***
Ну, что будем делать брат? Гуня смотрел на рассыпанные по полу гаража деньги.
Да уж, нет денег плохо, много, и неожиданно, тоже плохо. Чую, хапнем мы с этим мелким горюшка, Солома глядел на рассыпанные по полу гаража пачки денег, сквозь стакан с огуречным рассолом.
После ухода Андрея парни забухали.
Непростой фраерок. Замки, с которыми я сутки мучился, пока в систему вкупился на раз открыл, сказал, лежащий на тряпье в углу гаража, Гуня.
Слушай Солома, а может его к нам чекисты заслали?
Охренел? нужны мы больно чекистам, спят и видят, как Гуню с Соломой на службу подтянуть парни засмеялись.
Нужно с Бриллиантом встречаться, долю заслать и благословение получить, пока он из города не свалил куда-нибудь, предложил Солома.
Он сейчас в Искитиме, у Лысого тусуется, че тянуть, поехали, только, на секунду задумался Гуня. Про Малого, и наши с ним будущие дела молчок, засмеют.
Согласен, кивнул Солома.
Парни собрались по-быстрому, взяли сумку с деньгами, и отправились на вокзал решив разделить ответственность за предстоящие дела с очень авторитетным человеком вором в законе Васей Бриллиантом.
Здорово бродяги, лысый, огромный детина лет сорока, встретил парней у калитки неприметного частного дома, на краю Искитима. С чем пожаловали?
К Василию Николаевичу, с доляхой, ответил Солома. Сейчас узнаю, сказал Лысый, и исчез в доме.
Здорово Солома, здорово Гуня, на крыльцо вышел Сам, Вася Бриллиант. Давненько я вас не видел, совсем забыли старика.
Легенда преступного мира Вася Бриллиант был уже весьма почтенного возраста восьмой десяток разменял, как-никак.
Да не с чем идти было, Василий Николаевич, стал оправдываться Солома.
Не пыли, перебил его Бриллиант. Я уже в том возрасте, когда просто с человеком поговорить хочется, вот доживёте до моих лет поймёте. Ну, не стойте как истуканы, проходите в избу. Удачный сезон был? спросил Бриллиант, когда они вошли в дом.
Здесь, три штуки зелени, не стал тянуть кота за хвост Гуня, и поставил на стол сумку с деньгами. А здесь, двенадцать деревянными, поставил вторую сумку Солома. Это всё, что у нас есть.
Ха, крякнул Бриллиант. Так это вы начальника мясокомбината обнесли? А я-то голову ломал, кто это такой фартовый оказался? Представляете? Хотел уже сам поиском заняться, а то дело сделано, а в общак ничего не поступило. Ну, теперь полный порядок. Только зря вы все деньги то принесли, я же не хапуга какой-нибудь, мне и десяти процентов за глаза хватит, сказал Вася. Или вы ещё чего натворили?
Да нет, Василий Николаевич, это всё, ответил Солома. Но мы бы хотели работать с вами пятьдесят на пятьдесят.
Долю предлагаете? прищурился Бриллиант.
Можно и так сказать, кивнул Солома.
Вася понял, что парни нарыли серьёзную тему и им необходимо прикрытие, иначе бы они не стали отдавать ни за что, ни про что пятьдесят процентов.
Бриллиант приказал охраннику, чтобы тот отсчитал из сумок ровно половину лежавших там денег.
Может, помощь моя в чем нужна? спросил он у парней. Говорите, не стесняйтесь, но учтите, беспредела не потерплю и, если в блудняк меня втяните, голову оторву.
Нужна, Василий Николаевич, ещё как нужна ваша помощь.
Мы с корешем, решили по-крупному работать, надоело по мелочи щипать, да как бы не попасть, терпилы то все серьёзные будут, может кто-то под вашей крышей окажется, хотелось бы без лишних тёрок обойтись, попросил помощи Гуня.
А кого, если не секрет пощипать решили? поинтересовался на всякий случай старый вор.
Да, цеховых, слишком много их в последнее время развелось, криво ухмыльнулся Солома.
Не бздите, работайте смело, будут тёрки, будем разбираться, а я их бабло у государства ворованное охранять от фартовых не нанимался, главное, в общак вовремя отстёгивайте, благословил Вася.
