В этой ловушке пребывают все живые существа. Представьте стаю волков на острове. В результате глобального похолодания уровень моря снижается и появляется сухопутный мост на другой остров, где живут миролюбивые кролики. Для волков открываются новые охотничьи угодья, и доступность добычи повышает уровень их жизни. Больше щенков доживает до зрелости, что приводит к резкому росту волчьей популяции. Однако, когда волков на ограниченное количество кроликов становится больше, уровень жизни хищников начинает постепенно снижаться и достигает показателя, зафиксированного до начала похолодания, но популяция волков при этом остается большой. В долгосрочной перспективе доступ к новым ресурсам не дает волкам преимущества.
Мальтузианская гипотеза стоит на двух столпах. Первый столп это факт, что увеличение количества ресурсов (сельскохозяйственных урожаев, уловов и добычи при охоте и собирательстве) приводит к выживанию большей доли потомства. Работу этого механизма обеспечивают биологическая, культурная и религиозная предрасположенность к воспроизводству и снижение детской смертности, связанное с улучшением питания. Вторым столпом служит понимание, что увеличение численности населения приводит к снижению уровня жизни при сохранении неизменного пространства обитания. Мальтус выделил два типа механизмов, регулирующих размер популяции в зависимости от доступности ресурсов: реальное препятствие повышение смертности в обществах, которые переросли свою способность к производству продовольствия, за счет голода, болезней и войн и предупредительное препятствие снижение рождаемости в периоды скудости ресурсов за счет откладывания брака и использования доступных методов контрацепции.
Действительно ли технический прогресс в доиндустриальную эпоху приводил к появлению более крупных, но не более богатых обществ, как утверждал Мальтус? Установить такую причинно-следственную связь довольно сложно, поскольку одно наличие положительной корреляции между уровнем технологического развития и размером популяции не говорит о влиянии технологий на популяцию. Вполне возможно, что верно обратное: технический прогресс может быть результатом роста численности населения, поскольку в доиндустриальную эпоху в более крупных обществах появлялось больше потенциальных изобретателей и возникал больший спрос на их изобретения, что стимулировало технологическое развитие. Кстати, вполне возможно, что взаимосвязь роста численности населения и уровня технологического развития также могла обусловливаться совсем иными факторами, такими как культурные и институциональные характеристики или климатические и природные условия. Следовательно, технический прогресс и рост численности населения могут быть связаны по причинам, которые не имеют отношения к описанному Мальтусом механизму.
К счастью, неолитическая революция дает нам удивительную возможность проверить теорию Мальтуса в деле. Как убедительно показывает Джаред Даймонд, регионы, где неолитическая революция произошла раньше, получили технологическую фору на тысячи лет вперед[38]. А значит, мы можем вычислить технологический уровень любого региона мира, опираясь на время, прошедшее с момента аграрной революции (или на количество одомашненных видов растений и животных) в этом регионе. Иначе говоря, вполне логично ожидать, что в каждый конкретный момент регионы, пережившие неолитическую революцию раньше, будут иметь более высокий технологический уровень. Таким образом, если при прочих равных такой регион оказывается больше или богаче, мы можем с уверенностью сказать, что причиной этого стал технологический прогресс.
Если пользоваться этой методикой, можно получить доказательства работы мальтузианского механизма в доиндустриальную эпоху. Так, в 1500 году более высокий технологический уровень, являющийся следствием более раннего старта неолитической революции, действительно приводил к повышению плотности населения, однако не приводил к росту дохода на душу населения (рис. 4)[39].
Рис. 4. Влияние технологического уровня на плотность населения и доход на душу населения в разных странах в 1500 г.
Графики, составленные для разных стран на 1500 г., показывают, что технологический уровень (определенный с учетом времени, прошедшего с момента неолитической революции) оказывал положительное влияние на плотность населения (вверху) и не оказывал влияния на доход на душу населения (внизу). Кружками обозначены отдельные регионы, принятые в их современных международных границах[40].
Более того, есть доказательства того, что плодородная почва также способствовала повышению плотности населения при сохранении прежнего уровня жизни. Таким образом, изучение прошлых эпох сквозь мальтузианскую призму показывает удивительно постоянную закономерность: технический прогресс и высокая производительность угодий приводили к увеличению популяций, не делая людей богаче, а это позволяет сделать вывод, что до промышленной революции уровень жизни людей по всему миру был примерно одинаков.
Неизбежный переход к сельскому хозяйству
Мальтузианский механизм помогает пролить свет на истоки важнейших событий человеческой истории, которые иначе могут вызывать недоумение. Одна из таких загадок заключается в том, что, судя по останкам людей, живших в обществах, переходящих к сельскому хозяйству, их здоровье и экономические условия жизни были хуже, чем в обществах их предков, которые тысячелетиями ранее занимались охотой и собирательством. Охотники и собиратели определенно жили дольше, питались лучше, работали меньше и страдали от меньшего количества инфекционных болезней[41]
Примечания
1
Hobbes (1651).Hobbes (1651).
2
Источники: Maddison Project Database (2010, 2013, 2018); Bolt and van Zanden (2014); Bolt et al. (2018); Roser et al. (2019): https://ourworldin- data.org/life-expectancy.
3
Bolt and van Zanden (2014); Bolt et al. (2018).
4
Galor (2011).
5
Некоторые из этих основных вех изучены в работах: Diamond (1997); Harari (2014).
6
Acemoglu and Robinson (2012); Alesina and Giuliano (2015).
7
Источники: Bolt et al. (2018). Боковые ветви Запада: Австралия, Канада, Новая Зеландия и США.
8
Popper (1945).
9
Pinker (2018).
10
Jelinek (1982).
11
Roebroeks and Villa (2011); Shimelmitz et al. (2021).
12
Parker (2011).
13
Clutton-Brock et al. (1980); González-Forero and Gardner (2018).
14
Dunbar (1998); Ofek (2001).
15
Herrmann et al. (2007); Henrich (2017).
16
Miller (2011).
17
Aiello and Wheeler (1995); Wrangham (2003).
18
Darlington (1975).
19
Mellars (2006).
20
Hershkovitz et al. (2018); Harvati et al. (2019).
21
Bae et al. (2017).
22
Poznik et al. (2013).
23
Fu et al. (2013).
24
López et al. (2015).
25
Westaway et al. (2017).
26
Clarkson et al. (2017).
27
Hublin et al. (2020); Fewlass et al. (2020).
28
Moreno-Mayar et al. (2018); Walters (2019); Becerra-Valdivia and Higham (2020); Bennett et al. (2021).
29
Bar-Yosef (1998); Bar-Yosef and Valla (2013); Grossman (2013).
30
Diamond (1997).
31
Ibid.
32
Haidt (2012).
33
Modelski (2003); Morris (2010).
34
Chandler (1987); Morris (2010); Modelski (2003); Vaquero and Gallego (2001).
35
Ségurel and Bon (2017); Bleasdale et al. (2021).
36
Ségurel and Bon (2017).
37
Wiesenfeld (1967); Gibbons (2011).
38
Diamond (1997); Comin, Easterly and Gong (2010); Ashraf and Galor (2011).
39
Ashraf and Galor (2011); Dalgaard and Strulik (2015); Madsen et al. (2019).
40
Ashraf and Galor (2011).
41
Cohen (1989).