Где этот пожарный щиток, будь он не ладен?
Макс оглядел холл, вышел в первый коридор, оглядел стены. Добежал до лестницы, осмотрел там каждый угол. Из подвала тянуло сыростью, осень все-таки.
Господи, остановился вдруг на месте Макс. По спине пробежали мурашки.
Осень. На дворе противная уральская осень с пронизывающим холодом от ветра, октябрь месяц!
Октябрь действительно выдался очень холодным в нынешнем году. И на улице было сыро и периодически накрапывал дождь. Когда дул проклятый северный ветер, хотелось надеть не только шапку, но и зимнюю теплую куртку.
Тогда как на улице, когда я туда вышел, было тепло как летом и сухо?!!
Только сейчас мужчина понял, что он вышел на крыльцо, услышав странные крики, в одном пуловере, легком и надетом на летнюю футболку. И видел, как одеты были другие участники разыгравшейся на его глазах драмы в летней одежде. Но ладно девочка в платье, допустим она откуда-то бежала. Но полицейская, этот ненормальный в футболке? И главное Макс физически ощущал, что на улице в тот момент тепло и сухо, хотя еще утром шел дождь и тротуары не могли высохнуть за это короткое время.
Что же тут происходит? Или ему просто показалось от волнения, что на улице тепло? Он просто переволновался. Испугался выстрелов. Потом быстро бежал по проулку и не мог замерзнуть.
Вполне возможно.
Во всяком случае, в это очень хотелось верить, потому что если это не разумное объяснение происходящего, он вообще не понимает происходящее в долбанном детском садике.
Щиток нашелся наконец на кухне, недалеко от холодильников. Внутри действительно лежала связка ключей. Макс взял ее и направился к двери. Подойдя, он остановился и прислушался.
За дверью что-то шумело.
Это было похоже сначала на чей-то шепоток, который вроде пытался что-то сказать, но потом шум оформился в шелест.
На улице шел дождь.
Макс распахнул дверь и отшатнулся от порыва холодного ветра.
Крыльцо заливало сильным дождем. Повсюду на тротуаре стояли лужи. Недалеко недовольно продребезжал трамвай, взывала сирена. И напротив детского сада стояла школа не пустая и темная, как десятью минутами раньше. Почти в каждом кабинете трехэтажного здания горел свет и мелькали фигуры учеников.
Мне же это не приснилось? сказал Макс, словно обращаюсь к дождю и закрыл дверь. Было невыносимо холодно.
Сколько он искал ключ? Минуты три. Плюс стоял как вкопанный, осознавая происшедшее. От силы пять минут.
За это время мог начаться дождь? Мог. Мог намочить все вокруг, словно он шел целый час? Возможно, если он сильный, а он сильный. Могла упасть температура от сырости? Могла. Но не так сильно. И школа. А что школа? Может просто была авария и временное отключение света?
Не мог же он просто так выйти и оказаться в другой реальности?
Бред какой-то.
Он закрыл дверь и немного постоял в холле, собираясь с мыслями. Сейчас как никогда нужна свежая голова и ясное сознание. Однако с последним явно наблюдались проблемы.
Неожиданно зазвонил мобильный. Неожиданно, потому что звонил Самуил, о существовании которого Данилин на определенное время успел забыть.
Макс? Самуил словно узнавал, не ошибся ли он номером. Это точно ты?
Что за глупые вопросы? прошипел тот. По-твоему кто еще может отвечать с моего телефона?
Самуил облегченно выдохнул. Или Максу ОПЯТЬ ПОКАЗАЛОСЬ, что друг выдохнул.
Как я рад тебя слышать, ты не представляешь!
Ты так говоришь, будто думал не застать меня в живых! Что ж, дорогой товарищ, ты крупно ошибся.
Не до шуток сейчас.
А вот сейчас Максиму уже не показалось. Сейчас он ясно услышал, что друг напуган до смерти. И причиной этого испуга был именно он.
Ты помнишь я тебе говорил о детском садике «Гамма развития» и предлагал работу там? Ты ведь не позвонил туда, я не ошибся? Ведь такое вовсе не твое, да?
В голосе была слышна надежда. Отчаянная надежда, когда уже не во что верить, и остается лишь надеяться.
