Чтобы заглушить крик, похититель зажал рот рукой, стиснув лицо так, что мог сломать мне челюсть. Спустя минуту я более-менее справился с собой и затих, так что он убрал руку, но в сторону не отошел.
Я тяжело дышал. Так больно мне не было лет с двенадцати, когда я умудрился сорваться на заброшенной стройке и при падении зацепил голенью ржавую арматуру. Шрам остался до сих пор.
Я могу повторить, сделал похититель очередное предложение. Или ты будешь говорить сейчас и расскажешь мне, куда дел принцессу. Можешь заодно рассказать, зачем она тебе нужна. Тебе и этому старику.
Он профессор, прохрипел я и сплюнул на пол. В вашем университете.
М-м-м, многозначительно протянул мужчина и снова встал спереди. Ну, тогда я апостол Павел.
Очень смешно, я дернул головой, чтобы стряхнуть остатки пота с бровей. Но он правда профессор. Его фамилия Подбельский.
Мужчина очень быстро подтянул к себе свободный табурет и сел на него. Затем свободной рукой дотянулся до небольшой сумки, вытащил оттуда флакон и тряпочку и принялся протирать инструмент.
Некоторое время он молчал, протирая лезвие против часовой стрелки, чтобы не зацепиться тканью за мелкие зубчики, а затем сказал:
Знаю такого. Я у него учился десять лет назад, он словно что-то вспоминал, а потом добавил: он похож.
Он? переспросил я, удивляясь резкой смене настроения.
Тот, кто сидел у тебя в автомобиле. Он похож на профессора Подбельского.
Но это он и есть, едва ли не возмущенно сказал я, глубоко вдохнув, о чем сразу же пожалел из-за боли, что пронзила грудь под третьим ребром. Он показывал свою визитку. Он тоже из вашего мира.
Он из нашего мира, похититель закончил протирать инструмент. Это однозначно. Но я не могу гарантировать, что это действительно Григорий Подбельский. Поэтому предполагаю, что принцессе грозит опасность.
Я немного успокоился, потому что мне показалось, что «аспид» на мне больше проверять не будут. Кровь из раны больше не текла, оставив после себя только длинный след на теле и пятно на футболке.
Он показывал мне свою визитку. И много сравнивал города. Тот еще болтун.
По суровому лицу похитителя скользнула короткая улыбка.
Он действительно болтун. Но разве это нелегко подделать? вдруг обратился он ко мне с вопросом.
Я не знаю, попробовал я пожать плечами, но руки были крепко скручены за спиной. Мне показалось, что он искренний.
Все это не доказано. Совсем, инструмент он отложил в сторону.
Пытки кончились? осторожно спросил я, опасаясь спровоцировать человека на очередную порцию боли.
Конечно, кончились. Ты думаешь, что мне это нравится? Я и так большую часть информации от тебя уже получил.
Я уставился в потолок, прикидывая, что именно он мог узнать, когда я сказал буквально пару слов. Странный похититель. Странный профессор. Странная капризная и при этом не очень-то скромная принцесса.
Вся эта компания действительно была не из нашего мира. Такие бы здесь просто не выжили. Профессор бы свихнулся, деваха пошла по рукам, а похититель наверняка бы кончил в подворотне.
Я Павел. Насчет апостола я пошутил, представился похититель, но развязывать меня не стал. Неудивительно. Но по твоему поведению я понял, что ты не планировал ее затаскивать сюда. Ты явно местный, поэтому твоя связь с Анной-Марией, вероятнее всего, через профессора, продолжал рассуждать похититель. Вопросов, однако, все еще очень много. И это все, что мы имеем. Все, к чему мы пришли.
Он встал и прошелся по тесной комнатушке, потом медленно подошел к двери и проверил, нет ли за ней кого. Убедившись в безопасности, Павел вернулся к табурету и постучал по нему пальцами.
Вопросов действительно много, но самый главный сейчас вопрос в том, сможешь ли ты мне помочь разрешить эту маленькую проблему?
Глава 18. Очень маленькая проблема
От неожиданности на несколько секунд мне даже показалось, что исчезла ноющая боль в груди. Нет, показалось.
