Я не хотел разговаривать. Я не хотел прощать. Я не хотела смотреть В ГЛАЗА ТОМУ, КТО ПРЕДАЛ МЕНЯ. ТОМУ, КТО ЛИШИЛ МЕНЯ ВСЕГО!
Я хотел его страданий. Я хотел видеть его лицо, искаженное мукой. Я хотел его смерти. И мне было абсолютно насрать на то, что он собирался мне сказать. Уверен, это будет что-то, типа: «Мне очень жаль», «Прости меня», «Я не мог иначе».
Кровь прилила к голове. Сознание на несколько секунд помутилось от сшибающей с ног ненависти. В груди разгорелся пожар, который с легкостью мог испепелить весь мир. И когда дверная ручка щелкнула, я медленно повернул голову, уничтожая остатки человечности в сердце.
Логан Грин нерешительно вошел в палату и огляделся. Его взгляд прошелся по стенам и мебели, мазнул по краю больничной кровати, упорно огибая меня. Он отвернулся, прикрыл дверь и так и застыл, спиной ко мне, опустив голову. Его спина была неестественно прямой, плечи разведены чересчур широко.
Злая усмешка скривила губы, когда я вдруг понял Логан Грин боится. Он боится посмотреть на меня. Боится, что я что-то увижу в его глазах. Что-то прочту по его лицу. Может, боялся ослепнуть от ярости в моем взгляде?
Он глубоко вдохнул и, наконец, медленно повернулся и посмотрел на меня. Он открыл рот, но ничего не сказал. Не смог выдавить из себя даже банальное: «привет». Просто стоял и смотрел на меня.
Жгучая ярость взревела и взметнулось стеной пламени до самых небес, когда взгляд Логана скользнул по моей правой руке. Его брови изогнулись, придавая лицу моего посетителя почти страдальческое выражение. В голубых глазах разлилась океаном вина.
Дэнни. Я я
Его голос едва заметно дрожал. Мой зазвенел гитарной струной.
Тебе очень жаль.
Грин судорожно вдохнул.
Да. Мне жаль.
По моей спине побежали мурашки. Волоски на шее встали дыбом, а виски сдавило. Перед глазами повисла красная пелена. Я практически не видел Грина, когда произнес:
Ты не мог поступить иначе.
Дэнни
Простить тебя?
Я дышал так часто, что горло пересохло. Нестерпимо захотелось пить.
Логан опустил голову. Он молчал, а я терпеливо ждал, когда он скажет те самые слова, которые вобьют последний гвоздь в крышку гроба нашей с ним дружбы. Я почти молил его произнести их. И он ответил на мои молитвы.
Прости меня.
Планета перестала вращаться. Мир замер. Секундная стрелка остановила свой ход.
Я смотрел на мужчину и молчал. И он молчал. И тишина, повисшая между нами, заполнила весь мир. Ее нарушал только бой моего сердца да гул крови в ушах. Больше не было ничего. Ничего больше и не было нужно. Только этот бой и этот гул. Звуки, которые уверяли меня в том, что я жив.
С трудом разлепив пересохшие губы, я ответил спокойно и уверенно:
Если когда-нибудь наши пути пересекутся, я убью тебя. Обещаю.
Мужчина стиснул челюсти. На долю мгновения его лицо исказилось от боли, но тут же окаменело, не выдавая больше ни единой эмоции.
Я всегда восхищался этой его способностью держать лицо даже перед смертельным врагом, коим я только что себя назвал.
Будь уверен, Грин, к следующей нашей встрече я не просто встану на ноги. Я не просто верну себе то, что ты у меня отнял. Я сделаю все, чтобы убить тебя.
Он прищурился на один короткий миг и медленно кивнул.
До встречи, Дэниел.
Логан еще несколько мгновений смотрел на меня, а потом развернулся и, опустив голову, вышел из палаты. А я откинулся на подушки и закричал, выпуская плавящую внутренности ярость на свободу.
Глава 2
СПУСТЯ ГОД ПОСЛЕ ВЫСТРЕЛОВ
Алессандра счастливо засмеялась.
Дэнни, ты просто молодец!
Ты кофе много пьешь, или итальянцы все с рождения такие жизнерадостные?
Иди к черту и повтори упражнение! Давай, детка, порадуй меня своей моторикой!
