Олеф, конечно, расстроится, заметила Малена, но взгляд ее уже горел кровожадным нетерпением.
Переживет, хмыкнул Одон, медленно, плотоядно приближаясь. Подошел. Встал позади гостьи. Наклонился, вдохнул аромат пестрых волос. Потом медленно наклонился к ее шее
Жить надоело? спокойно уточнила Никодима. Она даже не отшатнулась.
Одон замер. Нерешительно выпрямился.
Она не боится! слегка истерически прошептал Уманс.
А ты слушай своего братца, посоветовала гостья. Он хоть и полудурок, а инстинкты у него рабочие.
Да кусай ты ее уже! почти в экстазе крикнула Малена.
Одон, теперь не сдерживаясь, резко схватил Никодиму за плечо левой рукой, чтобы обездвижить. Но она и не пыталась вырываться. Он обнажил клыки, сделал легкий замах, чтобы впиться в шею
Никодима поставила бокал на стол.
Так. Вы мне надоели, произнесла она, и вдруг стало понятно, что Одон так и замер в замахе. Что-то мешало его телу завершить нападение В его взгляде проступило непонимание.
Неспешно женщина встала с кресла «выплывая» из удерживающей ее руки. Малена истошно завизжала и попыталась убежать: резким движением ладони Никодима на расстоянии остановила беглянку и вернула ее в кресло.
Уманс тут же поднял руки сдаюсь. Встать он не мог ему парализовало ноги.
Край непуганых вампиров, вздохнула Никодима. Слушаем сюда, «родственнички». Приоборзели вы, братцы, смотрю, просто стыдоба. И легализация вам не указ да? Тут вы, может и правы, легализация человеческая забава, а вы же считаете, что покруче людей.
Кто ты? прохрипел Одон.
Что, теперь я пахну по-другому, да? Страшненько? Принято называть нас индуалами. Существа, латающие судьбу. И, честно говоря, вас в планах у меня не было. Мы вообще вампирами не занимаемся. Но, раз уж вы настаиваете Я не трудоголик, по своей воле работать не лезу. Обычно меня зовут. Ну, или, как в вашем случае нарываются.
Она посмотрела на Одона, и на его лице отразился ужас.
Садись, агрессор, приказала Никодима.
Вампир, подчиняясь чужой воле, неловко сел в ее кресло.
Н-да проговорила она задумчиво. Что бы такого с вами сотворить Уманс, ты что, там бормочешь? Молишься? Кому, интересно? У вампиров, что, есть религия?
Никодима подошла к нему, чуть наклонила голову, прислушиваясь. Уманс не молился. Он читал старинное стихотворение, которое слышал еще от прадеда.
Я не добро, не зло.
Я отраженье,
Передо мной не выйдет притворяться.
Наполовину демон, сутью ангел.
Меня зовут, когда случилось горе,
И нет возможности
Забыть или смириться.
Я выправлю судьбу, верну потери,
Потребовав взамен такую плату -
Что с дьявольским сравнится испытаньем.
А сказала Никодима, дослушав. Ну, да. Как-то так. Хотя, конечно, ангелы-демоны ужасный штамп! Но что взять с Шекспира? Так. Я сейчас никакие желания не исполняю, поэтому испытания не планирую. Просто разозлилась. Но ты, Уманс, не скули, ты мне настолько не интересен, что тебе это даже выгодно.
Она подошла к трясущейся Малене.
Вот чем ты гордишься? Молодостью? У тебя взгляд клофелинщицы. На такое разве что семиклассник зеленый поведется, так тому все равно, на что вестись.
Никодима подошла обратно к Одону. Страха в его чертах уже не было. Теперь в них сквозила ненависть и обреченность.
Вернемся как ты сказал? Ко вкусненькому? А, не сказал подумал. Ну, сорри, путаю иногда.
Никодима запустила пятерню в его волосы.
Глава семейства! Это же надо так оскотиниться. Ты хотел обратить женщину, которая нравится Олефу. Все равно, что изнасиловать невесту брата, гад острозубый. Даже если бы я осталась жива, на что ты и не рассчитывал, что пришлось бы пережить ему? А все зависть Да, Одон? Почему не моя?
Давай уже!.. прошипел он.
Что тебе давать? поинтересовалась Никодима.
Все равно убьешь, проговорил он, превозмогая спазмы в горле. Хватит глумиться.