Я? Должен помочь?
Вообще можно было бы сказать гораздо больше, но разве выскажешь в лицо человеку, который только что загнал тебе в грудь спиральное острие, что он та еще сволочь и ты не будешь с ним работать.
Есть много вопросов, ответы на которые я должен получить. Но у меня не получится сделать это без тебя.
«Как же здорово! И что бы я без тебя делал!» подумал я, злобно глядя на того, кто только что пытал меня, а теперь нагло просил о помощи.
А если бы ты попал своим дротиком в меня, как бы ты тогда просил о помощи? я тоже решил понаглеть, решив, что хуже уже не будет.
Я никогда не промахиваюсь, сухо ответил Павел. Я отлично знал, куда надо целиться, чтобы напугать вас, но не более.
Зачем?
Несмотря на то, что я не горел желанием разговаривать, вопросы сыпались сами по себе.
Причина та же, что и обычно, вздохнул он. Информация. Даже когда человек молчит, можно сделать выводы.
Понятно, буркнул я. Психолог.
А потом я вспомнил, что за этот день уже не в первый раз вижу подобный ерш волос:
Я тебя уже видел сегодня около университета. В халате лаборанта!
Хорошая память, улыбнулся Павел.
Ты следил за нами?!
Это было несложно.
Разговор внезапно сложился и я решил, что тоже мог бы узнать чуть больше информации. Чтобы понимать, с кем я вообще имею дело.
Значит, ты шпион?
Неважно, мужчина сидел, не шевелясь. Я присматриваю за принцессой.
И то, что она пропала большой скандал и проблемы для тебя? не подумав, ляпнул я.
Именно. Большой скандал. Ее надо вернуть, но если это сделаю я, то раскрою себя. А делать этого мне не позволяет регламент. Иначе лишусь работы.
А если не сделаешь?
Тогда окажусь государственным преступником. Что тоже непозволительно уже для меня лично. Поэтому я надеюсь на твое понимание и активное участие в этом деле, безо всякой торжественности закончил Павел.
Ты сейчас серьезно? я скосил глаза на рану на груди. После вот этого рассчитываешь на мою помощь?
Мелочи, отвернувшись, он сунул руку в саквояж, достал небольшой стеклянный пузырек и мутноватой жидкостью и взболтал его, быстро тряся рукой. Сейчас все исправим.
Я сидел в полнейшем замешательстве. Только что меня пытали, а теперь просят о помощи. Что это, какая-то разновидность психологической обработки? Попытка вызвать стокгольмский синдром?
Как бы то ни было, но Павел с характерным звуком вытащил пробку из пузырька. Длинный стеклянный носик с каплей мутноватой жидкости на конце выглядел зловеще.
Не дергайся, предупредил меня мой похититель, отчего нервничать я стал лишь еще больше. Важно попасть строго в рану.
Капля сорвалась и разбилась о корку засохшей крови на моей груди. Тут же послышалось легкое шипение. Боли не было. Я собрался было наклонить голову, чтобы посмотреть, что там происходит, но Павел не позволил сделать этого.
Я же сказал, не дергайся, он внимательно следил за раной и, как я мог заметить, выглядел вполне удовлетворенно. Кажется, все в порядке. Можешь смотреть.
Он отошел в сторону, чтобы я мог рассмотреть себя в зеркале. Пятно крови из багрового стало цвета лимонада «барбарис». Потом я наклонил голову, чтобы оценить, как выглядит сама рана, но вместо нее обнаружил круглый и не совсем аккуратный шрам.
Если не устраивает, можем вскрыть и повторить процедуру.
Нет-нет, все нормально, поспешил ответить я и тут же откинулся к спинке стула, чтобы расслабить руки, стянутые веревками.
И? поинтересовался Павел парой минут спустя, не выдержав продолжительного молчания.
Я пытаюсь понять логику, ответил я медленно, на что мой похититель недовольно сморщил лицо. Ты стреляешь в нас, но делаешь это не ради убийства, а для получения информации. Тебе надо спасти Анну-Марию, но ты делаешь это чужими руками. И вместо того, чтобы просто поговорить, тебе надо было меня похитить, убить моего коллегу
Так это был твой коллега? приподнял бровь Павел. И как часто они пытаются тебя избить?
