Ты имеешь право голоса, право на защиту своего тела. Ты имеешь все права, Милена, и не лишай себя сама ни одного из них! Сейчас я тебе расскажу, как мы работаем, а потом ты скажешь, хочешь ли ты, чтобы мы тебе помогли, или нет.
А мама? Губы девочки дрожали. Я не хочу, чтобы она страдала.
Мы сделаем все максимально мягко. Без твоего согласия ничего не будет. Ты выслушаешь меня?
Д-да.
Камеры поставь так, чтобы были незаметны. Не провоцируй, веди себя естественно, а то только себе навредишь. Хорошо? Я передала все необходимое в небольшой косметичке.
Руки Милены тряслись, когда она взяла у меня троянского коня.
Мы можем остановиться в любой момент, когда ты скажешь. Я не задам вопросов. Даже если уже все будет отснято.
А кто увидит эти записи?
Там флешки, вся информация будет хранится на них. Если ты передумаешь, то просто выбросишь их или очистишь. Только аппаратуру попрошу вернуть, если не против. Она жуть какая дорогая и нужная. Я мимолетно коснулась руки девушки.
Конечно. Милена кивнула, опустив голову, крепко-крепко сжала косметичку и бросила на меня просящий взгляд.
Если ты сомневаешься в своем поступке ты уже хорошая дочь. Мы обязательно с тобой посмотрим вместе отснятый материал, и я тебе честно скажу, что вижу лично я. Как тебе?
Да. Да, хорошо, как болванчик закивала головой девушка, ежась.
Ей было не по себе оно и понятно. И все последующие дни съемки материала она жутко сомневалась, постоянно была со мной на связи, но никогда не говорила действительно о том, что наболело.
Общаясь с ней, я вспоминала себя и думала: что было бы, если бы в один момент меня тоже поддержали? Что, если бы не случилось то, что случилось? Как бы сложилась моя жизнь и жизнь мамы и
Звонок оборвал мои мысли. Незнакомый номер.
Да?
Далеко за кофе ходите, а говорили, что на первом этаже. Я уже и с поисковой бригадой прошел, и с собаками не нашел. Может, вы где-то под плинтусом? Ванин голос я не спутала бы ни с чем.
Да, там, в углу, поищите получше.
А не хотите выползти на чашку чая?
Обсудить прогресс в индустрии секс-игрушек? Нет, спасибо, отрезала я.
Любила я так бить сразу в глаз: куча вопросов отпадала, да и собеседник с лопаток пока поднимется, там и я уже соображу, что делать.
София, ну вы же не такая, какой хотите показаться.
Думаете, что знаете меня? Хотите сделать из меня клиентку?
Друга, Софа, просто друга. Как прошел разговор с Лизой?
Я замолчала.
Сомневаетесь в ней? А она хорошо врет, вот только поступки краше слов. Не хотите поделиться?
Нет, я занята, простите! И пока Ваня не успел вставить свои два слова, я выпалила: Хорошего вечера.
И повесила трубку.
Знаю, что только что подтвердила догадки гуру любви. Знаю, что сама дала повод думать, что не справляюсь с ситуацией с Лизой.
Но я действительно не справлялась! Я не была всесильной, особенно с людьми, которые находятся в ближайшем кругу. Самых родных и близких мы готовы оправдывать в своих глазах всеми правдами и неправдами.
А спустя два дня мы полностью собрали кейс для мамы Милены. С девочкой мы дважды пересмотрели все, записали все факты, и я увидела, что она смелеет. Когда эмоции владеют нами, мы часто не можем рассуждать здраво, сомневаемся в себе. Но когда факты написаны на бумаге, то все куда как проще.
Мой учитель говорил: нет на бумаге нет нигде.
И это работает.
Милена, ты согласна показать все это маме?
Да, она отвечала часто односложно, все море невысказанных слов плескалось в глубине глаз девушки.
Отлично. Завтра я подойду к ней после работы и попрошу уделить мне немного времени.
Мне надо прийти?
Нет. Первой реакцией твоей мамы будет отрицание так работает наш механизм защиты, и ты можешь сорваться, не выдержать этого. А твоей маме нужно самой дойти на медленном огне внутренних рассуждений до всего.