Интересное кино! У вас, вампиров, глумление над жертвой это часть ритуала, а прочим, значит, возбраняется? она сжала ладонью его волосы у самых корней. Притянула к себе его голову, прошептала на ухо: Рога тебе, что ли, вырастить? Чтобы чесались по вторникам. Напоминали, какой ты нехороший.
Вампир молчал.
Когда-то были охотники. Они были надоедливыми и действительно могли навредить. Но с ними всего лишь нужно было быть начеку, и вовремя защищаться. Или нападать.
Но это существо миф. Одно из тех созданий, о которых догадываются прочие бессмертные, но не сталкиваются, поскольку индуалы живут среди людей и помогают (если это можно назвать помощью) только людям. А ведь ничто не предвещало
То, что делала сейчас Никодима не было слишком больно. Но это было унизительно. И страшно. Потому что вдруг стало ясно, что убивать его она не собирается. А что собирается?..
Эх, роговую мазь с собой не захватила. В гости же шла, на ужин, она словно с сожалением оттолкнула его голову и добавила: Мне бы стоило рассыпать вас на торф, набить им горшки и высадить в них розы. Все равно же о вашем приезде никто не знает, передразнила она Малену. Но, такова уж моя натура предупреждать. Индуалы за осознанный выбор. Живите. И бойтесь косячить, потому что я узнаю. Щелк.
Одновременно со словом «щелк» она демонстративно щелкнула пальцами, и с троицы спало оцепенение. Малена тут же ринулась из залы, за ней истерично хромая, скрылся Уманс.
Одон не двинулся с места. Он только поднял руку и прижал ее к горлу видимо несколько фраз в состоянии «паралича» дались нелегко.
Никодима отошла от него на пару шагов, села прямо на стол, и скрестила на груди руки.
Что, лохматый, произнесла она с усмешкой. Пытаешься сохранить достоинство? Столько веков непобеждаемый хищник, и вдруг такая промашка.
Оставь брата, хрипло попросил он.
Так ведь это не я за ним бегаю, заверила она. Но после сегодняшнего э-э ужина, если это вообще можно назвать ужином, я, пожалуй, даже заинтригована: как это Олеф остался вполне порядочным созданием, имея подобную семейку? Следует разобраться в этом вопросе, тебе не кажется?
Одон молчал.
И вот ладно бы ты о его счастье волновался. Но нет! Волнуешься ты о своей даже не жизни, о своей «чести», о своем имидже, как теперь говорят. Нравится тебе быть сильнее всех. Такой главный главнюк! Синдром вожака прайда. И гаденько это, Одон, гаденько! Ты там, когда очухаешься, не вздумай вендетту организовывать мстить не получится. Хотя я бы на это посмотрела!
Вампир быстро взглянул на нее, и стало понятно, что именно об этом он и думал.
Я подскажу, продолжала Никодима. Тебе сейчас выгодно прикинуть, как со мной задружиться. Ибо индуал в семействе вампиров сильный козырь. Но дабы сей маневр удался, тебе надо что-то мне предложить. Вот я пока ума не приложу что! Но ты там, на досуге, пораскинь гипофизом, вдруг да придумаешь, а?
Одон молчал, внутри его кипела ярость. Эта странная гостья, которую он сам пригласил в свой дом, не только понимала все его намерения и мотивации. Она словно формировала его будущие мысли и поступки, словно искушала «подумать в другую сторону», чтобы это ни означало.
Вы говорите, счастье, когда тебя понимают? Серьезно? А что, если накопилось столько в душе мерзости и проигрышей самому себе, что чье-то понимание это наказание. И носишь маску за маской. И думаешь, что защищен от этого ненавистного «понимания».
Ладно, что ж, Никодима спрыгнула со стола. Пора и честь знать! Загостилась. Ни беседы нормальной, ни еды никакого толку от вечера. Бывай, «родственничек»! Попрощайся за меня перед сбежавшей парочкой. Я бы сказала «до свидания», но что-то мне подсказывает, что ты не жаждешь новой встречи. Ну, да как пойдет. Выход сама найду.
И Никодима покинула замок.
История и на этом могла бы закончиться и быть уже вполне интересной. Но тут случилось следующее.
Часть 7. И снова «здрасте»
Как прошло свидание? поинтересовалась соседка, едва Никодима закрыла за собой дверь.
Что ты там опять за передачу смотришь? Не устала мозги шкрябать?
Свидание, напомнила Геля, не желая менять тему, но звук убавила.
Пришлось сказать, что я индуал.
Нафига? не оценила поступок Геля.