Он не стал бы меня избивать, да и не в этом дело
Нет, в этом. Он был настроен серьезно, я видел три основных признака его решимости, даже не заглядывая ему в лицо, тут он не позволил мне прервать себя. Поэтому легкий укол «аспидом» куда меньше, чем разбитое лицо или сломанная челюсть.
Легкий укол?? меня разбирало возмущение от каждого сказанного им слова. Это был легкий укол?
Когда требуется, я делаю три-четыре оборота. Входит на семь сантиметров и оставляет после себя незаживающую язву, спокойно, словно о лечении зуба, проговорил он.
Так, ладно, я ощутил, как мое сердце начинает бить неприлично быстро. Допустим, это лучший вариант из всех. Но ты еще не ответил на все мои вопросы.
Ты их еще и не задал, усмехнулся Павел и сложил руки на груди.
Этот засранец явно был хорошим психологом и уже узнал все, что ему было нужно, тогда как мне еще только предстояло задавать ему вопросы!
Как ты вообще нашел место, где я работаю?
Секрет, абсолютно серьезно сказал он. Этого я не могу тебе сказать.
Ты из Третьего отделения? без паузы бросил я следующий вопрос.
Профессор рассказал? и не дожидаясь моего ответа, Павел сказал: Да, из Третьего. Теперь ты согласен мне помочь?
Я неловко поерзал на стуле, намекая на то, что меня можно и развязать. Шпион щелкнул выкидным ножом, обошел меня сзади и вспорол веревки. Наконец-то!
Если бы ты не стал убегать, мне бы не пришлось ничего этого делать. Запомни, добавил он при этом.
Так, я принялся растирать запястья. Ты хочешь, чтобы я тебе помог. Помог вернуть принцессу домой?
Да, не моргнув, ответил он.
Но профессор тоже хочет вернуть ее.
Тогда в чем проблема?
Как ты сказал, я снова обрел уверенность в себе, твоя маленькая проблема заключается в том, что принцесса домой совершенно не хочет.
Глава 19. Шанс вернуться домой
Внесу одну маленькую корректировку, тут же поправил меня Павел. Это не моя проблема. Это наша проблема. Моя, твоя, профессора. Анну-Марию необходимо всеми силами вернуть назад.
А если не вернем, то что тогда? спросил я. Ты же можешь потратить еще пару минут на разъяснения? Чтобы я понял, насколько это серьезно.
Разве Подбельский тебе ничего не объяснил? Про императорскую семью? Династию и прочее.
Рассказывал, я напряг память. Анна-Мария средняя дочь. Значит, есть старший ребенок. Старший наследник. Ведь так?
Верно, Павел принялся ходить по комнате, скрипя половицами. Но это не значит, что младшие дети не имеют шансов получить престол. Или занять важную должность. Например, в каком-нибудь министерстве, если пожелают. Если получат, разумеется, соответствующее образование.
А если происходит что-то подобное? Когда кто-то пропадает, убегает или отказывается?
История, в смысле, наша история, знает несколько таких примеров. Но все они заканчивались мирно. Более чем. Кто-то женился на актрисе театра. Еще один выбрал рабочую профессию и построил прекрасную магистраль от Уральских гор через всю Сибирь. Все они нашли себя. Никто не исчезал и не сбегал, Павел продолжал ходить кругами. Этот случай особый.
Тем, что девушка пропала?
Несмотря на всю работу, которую провели после Войны и неудавшейся революции, чтобы императорская семья стала ближе к людям, они все равно остаются публичными людьми. К ним все равно повышенный интерес со стороны граждан страны. И не говоря о том, что другие государства пытаются отыскать слабину, чтобы надавить на нас.
Подбельский говорил иначе.
Да? удивленно протянул Павел. И что же наговорил тебе старый профессор? Всякую патриотическую чушь?
Ну наверно.
