Я взлетела над виллой, развернулась над озером Ойо и направилась в Витанову, домой.
Всё и сразу
Наше очередное собрание в доме семьи Киофар оказалось немногочисленным. Только Иссоа, Эллаф, их дети и мы втроем я, Карл и барон Максимилиан Александр.
Иссоа и Эллаф, как всегда, встретили нас радушно и ласково, но больше всего гостям обрадовался Ульвен. Он запрыгал от счастья, увидев Карла и барона Максимилиана Александра, был горд донельзя, когда ему разрешили сесть вместе с нами за утренний стол, а потом притащил «виолино» и вцепился в Карла как клещ: «Bitte, zeig mir, wie spielt man die Geige!»
Юному принцу и двум баронам отвели для урока музыки маленькую гостиную, где когда-то Карл обучал Иссоа.
Мы немного понаблюдали за ними. Ульвен был жаден до знаний, но ребячески нетерпелив. Он хотел получить сразу всё и злился сам на себя, когда понял, что мгновенно заиграть у него не получится нужно методично осваивать азы ремесла. Как настраивать струны, как держать инструмент, как отыскивать и относительно чисто извлекать из скрипки звуки пока без смычка, щипком, pizzicato. Барон Максимилиан Александр помогал им советами и несколько сдерживал прыть неуёмного ученика, который при неудачах сам себя беспощадно ругал «Тупой баадар!» Слушать это было необычайно забавно, но я старалась не рассмеяться. Зато Карл не сдержался и захохотал, и Ульвен тотчас задал вопрос как нужно выругаться по-немецки? «Dummkopf», опрометчиво сообщил ему Карл, после чего Ульвен изобрел гибрид «Dummkopf Baadar!» и снова набросился на непокорную Geige.
Чтобы немного отвлечь обоих и дать Ульвену передохнуть, барон Максимилиан Александр запустил для него очень старую запись, которую Карл когда-то прислал мне еще с Арпадана: там они вдвоем исполняли под синтезатор романс Бетховена. Эта пьеса навсегда осталась одной из самых моих любимых, и когда я ее включаю, я неизменно лью слёзы не от горя, а от прихлынувших воспоминаний. Карл в том ролике выглядел совсем юным и красивым как ангел, скрипка пела в его руках, обещая нам близкое счастье. Он и сейчас очень даже хорош собой по-прежнему стройный, высокий, голубоглазый, но волосы у него больше не золотые, а более тусклые, коротко стриженные, и на лбу появилась морщинка, и щеки уже не мальчишески гладкие, а жестковатые, особенно, если он плохо побрит.
Was ist das? зазвенел голосок Ульвена.
Синтезатор, ответил Карл. Смотри, у него не струны, а клавиши. И играют двумя руками. Тембры можно переключать. В этом ролике имитировался оркестр.
Wie?..
Совместная игра большого числа инструментов.
Я хочу! Мне нравится! Где такое берется?
У нас дома.
Привезите сюда!
Тут Иссоа вмешалась: «Ульвен, откуда такие манеры? Тебе уже объясняли, что нельзя повелительно говорить с друзьями, особенно когда они намного старше тебя»
Пожалуйста, милостивый господин барон, немедленно сбавил гонор наш маленький принц. Ich bitte Sie sehr, mein gnädiger Herr Baron
Карл и его отец принялись объяснять, что наш синтезатор предмет довольно громоздкий, летать с ним из Витановы в Тиастеллу практически невозможно, к тому же электроника может сломаться, а починить будет трудно.
Тогда я хочу к вам в гости! заявил Ульвен.
Для этого нужно разрешение папы и мамы, напомнил барон Максимилиан Александр.
Мальчик тут же подбежал к Эллафу и Иссоа:
Папа, мама, господа бароны зовут меня в гости, учиться играть на клавишах можно?
А виолино? спросила Иссоа.
Виолино тоже возьмем! Хочу и то, и другое!
«И побольше, побольше, побольше», вспомнила я свой любимый стариннейший анекдот, который нередко цитирую в Колледже, когда некий студент берет на себя слишком много. Впрочем, мне самой всегда не хватало предписанных курсов и языков.
Просьба сына привела Иссоа и Эллафа в замешательство. Но Ульвен умел настоять на своем. Он обхаживал мать и отца, приплясывая от возбуждения, уговаривал на двух языках, призывал на помощь обоих баронов и даже меня, die gnädige Frau Bewahrerin, клялся вести себя как идеально вежливый мальчик, в общем, не отступался, пока ему не обещали, что иногда, если кто-нибудь сможет его сопровождать в Витанову, он будет нас навещать.
Надеясь немного отвлечь Ульвена от мысли о вожделенном синтезаторе, Иссоа послала Эллафа наверх, в запертый кабинет принести стеклянный органчик, «мийон эреллай», на котором сама Иссоа давно уже не играла. Оказалось, гибкая трубка, по которой сжатый воздух подавался внутрь, заставляя звучать инструмент, изветшала и прохудилась. Ульвен огорчился, но тут же принялся дуть в органчик самостоятельно, извлекая потешные и не очень-то музыкальные звуки, а другой рукой нажимая на клапаны.
Можно это как-нибудь починить? спросил он мать, недовольный получившимся результатом, и смущенно добавил: Пожалуйста.
