Забранные частыми решетками камеры в основном пустовали, так что нас разместили с комфортом. Меня и Софи заперли в одной, мужчин в другой, напротив. Глухо лязгнули замки, отгораживая от мира. Жандармы развернулись и, не говоря ни слова, ушли.
Эй, а защитника? А сообщить кому-нибудь о нашем задержании? крикнула я им вслед, но ответом мне стал глухой звук захлопнувшейся двери. Щелкнула, отодвигаясь, ставня на окошечке, то есть без наблюдения нас не оставили. Но больше никакой реакции на мои вопли. Что ж, не буду тратить силы впустую.
Я отошла от решетки и огляделась. На полу лежали мешки, набитые соломой. На них я не рискнула бы даже присесть, не то что спать. В дальнем углу стоял глиняный выщербленный горшок, неплотно прикрытый побитой крышкой. Заглядывать я не стала, понадеялась только, что он хотя бы опорожнен, потому что мыт был вряд ли, судя по запаху. А еще хорошо бы, чтобы нас выпустили поскорее ширмы или другой загородки не предусматривалось, а присаживаться под пристальными взглядами троих мужчин, должно быть, то еще удовольствие.
Можешь горло не драть. Пока они сами не решат нас выпустить, никто не придёт, хмуро буркнул херувим, потрогал свой нос и скривился. Мерд! И магию заблокировали.
Терпи, неженка, фыркнул менее пострадавший брюнет. Ему хорошо говорить, у него хоть ничего не сломано. Проговаривал слова он, правда, довольно невнятно язык, наверное, распух.
Но жалеть их обоих я не собиралась: прилетело им за дело.
Что же теперь будет?! всхлипнула Софи. Я обернулась к ней в глазах бедняжки стояли слезы. Она бессильно сползла по влажной стене, не обращая внимания на окончательно испорченное платье, и, обхватив себя за плечи, принялась раскачиваться из стороны в сторону, как в трансе.
Думаю, они скоро разберутся, что произошла ошибка, и нас выпустят, с бодростью и оптимизмом, которых на самом деле не чувствовала, заявила я. Подумав, присела рядом с ней на корточки и приобняла за плечи, притягивая к себе. Пол все же холодный, а подруге сейчас нужна поддержка.
Мама будет волноваться. А детям сегодня нечего есть вечером, я обещала принести, забормотала девушка, сжавшись в комок и закопавшись мне под мышку. Ее начинало знобить то ли от нервов, то ли от холода подземелья. В камерах было промозгло и сыро пробирало до костей, несмотря на слои ткани.
Не переживай, к вечеру точно будешь дома, подбодрила ее я, клацая зубами.
Я бы предложил плащ, но боюсь, не доброшу, холодно предложил брюнет. Из всей троицы он производил наиболее благоприятное впечатление. Сам к Софи не приставал, ко мне полез, помогая подельнику, да и то, обращался достаточно осторожно. Мог бы и шею сразу свернуть, хотя с трупом, конечно, не позабавишься И сопротивления почти не оказывал, и бить не пытался в ответ.
Иллюзий по поводу благородства местных мужчин я не питала. Мы с Софи добыча легкая, искать или защищать нас некому. Что может та Клеменс? Разве что на могилки нам цветочки поднести. Не факт, что в больнице после всего помогли бы. Уровень медицины мне еще только предстояло оценить, но, глядя на уход за зубами, напрашивался вывод, что остальное тоже не очень.
Попользовались бы втроём и бросили умирать в переулке. Учитывая, что мы расходный материал, его предложение просто верх галантности. Так что на общем фоне брюнет казался вполне приличным человеком.
Благодарю, не стоит утруждаться, ответила я вполне миролюбиво.
Брови его взметнулись вверх видимо, не ожидал куртуазности от цветочницы. А у меня ноги сами собой дернулись, чтобы еще и в книксене присесть, еле удержалась на корточках неудобно получится.
Память тела не подводит.
Первым все же не выдержал тот самый блондин, который предлагал мне не орать.
Вы нас долго собираетесь тут держать? Я из-за вас обед пропустил! рявкнул он во все горло я аж подскочила от неожиданности.
