Значит, Вова привел тебя сюда, сказал Сергей. И где он сейчас?
Там, мальчик указал на точку, где сходились капли.
Сергей уставился на коффердам. На поперечном плане судна было видно, что с боков его подпирают топливные баки.
Это, определенно, замкнутое пространство, проговорил курсант. Оно должно быть законсервировано. Как туда попал Вова?
Сергей повернулся к мальчику, но там, где тот стоял, остались лишь следы ботинок. Коридор опустел. Трап, ведущий наверх, тоже. Сбитый с толку, Сергей забегал от борта к борту, проверяя все двери, куда мог проникнуть брат. Каюты были заперты, и только общий душ и туалет оставались доступными ночному экипажу. Убедившись, что на палубе никого нет, Сергей сел на порог и застонал. Он не понимал, что происходит, но искренне верил, что, в связи с последними нарядами, на нервной почве и от недосыпа у него возникли галлюцинации. Поверить в них было легче, чем в то, что оба его брата здесь и один из них успел причинить второму телесный вред.
Тут он обратил внимание на отпечатки маленьких ботинок, провел по ним пальцем и понял, что, в отличие от брата, след ему не мерещится. Он маслянистый, вязкий, черного цвета и пахнет мазутом. При этом тридцать третьего или тридцать четвертого размера. Сергей знал такие штуки слишком хорошо, чтобы в них ошибаться.
Следы могли быть оставлены до нашего прихода, утешил себя он. Какой же я глупец! Обязательно спрошу об этом у ребят.
Но, когда Сергей спускался по лестнице, он снова засомневался. Не было под дверью никаких следов. Не было, и быть не должно. Откуда на судне дети? Вокруг творится какая-то чертовщина.
Каждый пролет Сергей задирал голову и видел у края шахты Данила. На глазах у того застыли слезы, губы безмолвно шевелились. Одно не укладывалось у Сергея в голове. Пусть Вова и проявлял некие признаки садизма, но двенадцать лет возраст достаточно большой, чтобы понимать, какие ужасные последствия может повлечь его поступок. Отец лупил его за шалости, мать ругала за плохую учебу, а Вова плевал на всех. Главным развлечением для него были пакости, и год от года их размах становился все обширнее.
Вскоре Сергей попал в круг света, и тревожные мысли отодвинулись. Группа вновь была в сборе, и Николай еще раз напомнил всем об осторожности и о времени, которое они бесцельно теряют.
Глава 8
В машинном отделении. Иван торопится, а Стас подозревает
Волны бились о корпус судна, и машинное отделение наполнял тонкий раздражающий гул. С разных сторон доносились скрипы и стуки, и казалось, будто стонет сам балкер. Одни звуки пытались заглушить другие, создавая настолько жуткую какофонию, что группа кладоискателей не сразу решилась отойти от эвакуационного тракта. Железные стены дрожали, где-то завывал ветер, лязгали распущенные цепи.
Судно встречало гостей с негодованием.
Кошмарный антураж машинного отделения давил, как проклятие, и первым от его влияния избавился Иван. Он отделился от группы и двинулся против направления фосфоресцирующих стрелок, указывающих на аварийные выходы. Далеко Иван не ушел. Сделав несколько шагов, он остановился. Луч света выхватил трапециевидную стену, покрытую облупившейся светло-зеленой краской, и Иван с придыханием прошептал:
Смотрите! Это же главный двигатель!
Эвакуационный тракт тянулся по правому борту в передней части машинного отделения. Главный двигатель располагался от него в трех метрах, чего вполне хватало, чтобы рассмотреть станину, уходящую вверх, подобно бобовому дереву, и воздухоохладитель, окруженный с трех сторон ржавыми трубами. Настил вокруг станины был снят в шахматном порядке. Из-под плит поднимались ядовитые испарения, и в луче света было заметно, что над нижней платформой висит легкая дымка. Воздух здесь словно остановился, и даже шум проходил сквозь него с искажением.
