Самые умные животные это лисокоты с пушистым, ярким мехом. А ещё, собакообезьяны. Последние, впрочем, вредные и противные, и отнюдь не преданы хозяину, как говорят заводчики. Они жутко воняют и лают преотвратно, слышался бойкий голос хозяина очень красивого, пушистого лисокота.
Да, Иоганн, пожалуй, был согласен с ним. Причём, сейчас лисокотёнка можно было купить относительно дёшево, а раньше это была совершенно недоступная роскошь. Недавно обнаружились мутагенэкземпляры, способные скрещиваться с обыкновенными котами. А между собой они никогда не скрещивались, эти «лиски». Но сейчас для Иоганна такая покупка была всё равно не по карману. Нужно было сначала поднакопить средств.
«Наверное, присмотрю потом именно лисокота, подумал Кролас. Они милые».
Дальше пошло нечто «доисторическое», заключённое в особо прочных клетках: саблезубые тигры миниатюрных размеров, со средних параметров кошку, такого же размера динозаврики и шерстистые носороги. К счастью, вся эта живность приняла именно такую величину. Кролас не знал, примешали ли генные инженеры гены мышей к генам динозавров или селекционно отбирали самые мелкие экземпляры. Другое, что его поражало во всей этой истории неутихающий интерес Города к доисторической фауне: деток водили на прогулку в костюмчиках диплодоков и тиранозавров, а также разрисовывали их маленькие тельца парком юрского периода, со сценами пожирания одних динозавров другими.
«Пора пробираться к выходу», подумал журналист.
И вдруг, он встал как вкопанный. На него смотрели ГЛАЗА. И эти глаза были умные, пронзительные, леденящие душу. Было такое впечатление, что они оценивающе изучали его.
Кролас ещё не пришёл в себя, когда уже понял, что это глаза птицы. Она по форме и размеру была похожа на крупного чёрного ворона, но имела широкий, загнутый вниз, клюв. Хвост и крылья птицы были синие, хохолок на голове зелёный. Впереди пятнышко, будто галстук-бабочка, серебристо-серого цвета. Спинка и голова были тоже серебристо-серые. Удивительнее всего было то, что крылья существа оканчивались чем-то, похожим на костистые кожистые пальцы с когтями. Пять пальцев на конце каждого крыла, и они обладали, по-видимому, недюжинной хваткой. Она вернее, наверное, он продолжал смотреть на Кроласа в упор. Это явно был мужской взгляд, взгляд воина, можно сказать
Этот, так сказать, ворон сидел на плече очень странного типа. И этот редкостный, по внешнему виду, плут с косящими вправо и влево глазками, никогда не смотревшими в упор на человека, так же внимательно изучал возможности карманов потенциального покупателя, как тот изучал странную птицу. И продавец заметил, что из кармана Кроласа заманчиво высунулся кончик пласткарты.
Кажется, Иоганн показался ему достойным внимания клиентом. Потому, он льстиво проканючил слащавым голосом:
Молодой сэр хотел бы узнать свою судьбу? Или о том, что предстоит ему вскоре? А, быть может, молодой сэр хочет получить ответ на свой вопрос? Только сегодня, только для вас, мой ворон расскажет вам всё! Он птица счастья, птица судьбы. Спросите его! Он сама судьба, дающая ответ.
Только сейчас Иоганн заприметил, что на груди шарлатана висела сумка, набитая листочками бумаги. Никаких особых фокусов Похоже, уличный торговец промышлял простой дешёвкой: птица элементарно вытаскивала листок из сумки. И клиент читал так называемое «предсказание». А разблокированная им пласткарта перетекала из его кармана в карман восточного халата бойкого торговца.
