***
Я снова взглянула в зеркало и помахала рукой на разгоряченное лицо. В потустороннее я не верила, но тем не менее происходило нечто странное, когда я забирала себе чужой образ.
Хоть и временно. Будто частичка души того человека перемещалась в меня.
Я вела себя по-другому, говорила по-другому. Мимика, жесты, походка и голос. Ничего не оставалось от Марьяны. Я ее забывала, оставляя за границей сознания, внутри которого властвовал другой человек.
Вот и сейчас я плавной, соблазнительной походкой от бедра вышла из комнаты в поисках своего строгого оценщика и застыла на балюстраде, смотря вниз в холл.
Басманов стоял на дорогом черном полу из мрамора и поглядывал на часы.
Мое внимание мгновенно приковал его нарядный вид. Мужчина оделся в черный строгий костюм, под которым светлым пятном выделялась кипенно-белая рубашка с бабочкой, и выглядел потрясающе. Аж дух захватывало.
Это я вынуждена была признать против собственного желания, всё во мне противилось тому, чтобы согласиться, что мерзавец чертовски хорош собой.
Эти четко вылепленные скулы, придающая мужественности щетина, горделивый взгляд мрачных черных глаз, безжалостная улыбка на полных красивых губах
Почему я любуюсь?
Недоброе предчувствие проносится ознобом по коже. Куда он собрался ехать и вхожу ли я в его планы?
Басманов нетерпеливо вздергивает запястье и смотрит на часы, а потом, словно почувствовав мое присутствие, задирает голову вверх. Звериное чутье его опять не обмануло.
Моим первым побуждением было спрятаться обратно в комнату, как жалкой жертве от хищника, но вместо этого я расправляю плечи и, подхватив подол, спускаюсь по лестнице. Держусь рукой за перила как за единственную опору.
Иду медленно, переставляя ноги по ступенькам, концентрируясь лишь на этих движениях и постоянно чувствуя на себе горячий раздевающий взгляд. Под ним я ощущаю себя голой, выставленной напоказ.
Я давно привыкла к подобным взглядам, ведь мужчины не считают зазорным пялиться на красивую женщину, но я не могу избавиться от ощущения, что с Басмановым всё иначе.
От того, понравлюсь ли я ему, очень многое зависит.
Он молчал, когда я оказалась внизу. Рассматривал, придирчиво кривя губы. Гад и чертов перфекционист.
Я тебя уже обманула однажды, а ты так и не понял этого, нечего тут присматриваться и искать изъяны.
Мне нравится наряд, который ты подобрала, наконец выдает он весьма сомнительную похвалу. Лана купила это платье на второй день нашей свадьбы.
Удивительно, что мужчина помнит подобные вещи. Не ожидала от него такого.
Странно, бормочу, но благоразумно решаю не озвучивать свои мысли. Прикусив губу, нервно тереблю блестящую ткань платья. Она тихо-тихо шелестит, и лишь этот звук проносится между нами в звенящей тишине дома.
Что «странно»?
Да нет, ничего.
Говори, что ты подумала, стискивает зубы Басманов, выражая всем своим видом, что я испытываю его терпение.
Вы не похожи на человека, который разрешил бы жене в таком виде предстать перед гостями. Платье слишком прозрачное и открытое.
Кто сказал, что я разрешил? вздергивает он бровь и подставляет мне локоть.
Я в недоумении на него смотрю. Мы будем по холлу туда-сюда прохаживаться или что?
Что вы задумали?
Ты поедешь со мной на одно мероприятие. В качестве моей жены, конечно же. Я удостоверился, что ты весьма похожа на нее. Роксолана ни с кем не была близка, поэтому ты с легкостью заменишь ее. Будешь ходить за мной и пить шампанское.
Подождите. Мы так не договаривались! начинаю я спорить, поверженная в шоковое состояние. Я не одевалась для выхода! Я никуда не собираюсь! Это платье максимум для сцены или для для всплеснув руками, я жутко краснею от собственных мыслей. Для уединенного романтического ужина. Вы же сами сказали, что запрещали жене в нем выходить!