Премного благодарны за благословение, Василий Николаевич, нам пора, здоровья вам и всего доброго, откланялись парни.
И вам того же. С Богом, бродяги, попрощался с ними Вася Бриллиант.
Проследи, сказал Бриллиант охраннику. Если с жалобой кто на них заявится, чтобы рот шибко не разевали, гони в шею.
Сделаю, ответил охранник.
***
Вася Бриллиант, Законник, родился в 1903 году и ещё до революции успел отмотать срок по малолетке. Профессия у Васи была в преступном мире уважаемой щипач высшей пробы. И с тех пор Вася почти всю жизнь провел на нарах, заработал нешуточный авторитет и был коронован на Сусуманской Тюрьме. Так и жил, пока не состарился вместе с государством, которое его кормило и поило.
Вася был очень умным и образованным человеком, правда образование его было неофициальным, что, однако, не мешало ему быть отличным экономистом. И, в отличие от многих политиков, Вася уже давно заметил трещины, которые вели к гибели Союза, а поскольку воровские понятия копируют государственное устройство, то и они в скором времени неизменно уйдут в небытие.
То есть, конечно, свято место пусто не бывает, но это уже будут другие понятия и другие воры, рассуждал на досуге Вася.
Вот и сейчас, пришли бродяги просить благословения на грабёж цеховиков, таких же, как сами, преступников.
Правда и в общак цеховики не платили, но ведь и их понять можно было. Нахрен им общак, если у них статья сто процентов расстрельная, на зоне им не сидеть, и значит общаком не пользоваться. Ещё совсем недавно это была категория уважаемых людей, а теперь всё идет к тому, что их будут рвать на куски молодые волки.
По-любому ведь порвут. Так пусть получат благословение и несут в общак деньги.
Сам Вася относился к категории цеховиков с недоверием и не любил эту братию. Деньги должны приносить удовольствие, когда их тратят или они дают власть. Хранить деньги в подвале как скупой рыцарь и молиться от страха чтобы не дай Бог никто не узнал об их существовании, было для Васи никогда не скрывавшего своего положения, совершенно непонятным явлением. Попав на крючок, цеховики легко сдавали и себя и своих подельников. Терять им было нечего впереди вышка.
О-хо-хо, старость не в радость, пойти коньячку что ли тяпнуть? Вася Бриллиант, по-стариковски шаркая по полу ногами в старых войлочных тапочках, поплёлся на кухню.
***
Мы согласны с тобой работать, сказал Солома Андрею.
Не со мной, а на меня, поправил его Андрей. Так, как я скажу, это моё условие.
Хорошо, как скажешь, босс, шутливо поднял руки Солома.
Договорились, протянул ему руку Андрей. А ты, что молчишь? спросил он стоявшего рядом с Соломой Гуню, или ты не согласен?
Согласен я, конечно согласен, куда же я без своего кореша, кивнул тот на Солому, и протянул Андрею руку.
Они сидели на скамейке у Оперного театра. День выдался солнечным и по-летнему тёплым, хотя аллея была усыпана осенней листвой, навевавшей какое-то благодушное настроение, и все вдруг поверили, что всё действительно будет хорошо.
Работать будем втроём, сказал Андрей. Ворованные шмотки, выбросьте из гаража, а ещё лучше сожгите, а то не дай Бог спалитесь на пустом месте. Брать будем исключительно деньги, никакого золота, никаких других ценностей. Доли будут у всех одинаковые. И самое главное, в родном городе больше никаких краж. Работать будем в командировках. Схема простая. Я выезжаю на соревнования, вы следом, я нахожу барыгу, мы его выставляем. Вы берёте бабло и сваливаете, и ждёте меня дома. Без меня никаких дел, сразу взял быка за рога Андрей, как только получил согласие от парней на совместную работу под его руководством.
Окей босс, улыбнулся Солома.
А Гуня, дурачась, отдал Андрею честь.
Похоже парни, не очень-то серьезно относились к тому, что говорил Андрей.
«Ничего, подумал Гуров. Как только настоящий куш снимут, хотя бы раз, шёлковыми станут».