Я тебе несколько раз звонил и писал в мессенджер, ты телефон зачем-то выключил, ответил ему с упреком Макс.
Да не выключал я его! вдруг закричал Самуил. Я не знаю, что произошло со связью. Мне все сообщения дошли за прошедшие дни, все люди дозванивались. А твои только сейчас пришли, понимаешь? И я тебе не мог позвонить у тебя телефон заблокирован.
Чушь! Ничего я не выключал и не блокировал!
Да как так-то!
Самуил был испуган и зол одновременно.
Самик, ты меня пугаешь, дружище. Ты меня очень сильно пугаешь!
Короче, ты не согласился на работу в детскому саду?
Согласился. И как раз отсюда с тобой разговариваю. И второй уже день здесь работаю, между прочим.
Блин! Самуил явно хотел материться, но сдержался.
Что случилось то, можешь сказать?
Тебе надо оттуда уйти. И побыстрее. Понимаешь, я не могу сказать тебе всего, но лучше там не работать. Слышишь?
Слышу. А подробнее не хочешь объяснить?
С этим садиком что-то не так.
О да! Не так. Макс это понял, как только поговорил с заведующим, когда тот заявил, что детей здесь нет. А стоило зайти на территорию этого светлого учреждения, сомнений в его странности просто не осталось.
Дело в том, что он не относится к нашей корпорации, продолжил его друг. Я просто так это сказал, чтобы ты подумал о работе в структуре крупной организации. А не какого-то отдельного детского сада.
Ты меня обманул?
Самуил шумно выдохнул.
Да, обманул.
Ну и сволочь, по-другому сказать!
Он иронизировал. На самом деле ему было плевать к чему относился этот садик, когда он думал насчет звонка сюда. Хоть к администрации президента.
Это не самое главное. Меня попросили разрекламировать детский сад, якобы там открылась вакансия.
Кто попросил?
Мой начальник Да неважно кто. Просто он общается с этим заведующим. Блин, понимаешь, это все фигня. Вакансия плохая. Я слышал, там несколько администраторов сменилось.
Естественный отбор кадров, не находишь?
Нет, не естественный, но отбор опять прошептал в голове Макса внутренний голос.
Уходи оттуда! Позвони этому заведующему, просто скажи, что не можешь и уходи оттуда прочь.
Самуил послушай, я
И тут зазвонил радиотелефон.
Самик, подожди. Да!
В трубке кто-то хохотнул.
Я слушаю!
На том конце провода опять засмеялись, а потом фыркнули и сказали детским и почему-то скрипучим голосом.
Я тебе не нравлюсь, мальчик?
Макс едва не выронил трубку на пол. Вернее, он почти ее выронил, но в последний момент обрел силы и ухватил летевший вниз аппарат.
Ему же не послышалось? Или послышалось?
Он снова поднес трубку к уху. Осторожно, боясь будто из трубки могла вытянуться рука и оторвать ему мочку. Сейчас это было не глупой фантазией повредившегося умом человека, Макс почти не сомневался, что в этом садике действительно возможно очень многое.
Что вы сказали?
Я тебе не нравлюсь, мальчик? Почему ты такой жестокий?
Чей-то розыгрыш. Не более того. Просто шутка. Идиот, которому нечего делать, который сидит в интернете и режется в тупые компьютерные игры, а потом решает набирать случайные номера и пугать людей. Это первый уровень тупости. Второй уровень позвонить в полицию и сообщить о минировании торгового центра.
Вы не туда попали
И снова в трубке детский смех. Вот только настоящий ребенок не мог так гадко смеяться. Скорей смеялось то, что выдавало себя за ребенка.
Я как раз туда попала. Так скажи мне, я тебе не нравлюсь, мальчик?
Он сбросил звонок.
Сердце учащенно билось.
Вакансия плохая. Уходи оттуда.
Алло, Самуил? Ты еще там?
Тишина.
Он посмотрел на телефон экран был черным. Макс попытался разблокировать телефон, но увидел лишь мигающую пустую батарейку.
Смартфон оказался полностью разряженным.
Что за фигня? Он утром зарядил его до ста процентов. Почти не пользовался им. С чего батарея ушла в ноль?