Я не сдержал легкую улыбку, глядя на восторженно хлопающую пушистыми ресницами девушку. Она улыбалась, наблюдая за тем, как я перекручивал карандаш пальцами правой руки, одновременно вращая кистью. Ее карие глаза светились от удовольствия, но от моего взора не укрылось, как внимательно она следит за моими действиями.
Ничто не могло укрыться от ее пристального взгляда. И потому я прилагал титанические усилия, чтобы рука не дрожала. Не хотелось попасть на внеочередную ментальную порку
Уже год прошел. ГОД! По-моему, это ожидаемый результат за такой срок постоянной работы, нет?
Алессандра подняла на меня вмиг потяжелевший взгляд, и меня обдало холодом.
Это мне решать, такого результата мы ждем или нет. А с учетом того, как плохо ты выполнял мои рекомендации в первые месяцы, гробя все труды хирургов, я вообще удивлена, что ты можешь нормально шевелить рукой! Ты в курсе, что такое неполноценное сращение костной ткани, Дэниел?
Если ты начнешь грузить меня осложнениями, вероятность которых составляет несколько гребаных процентов
ТЫ ЕДВА НЕ ПОПАЛ В ЭТИ ГРЕБАНЫЕ ПРОЦЕНТЫ, ДЕТКА!
Звонкий голос ворвался в мои уши, и я невольно поморщился, крепко сжимая карандаш. И с тоской понимая, что кисть все-таки дрожит. Едва ощутимо, почти незаметно, но дрожит.
Девушка скрестила руки на груди и тряхнула головой, отбрасывая упрямую прядку каштановых волос со лба. Ее взгляд, обычно искрящийся от смеха, теплый, как кофе с молоком, прожигал насквозь.
Снова. Она снова отчитывает меня, как мальчишку! Да мы почти ровесники! Мне двадцать пять! Ей не больше двадцати восьми! Какого черта она снова это делает?!
Алессандра
ДЕТКА! ТЫ МЕНЯ БЕСИШЬ!
Я выдохнул, сжимая карандаш уже откровенно дрожащими пальцами.
Ты меня тоже! Как ты меня достала со своим «детка»! Какого черта ты так меня называешь?!
Девушка весело засмеялась, запрокидывая голову, чтобы собрать каштановые волосы до плеч в пушистый хвост.
А ты попробуй! Тебе тоже понравится! Что у нас с тремором?
«Все кошмарно».
Все прекрасно.
Алессандра скептически выгнула бровь и склонила голову, но я лишь широко улыбнулся.
Неужели я буду врать своему доктору?
Я театрально вздохнул и положил карандаш на белый столик. И в тот самый момент, когда предмет почти коснулся пластиковой поверхности, перенапряженный запястный сустав подвел меня. Пальцы словно ток пробил, и я выронил гребаный карандаш. По кабинету разнесся такой грохот, словно рядом бомба взорвалась.
«Дьявол».
Я выдохнул сквозь стиснутые зубы и прикрыл глаза в ожидании настоящего взрыва и матерясь про себя всеми известными словами.
КАКОГО ЧЕРТА МЕНЯ ПОДВОДИТ ЗАПЯСТЬЕ?! У меня была сломана ключица! Почему запястье ходит ходуном-то?!
«Не только ключица. Еще лопатка. И ребро, если ты вдруг забыл».
Тишина, повисшая в кабинете, разъедала нервы похлеще кислоты. Я уже почти молился, чтобы мой потрясающий доктор в очередной раз начала орать на меня. Но Алессандра поступила хуже.
Тихий, спокойный голос прошелся пилой по обнаженным нервам:
Дэниел Николас Стоун, ты самый отвратительный пациент, которого можно пожелать.
Я нервно огрызнулся:
Если ты думаешь, что я так долго МУЧАЮ ТЕБЯ, потому что ты прекрасна и восхитительна, и я нуждаюсь в твоем обществе
Алессандра засмеялась. Звонко, весело. Будто ничего смешнее не слышала!
Тонкие пальчики плавно опустились на мое правое плечо, скользнули вниз через ключицу, погладили шрамы от пуль сквозь футболку. Меня передернуло всем телом я ненавидел, когда кто-то прикасался к ним. И она знала об этом. И специально тискала меня.
Поверь, детка! Последнее, чего я жду от такого засранца, как ты, это симпатия.
Я сжал челюсти до скрипа зубов и искоса глянул на Алессандру. Она улыбалась так искренне и душевно, что мне стало стыдно.