Иоганн не стал бы заниматься подобной ерундой, очутись он в другом месте. Ранее его никогда не интересовали подобные предложения гаданий. Но здесь ВРАН (а он сразу мысленно назвал птицу именно так) приковал его своим взглядом. Иоганн снова посмотрел на него. И вдруг натянуто улыбнулся. Потом достал из кармана пласткарту, снял с неё личную блокировку и подал пластинку торговцу. Вран сипло закаркал (довольно засмеялся?) и стал чистить клювом перья под крылом, забавно переступая при этом с лапы на лапу. Потом он достал прямо из-под своего крыла, а не из сумки торговца, сложенную трубочкой бумажку. Переложил её из клюва в когтистую лапку и подал Иоганну. Тот развернул её и начал читать, всё более удивляясь:
Внизу, в конце этого листика со стихами, стояла подпись: Линда Аувербах
Иоганн недоуменно посмотрел на странного торговца. А тот на Иоганна, при этом заглядывая в его листик с растерянно-тупой физиономией Потом он начал зачем-то юлить, извиняться, говорить, что он здесь ни при чем. Что, мол, вран это мутаген ворона и попугая. Умное существо. И это птица, а не торговец, разыграла с ним шутку.
Иоганн поверил. Слишком уж странно, необычно всё было. И птица была необычной. Тем более, он не искал предсказания. Он просто находился под гипнозом врана, который странным образом общался с ним.
Полисы, полисы Идут сюда. Тюрь-рь-ма! Тюрь-рь-ма! злобно сверкая на хозяина глазами, внезапно прокаркал странный ворон.
Он Ещё и разговаривает? удивился Иоганн.
Что делать? Он их чувствует заранее, испуганно пролепетал хозяин. Полицейских У меня уже были проблемы, связанные с мутагенными зверьками. И это точно, тюрьма Я не успею скрыться, добежать до метро Я стар.
Пр-родай! Ср-рочно пр-родай! хриплым криком, взорвался вран.
А это нужный тебе человек? Не подстава? И он тебя выдержит? спросил торговец.
Пр-родай! Мы р-разберемся. Отвечаю: пр-родай! не моргнув, сказал вран.
Молодой человек, дайте, сколько сможете Пощадите бедного старого человека Я вас не спрашиваю: хотите ли вы его купить. Он выбирает сам. Но, пощадите меня! Он мой источник пропитания, вот уже месяц Хотя, я никогда не покупал его: он сам ко мне прилетел, прямо в окно.
Вр-ремя уходит! Скор-рей! сказал вран и перелетел на плечо к Иоганну. Тот протянул быстро разблокированную пласткарту самой большой ценности из тех, что у него были с собой, к дрожащим рукам торговца.
Возьмите И спасибо.
Не благодари Ты не знаешь ещё, что это за птичка, смутившись, ответил торговец. Спасибки, добавил он, и быстро сцапал пласткарту, радостно улыбаясь.
В метр-ро! В метр-ро! прокричал вран. Действительно, надо было уносить ноги. Если вскоре нагрянут «полисы», то за сделку грозил немалый штраф. Как покупателю незаконного товара. А ещё, они и торговцем могут назвать: так вывернуть дело. Тогда действительно, тюрьма
Иоганн с враном на плече, что называется, дунул. Давно он так не бегал. Разве что, только однажды: когда жил у своего друга Шнобеля, и они вместе торговали у Пирамиды нелицензионными попс-кайфами По молодости.
Вран не обманул. Вдали послышался свист нагайки, звон битого стекла, звук мордобоя и вой собакокрыс. Все разбегались, как тараканы ночью на кухне, когда включают свет.
Но он был уже далеко. У метро, и почти в безопасности. И вот уже ехал наверх, в тьюб-эскалаторе. Вран тут же нахохлился и как-то уменьшился в размерах. Подобрал кожистые передние лапки и стал похож на обыкновенного большого синего попугая ару.
Не бойся, со мной не пр-ропадешь. Это я смываюсь от полисов. Тебе ничего не гр-розит. По сравнению с тем, что гр-розит мне Итак, будем др-рузьями, сказал ему вран и вдруг подмигнул.
Кролас опасливо посмотрел по сторонам. Но никто из пассажиров, которые так же поднимались вверх на эскалаторе, ничего не увидел и не услышал.
Глава 2. Дела редакционные
Второй раз за утро Иоганн ехал на метро. И снова, что называется, куда глаза глядят. На работу, похоже, он уже опаздывал Но вновь и сразу светиться у Пирамиды было рискованно. Нужно выждать, пока там рассосётся облава с мордобоем.
«Если шеф сегодня будет не в духе, скосит с меня за опоздание премиальные, с кислым видом, подумал Кролас.