А главное, зарядник остался дома.
Радиотелефон зазвонил вновь, и Макс подпрыгнул на месте. Он не ожидал. И про себя отметил, что нервы стали никакие.
Детский сад «Гамма
ЕЩЕ РАЗ БРОСИШЬ ТРУБКУ, СУЧОНОК, Я ВЫРВУ ТЕБЕ РУКИ И НОГИ И ЗАСТАВЛЮ СЬЕСТЬ! уже совсем не детский голос прорычал в трубку так громко и зло, что на этот раз Макс отбросил от себя телефон.
Трубка упала на пол, отскочила от удара на несколько сантиметров и осталась лежать, немного покачиваясь. Он не решался подойти к ней и некоторое время стоял неподвижно, вслушиваясь в учащенные удары своего сердца. Нет, на розыгрыш это не тянуло. И что еще хуже выглядело реально, поэтому подсознательная надежда Максима, что «это все снится, только и всего, ты спишь, и даже не просыпался, а когда проснешься, то будет все хорошо» не работала и не приносила утешения.
Он медленно подошел к лежащей на полу трубке, будто боясь, что она оживет и больно укусит. Впрочем, как раз в такое легко можно было поверить, учитывая сказанное несколько минут назад. Сучонком его точно не называл никто в жизни. Но видимо все бывает в первый раз, не так ли?
Макс нагнулся и поднял трубку. Осторожно.
И тут же выронил ее снова, вздрогнув от бешенного вопля в динамике:
ТЫ МНЕ ОТВЕТИШЬ, СУЧИЙ ТЫ СЫН, ИЛИ БУДЕШЬ ТРЯСТИСЬ КАК СТАРАЯ СОБАКА НА ХОЛОДЕ??!
Господи, что же это может быть? сказал он вслух, совершенно не зная, как быть дальше.
А потом его взгляд упал на коробку с кубиками, и он закричал так, что тот неопрятный толстяк, преследовавший девочку с полицейской, находясь в соседнем дворе (если он конечно существовал, в чем оставались небольшие сомнения) мог отчетливо услышать крик через стены странного детского сада в центре города.
5
Лиза, девушка Максима, о которой он иногда даже не вспоминал, сидела в этот же самый момент в шумной кофейне в центре города, смотря на нескончаемую пробку на все четыре полосы движения, и медленно попивала кофе. Ее мобильный, от вибрации звонка медленно передвигавшийся к краю стола, звонил, не переставая, последние десять минут. Высвечивался незнакомый номер, звонивший был нагл и настойчив, и девушка не хотела отвечать. Она любила напористых людей, особенно мужчин и желательно до тридцати пяти, но начинала злиться, когда напористость переходила тонкую грань, превращаясь в навязчивость.
Она думала о Максе, до сих пор переваривая информацию о том, что ее «как бы парень» наконец нашел работу. И удивлял не сам факт работы, а место. Однако это все же много лучше фрилансерства, зыбко граничившего с бездельем и большими перебоями в средствах. Конечно, зарабатывала Лиза хорошо, даже слишком хорошо для сложившейся экономической ситуации, и никак не зависела от мужчин, но ей все-таки больше импонировал мужчина с деньгами, чем мужчина без денег и уж тем более без постоянной работы. Детский сад был странным выбором, чересчур странным, и Лиза непременно хотела все обсудить с Максом, как только встретится с ним.
И почему-то ей хотелось, чтобы встреча случилась как можно скорее. Она сама не знала из-за чего, хотя это скорей всего можно было объяснить обычным предчувствием.
Телефон зазвонил снова. Неизвестный абонент стал раздражать еще больше, чем громко говорившая с подружкой дама средних лет за соседним столиком. Она увлеченно рассказывала практически на все кафе о своей поездке в Тунис, и ее собеседница не могла вставить даже слово, ограничиваясь кивками головы вперемешку с короткими глотками кофе.
Лиза не выдержала, ответила.
Да!
Лиза? голос был неуверенным и какой-то испуганный.
Да, кто это?
Самуил.
Кто?
