мы разлили остатки водки, выпили. Закусили огурцами и рыбой. Доели все бутерброды, что осталось, собрали в рюкзак и повесили его на дерево. Всё равно возвращаться через это место. Плавали около двух часов. Было достаточно много воды в ручье, а вот рыбы встретили немного. В итоге, когда поехали домой, у нас была одна щука килограмма на полтора и три небольших форели. Небольшой улов.
Дома были около половины второго ночи. Поставив машину, мы решили разобрать всё завтра, и пошли спать.
Засыпая, я переваривал информацию, полученную сегодня по телефону. Мой брат говорил мне, что он в деревне. Это был он, несомненно. Что он врал, я не верил. И в такие сложные розыгрыши тоже. Значит, что-то происходит, что-то непонятное мне. Может быть это всё сон? Слишком это не похоже на него. Во всяком случае, я не помнил таких и реалистичных снов.
Я не мог позвонить на тот номер, который звонил мне, потому что он не высвечивался, но возможно он позвонит завтра снова, нужно было сформулировать вопросы, которые я могу задать ему. Я составлял вопросы. Во-первых, надо спросить, когда он приехал, не говорила ли мама, что я приезжал, во-вторых, подробно спросить о том, что если он утверждает, что отец погиб то как это всё произошло. Может быть, попросить дать трубку маме, а самому в это время находиться рядом с ней, если повезёт и брат позвонит, когда я буду дома. С этими мыслями я заснул.
Проснулся утром я раньше всех, на часах было ещё половина седьмого утра. Я вышел из дома и пошел на речку. Было зябко, всё-таки конец октября. Сегодня была уже пятница, у меня оставалось еще два дня, нужно чем-то заняться. Сегодня было бы неплохо пройтись по друзьям. Но это ближе к вечеру, когда они все будут дома.
Я вернулся на гору, мама уже встала, видимо я разбудил. Отец тоже поднялся.
Ты что сегодня так рано?
Это Не спится что-то. Есть чем заняться?
Давай разберем, сначала, вчерашний улов, лодку повесим сушиться, и вроде всё. Можно прицеп покрасить на тракторе, у меня краска есть, всё равно зимой испортиться может на морозе.
Какое-то время мы красили прицеп, я всё ждал, когда же зазвонит телефон. И он зазвонил. Чтобы не пропустить, я быстро снял перчатки и поднял трубку.
Алло.
Жек, мы сегодня поедем отца забирать с морга, приедешь?
Я в деревне. Скажи мне, пожалуйста, когда ты приехал и какой сегодня число.
Четверг, ответил Семён, 23 октября.
Всё правильно.
Ты трезвый? спросил меня брат.
Абсолютно, я нахожусь в деревне, сегодня четверг, 23 октября.
Ты сейчас где?
И я в деревне.
Конкретно, где ты находишься? спросил я брата.
Курю на скамейке у крыльца.
Я выбежал из-за сарая и подбежал к крыльцу. Никого не было.
Сёма я тоже на крыльце, нет, никого здесь нет.
Жека, тебя очень плохо слышно, голос в трубке начал затихать.
Алло, алло, закричал я в трубку.
Несколько не связанных между собой предлогов раздалось в трубке, затем речь снова затихла, связь оборвалась. Я посмотрел на телефон, чтобы проверить дату. Он показывал пятницу. Всё сходится.
Как же брат мог находиться у крыльца? Я его не видел?
Что происходит вообще?
Подошёл отец. Он поставил остатки краски на скамейку и замочил кисточки в растворитель.
Звонил то кто? Сёма?
Да, ответил я.
Я стал набирать его номер. Ну почему-то не мог с ним связаться.
Попробуй позвонить с моего телефона ему, предложил папа.
Он достал телефон и набрал Семёна. Тот почти сразу ответил.
Сема, привет. С тобой хочет поговорить Женя.
Я взял телефон.
Сем, привет, ты где?
На работе.