Он вылез на Театральной. И решил добираться обратно, на работу, на бусе. Но, вначале зайти в какую-нибудь забегаловку Семь бед один ответ.
«Интересно, чем питается вран? Надо сейчас, при случае, у него спросить», подумал он.
На Театральной красовался весьма уродливый театр, выстроенный в форме танка. Некогда, говорят, его переделали в танк из предыдущего здания, которое символизировало собой комбайн или трактор, и переделали в честь какой-то победы. Наверное, слегка подремонтировали и добавили дуло. Это дуло теперь под углом в 45 градусов устремлялось прямо на здание Собрания Отцов Города и сто двадцати пяти этажную гостиницу рядом с ним. И в этом «дуле» был небольшой кинотеатр, где крутили объёмные фильмы.
Как раз напротив «танка», находилось молодёжное тусовочное кафе. Его здание, по проекту, имело форму большой сковороды с длинной ручкой. Это было самое дешёвое кафе в Ростове. «Дойти до ручки» означало питаться ежедневно в этом кафе дешёвым фастфудом. В «ручке» располагались стоячие стойки, прямо на свежем воздухе, и там всегда наливали пиво. В этом кафе ошивались «хайрастые», то есть, длинноволосые и бородатые, парни, а также девушки в потёртых джинсах и ковбойках. Они косили под хиппи двадцатого века. А внутри, в здании круглой формы, можно было не только выпить пива с чипсами, но и хорошенько перекусить.
Сразу за «Сковородой» красовался длинный и уродливый шпиль непонятного назначения, под которым собирались бездомные коты и собаки, нередко совершающие набеги на вход в кафе и нагло требующие подачки.
Иоганн направился к «Сковороде» и приоткрыл дверь. Тенгу, который изображал простого попугая, покосился на него лукаво-нагловатым глазом. Явно намереваясь что-то сказать. Но в этот миг какая-то тусовочная «герла», пролетая низко на флаерах и снижаясь перед кафе, проехалась по нему своими распущенными волосами.
Смотри, куда прёшь! хрипло выругался вран.
Люди за стойками с интересом обернулись.
Иоганн прокашлялся и принял пижонски-развязный вид. Стараясь говорить хрипло, он сказал:
Девчонка на флайерах чуть не сбила. Волосами можно и глаз выбить.
Интерес народа увял.
А мне сперва показалось, что попугай выругался, донёсся до Иоганна чей-то голос.
Он прошёл к прилавку и заказал снипперс, броккеры, пампасы и жестянку с пивом. Потом отошёл к дальней, свободной, стойке. Разложил всё это и стал флегматично жевать, запивая сухпаёк пивом. Вдруг Тенгу спустился с его плеча и тоже стал всё это, кроме пива, спокойно и мирно склёвывать, как площадной голубь.
«Значит, враны едят всё Раз его удовлетворяет даже подобный ассортимент», подумал Иоганн.
Гадость, внезапно прокомментировал странный птиц.
Кролас чуть не поперхнулся пивом, и попросил:
Говори потише, мы на публике!
В окр-руге у всех затычки с музоном в ушах. А дальше нас не слышно, вран нагло посмотрел на нового хозяина.
Почему Ты ругаешься? спросил Иоганн.
Пр-ривык. Поживёшь здесь, в Р-ростове Здесь не говорят иначе.
Понятно Скажи, приятель, тихим шёпотом начал допрос Иоганн, а почему ты не притворился попугаем ещё на рынке? Ну, перед облавой?
По многим пр-ричинам, ответил вран, спокойно склёвывая с одноразовой тарелки остатки снипперса. Во-первых, мне нужно время, чтобы создать мыслеоб-рраз, войти в него спокойно. Во-вторых, не поверят, я с полисами уже сталкивался. Мы с тем торговцем с ними уже знакомы. В виде попугая тоже. А в третьих, я все р-равно ушёл бы с тобой. Так, не всё ли равно, как? Мой бывший хозяин был в страхе, что у него в руках мутаген, и потому, не запросил огромной цены Такой, которую ты не смог бы заплатить. А ты мне подходишь. Я давно искал человека, способного вынести меня за гор-род.
Вынести за город?! изумился Иоганн. Тебе нужно за город?