Кончай верещать, резко и спокойно обрывает он мои возражения, я заплачу тебе по привычной таксе. Ты выполнишь свою работу. И да, ты права, я запретил Лане выходить в свет в этом платье. Но мы посмотрим, что будет, когда она в нем появится. Когда ты в нем появишься.
Я не хочу, не буду, не поеду! начинаю артачиться, словно ребенок, готовая рыдать, топать ногами и верещать. Ведь он так не любит, когда я повышаю голос! Может, в конце концов, выкинет из дома за профнепригодность!
Послушай меня, ты, пигалица, цедит сквозь зубы, ловя меня за запястье твердой рукой и дергая на себя. Я падаю на него с этой чертовой лестницы, ахая и находя нежеланную опору в мужских крепких плечах. Наклоняет меня назад, надвигается сверху, как жуткий черный смерч. Еще раз заверещишь, вырву твой болтливый язык! Поняла? Отвечай, ты поняла?!
Глаза сверкают, на меня дышит адское пекло, и я дрожащей массой повисаю в руках этого страшного человека. Мотаю головой сначала в отрицании, а потом, спохватившись, соглашаюсь с требованием.
Один раз, поеду один раз, выдавливаю из себя.
Поедешь столько раз, сколько я скажу, сколько мне понадобится, рычит он мне в рот, опаляя горячим дыханием кожу. По телу жалящими осиными укусами пробегает дрожь, меня охватывает непонятное волнение, и в точках нашего соприкосновения жжется.
У меня свои планы, отпустите! решаюсь на движение назад и приветствую свободу, стоя напротив мужчины и жадно ловя такой нужный кислород ртом.
И какие же планы у тебя, девочка? милостиво дает мне разрешение Басманов, изучая меня с ног до головы.
Завтра я собиралась поехать в посольство за американской визой, а потом мы с подругой собирались уехать в Штаты.
Интере-е-есно, тянет он слова с совершенно противоположным сказанному значением. Руки скрещены на груди, в глазах тонна скептицизма. Конечно, ему, как всем взрослым, так смешны мои мечты. Никто нас с Сашкой не понимает. А если озвучить наши планы Басманову, он и вовсе рассмеется. Но лучше он узнает от меня, чем раскопает сведения, вытряхивая душу из всех моих знакомых и родных, которые в курсе ситуации.
Мы хотим поступить в танцевальную труппу или стать актрисами, выкладываю как на духу, хмуро изучая мраморный пол.
Почему в Америке? Почему не здесь?
Здесь мы не поступили на театральный и не уверены, что поступим снова, мы с подругой не хотим терять время.
Кажется, вы с ней катаетесь на розовых единорогах и скачете по радуге, изгаляется бандит, а мне так больно от насмешки над нашей мечтой.
Скрепя сердце пытаюсь донести свою позицию:
Всё не так уж и мифически, как вам кажется. Одна наша знакомая уехала в прошлом году в Америку и крутилась на площадке одного популярного сериала про танцевальную труппу, танцевала сначала в массовке, а потом привлекла внимание продюсеров и снялась в нескольких эпизодах. В следующем сезоне сериала она будет играть одну из главных ролей. Мы тоже хотим попробовать, вдруг повезет обрываю сама себя, поняв, что обнажила душу.
Так не вовремя, не перед тем человеком. Выставив себя наивной мечтательной дурочкой. Он не поймет, ни за что не поймет.
Глава 6
Когда ты подрастешь, медленно выговаривает Басманов, то поймешь, что гораздо лучше синица в руке, чем журавль в небе. «Вдруг повезет», «возможно», «попробовать» Ты что, с луны свалилась? Никто тебе за красивые глаза ничего не даст, придется попотеть, или заплатить бабла, или воспользоваться протекцией. Твоя подружка насосала себе роль, а теперь кичится и рассказывает вам байки. Точно такие же, как все эти актеришки, которые кормят публику рассказами, как подавали еду или покупали одежду, а нужный человек заметил их смазливую мордашку и сделал звездой. Ты серьезно веришь во всю эту брехню?
Кровь приливает к лицу, и я сжимаю кулаки.
Я не просила вас лезть в мою жизнь. Не просила смеяться над моими мечтами. Пусть глупые но они мои.