Вот только непонятно, за что и почему.
Я невольно повел плечом, пытаясь сбросить теплую руку. Но не тут-то было. Алессандра вцепилась в него еще крепче, заглядывая мне в лицо.
Послушай меня, детка
Твое «детка» меня бесит!
Живи с этим!
Я раздраженно закатил глаза, и она мягко хлопнула меня пальцами по лбу.
Я буду бесить тебя! Буду! Постоянно! Потому что злость и раздражение единственные ЖИВЫЕ и НАСТОЯЩИЕ эмоции, на которые ты способен! И если они помогут тебе выздороветь, я буду бесить тебя и терпеть твое дерьмо, ДЕТКА!
Я снова дернул плечом. На этот раз Алессандра отпустила меня и сложила руки на коленях.
Мне НУЖНО бесить тебя. Потому что только в эти моменты, когда мне удается пробиться к тебе, я вижу ТЕБЯ! Я вижу живого человека, которому страшно и больно! Тебя, а не того робота, который вошел ко мне в кабинет, сгорая от ненависти и сжигая всех вокруг себя! Ты так сильно хотел вернуть себе руку, что ждал, что это произойдет через сколько? Через три сеанса? Через пять?
Ее голос устало дрогнул, опускаясь почти до шепота.
Это так не работает, Дэнни. Не работает! Ты пришел с очень серьезной травмой! У тебя было сломано три кости! И одна из них, ключица, на секундочку, уникальна! Ты пришел с легким покалыванием в пальцах, с рефлекторными движениями на раздражители, убитый и опустошенный, ведомый лишь злостью! Да я вообще не должна была принимать тебя без заключения от психолога или психиатра, видят боги, мне порой хочется засунуть тебе в глотку пару седативных пилюль! Но я взялась за тебя! Я сразу тебе объяснила, насколько трудным и долгим будет наш путь! Три кости, Дэниел! Три! А ты что же, ждал, что я прошепчу заклинание, и ты снова ломанешься крушить мир? Нет, детка! Чтобы выздороветь, нужно работать!
Каждое слово Алессандры врезалось в мозг ледяной иглой.
Нужно работать. Нужно работать. Нужно работать.
Эти два слова давным-давно стали моей мантрой. Я повторял их каждое утро, глядя в зеркало. Каждое мгновение, когда вспоминал тот день. Выстрелы.
Девушка осторожно коснулась моего бедра. Я вздрогнул и отвернулся, когда теплый воздух скользнул по моей щеке, путаясь в волосах на виске.
Я видела, как ты старался в самом начале. Видела, каким огнем горели твои глаза. Как тебе хотелось поправиться. А потом Ты помнишь, что случилось потом?
На плечи словно небо рухнуло, когда я вспомнил свой приступ. Состояние аффекта.
Это действительно страшно, когда злость настолько порабощает тебя, что не оставляет в тебе ничего человеческого.
Стыд сжал сердце в тугой комок мышц. Я медленно повернулся и с сожалением посмотрел на девушку.
Да, Алессандра. Помню.
Она грустно улыбнулась.
И я помню.
Прости меня
Прощаю детка.
АЛЕССАНДРА!
Я взбеленился и развернулся к ней всем телом. Девушка весело засмеялась, запрокидывая голову, и снова вцепилась в мое правое плечо своими невероятно острыми пальцами.
Дыши, Дэниел! И прекрати мне врать. Я не дура. Все вижу.
Я глянул на карандаш так, словно он мог ожить и вонзиться мне в глотку, пробив сонную артерию.
Я просто Я задолбался.
Я знаю.
Я ответил на ласковую улыбку обреченным вздохом.
Сколько еще это будет длиться?
Это?
Лечение.
Алессандра опустила взгляд на мою правую руку и задумалась. И я с трепетом и искренним страхом ждал ответ.
Она права. Я сам похерил шанс на скорое восстановление. Начал херить еще в госпитале, когда вместо физиотерапии пускал слюни и пялился в стену. Там было больно. Потом была инфекция. Таблетки. Много таблеток. Антибиотики. Иммуностимулирующие. Кальций. Много возможных осложнений, которых я каким-то чудом избежал, несмотря на то, что нихрена не делал. Кости срастались правильно, наличие винтов в лопатке и скоб в ключице перестало пугать меня. И когда я оказался у Алессандры, злой, как черт, и готовый бороться за будущее за возможность свернуть Грину шею ОБЕИМИ руками мне пришлось на собственном опыте узнать, что значит выражение: спешка дурака не скорость.