Через зияющие прорехи виднелось днище, залитое маслом. Крен на корму оттеснил масло вглубь машинного отделения, освободив носовую переборку от грязи и влаги. Колодцы льяльных вод были переполнены, но маслянистая пленка в них отсутствовала. Зато там плавали крабы, и когда один из них, испуганный светом, ринулся под трубы, Иван понял, что судно не абсолютно безжизненно.
Чем отличается главный двигатель от не главного? спросила Катя и уверенно шагнула вперед.
Иван проигнорировал ее вопрос. Восхищенный величием силовой установки, он сделал неосторожный шаг. Железные пластины под ним зашатались, и Иван чуть не выронил фонарь.
Вот черт!
Внимательнее! предупредил Николай. Пол разрушен. Вероятно, механики снимали настил, когда судно село на мель, лидер группы протянул Ивану руку.
На кой им это понадобилось?!
Скорее всего, хотели проверить целостность днища. Это нормальная практика убедиться, что корпус точно не получил пробоину.
Во дела! Иван уцепился за руку партнера. Почувствовав твердую почву под ногами, он забыл об осторожности, перегнулся через поручень и стал разглядывать масло под настилом. Пол нижней платформы от днища отделяли два метра, и с такой высоты чернота между трубами казалась бесконечной.
Откуда здесь столько дерьма?! Здесь же места сухого нет.
Мне тоже интересно, откуда здесь столько масла, перефразировал Николай и заглянул в прореху между пластинами. Я бы предположил, что одной протечкой дело не закончилось.
Он подошел к передней стенке двигателя и заглянул вниз.
Там, похоже, колодец. И он полный.
И там колодец. Иван посветил в сторону. А может, и не колодец.
Его фонарь был направлен в глубокую полость, где на поверхности масла плавали пузыри.
Протечкой здесь и не обошлось. Стас оценил масштаб катастрофы и изложил свой вывод: Думаю, масло они откуда-то дренировали, чтобы спасти судно от крена. Такой розлив никак не случится из-за трещины в картере.
Поддон уходит в самый киль, подчеркнул Сергей. Это гораздо ниже уровня днища. Масло оттуда можно выкачать, но гравитацией на поверхность оно никак не поднимется.
Оттуда одна дорога на морское дно, Стас пощупал переднюю стенку двигателя: Теплая, сказал он. Странно.
Он повернулся к Сергею, и тот кивнул.
Стенка теплая, будто двигатель прогрет.
Только как он может быть прогрет, если здесь ничего не работает? Стас посмотрел вверх и прислушался. Не слышно даже шума аварийного генератора.
Странно, повторил Сергей.
Я знаю, что вы хотите сказать. Иван стянул с себя шапку, и уши его закачались, как два лопуха. Эту машину можно завести, да?
А мне кажется, смертный приговор «Рио» уже вынесен. Николай покачал головой, будто сожалея, что такое красивое судно скоро пойдет на металлолом. Следы налицо.
Я придерживаюсь другого мнения, возразил Стас, и их взгляды пересеклись. Никаких следов серьезной аварии мы не видим. Тонна масла под пайолами ничего не значит. Потеки на стенках сущий пустяк. Любой двигатель течет сверху и снизу, но это не мешает пускать его в работу. Главное, что вызывает подозрения, это тепло. Здесь все промерзло, а двигатель нет. Почему?
Полностью согласен, сказал Сергей. Если в таком же состоянии находятся и вспомогательные двигатели, то можно смело предположить, что судно функционирует.
Конечно, функционирует! съехидничал Иван и был немедленно ослеплен яркими фонарями своих партнеров.
Не влезай, попросил Стас.
И помалкивай, добавил Сергей.
Николай пожал плечами и промолчал. Иван знал, что он не любит спорить, но и чужого мнения принимать не станет. Бобок был рассудительным человеком, и, если бы не его авантюрное мышление, они бы вряд ли нашли точки соприкосновения. Стас и Сергей были несколько иными. И пусть их характеризовали упрямство и лень, Иван понимал, что без мозгов этих двух придир на судне будет непросто. Стас требовался команде для непредвиденных ситуаций, Сергей для понимания технических тонкостей. Об этом он поведал Николаю перед важным решением, и Бобок сделал вывод, что такие люди обязательно внесут пользу в общее дело.