Да пожалуйста, надейся, мне-то что? бандит как будто стряхивает с себя ненужную шелуху, дергая головой и смотря на часы. Я лишь о том, постукивает по циферблату, что ты можешь заработать денег, выполняя услуги для меня. А потом вали куда хочешь, я держать не буду.
Киваю и с облегчением вырываюсь наружу из темного мрачного дома Чудовища, загружая свое трепещущее тело в красивую красную машину с дверями, которые открываются наверх. Черт знает как она называется, я такие только в кино видела
Не успеваю оглядеться, как Рамиль оказывается за рулем. Сильные руки ложатся на кожаную обивку, снова сверкают кольца печатка и обручальное. Вспоминаю о его жене и медленно, толчками, выпускаю воздух из легких.
Я она. Я Роксолана.
Что это будет за мероприятие? Куда мы поедем? Будут ли там знакомые Роксоланы, которые могут тесно ее знать?
Заваливаю Рамиля вопросами, отбросив всяческое стеснение, мне во что бы то ни стало нужно выяснить, куда мы отправляемся.
Ты мне скажи. Кажется, ты мою жену знала лучше меня, Басманов выкручивает руль, ведя машину в неизвестном направлении.
За нами следует кортеж черных машин, за окном проносятся огни ночного города, а я вжимаюсь в спинку пассажирского кресла.
Не преувеличивайте. Она просто мой наниматель. Ваша жена довольно-таки закрытый человек.
Кстати, об этом, он оглядывает мое лицо, внушая четкое ощущение страха. У тебя слишком живая мимика. Каждая эмоция отражается на лице, каждая мысль. Тебя с легкостью можно прочитать. Так быть не должно. Моя жена на публике звезда, дива. Это предполагает соответствующее поведение. Перестань дергаться и успокойся.
Я не дергаюсь! И умею владеть собой! Ни разу не было никаких нареканий! вспыхиваю я как спичка, мгновенно подтверждая слова мужчины.
Он приподнимает бровь, молчаливо давая мне осознать свою правоту.
Ты должна была холодно на меня посмотреть, а не верещать как резаная. Твой визгливый голос утомляет.
Он снова вздыхает и прикрывает веки, как будто дико устал. От меня. Он устал от моего поведения, я слишком активная и порывистая. Знаю.
Мое самообладание трескается, как хрупкая яичная скорлупа. От его несправедливых оскорблений. От холодности его тона.
И главное от его присутствия, которое рождает во мне совершенно нежелательные эмоции.
Каждая минута рядом с Басмановым отдаляет меня от прежней жизни. Неминуемо. Окончательно и бесповоротно. Я всеми фибрами души это чувствую, как чертов экстрасенс.
Выдыхаю, беру краткую паузу, чтобы собраться с духом.
Горделиво и пафосно вскидываю подбородок и мысленно сверлю аккуратную маленькую дырку во лбу Басманова. Контрольный выстрел в висок мой холодный взгляд, которому позавидовал бы айсберг.
Доволен, мерзавец? Получай свою диву!
Опять ошибка, девочка, насмешливо выдает Басманов, я же тебя сейчас оскорбил. Минимум ты должна была треснуть мне по лицу. Максимум потребовать остановить машину и выйти из нее.
Неправда! выпаливаю я не подумав. И тут же замолкаю, пытаясь выровнять дыхание. Но уже поздно. Я себя выдала.
Хочется надавать себе по губам, только вряд ли это поможет.
Зверь затаенно дышит и ноздрями шумно вдыхает воздух, будто почуял запах крови и готов пойти по следу жертвы.
Что ты имеешь в виду? Не смей мне врать или юлить. Ты не сумеешь меня обмануть! жестко требует он ответа, останавливая машину возле какого-то роскошного ресторана, освещенного огнями.
Я едва обращаю внимание на здание и парковку, заставленную роскошными автомобилями. Внутри салона надвигается самая настоящая буря, которую я лично и породила.
На мое бедро, прикрытое полупрозрачной тканью, ложится увесистая ладонь с буграми вен, длинные пальцы с силой сжимают колено, мнут его, посылают тонкие проволоки напряжения по коже.