Ладно. Челюсть Милены, казалось, свело от напряжения, а взгляд стал загнанным.
Не представляй ничего. Не накручивай себя. Сейчас ты находишься уже в сжатом кулаке, его можно только раскрыть.
А если мама не поверит? Если перестанет со мной разговаривать? Б-б-бросит меня?
Я содрогнулась, сглотнула вязкий ком прошлого.
Судя по информации о ней, такое маловероятно. Но даже если случится самый худший сценарий, твой мир не рухнет: я держу небосвод. Я улыбнулась девушке, не видя перед собой ее лицо.
Я видела свою боль двадцатилетней давности.
Я вас слушаю. Мама Милены смяла ремень сумки так, что заскрипел кожзам.
Она сидела за столиком с настолько ровной спиной, что хотелось поднести уровень и посмотреть, насколько она идеально перпендикулярно полу.
Опрятная женщина с усталым взглядом таких тысячи. Напряженный взгляд по сторонам говорил о том, что женщина редко бывает в заведениях, а до меню так вообще боится дотронуться.
Черный чай пьете? Не против Эрл Грея? спросила я, и женщина сдержанно кивнула, косясь на подходящего официанта.
Я сделала заказ, не обременяя его лишним.
Я здесь только потому, что Милена попросила. Но так и знайте, я все записываю на телефон. Так что если вы мошенница, то нам лучше на этом и распрощаться.
Отлично. Я рада, что вы можете постоять за себя. Знаете, ваша дочь тоже воспользовалась этим правом и просит меня кое-что показать. Это важно для нее. Что скажете?
И что это? Снова заграничный лагерь? Еще один кружок? Хоть бесплатный? Дома вообще не бывает! Женщина опустила взгляд и тяжело выдохнула осуждение.
Нет. А вы никогда не думали, почему она так хочет уйти из дома? Я кивком поблагодарила официанта и разлила чай по чашкам.
На ум пришло, что я делаю так же, как Ваня. Невольно его скопировала, потому что сама обычно редко встречалась с клиентами. Это была работа Лизы, как моего официального лица.
Типичный юношеский максимализм. Мы с отцом для нее динозавры. Никто ее не понимает, никто не любит.
Взгляните на это. Я протянула телефон с наушниками. Нажмите на плей, когда будете готовы.
Женщина поджала губы, состроив недовольную гримасу, посмотрела на протянутый телефон и неуверенно его взяла.
К чаю она так и не притронулась.
Воспроизведение началось, и сначала лицо матери Милены не выражало абсолютно ничего. Потом легкая морщинка залегла на лбу, а после брови медленно поднялись. Лицо вытянулось, она стала чаще моргать, а потом, не досмотрев, сжала телефон в руках, стянула наушники и зло посмотрела на меня.
Отлично. Пусть лучше я буду сейчас бойцовской грушей, чем Милена. Я уже смогу это все выдержать, а вот девочка может и сломаться.
Зачем вы пудрите моей дочери мозги?
Вы видите там меня? Я смотрела спокойно, тщательно следя, чтобы на моем лице и в жестах не отобразилась ни малейшая эмоция. Я должна быть как белый лист бумаги.
Вы это подстроили? Настраиваете мою девочку против семьи? Так и знайте, что я могу пойти в полицию со всем этим.
И как вы думаете, какая моя цель?
Это лучше вам знать. Женщина оглянулась по сторонам. Привели меня сюда, тратите деньги. Что, девочку мою хотите кому-то продать? Не выйдет!
Женщина вскочила на ноги, и я повысила голос, глядя на чашку:
Сядьте обратно, если не хотите лишиться дочери. И той, кто ее отнимет, буду не я, а вы.
Женщина сжала сумку так, словно хотела меня ей огреть, но так и не села. Стоит и то ладно. Можно продолжать:
А сейчас разберитесь в природе происхождения своей злости. Я ли это? Нет. Милена? Нет на самом деле. Вы злитесь на своего мужа, потому что тут любому понятно, что его поведение неправильное. И сейчас поворотный момент. Если вы совершите ошибку, то лишитесь не только мужа, но и дочери.
Я никого не лишусь.
С того момента, как вы это увидели и услышали, больше не может быть по-прежнему. Это точка невозврата. Я здесь, чтобы помочь Милене.