Про величие и возвышенность, но черт, мужчина провел ладонью по лицу. У нас никогда еще не было такой сложной международной обстановки. За последнюю сотню лет ситуация не стала лучше. Разъединенные противники ищут способы объединения. Те, кто относится к нам нейтрально, начинают искать поводы для конфликта. Мы больше сотни лет жили в мире! с жаром прогремел Павел. Даже мой прадед не застал реальных боевых действий.
Да неужели пропажа принцессы, средней дочери в семье способна привести к конфликту? я никак не мог понять, в чем же здесь проблема.
Ты мыслишь на один шаг вперед, сотрудник Третьего отделения без стеснения ткнул в меня пальцем. Но попробуй подумать на два. Три. Четыре шага вперед. Если Подбельский действительно тебе рассказывал про императорскую семью, ты поймешь, в чем риск.
Я глубоко вздохнул. Потом еще раз. Требовалось достаточно кислорода в этом жарком помещении, чтобы заставить мозг работать. Павел открыл окно и внутрь сразу же ворвался поток свежего воздуха.
Заставив себя подняться, я подошел поближе и с удивлением обнаружил, что день клонится к закату. Сколько уже прошло времени! Телефон до сих пор разряжен. Машина около работы колеса спущены. Лиза! Сколько еще проблем мне предстоит решить, чтобы моя жизнь не рухнула окончательно?
Какие-то неприятные ощущения? Павел наклонил голову и пристально посмотрел на белки моих глаз. Может возникнуть заражение при редком неприятии ингредиентов.
Вот спасибо!
Я же сказал могут. У тебя все нормально. Заражения нет, так что думай дальше.
Хочешь ответ? я решил потянуть немного времени, чтобы использовать его для раздумий. Допустим, пропадает принцесса. Это сразу же замечают. Семье надо оправдаться или соврать, что дочь уехала. Но обман рано или поздно вскроется, поэтому такой вариант использовать нельзя. А сказав правду, они покажут всем свою слабость.
Верно, кивнул Павел. Увидев, что они слабы, люди начнут выказывать и свое недоверие. И если поначалу это могут быть мелкие и локальные проблемы, то с их появлением возникнут мысли более масштабные. А следом и действия.
И если принцессу не вернуть, то
Тогда может рухнуть все и очень быстро. Может, конечно, и не рухнет, он пожал плечами, но лучше не проверять. Я предпочитаю избежать этого.
Я уже решил, что все понял, как вдруг до меня дошло, что самый важный момент я упустил:
Профессор упоминал какое-то устройство в университете, при помощи которого вы перенеслись сюда.
Да. Кто-то сбил настройки, чтобы мы оказались в этом мире. Обычно аппарат применяется для перемещения на большие расстояния в пределах страны. Иногда чуть дальше.
Информация была для меня далеко не самой полезной, поэтому я сразу же спросил:
Как можно отсюда вернуться назад, в ваш мир, если у нас нет аналогичного устройства?
У нас есть технологии компактного обратного кодирования. У вас есть что-то близкое к этому, я уверен. Судя по увиденному сегодня.
Не очень понял, что это, честно признался я, но главное, что у вас есть шанс вернуться назад.
Вместо ответа Павел сунул руку во внутренний карман жилетки, очевидно, потайной, потому что я никогда не представлял, где в жилете для костюма-тройки может быть обычный карман.
А когда вытащил, на ладони у него лежало что-то похожее на медяк екатерининской эпохи такой же плотный и тяжелый кругляш из красноватого металла. На нем не выделялось ничего, кроме кнопки по гурту, как на секундомере.
Эта штука при прохождении через аппарат запоминает все о человеке и предметах, с которыми он прошел. Запоминает место. Поэтому для того, чтобы вернуться, надо привести принцессу к месту, куда она транспортировалась в первый раз, и нажать на кнопку.
То есть, одно устройство один человек? уточнил я.
Правильно. Можно воспользоваться устройством другого, но только в том случае, если ты плюс-минус такой же по комплекции. Вряд ли ты смог бы попасть в наш мир, пользуясь диском, что может дать тебе профессор.
Понимаю, я нервно постучал ладонью по подоконнику и впервые за все время выглянул наружу мы находились в центре. Из окна виднелся бетонный прямоугольник гостиницы «Заря». Как ты смог перетащить меня сюда?