Друг Максима. Вы с ним встречаетесь. Кажется
Сейчас она вспомнила. Максим еще называл его Самиком и говорил, что это почти единственный его друг. По крайней мере, на которого можно положиться в трудную минуту. Небывалая редкость в наше время. В принципе удивительно, что у такого обалдуя, как Макс, есть друзья.
Я вас слушаю.
Хоть это и оказался не посторонний человек, она все равно была раздражена назойливостью.
Понимаете, тут такое дело. Макс, он
Тут раздражение с усталостью буднего дня разом ушли. На смену пришел испуг. Вновь дало знать о себе то предчувствие, что ей что-то не нравилось в этой работе Максима, хотя она не могла сказать точно, что именно. Обычное беспокойство и только.
Он не должен идти на работу в детский сад. В ЭТОТ детский сад. В любой другой пожалуйста.
Это уже говорил внутренний голос, взявшийся откуда не возьмись.
Что-то случилось?
Конечно случилось, иначе этот друг, которого она видела всего пару раз, не стал бы названивать ей все утро.
Пока нет, но Максим может попасть в беду.
В беду?
Он вам рассказал, что устроился на работу, Самуил помолчал немного. В детский сад.
Рассказал об этом сегодня утром и
И вы сильно удивились, да?
Честно говоря, удивилась.
Громкая дама за соседним столом наконец окончила свой рассказ путешествующей, и в кафе на мгновение стало тихо.
Понимаете, Лиза, ему не надо работать в этом детском садике.
Но почему?
Потому что Максим попал в очень неправильный детский сад.
Не совсем вас понимаю
Спустя десять минут, слушая сбивчивые объяснения Самуила, она отправилась к своей машине, припаркованной недалеко от кафе, и собралась ехать в парковый район. Именно там, согласно адресу, который ей дал друг Максима, располагался странный детский сад.
Исходя из ломаного рассказа взволнованного друга, детский сад стоял пустой, и туда периодически требовались администраторы. Лиза впервые слышала о том, что в детских садах нужны такие специалисты. Но еще больше удивляло отсутствие в детском садике детей.
И никогда не было, добавил Самуил. Понимаете?
Когда она спросила, что же стало причиной, Самуил не ответил.
Садик тем и странен, что не работает с детьми, но туда требуются сотрудники. Администраторы, можете себе представить? Что они могут там делать? И никакой администратор там не задерживается больше недели.
Куда же все они уходят? Увольняются?
Я не знаю, но чувствую, там что-то странное.
Мне кажется, у вас паранойя.
Тогда как вы мне объясните, что последний администратор, о котором я нашел информацию, сейчас лежит в больнице.
Лиза пожала плечами.
Может он заболел?
В психиатрической больнице! почти выкрикнул Самуил.
Это ей не понравилось еще больше. Правда, ее не покидала мысль, что все то лишь домыслы и разыгравшееся воображение. И ее, с тем дурацким ПРЕДЧУВСТВИЕМ, и друга Макса.
Зачем же вы предложили нехорошую вакансию Максу?
Меня попросили. Я уже давно пожалел об этом! Начальник моего отдела дружит с этим заведующим, Даниславом Юльевичем!
Как вы сказали?
Данислав Юльевич. Вы бы видели этого заведующего. Лучше бы его никогда не видеть!
Но Лизе стало любопытно. И поэтому она поехала туда с большим желанием увидеть не только Макса и весь этот странный детский сад, но и поглядеть на страшного заведующего, до смерти напугавшего Самуила.
И она была уверена, что все будет хорошо.
6
Макс, чувствуя все нарастающую дрожь в коленях и руках, словно его бил сильный озноб, с ужасом, которого не испытывал никогда в жизни, смотрел на перевернутую коробку с кубиками. Сначала он вроде даже кричал, или это просто ему показалось, но потом крик застрял у него в горле, челюсть сводило от дрожи, а голосовые связки издавали что-то похожее на стонущий хрип. Он стоял как вкопанный и смотрел на кубики, разбросанные по полу. На разноцветные кубики, кричащие всеми цветами радуги, созданные для того, чтобы радовать детей, которых здесь не было. И не это было не страшно.
Страшно было то, что куклы, которая лежала здесь, когда он только пришел, и которую он положил туда вчера, сейчас в перевернутой коробке не было.