В Питере?
А где ещё? Это что у тебя за странный вопрос. Выпил что ли?
Да нет. Ты сюда не собираешься?
А надо? В ближайшее время не собирался. Что-то случилось?
Да какие-то глюки со мной происходят. Ладно, давай потом поговорим.
Ладно, всё пока.
Пока.
У него всё нормально? спросил отец.
Да всё хорошо, задумчиво ответил я.
А у тебя?
Какой сегодня день недели? ответил вопросом на вопрос.
Вторник, ответил мне отец.
Вторник 20 октября?
Да вроде так. А что у тебя такой странный вопрос возник?
Я показал ему телефон.
Может быть, он у тебя разбился? Ну, в смысле повредился.
Может быть. Но вот здесь я не уверен. Пап, ты веришь, в перемещение во времени?
Как-то нет. Почему у тебя такой странный вопрос?
Теперь у меня сложилось устойчивое чувство, что перемещение существует. Я уехал в среду, вчера мы были на рыбалке. Это был четверг, сегодня пятница, а мой отец говорит, что сегодня вторник. Значит, я приехал в понедельник. «Хрень» какая-то. Я, что, каким-то образом переместился на три дня назад, и что же, теперь в этом промежутке времени существует два меня? И возможно я могу позвонить сам себе. Могу попробовать объяснить самому себе тому, который сейчас где-то в школе ведет уроки?
Ко скольки баню затопим? спросил меня отец.
Я посмотрел на часы. 12:30. Хотя бы в этом мой телефон не врал.
Обедать когда будем? спросил я.
У мамы, наверное, уже всё готово, можно сейчас.
Я тогда схожу, натаскаю воды в баню и дров положу, а затопим попозже, ближе к вечеру.
Хорошо.
Я спустился под гору, достал ключ из щели в бревне, и открыл баню. Она была довольно старая, но тепла хватало. Семён в прошлом году перебрал всю каменку, заварил отверстия в печи, что надо замазал глиной. В этом году мы планировали подрубить нижние венцы. «Так что ещё постоит», подумал я.
Пока я носил воду и дрова, я размышлял.
Почему Семену невозможно было дозвониться? Это мне было непонятно.
Нужно был понять, могу ли я связаться с Семеном? Набрал его, хотя недавно это делал и не получилось. Дозвониться не смог со своего телефона.
Смог дозвониться с телефона отца и попал на Семёна, который сейчас в Питере, на работе во вторник.
А тот, который мне звонит из пятницы, и говорит, что надо забирать отца? Тому не дозвониться.
Нужно попробовать позвонить себе. Но что я скажу? Правду? Поверю ли я в правду? Скорее всего решу, что это розыгрыш.
Начудю, что-нибудь?
Скорее всего нет, все таки я себя знаю. И все же поймал себя на мысли, что, несмотря на то, что другой я это тоже я, все равно принимал его как другого человека. Не был уверен, что поступлю, так как думаю, сейчас. Не лучше ли обратиться к кому-то из друзей? Из ближайших друзей в деревне мог бы только Роман, но и он мог быть в отъезде в рейсе. Я решил не набирать его, а прокатиться после обеда, наведаться в гости.
Я еще я должен, когда в следующий раз позвонит Семён, спросить его о подробностях смерти и попросить его позвонить Роману из пятницы, чтобы тот набрал меня, и проверить получится или нет? Хотя это не было необходимостью, это был, скорее всего, просто интерес, просто хотелось проверить, как это работает. А может быть дать Семёну телефон кого-нибудь из школы и пускай он позвонит и узнает, в школе ли я сейчас. Я не совсем «сейчас», а «сейчас в пятницу», из которой звонит мне Семён. Он может позвонить завтра. Наверное, кроме завуча по расписанию никто не знает, где я сейчас, если, конечно, она не сообщила никому о, произошедшем, поэтому лучше чтобы он позвонил ей и спросил, нахожусь ли я в школе.