Ноги слушались плохо, продрогла я вся, не помогало даже то, что мы жались с Софи друг к другу, как два птенца в гнезде. Брезгливость свою по отношению к мешкам я давно преодолела: не до нее, когда вот-вот околеешь от холода. Так что мы часть подложили под себя, а два прислонили к стене, образовав подобие дивана. Но сено внутри оказалось подгнившим и тоже влажным, так что помог манёвр мало.
То ли к блондину все же питали некое уважение, то ли к нам все равно собирались заглянуть, но дверь заскрежетала и распахнулась, явив жандарма в полном вооружении. Он настороженно косился на мужчин, явно неловко себя чувствуя от того, что их приходится держать в заточении.
Приношу свои извинения за доставленные неудобства, господа маги, кивнул он. К сожалению, ситуация неоднозначная и просто отпустить мы вас не можем.
А нас? я все же встала и подошла к решетке, но на меня даже мимолетного взгляда не бросили. Все внимание жандарма занимали мужчины, будто нас в соседней камере и не было вовсе.
Мы уже уведомили мсье де Бельгарда. Он скоро прибудет и сам решит, как поступить, уважительно, но без подобострастия отчитался стражник и вернулся за дверь, не забыв ее тщательно запереть.
Блондин раздраженно саданул кулаком по решетке, отчего та даже не дрогнула, а он сам поморщился. По перекладинам пробежал едва заметной змейкой золотистый разряд.
Мы точно пропали, прошелестела Софи, и снова начала всхлипывать. Они же маги! Да еще и ученики самого де Бельгарда! Нас четвертуют или колесуют за то, что подняли на них руку.
Скорее отрубят голову, злорадно дополнил список неприятных казней зловредный блондин. Брюнет покосился не него неодобрительно, но ничего не сказал.
Ну, ты, положим, ничего на них не поднимала. Даже глаз, степенно заметила я, неодобрительно зыркнув на херувима. Он осклабился и с оттягом провёл большим пальцем по горлу, изображая мою предполагаемую незавидную участь. Красноречиво закатив глаза, я отвернулась от клоуна и услышала в камере сдавленный смешки, а следом ойканье. Брюнет, вопреки ситуации, нравился мне все больше. Кажется, он как-то зависит от блондина и вынужден ему подчиняться, иначе не вёл бы себя как свинья.
А по поводу меня не переживай, у меня смягчающие обстоятельства. На кону стояла наша с тобой честь, что мне нужно было делать? Молча раздвинуть ноги?
Вообще-то да, подняла на меня красные от слез, злые глаза Софи. Я опешила. Вот тебе и благодарность за спасение. Нужно было делать, что велят мессиры маги. Денег бы дали, не обидели. А теперь нас точно казня-а-ат! и она с воем снова уткнулась в натянутую на коленях юбку.
Я аккуратно убрала руку, которой все еще обнимала ее за плечи.
Так вот и выясняется, что помогать людям, когда об этом не просят, себе же дороже.
Теперь фыркал уже херувим, но ему, к сожалению, подзатыльник выдать было некому.
Спустя еще два часа, когда я начала уже с тоской поглядывать в сторону глиняной посуды и примеряться, как именно растопыриться, чтобы не обнажить все подряд, дверь в подземелье снова заскрипела.
На выход! скомандовал жандарм, отпирая решетку троице. Ему прикосновение к ней не причиняло вреда.
А мы? я встала, с трудом переставляя негнущиеся ноги, и проковыляла поближе к решетке нашей камеры, которую никто не позаботился отпереть.
За вами двумя сейчас вернусь, бросил стражник, не глядя в мою сторону, и распахнул створку пошире, будто он швейцар при входе в элитный ресторан, а не охранник в тюрьме, выпускающий заключённых. Херувим выплыл с торжествующим видом, разве что язык не показал. Одурел мальчик от вседозволенности, похоже. Лет ему с виду не так чтобы много, вот и наслаждается властью, от большого ума.
В отсутствие мужчин мы с Софи быстро решили свои вопросы, старательно глядя в противоположные стороны. Я вообще старалась к ней не подходить, решив про себя, что обязательно поговорю с Клеменс по поводу всей этой истории.