Там один вампирский родственничек попытался меня укусить.
Ну и потерпела бы. Не впервой.
Ага! Траванется имбецил, думай потом, что с ним делать. У нас еда есть какая-нибудь?
Ты же с ужина?
Ой, не напоминай. А так все хорошо начиналось Знаешь, я даже подумала, может, что получится?..
Геля резво поднялась с дивана.
Правда?!
Ты чего так возбудилась? Сядь, деградируй дальше.
Тебе, правда, понравился Олеф? А я знала! Я знала!
Чего ты там знала?
На самом деле, вы же очень подходите друг другу! Вот бы все получилось!
Все, проехали уже. Сейчас родственнички его быстро упакуют и «почтой России» в Ливерпуль.
Почему «Почтой России»? заинтересовалась Геля. Есть много других почтовых компаний.
Потому что потеряться по пути это прям в его интересах. Вот увидишь на неделе замок или выставят на продажу, или сдадут в аренду.
Я бы не была в этом так уверена с сомнением возразила Геля.
Геля оказалась права. Им предстояло убедиться в этом уже на следующий день.
Никодима! раздался знакомый голос, едва женщина вышла из подъезда.
Он отошел от стены, возле которой стоял.
О! воскликнула Никодима. Внезапно. Опять мимо проходил?
Нет. Специально ждал.
Есть такое изобретение телефон. Очень рекомендую.
Малена его выкрала. Они не хотят, чтобы я с тобой виделся. Говорят, это опасно.
Слушай родню, сказала Никодима. Они фигни не посоветуют.
Можно тебя проводить?
Она внимательно посмотрела на собеседника.
А тебе не страшно? Братики с сестренкой все рассказали? Уманс Шекспиром молился?
Рассказали. И мне не страшно. Ты не причинила мне вреда, пока была рядом, хотя, как выясняется, могла. Ты позволила мне чувствовать себя сильнее не знаю зачем.
Я ничего не позволяла, возразила Никодима. Просто была собой. Ты на машине?
Да.
Поехали. Поговорим по дороге. Раз уж телефоны в опале.
Они прошли на стоянку. На машине лежали опавшие листья с растущего рядом клена. Никодима бросила взгляд на тротуар, который, она знала точно, мели утром, и по количеству засыпавших его листьев прикинула, что машина простояла здесь около трех часов. Терпеливый.
Куда едем? спросил Олеф.
Она что-то набирала в телефоне и ответила не сразу.
В Многоудобное.
Вампир несколько растерялся.
Ты собиралась так далеко?
Что-то смущает? Бензин нынче дорог?
Нет Нет, это даже отлично. Если ты, конечно, не планируешь похоронить меня где-нибудь в тамошних болотах. В назидание потомкам.
Я об этом не думала, но мысль занятная.
Надеюсь, ты все же шутишь?
Олеф, ты выбери уже, ты или ухаживаешь, или боишься! И чего мы стоим? Поехали уже, поехали. Вот куда легче было, пока ты относился ко мне, как к дичи, прям душа радовалась!
Он завел машину и выехал со стоянки.
Никогда я к тебе так не относился, проворчал он. И чему там может душа радоваться? Мне вот сейчас невесело. А родственники вообще из города сбежали
Да вы все привыкли к безнаказанности. Ты давно не испытывал страха, вот и загрустил. Просто поменялась с тобой местами.
Неприятное чувство.
Да ладно? с издевкой воскликнула она. Ну, наслаждайся! И, кстати, ты не ответил: зачем пришел? Решил убедиться, что родня не разыгрывает?
О! Я точно знаю, что не разыгрывает! заверил он, выводя машину на трассу. Одон орал так стены тряслись!
Орал?
Да. «Кого ты в семью собрался привести?!», и все в таком роде.
А кого ты собрался в семью привезти?
«Граф» позволил себе великосветски закатить глаза.
Опять эти игры?
Да ты просто ничего об этом не говорил. Так откуда мне знать?
Никодима. Я очень хочу привести тебя в свою семью.
А семья не треснет? В свете открывшейся неприятной подробности?
Пока не знаю. Надо попробовать.
Я грубая, Олеф!
Ты наполовину демон, напомнил он.
Ой, а кто не демон?
Кстати, сколько тебе лет? как бы между делом поинтересовался вампир.
Фу, сейчас поссоримся.
Понял. Спрошу потом у Гели, может, она проболтается.
В смысле? Ты знаешь Гелю?