Пока четверо членов группы обсуждали возможности главного двигателя «Рио», Катя скинула рюкзак со спины. Иван заметил, как ее руки скользнули внутрь, она вытащила ворох вещей и какие-то бумаги полетели на пол. Катя стала их собирать. Выглядело это так неуклюже, будто ее не слушались пальцы. Иван отвлекся, а когда в следующий раз глянул в сторону эвакуационного тракта, сестры там уже не было.
Товарищи! Николай встал между двигателем и членами группы. Его руки поднялись вверх и сложились крестом. Нам нужно закончить дискуссию. Мы здесь не за тем, чтобы спорить, двинется машина с места или нет. У нас совсем другая задача, и нам нельзя отклоняться от плана. Предлагаю продолжить путь, ибо мы уже потеряли здесь несколько драгоценных минут.
Конечно, надо торопиться, поддержал его Иван. Болтовня ему порядком надоела, но больше всего он хотел избавиться от запаха гнетущих испарений. От машинного масла у него начинало саднить горло. Нам наверх?
Разумеется. Бобок подхватил свой рюкзак. ЦПУ находится на следующей платформе. Нам нужно подняться по этому трапу, он осветил пространство по левому борту, и все увидели ступеньки, поднимающиеся до первого пролета. Далее трап изгибался на сто восемьдесят градусов и заканчивался на другой платформе.
Иван надеялся, что Николай знает расположение помещений в машинном отделении, потому что заблудиться здесь представлялось ему более чем реальным. Никаких ориентиров он не запоминал, в схемах не разбирался и большую часть энергии тратил на то, чтобы просто следовать за идущим впереди. «Главное найти золото, уверял себя Иван. Коля знает, где оно, и скоро нас туда приведет». Следуя за лидером группы, Иван чувствовал себя спокойно, был сдержанным, и только оттопыренные уши слегка краснели, когда он демонстрировал излишнюю преданность.
Можно один вопрос? заверещала Катя, огласив машинное отделение самым громким звуком из тех, что блуждали здесь последние десять минут. Пожалуйста!
Группа продвигалась к трапу и остановилась за несколько метров до первой ступеньки. Все обернулись в сторону девушки. Катин фонарь устремился на ряд цилиндрических «статуй», размещенных вдоль носовой переборки.
Скажите, что это? Вы же знаете?
Она обращалась к Николаю, и лидер группы уже был близок к ответу, но его перебил Стас:
А ты у брата спроси. Он точно знает.
Вань?
Что? Иван мысленно пообещал всыпать неугомонной девчонке, когда придет час. Любой дурак знает, что это. Он присмотрелся и понял: механизмы что-то напоминают ему, но трудно сказать, что.
Иван уже собирался выйти из общего поля зрения, но тяжелая рука Стаса прихватила его за воротник и оттянула назад.
Дурак ты или не дурак, мы сами решим. А вот что это, ты назовешь сейчас!
Немедленно, прибавил Сергей.
Товарищи, вступил в беседу Николай, мы снова начинаем спорить. Давайте останемся предельно сдержанными. Вопрос девочки не таит в себе никакой угрозы, и Ваня ответил абсолютно верно. Даже человек, не смыслящий в технике, узнает в этих объектах насосы. Это же просто.
Конечно! хмыкнул Иван и смахнул руку Стаса. Насосы. Еще вопросы?
Да, съязвил Стас. А там что?
Он указал под трап, где находились другие судовые агрегаты. Внешне они были похожи на те, что стояли у переборки, только положение электромоторов у них было горизонтальным. Катя кинулась под трап. Ее рукав немного задрался, рука сделала полукруг и опустилась.
Это тоже насосы? воскликнула девушка. Было заметно, что ей, в отличие от других членов группы, здесь интересно.
Конечно, насосы! каркнул Иван. Что же еще?
Ладно, отступил Стас. И чем же отличаются эти насосы от тех, что стоят там? он бросил луч света на носовую переборку.
Те больше, ответил Иван. Эти меньше. Что тут непонятного?