Меня заинтересовали мои права. Как женщины, как жительницы столицы и как человека. Раньше я как-то не задумывалась над такой насущной проблемой просто потому, что не сталкивалась с трудностями, сидя под боком у доброй хозяйки.
И в первый же выход в люди угодила в неприятности по незнанию.
Нас провожали далеко не так уважительно, как мужчин. Стражник покрикивал, понукая нас прибавить ходу на лестнице, хотя юбки отчаянно путались в ногах и несколько раз я чуть не упала. Отчасти виноват в этом был некстати полученный тычок в спину деревянной частью алебарды.
Даже без разговора с Клеменс мне потихоньку становилось ясно, что прав у меня немного. Запоздалый страх пробирался в душу, свиваясь ядовитым клубком и нашептывая пораженческие мысли.
А вдруг и правда отправят на казнь или в тюрьму за то, что подняла руку на высшее существо? Я же понятия не имею о законах. Хотя, если бы все было так однозначно, нас бы не арестовали всех вместе.
Пока я мучилась сомнениями, мы пришли. На втором этаже жандармерии располагался просторный зал для общих собраний и заседаний. За стоявшим на небольшом возвышении столом восседал молодой мужчина в длинном, из дорогой ткани с богатым золотым шитьем темно-вишневом плаще. Его каштановые волосы были собраны в небрежный хвост, а ноги в высоких сапогах, видные под столом, притоптывали в нетерпении.
Это они? уточнил он у подобострастно склонившегося к нему пузатого усача. Судя по щедро расшитому колету из тонко выделанной кожи и властной ауре, это был начальник участка. Вместо него, впрочем, ответил херувим, совершенно по-детски показав на меня пальцем.
Вот она, и даже нижнюю губу обиженно выпятил.
Глава 5
Я укоризненно покосилась на указующий перст его, интересно, не учили, что это неприлично? и перевела взгляд на самого де Бельгарда. Тот в свою очередь с любопытством изучал меня, и тут до мозга с запозданием дошло, что Софи уже с минуту как присела в неудобном даже с виду реверансе, почти до пола И того же ждут от второй девушки в помещении. То есть от меня.
Я поспешно согнула колени, придерживая кончиками пальцев юбки, и уставилась в пол. Вышло как-то само собой и вроде вполне достойно. Никто не засмеялся, по крайней мере.
Кроме нас, пятерых виновников происшествия, главы участка и де Бельгарда, в зале у стен переминались жандармы. Минимум десяток. Они думают, мы сейчас с Софи нападем на кого-нибудь и запинаем насмерть? Или зрелищ не хватает и хочется посмотреть, как наглых девиц, посмевших отказать в утехах магам, прямо тут казнить будут?
При этой мысли я передернула плечами. Напитавшаяся в подземелье влагой ткань неприятно липла к телу, а в носу уже начинало хлюпать. Если со мной не разделаются тут же, все равно придется полежать с простудой.
Маг за столом неопределенно помахал в воздухе пальцами, разрешая нам всем выпрямиться. Оказывается, троица тоже оказывала ему почтение дружным низким поклоном. Только сейчас я заметила, что одежда их чем-то схожа. Вышивка, темная ткань, характерный узор по краю все для того, чтобы особо важных персон можно было отличить издалека и оказать им всяческое уважение. Только вот я этого не помнила, вот и вмешалась на свою голову.
Хотя, даже знай я, кто они, все равно заступилась бы за Софи. И за любую другую бедняжку, оказавшуюся в подобной ситуации. Занимаемый высокий пост совершенно не повод вести себя по-свински.
Я слушаю, веско уронил маг и уставился тяжёлым взглядом на блондина, безошибочно определив зачинщика всего.
Я предлагал деньги. А она изображала недотрогу, херувим снова ткнул пальцем, теперь в Софи, но, поскольку я стояла между ними, получилось, что опять в меня. Я на всякий случай сделала шаг назад, чтобы не плодить непонимание. Уголок рта де Бельгарда дернулся, будто он пытался подавить улыбку, но взгляд, направленный на блондина, суровости не утратил. Потом вмешалась эта.