О, да! хмыкнул Олеф. У тебя отличная подруга. Она так тебя защищает
Геля меня защищает? Ты уверен?
Ты как будто удивилась.
Изрядно проговорила Никодима. С чего ты взял, что она меня защищает? Ты помнишь, точно, о чем вы говорили?
Олеф кивнул.
Конечно, помню. Я сказал: «Мне кажется, Никодима не нуждается в защите», а она ответила: «Каждый нуждается».
Внезапно выражение его лица поменялось, он резко свернул в сторону и припарковал машину у обочины.
Некоторое время сидел, не двигаясь, глядя в одну точку.
Она защищала не тебя, проговорил он, наконец. Она пыталась защитить меня
Дошло, наконец, хмыкнула Никодима. Вот это уже похоже на Гелю.
Как как она относится к тому, что живет с таким существом?
С каким?
Ну, хотя бы с многосильным.
А, это Первые лет сто ворчала, потом пообвыклась.
Что?! воскликнул вампир.
Что?
Геля Геля она кто? Она не индуал, это точно! Геля. Ангелина. Ангелина Ангел?
Ой, ну опять штампы, поморщилась Никодима. Она из непервичных. Это, технически, не ангелы, но за неимением аналогов ладно, сгодится. Я тебе потом расскажу немножко про строение окружающих пространств.
Строение окружающих пространств проговорил Олеф. Он закрыл лицо рукой и рассмеялся.
Пространства и впрямь забавная штука, заметила Никодима. Но все же не настолько.
У меня сейчас такое чувство, пояснил он, один знакомый дед говорил: «Пошел за грибами, наткнулся на клад!»
Поехали, грибник.
Они выехали на трассу и направились в сторону Штыковских прудов. Осень все еще лишь заигрывала с Приморьем. Деревья стояли по большей части зеленые, лишь кое-где клены алыми метлами нарушали ложнолетнее однообразие.
Я хочу пить, сказала Никодима. Останови у какого-нибудь магазинчика.
Через минуту Олеф припарковался у продуктового киоска, вышел, купил бутылку воды. Отвинтил крышку, протянул бутыль Никодиме.
Женщина сделала несколько глотков.
Вот ты пьешь воду, произнес он задумчиво. Как обычный человек. И пахнешь ты обычной женщиной.
Это цветочный тальк.
Я говорю не про духи.
Никодима вздохнула и вернула бутылку.
Олеф, я тебе сейчас открою секрет, который был бы секретом, если бы хоть кому-то был нужен: индуалы обладают дискретной природой. Сейчас я женщина. И ничего «этакого» во мне нет. Когда нужно, «включается» сила.
И тебя можно убить, когда ты человек? с содроганием спросил он.
Нет. Эта сила работает и сама по себе.
А можешь можешь на минутку «включиться»?
Зачем?
Я хочу услышать запах. Узнать, какая ты на самом деле
Не страшно?
Он посмотрел на нее и ответил не сразу, словно прислушивался к чему-то внутри себя.
Я хочу знать о тебе все. Даже, если мне это не понравится. Но это все равно ты.
Что ж Сам попросил.
Ничего не изменилось.
Но Олеф вдруг отшатнулся, его зрачки расширились, а ладони непроизвольно сжались. И тут же он закрыл глаза от наслаждения Природа этой невероятной силы умела не только наказывать, но и награждать, и творить. И дарить покой
Все исчезло.
Олеф открыл глаза.
Как же ты живешь среди людей? проговорил он тихо.
Я люблю людей, заверила Никодима. Просто большинство из них, ну, как котята: не гадят под кровать и умнички. Глупо требовать от котенка большего. Но вот есть и те, кого я принимаю за равных. И какое это наслаждение быть среди равных! Как будто попадаешь в свое созвездие. Ну не важно.
Много таких, как ты?
Много по чьим меркам?
Ладно вот так спрошу: есть еще такие, как ты?
Конечно.
Почему ты живешь не с ними?
Это мне зачем?
Разве не хочется быть среди себе подобных?
Никодима усмехнулась.
Мне хочется жить среди равных, а не среди подобных. То, что без изъяна уже не исправить, а такое мне неинтересно. И кто будет воспитывать остальных, если индуалам придет вдруг в головы обособиться? У нас совершенно определенные задачи и цели. И потом, это ты когда-то был человеком, а потом стал, как это вам, вампирам, кажется, типа «круче». А я всегда была индуалом. Мне привыкать не к чему, меня все устраивает.