Смотрите, выпалила Катя и коснулась черных потеков на крышке одного из насосов: Не оттирается. Топливо? Мазут! Я угадала?
Твоя сестра, похоже, в теме, прошептал Стас на ухо Ивану. Знает побольше некоторых.
Меня это не касается.
Поучился бы.
Закройся.
Стас отвесил Ивану подзатыльник:
Не дерзи.
Это топливный насос, сказал Сергей. Он стоял ближе к трапу и то, что обсуждали Стас и Иван, не слышал.
Лучше ни к чему не прикасайся, девочка, посоветовал Николай. Мазут не самое страшное, во что здесь можно вляпаться. Но все-таки
Срань какая! выругалась Катя. Мазут не желал отчищаться с пальцев. Фу! И что теперь делать? Чем его смыть?
Керосином или дизельным топливом, подсказал Сергей.
И где я возьму дизельное топливо или керосин? взволновалась девушка. Здесь же не заправка и не автосервис!
На любом судне есть либо то, либо другое, либо и то и другое вместе.
Мы обязательно отыщем, чем отмыть мазут, пообещал Николай. А пока можно воспользоваться обычной тряпкой. Например, той, что лежит под насосом.
Он направил фонарь чуть ниже, и из темноты вынырнула тряпка, испачканная в том же мазуте.
Отлично! Катя с трудом оторвала присохшую к полу ветошь, заодно прояснив причину, по которой та лежала под насосом. Как только пространство освободилось, из-под крышки агрегата полилось вязкое топливо.
Группа двинулась по трапу на следующую платформу. Первым шел Николай, за ним Стас и Иван. Сергей пропустил Катю вперед, но девушка наотрез отказалась следовать за братом. Цепочка вновь растянулась. В стесненном пространстве замелькали огни фонарей, и последний из них быстро отстал от группы. Пряча камеру под рукавом, Катя снимала «секретный объект». Насосы, трубы, провода все старое, ржавое и страшное, как в фильме про Фредди Крюгера. Ей все виделось одинаковым, за исключением центрального объекта, занимающего четверть машинного отделения. «Они назвали это главным двигателем», запомнила Катя. С трапа она разглядела, что вдоль объекта на наклонной стене располагаются шесть овальных дверок. А чуть выше столько же круглых. Еще с трапа она увидела огромную шестерню с противоположного торца. К сожалению, та находилась слишком далеко, чтобы расспрашивать ребят о ее предназначении. Катя лишь выхватила ее из темноты и подумала, что обязательно спросит о ней на обратном пути.
Как только свет покинул нижнюю платформу, вал одного из охлаждающих насосов внезапно завертелся. Стрелка на манометре замерла на величине четыре бара, и на нагнетательный клапан легли чьи-то руки. Насос мгновенно раскрутился и завыл, добавив к общему шуму новый звук. Вода под напором пошла в магистраль, а из прогнившего сальника забил довольно сильный фонтан.
Не стал томиться и топливный насос. Его вал разгонялся медленнее, а стрелка манометра пробежалась по всей шкале и застыла на величине, сильно превышающей нормальные параметры. Холодный мазут двинулся по трубам, а перегруженный мотор загудел и налился вибрацией. По бокам насоса заструились потеки топлива.
Вы слышите? обратился Иван к группе, уловив очевидный гул с нижней платформы.
Похоже на шум катера, сказал Бобок.
Похоже на рев старого мотора, пробормотал Стас.
Похоже на крики мертвецов из могилы, закончила Катя.
Среди труб и запорной арматуры она натолкнулась на большой механизм, похожий на гриб. Ее фонарь замер на круглом стекле, расположенном на уровне ее глаз. Катя остановилась.
Водоопреснитель, прочитал ее мысли Стас.
В него накачивают морскую воду, продолжил объяснение Сергей, потом кипятят и конденсируют. Конденсат отправляется в цистерну с пресной водой, а рассол удаляется эжектором обратно в море.
Здорово! восхитилась Катя и подошла ближе.
Раздражение исчезло из ее голоса, хотя мазут с пальцев она так и не стерла. Девушка заглянула в запачканное стекло, ничего не увидела и обернулась.