Палец, как стрелка качественного компаса, снова упёрся в меня.
Рот дернулся уже отчетливее. Де Бельгарда явно забавляло происходящее, чего нельзя было сказать обо мне. Я продрогла, оголодала и перенервничала.
Блез? перевёл испытующий взор маг на вменяемого брюнета. Короткое, рубленое имя вполне ему подходило. Он и сам был похож на топор: резкий, основательный и плечистый от него веяло уверенностью в себе. Такому не было нужды зажимать девушку в темном углу скорее отбиваться от них приходилось.
Себ выпил на площади и предложил развлечься. Я пытался отговорить. Не вышло, коротко и четко отрапортовал Блез. Так я и думала. Главный в этой тройке херувим, но вовсе не из-за большого ума.
Вас задержали сразу после полудня, медленно, веско протянул де Бельгард, и мне захотелось отступить еще на шаг, хоть я ни в чем и не была виновата. Побелевший блондин мое мнение явно разделял. Ты выпил так, что потерял контроль над собой и пошёл приставать к девицам с самого утра? Сколько раз я тебе говорил
Маг оборвал сам себя, безнадежно махнув рукой: решил не трясти бельём на публике, но и так все было ясно. Херувим злоупотребляет давно, и инцидент с Софи далеко не первый. Думаю, остальные так легко не отделались.
Тут мне стало дурно окончательно. Если подобные происшествия скрывают, то пропажу двух цветочниц никто не заметит. Были и нету. Вдруг выпивший маг это угроза мирным жителям, а мы слишком много видели?
Это еще не все, Тьер мсье Верховный маг, оговорка блондина тоже не прошла мимо меня. Значит, де Бельгард большая шишка и с херувимом у них близкие отношения. Сейчас нас точно начнут закапывать. Эта сумасшедшая вздумала нам сопротивляться!
И он снова ткнул в меня пальцем. Руки чесались его сломать, но я сдержалась. Не подозревала в себе такой кровожадности! Но в оправдание могу сказать: довели.
Верховный маг снова перевёл взгляд на меня. Я в ответ уставилась на него, не видя смысла отпираться. Все равно перевес не на нашей стороне, думаю, и Софи, если ее спросить, повесит всю вину на меня. Так что спасаться придется исключительно самостоятельно.
Это была пьяная драка, мсье. Мы с подругой просто попались под руку, честно глядя магу в глаза, выдала я свою версию. Ни слова неправды, всего лишь немного перевёрнуты и сдвинуты акценты.
Хм, прищурился де Бельгард, а херувим заголосил:
Врет она все, она мне нос сломала, сучка безбашенная!
Прикажете принести Камень Истины? подобострастно склонился к уху Верховного мага начальник участка. Тот благосклонно кивнул.
Хорошая идея, мсье Пинчон. Несите.
Конечно же, сам пузатый усач ничего ниоткуда не понёс. Он помахал тем жандармам, что бесцельно мялись у стены, внимая бесплатному зрелищу. От общей группы отделились двое, одетые чуть опрятнее и богаче остальных. Доверенные лица? Заместители?
Стянув с шеи огромный, в ладонь длиной, витой ключ на цепи, начальник участка протянул его одному из подошедших мужчин и что-то прошептал ему на ухо.
Двое уполномоченных быстро сбегали куда-то и через пару минут вернулись, благоговейно неся в четыре руки металлический поднос, на котором лежало нечто, укрытое плотной тканью.
Ношу водрузили на стол перед Верховным магом, и тот поманил меня к себе.
Подойдите, мадемуазель
Лили, пискнула я, не справившись с голосом, и закашлялась. Фамилию я себе так еще и не придумала, но меня о ней и не спрашивали.
Де Бельгард улыбнулся и жестом фокусника сорвал покрывало, открыв присутствующим неправильной формы камень. Он напоминал мутный хрусталь и чуть светился розовато-сиреневым.
Прошу вас повторить свои показания, положив руку на Камень Истины, голосом доброго дядюшки предложил мне Верховный маг. Если вы солжете, он обожжет вашу ладонь, имейте в виду. Магические ожоги не лечатся, как вы знаете.