К пустой голове руку не прикладывают, засмеялся Андрей.
Позвольте спросить, босс, ёрничал Гуня, о каких соревнованиях идёт речь?
Я кандидат в мастера спорта по стрельбе из пистолета, ответил Андрей.
Так с тобой и сберкассу взять можно! шутливо присвистнул Гуня.
Можно, серьёзно ответил Андрей. Но мы этого делать не будем.
Глава 2
Город Новосибирск 1978 год
Испытание
Прошло четыре года. За это время Андрей с парнями объехали почти все союзные республики, и в каждой безошибочно находил подходящие для кражи объекты. Денег подняли немерено.
Только в общак перечислили более шестисот тысяч советских рублей. Солома с Гуней боготворили своего босса и уважительно называли его Графом.
И, хотя Андрей был главарём их небольшой группировки, парни за глаза конечно считали его малым, и всячески опекали. Не дай бог, кому-нибудь пришло бы в голову обидеть Андрея, они бы просто порвали обидчика.
Андрей закончил первый курс НГТУ, и собирался завязывать с воровством. Денег и так уже некуда девать было. Его подельники, люди далеко не глупые, тоже в принципе были с этим согласны.
Учился Андрей легко, он мог бы если захотел сдать экзамены за полный курс обучения прямо сейчас, в этом не было ничего удивительного. Андрей много и упорно читал книги имеющие косвенное отношение к учебному процессу, где многое ему было непонятно, но он и не старался всё запомнить или осмыслить. Понимание приходило позже, само собой, когда его подсознание подсказывало ему верное решение. Он так всегда учился, даже больше он так жил.
Деньги открывали дорогу к власти. Но нужна ли была Андрею власть?
Наверное, нет. Андрей знал, что этот мир подчинён жесткой иерархии, и достигнутая с помощью власти свобода только кажется таковой, ибо пределов у пирамиды власти не существует, потому, что на вершине всегда будет маячить кто-то ещё более могущественный. Да и вершина эта похожа на вывернутую наизнанку, перевёрнутую пирамиду.
Андрей всё это понимал, как понимал и то, что без образования добиться сколько-нибудь существенного положения в иерархии маловероятно, а быть тыбиком ему не хотелось. И так плохо, и так нехорошо, придётся подчиняться законам мироустройства хочется этого или нет, и уж если так всё устроено, он будет стремиться как все, к вершине власти.
Но судьбе было угодно распорядиться иначе.
В августе тысяча девятьсот семьдесят восьмого года возвращаясь вечером домой с дачи, родители Андрея, попали в аварию, погибли все, и родители, и виновник ДТП.
После похорон Андрей долго не мог прийти в себя, часами лежал в опустевшей квартире бесцельно глядя в потолок. В самом конце августа он всё же заставил себя собраться и выйти на улицу.
Андрей сидел на скамейке возле Оперного театра, погруженный в свои невесёлые мысли. На край скамьи несмело присела симпатичная, совсем ещё молоденькая девушка с книжкой в руках.
Можно? смущённо спросила она Андрея.
Конечно можно, Андрей пожал плечами.
Мимо как раз проходила торговка цветами.
Андрей, сам не зная, зачем, подозвал её и купил большой букет роз. Он вдруг вспомнил, что ни разу, никому кроме матери, не дарил цветы, ему просто до боли захотелось сделать сидящей рядом девушке что-нибудь приятное, устроить ей праздник.
Это тебе, протянул Андрей девушке букет.
Девушка засмущалась, но букет взяла.
Спасибо, мне ещё никто цветы не дарил, сказала она, и ещё больше смутилась. Меня Катя зовут.
А меня Андрей, впервые за несколько дней Андрей улыбнулся. Может погуляем? На набережную сходим, предложил он девушке.
Пошли, радостно закивала головой Катя, и, уткнувшись в букет, снова засмущалась.
***
Я из Маслянино приехала, в медицинский поступила, у бабушки на Красина живу, тараторила Катя. Трудно было невероятно, конкурс сумасшедший, но я прошла. Хорошо, что бабушка помогала готовиться, она врач с очень большим стажем. Учиться будет ещё тяжелей, одна латынь чего стоит, без остановки говорила Катя.