Это можно, сказала Иссоа и переглянулась с Эллафом.
Ничего не поделаешь. Принц музыкант. Запретить ему быть самим собой ни у кого не получится. Отобрать «виолино» он будет играть на «мийон эреллай», отобрать органчик начнет извлекать музыкальные звуки из кастрюль, бокалов, ваз и чего попало.
Уйлоанский Моцарт, умилился барон Максимилиан Александр и сразу же получил неизбежное: «Was ist das?»
Пришлось рассказать про земного мальчика, который жил в незапамятном прошлом, звался Вольфгангом Моцартом, и будучи даже несколько младше Ульвена, быстро выучился играть и на скрипке, и на клавишных инструментах, а еще умел сочинять свою музыку.
А бывает музыка не своя? изумился Ульвен.
Конечно, бывает, ответил Карл. Я, к примеру, сочинять не умею, а играю то, что написали великие музыканты.
Написали? Прямо буквами?
Нет, другими значками.
Покажи!.. Ой, господин барон. Извините. Покажите мне, будьте добры. Я хочу это знать.
Карл порылся в своем девайсе и нашел какие-то ноты.
Вот, смотри. Это совсем не единственная система музыкальной записи, пояснил он Ульвену. Бывают другие. Эта установилась на нашей планете, Теллус, примерно в восемнадцатом веке Но другими системами я не владею.
Научи научите меня, пожалуйста! Я хочу сочинить свою музыку, а потом ее записать!
Зачем? удивилась Иссоа.
Пусть играют! Во всей Вселенной!
Ничего себе замыслы
Мы давно уже поняли: если Ульвен пристал, ни за что не отстанет. Карл принялся объяснять ребенку азы музыкальной грамоты, тот заглатывал мудрёную информацию, будто порцию лакомых сладостей. Я в какой-то момент перестала воспринимать их слова и очнулась, когда мои бароны провозгласили: слух у мальчика феноменальный, память выше всяких похвал, способности вправду «моцартианские». Впрочем, никого это не удивило. Иного мы и не ждали.
И всё-таки он был еще маленьким. Распираемый новыми знаниями, он начал вертеться, дурачиться и озорничать.
Может, нам пойти прогуляться? предложил Карл.
Идите, мои дорогие, сказала Иссоа. Я побуду дома, не хочу, чтобы здесь оставались только Файолла с няней и Танджи.
А я охотно тебя развлеку разговорами, откликнулась я. В предыдущие дни я столько моталась то туда, то сюда! Мечтаю просто расслабиться.
На прогулку вдоль озера Ойо отправилась сугубо мужская компания два барона, Ульвен и Эллаф. Они сказали, что, может быть, арендуют какую-нибудь яхту. Собственной яхты у семьи Киофар больше не было, «Илассиа» принадлежала супругам Саонс. Обзаводиться еще одним судном Иссоа сочла излишним. Эллаф не увлекался путешествиями по воде, а содержать такую игрушку ради того, чтобы она красовалась у причала без дела, дорого и бессмысленно.
Вскоре после их ухода Нинниа вынесла вниз проснувшуюся Файоллу. Девочке примерно полтора годика. В отличие от невероятно прыткого и подвижного брата, она казалась тихоней и почти не капризничала. И, судя по серым с голубизною, а не бирюзовым, глазам, алуэссой она не была. Вероятно, Файолла уродилась в Эллафа, Келлена и покойную госпожу Оллайю, а может быть, и в другую бабушку, госпожу Файоллу-старшую, которую я помнила лишь почтенной, холодновато-учтивой стареющей дамой, державшей внутри себя все свои страсти и переживания. Недаром госпоже Файолле не очень-то нравилась я, зато сразу понравилась сходная с нею по духу Илассиа.
Мы вышли во двор, где Иссоа и Нинниа поиграли с Файоллой на мягком песочке, специально насыпанном между деревьями, чтобы малышка, едва начавшая ходить и даже с потешной неуклюжестью бегать, не разбивала локтей и коленок. Она с удовольствием перемещалась от матери к няне, каждый раз забирая у одной из них мягкого зверька непонятной породы, которого она называла «Вауа», и относя игрушку к другой. Нинниа и Иссоа кидали друг другу это самое «Вауа», иногда оно падало, я ловила и относила в общем, все веселились наравне с годовалой принцессой.
Что значит «вауа»? спросила я у Иссоа.
Не догадываешься? удивилась она. Это просто «варати»! Мы возили детей в зоопарк при Институте в Миарре. У варати там просторный загон с настоящим прудом и зарослями. Ульвен удивился, что такие крупные животные не рычат, не кряхтят, а нежно посвистывают, а Файолла захотела непременно погладить детеныша. Сотрудники пытались подарить нам малышку-варати, но я категорически отказалась. С ними столько возни! Файолла слегка покапризничала, и мы купили ей взамен настоящей варати игрушечную. Она зовет ее «Вауа» и даже спит с ней в обнимку.
Через полчасика Файолла устала, захныкала, ей вернули любимую «Вауа», Иссоа нежно приласкала дочку, и Нинниа увела ее наверх отмывать от песка, кормить и укладывать спать.
Наши мужчины прислали нам сообщение, что они действительно наняли яхту и уже отчалили.