Говори, я сказал! рявкает Басманов, поворачиваясь ко мне всем корпусом. Я ввинчиваюсь в сиденье спиной, стискивая руками клатч. А монстр в обличье мужчины нависает надо мной, плотно стиснув зубы и сверля взглядом.
Она вас боялась, шепчу я сипло, сглатывая ком в горле. По крайней мере, мне так показалось.
Боялась? Хотела сбежать? Ты помогла ей? стреляет он вопросами, обдавая жарким дыханием.
Почему я? таращу я глаза, не понимая, откуда такие выводы.
А чему ты удивляешься, говорливая девочка? Я предупреждал тебя не обманывать. Помнишь? Ты же знала, что любой твой обман раскроется. Он медленно прикрывает глаза, потом открывает их и внимательно на меня смотрит. В черных зрачках разгорается лютое пламя. Мои люди просмотрели камеры наблюдения на твоем доме. Лана не раз приезжала к тебе. И я спрашиваю последний раз, даю тебе шанс не солгать: зачем она приезжала лично к тебе? Предыдущая версия была, что все договоренности проходили через офис твоего дяди. Ты лгала.
Мы разговаривали в тиши автомобильного салона, а я отчетливо представляла себе картинку, как будто я сижу связанная на стуле, меня пытают, вставляют иголки под ногти, угрожают пистолетом и раскаленный утюг ставят на открытые участки тела
Ведь так же грозные бандиты пытают своих жертв, чтобы они выдали всю правду?
Это не моя тайна на самом деле, я помогала скрывать тайну вашей жены, но она ничего не говорила! Не говорила, зачем столько раз использовала двойника! выдаю я кусочек правды, затаив дыхание. И рядом с вами у меня все мысли путаются Вот. Захватили в плен, отобрали телефон, угрожаете, трясусь и кошу под дурочку, слабую и беспомощную, пытаясь сыграть спектакль и вызвать жалость слезами.
Ты, наверное, считаешь себя кошкой, у которой девять жизней, и думаешь, что ложь сойдет тебе с рук. В действительности у тебя всего лишь одна жизнь и она в моих руках, он демонстративно сжимает кулак и подносит его мне прямо к лицу, стискивает пальцы, будто и правда умерщвляет там мою жизнь. Ты бездарно использовала шанс на свое спасение.
Что о чем вы? мотаю я головой, пытаясь стряхнуть оцепенение. Басманов говорит жуткие вещи, которые я неспособна осознать. Слишком страшно. Даже дышать больно.
В окно со стороны водительского сиденья кто-то стучит. Видимо, кто-то очень смелый. Басманов зло и шумно выдыхает, поворачивает голову и открывает окно.
Господин Басманов, вас уже ждут, мероприятие начинается, сообщает один из клонов-бородачей.
Мы выходим, бросает мне Басманов и выбирается наружу.
Дрожащей рукой я делаю попытку открыть дверь, но ничего не получается. Дергаю ручку, нервно прикусывая губу, тело дрожит, в висках пульсирует боль
Дверь резко, с шумом распахивается, и я от неожиданности чуть не выпадаю наружу, Басманов ловит меня буквально на лету. Ставит на землю и грубовато встряхивает.
Успокойся, хватит трястись, я тебе ничего не сделаю. По крайней мере сегодня, цедит он сквозь зубы.
Существенное замечание! нервно смеюсь, надеясь не сорваться в истерику.
Исполнишь свою роль, как делала, по твоим словам, не раз. Приди в себя. И, в конце концов, называй меня на «ты»! Ты хвасталась тем, какая ты отменная актриса, докажи это. Я не люблю, когда бросают слова на ветер.
Он крепко держит меня за предплечья, стискивая их грубыми пальцами. Еще немного надавит и останутся жуткие синяки. У меня всегда была слишком тонкая и нежная кожа.
Я выворачиваюсь из его навязанных объятий, но он снова ловит меня уже за талию, притягивает к себе, впечатывая в твердокаменное тело, захватывая в жаркий плен. Привыкай быть ко мне близко, очень близко, говорит на ухо хриплым шепотом, отодвигая в сторону массу волос, горячая волна бежит по коже, остуженной ночным прохладным воздухом. Ты что, думаешь, моя жена от меня так дергалась? Веди себя соответствующе.