Да. Впрочем, не ср-рочно.
И ты Считаешь, что я тебя вынесу?
Да. Ты сам этого не чуешь, но тебе скоро самому придётся отсюда сбежать. Я предчувствую, умею знать зар-ранее.
Кто ты?
Я вран.
Такие, как ты, есть ещё?
Да. Но, нас очень мало. Кр-райне мало. Потому, можешь звать меня так, как и называешь мысленно: Вран. Будто бы, это имя. Но, у меня есть ещё и моё личное имя, а не родовое. Меня зовут Тенгу. Запомнишь?
Запомню. Но, кто же ты? Ты же очень разумное существо
Что значит разумное? Считай меня просто биокомпьютер-ром, способным считывать инфор-рмацию, переваривать её слегка, а потом всех шокир-ровать.
Тогда и все хомо сапиенсы биокомпьютеры!
Практически. Как и попугаи Но не все. Некоторые люди способны на большее. Но, я тоже хочу задать тебе вопр-рос.
Какой?
Зачем ты пришёл сегодня на р-рынок? Ты не похож на тех, кто хочет приобрести для себя живую необычную игр-рушку.
Это долгая история, Иоганн немного сник и задумался. А в целом Ну, я хотел бы присмотреть зверька. Причём, необычного. Но, не для себя. В подарок.
Он сам не заметил, как поведал врану часть своей биографии, пытаясь лишь ответить на самый простой вопрос. И начал издалека
Совсем недавно, Кролас не был всеми уважаемым обозревателем в области музыки и молодёжной культуры, не обладал пропуском по городу, второй категории А был так называемым «ритзибоем», то есть, мальчиком на побегушках. Точнее, газетным ритзибоем, так как были ещё и ритзибои-торговцы, предлагающие всё, от лифчиков до флайеров. Газетные ритзибои занимались тем, что «аскали» прохожих. То есть, предлагали ответить на вопросы всевозможных анкет. Но и такую работу он считал вполне нормальной.
Поскольку, до газеты попробовал себя и в других забавных «творческих» профессиях, гораздо более худших. Иоганн побывал и вышибалой в гостинице (несмотря на хилую комплекцию), и ночным сторожем в брэнчдогкиоске, и санитаром на «красном кресте» В общем, он работал в таких местах, где работа была гадостная и где народ по этой самой причине надолго не задерживался. Нетрудно догадаться, что никто из родителей отнюдь не помогал такому славному парню, как он, ни с устройством на работу, ни деньгами.
И вовсе не потому, что все мои родственники шкурные жабы. Просто я, будучи пейзанского происхождения, совсем зелёным пареньком пробрался в город из весьма живописных окрестностей Ростова, пояснил он для Тенгу.
Что значит «пейзанского»?
Ну, сельского Так все ребята говорили
Не все знают, что представляют собой так называемые «сельские районы». Заболоченные гнилостной канализационной водой усыхающие речушки, огромные свалки отходов и мусора дают не очень много простора для сельского хозяйства, для мечты и для жизни. Не курортная зона, прямо скажем. Несмотря на жаркое однообразное солнце, картошка произрастает гнилая, яблоки склизкие, огурцы червивые, а цыплята полудохлые. В общем, в приёмнике города такой товар не конкурентно способен по сравнению с синтепродуктами и годен только на переработку.
Потому, Иоганн, после своего совершеннолетия (а для пейзан оно наступает в четырнадцать), и оценив перспективу дальнейшей жизни, плача и ругаясь на судьбу и нелёгкую долю, покинул своих бедных отца и мать в поисках приключений. А, попросту говоря, сбежал из дому.
Он быстро понял географию местности. А именно то, что за ближайшими окраинами Ростова начинается и уходит во все стороны бесконечная полупустынная голая степь Запущенная пустошь с пожухлой и убогой, как старческая плешь, растительностью, с раскаленным зноем, с потрескавшейся землёй, с редкими заболоченными речушками и полным отсутствием жизни. Далее, по всей видимости, эта степь переходила и вовсе в голую пустыню, не сулящую ничего хорошего за гранью горизонта.
И потому, единственный путь, который ему оставался только в Город. Хотя, Город пугал его, да и Кролас, к тому же, совсем не знал, что это такое.