Милене? А мне жизнь испортить?
Вот этого я боялась больше всего.
От слов этой женщины меня будто за волосы отволокло на двадцать лет назад. Мне тогда тоже шел шестнадцатый год, аккурат как Милене. И моя мама тоже не признавала, что в семье что-то не так.
Не все люди здоровы, тихо произнесла я ту истину, к которой пришла совсем не так скоро, как хотелось бы. Большинство из них даже не с тараканами, а с Годзиллами, которых только стоит выпустить в город, как они сокрушат все на своем пути.
Что за бред вы несете? Вы из секты, да?
Вы очень похожи на мою маму.
Что? оскорбленно дернулась женщина. Да я вас старше максимум на десять лет!
Не внешне. Позицией. И знаете, мы не общаемся.
Да какое мне дело до вашей семейной жизни! Мне бы в своей разобраться.
А вы хотите разобраться? Или предпочитаете отвернуться, пока не настанет момент икс?
Женщина вся скукожилась, словно высушенный виноград, но цепкого взгляда не отводила.
Я продолжила:
У моей мамы этот момент икс тоже настал. Когда она застала своего мужа с
Замолчите! крикнула вдруг женщина. Это ваша история, не моя. То, на что вы намекаете, просто бред сивой кобылы. Если не отстанете от моей семьи, я обращусь в полицию.
Я достала купюру и положила на стол. Специально подготовила наличку на случай, если придется спешно покидать заведение, не дожидаясь закрытия счета от официанта.
Больше здесь не о чем говорить.
Нет, возможно, будь это не так близко к моей истории, я смогла бы абстрагироваться и донести до женщины весь ужас будущего. Но я чувствовала, что сорвусь, не смогу быть профессионалом своего дела.
Милена? позвонила я, выйдя из ресторана.
Что там? Что сказала мама? я услышала, как сквозь голос Милены, натянутый как струна, доносятся звуки сильного ветра.
Жуткие мысли полезли в голову, и я сжала телефон сильнее.
София, что там? Она не поверила, ведь так? голос девочки дрожал.
Я открыла рот и закрыла. Снова открыла и почувствовала пустыню во рту.
Все хорошо, выдавила я, и закрыла глаза.
Подняла голову к небу и выдохнула отчаяние.
Что она сказала?
Как я ей скажу, когда у нее ветер свистит в трубке? Да никогда!
Нет, как бы мне дурно ни было, я не могу уйти с минусовым результатом.
Твоей маме нужно время. Она ругала меня, но не тебя. Мы еще немного повздорим, твоя мама переварит, и все будет хорошо, Милена. Я тебя не оставлю один на один с твоей проблемой.
С-с-спасибо, выдавила девочка и всхлипнула.
Я повесила трубку, опустила голову и стиснула зубы.
Софа, ты должна сделать это. Возьми себя в руки, ты же столько лет с этим работала. Со стороны ты бы живо сказала, что с этим делать, как сказать. Представь, что ты говоришь не ей, а Лизе.
Я развернулась на каблуках и влетела в ресторан, нашла глазами женщину, которая так и сидела, вцепившись в сумку и глядя пустыми глазами в пустоту.
Нет, пожалуй, я ошиблась. С ней еще можно работать!
Глава 4
Спустя два дня, когда стрелки часов сошлись на двенадцати ночи, в мою дверь постучали.
София Леонидовна Ярина? спросил мужчина в форме.
Второй полицейский маячил за его спиной, поглядывая на меня так, что букашки ползли по коже.
Да. Что случилось?
Первой мыслью было, что у соседей что-то произошло. Помню, разули одну из машин во дворе, тогда тоже обходили квартиры и брали показания соседей.
Знаете Милену Романову? вопрос холодный, как и взгляд.
Да. Что с ней? Грудь сжало тисками.
Что с девочкой? Ее мать в итоге согласилась понаблюдать за мужем и не списывать все на детские фантазии. Милена только утром писала, что мама пакует вещи для них.
Можем осмотреть квартиру? уже на ходу отпихивая меня плечом, полицейский вошел в коридор и осмотрелся.
Что вы себе позволяете?
Где Милена? спросил второй, преграждая мне путь к двери.