Андрей набросил Кате на плечи свой пиджак.
Ничего, ты справишься, по глазам вижу, утешил Катю Андрей.
Правда? Катя остановилась, посмотрела Андрею в глаза и вдруг прижалась к нему, такому сильному и как ей показалось надёжному.
Андрей поцеловал Катю в губы, это был его первый поцелуй.
Они гуляли по ночному городу до утра, а потом пошли к Андрею домой.
***
Катя спала, положив голову Андрею на плечо, а он лежал и думал, о том, что в глубинке сохранились такие вот наивные и чистые девушки, способные доверять первому встречному. Душа этой девушки ещё не была испорчена, ещё не ощутила на себе влияния большого города, и черная городская копоть ещё не коснулась её.
Андрею стало грустно. Он знал, что очень скоро от этой детской наивности и все веры в людскую доброту не останется и следа. Город проглотит её, переварит и выбросит на свои улицы циничную и расчетливую хищницу.
Они провалялись в кровати весь день, а вечером Катя засобиралась домой.
Бабушка будет волноваться. Да и неудобно мне перед ней, только приехала и уже Катя покраснела.
Был уже двенадцатый час ночи, когда Андрей с Катей подошли к дому, в котором жила её бабушка.
Во дворе дома сидела большая компания местных парней. Андрей кожей почувствовал опасность.
Парни проводили парочку хмурыми взглядами и, если бы со двора был другой выход, Андрей не стал бы испытывать судьбу, проводил Катю и свалил бы по-тихому. Но другого выхода не было.
Когда Андрей, проводив Катю до подъезда, возвращался обратно, выход со двора был уже перекрыт.
Четверо бугаев, явно старше Андрея, стояли растянувшись цепочкой.
Андрей был мастером спорта стрельбы, а не самбо или бокса, да и бег с препятствиями бы не помешал. Он усмехнулся своим мыслям. Парни заметили его усмешку и отнесли на свой счёт.
Ты чё лыбишься фраер? надулся самый здоровый из четвёрки. Зубы жмут?
«Завтра от этих переростков костей не останется, подумал Андрей. Но это завтра, слабое утешение, а сейчас, походу, меня вверх ногами закапывать будут».
Говори, что хотел или уйди с дороги, решил дерзить Андрей, поскольку уже было всё равно.
Да ты у нас борзый! взъерепенился здоровяк, однако уверенности у него поубавилось.
Я слушаю, Андрей прищурил глаза и словно взял здоровяка на прицел, взгляд у него при этом стал колючим, и видимо было в этом взгляде что-то такое что заставило здоровяка сдать позиции.
Слышь фраерок, ещё раз увижу тебя с Катюхой ноги переломаю. Усёк?
«Бить сразу не стали, уже неплохо», анализировал ситуацию Андрей.
Усёк! ответил Андрей. Это всё что ты хотел мне сказать?
Всё, удивился проявленной борзоте, и внезапной уступчивости Андрея здоровяк, явно разочарованный таким поворотом.
Он ожидал проявления страха. Ожидал, что парень, напуганный грозным видом толпы, начнёт ныть и умолять о пощаде. Или наоборот, полезет в драку, и тогда, можно будет со спокойной совестью ему накостылять.
Ну, тогда спокойной ночи. Андрей пошёл прямо на парней, и они, смущённые тем, что не смогли его просчитать, уступили ему дорогу.
Андрей вышел со двора и побежал, вломился в какие-то кусты и перелез через какой-то металлический гараж и только тогда остановился, и перевёл дух.
Пронесло. Надо завязывать по ночам по чужим дворам шастать, а то обидно ведь будет, если какие-то быки, ни за что здоровье отнимут. Надо Соломе позвонить, чтобы разобрался с этими дуболомами. У Соломы для этого случая десяток спортсменов прикормлены. А может оно и к лучшему, успокаивал себя Андрей.
Дурить голову девчушке он не хотел.
Пора, пожалуй, прекращать этот роман, пока всё не зашло слишком далеко.
***
Утром позвонила Катя и сказала, что ей срочно необходимо уехать на неделю домой в Маслянино, за ней отец на машине приехал, попросила Андрея не волноваться и чмокнула в трубку.