Спустя всего два месяца, стоило мне понять, что быстро я с тремором, ограниченной подвижностью и выводящей из себя слабостью в конечности не справлюсь, я пришел в такую ярость, что разгромил кабинет Алессандры, умудрившись сломать даже то, что, в теории, сломать было нереально. В том числе, я едва не сломал едва сросшуюся ключицу во второй раз. И на этот раз в акромионе
Возможно, до того момента я действительно верил, что хватит заклинания или пяти сеансов. Но ведь прошел уже год! Чертов год!
«И ты умудрился обосраться и сдаться уже в самом начале пути».
Кажется, я еще никогда так сильно не нуждался в человеке, который скажет мне эй, все будет в порядке, ты поправишься, ты восстановишься и сделаешь то, чего так сильно желаешь! Ты сумеешь! Я в тебя верю!
Впрочем, Алессандра в избытке сыпала на меня эти фразы с первого дня. Но ей я почему-то не верил
Бодрый голос вырвал меня из раздумий.
Если перестанешь врать и халтурить, думаю, мы управимся довольно быстро и
Довольно быстро. Она постоянно так говорила, не обозначая точные сроки. И это злило меня до багровых пятен перед глазами.
Я не халтурю.
Ой, да брось ты! Детка
Девушка снова засмеялась, когда я едва слышно зарычал.
ДЕТКА. Направь то, что так жжет тебя внутри, наружу. Только не на меня, очень прошу. Обрати это в упорство. И начни уже, наконец, работать в полную силу.
Выпустить, значит. Обратить в силу. Да как бы ЭТО не сожгло весь мир
Прекрасный совет детка.
Алессандра засмеялась так звонко, что я отшатнулся. Она тут же схватила меня за плечо и вернула на место, игнорируя раздраженное ворчание.
Я же говорила, что тебе понравится!
Я вздохнул, ощущая приятное тепло в груди.
Алессандра была практически единственным человеком, с которым я контактировал за последний год. И она мне нравилась. Не как женщина, хотя ее экзотическая романская внешность и абсолютно дикое поведение притягивали взгляды мужчин. Она завораживала.
Самого изящного среднего роста, со спортивной фигурой без следов лишних физических нагрузок, с плавными линиями плеч, мягкими окатами форм. Она много жестикулировала, размахивая хрупкими лишь на первый взгляд руками. На узком личике с острым подбородком и высокими скулами весело сверкали огромные карие глаза, присыпанные золотым песком, в обрамлении просто невероятно густых ресниц. Ее брови не задерживались на одном месте надолго, то взлетая к линии роста волос, то сходясь на переносице, и ее кожу уже изрезали морщинки. Она вечно улыбалась, растягивая полные губы нежнейшего розового оттенка. Густые темно-каштановые волосы она неизменно собирала в прыгающий при каждом шаге пушистый хвост.
Сильная, упорная, дерзкая, уверенная в себе, она сбивала меня с ног, опрокидывала на землю, доводила до приступов бешенства и не переставала верить в меня.
Поддавшись порыву, я накрыл ее пальцы своими и заглянул в глаза.
Спасибо, что не бросаешь меня детка.
«Детка. Хм. Действительно, здорово звучит».
Девушка улыбнулась и ответила в свойственной ей манере:
Бросишь тебя, как же. Признай, Стоун, ты запал на меня. И потому халтуришь.
Я вскинул брови и засмеялся. Кажется, впервые за очень долгое время весело, искренне, в голос.
Нет, детка, все дело в том, что я идиот.
«Идиот, который так сильно хотел отомстить, что похерил все шансы уже на первом этапе».
Тепло ее глаз окутало меня мягким пледом. Я смотрел на нее и не верил, что мне так повезло встретить человека, готового вынести мой характер, справиться с моими приступами помочь мне.
Алессандра, я
Громкий стук в дверь заставил нас обоих вздрогнуть. Девушка резко обернулась и нервно выкрикнула:
Секунду!
Она повернулась ко мне, дыша чуть чаще, чем дышит спокойный человек, видимо, от испуга.
Что?
Я мотнул головой и повел плечом, сбрасывая ее руку.
Нет, ничего.
Я успел уловить разочарование в ее карих глазах, прежде чем отвернулся. Девушка резко выпрямилась, разворачиваясь к двери.