Как где? Дома, наверное Меня осенило. Она что, сбежала? Что с родителями? Мама же решила уехать от отца я так разнервничалась, что несла все подряд.
Почему-то в последнее время я сама напоминала себе собственную клиентку нуждалась во взгляде со стороны и помощи. Но когда дело шло об этой бедной девочке, все мои цепи сдержанности разлетались на части.
Никого! заглянув даже под ванну, отчитался один полицейский.
Где она? повторил. Что вы знаете о ее местонахождении?
Я видела ее последний раз два дня назад. Мы списывались с утра, она собиралась с матерью уйти от отца. А-а-а Вот в чем дело! Отец подал заявление в полицию, да?
Вы вели несанкционированную съемку и тем самым вторгались в личную жизнь? вопросом на вопрос ответил полицейский, и я упрямо поджала губы.
Это было с согласия Милены. Я поступила так в целях защиты ребенка.
Пройдемте в отделение, там разберемся.
Хорошо. Дадите мне две минуты? Возьму документы и переоденусь
Пока я собиралась, немного собрала мысли в порядок. Спросила:
В какое отделение мы поедем?
Самосвалова 11.
Я написала адрес Лизе и кратко о том, что случилось. Положила телефон в сумку, забрала зарядку и паспорт. Кажется, все.
Итак, ко мне пришла полиция. Я давала адрес Милене на случай, если понадоблюсь, чтобы девочка знала, что у нее всегда есть место, куда прийти. Но откуда полиция узнала, что девочка может быть у меня?
Скажите, отец Валерий Романов написал заявление или девочка пропала? Кто обратился в полицию? Я заглянула в лицо более суровому полицейскому: он внушал больше доверия.
А что? Молодой полицейский дерзко поднял брови. Разве она не у вас?
Это имеет большое значение и касается безопасности девочки. Если мать с отцом, то Милена в опасности.
А я думал, что связаться с такими самоучками, как вы, оказаться в опасности, съязвил полицейский и получил толчок локтем в бок от старшего товарища.
Ага, значит, в курсе моей преподавательской деятельности. Интересно, они нашли информацию обо мне в вещах Милены или здесь что-то другое?
Идемте! поторопили меня толчком в спину.
Просто скажите, мать с отцом или нет? Я поправила ремешок сумки так резко, что молодой полицейский дернулся, будто я собиралась его треснуть.
Мать с отцом, хмуро сообщил полицейский постарше, и я резко обернулась к мужчинам.
Милена в большой опасности!
Мадам очевидность! снова вставил свои пять копеек молодой.
Я сжала зубы, но при этом уже стояла твердо на ногах. Когда кто-то в беде, это приводит меня в боевую готовность.
Вы не понимаете. Если мать с отцом, если сообщения мне с утра отправляла не Милена, то она либо сбежала сама, либо ее заперли родители, а решили подставить меня.
Преступники всегда кричат о том, что невиновны, криво улыбнулся молодой.
Следи за словами, шикнул на него старший и вежливо обратился ко мне: Пройдемте в отделение, во всем разберемся. Вы дадите показания, и мы обязательно все выясним.
***
Это она запудрила мозги моей девочке! указала на меня пальцем мама Милены.
Мы сидели в кабинете с дежурными. Напротив семейка Романовых в неполном составе: отец и мать девочки.
А я смотрела на мужчину и думала, как другие не видят демона в его глазах. Он же смотрит прямо из черных колбочек зрачков. Все его морщинки: глубокие носогубные, лобные указывают на то, что со злостью этот мужчина на ты.
Сидит напротив меня, ноги под столом вытянул, руки в карманы и смотрит. Смотрит так, будто хочет распять.
Не получится! Я уже переродилась из роли жертвы. Теперь я герой. А вот он преступник. Треугольник замкнулся.
Я повернулась к полицейскому, делающему записи.
Есть видеодоказательства неправомерного обращения вашего мужа с дочерью.
Да? И где они? Покажите! Женщина импульсивно ударила сумочкой по столу и покосилась на мужа. Посмотрела как карманная преданная собачка, которая визгом испугала прохожих и жаждет похвалы от хозяина.
Как мерзко!
Тише, гражданка, урезонил ее полицейский и посмотрел на меня. Правильно ли я понимаю, что вы учите женщин соблазнять мужчин?