Все звуки исчезли. В ушах отдавался лишь бешеный стук моего сердца. Я набрала в грудь воздух, оттолкнулась от земли и прыгнула в пустоту. Рокот бурлящих волн молотами бил по голове, ледяные капли кололи голую кожу, а тело безвольно крутилось в воздухе.
Но страха не было.
Я летела спиной вниз, в неизвестность, устремив взгляд в небо. Вот только видела не его. Не черный дым, что набрасывался на облака подобно барибалу[1], который охотится на серебристого лосося. Перед моим взором снова и снова вставал образ матери. Ее голубые глаза, весело смотрящие на меня; ласковый голос, успокаивающий в холодные ночи; мягкие, волнистые светлые волосы, в которые я утыкалась и чувствовала себя в безопасности.
Болезненные воспоминания разлетелись, точно осколки, оставив после себя глухую пустоту, когда я ударилась о поверхность воды. Кости затрещали, от леденящего холода тело свело судорогой, но я отказывалась всплывать, несмотря на жгучее желание сделать вдох, дикари все еще могли пустить в меня стрелы. Только когда почувствовала, что начинаю терять сознание, я всплыла на поверхность. Шумно хватая ртом благословенный воздух, посмотрела вверх, где грозно нависали над обрывом четыре тени, во главе которых стояло чудовище, отнявшее у меня все, что я любила.
Я не помнила, как добралась до берега. Возможно, я и не плыла вовсе, а мое тело просто выбросило течением, но сил подняться не было. На лес к тому времени опустилась кромешная тьма, что принесла с собой осеннюю прохладу. Насквозь промокшая, я билась в конвульсиях и дрожала, зубы отбивали ритмичную дробь. Темнота то накатывала, то отступала, лишая меня сознания и потом издевательски возвращая его. Не осталось никаких мыслей, чувств. Я стала безликой оболочкой, свернувшейся в грязи на берегу бурлящей реки.
Казалось, я пролежала там несколько дней, а может, прошло лишь мгновение. Тело окоченело от холода, и больше всего мне хотелось остаться здесь наполовину в воде, на стылой земле с острыми камнями. Эти болезненные ощущения указывали на то, что в груди по-прежнему билось сердце.
Наконец, я заставила себя разлепить веки. На ресницах застыли капельки влаги, а дыхание вырывалось из груди вместе с паром. «Когда успело так похолодать?»
Я приподняла едва отзывавшуюся руку и занемевшими пальцами нащупала рукоять своего единственного оружия. Последней вещи, что напоминала мне о доме. С трудом зажав ее в кулаке, я оперлась на локти и заставила дрожащее тело двигаться.
Мучительно медленно я взбиралась вверх по склону. Снова и снова скатывалась обратно и стискивала зубы, впиваясь пальцами в осыпающуюся каменную крошку. И приветствовала боль, лишь бы отвлечься от мыслей и страшных образов прошедшего вечера.
Спустя, казалось бы, вечность я достигла корней деревьев, обхватила ствол руками и подтянулась, оставляя на коре дуба несколько капель крови. Почувствовав под ногами землю, я вынудила себя встать.
В темноте было трудно различить местность, но я почему-то не сомневалась, что прежде не забредала в эту часть земель. Звуки ночного леса сопровождали каждый мой неловкий шаг. Меня шатало так сильно, как не шатало мужчин во время празднеств после десятка бочек выпитого. Звучно крикнул филин и вспорхнул с ветки прямо над моей головой, издав такой шум, с которым мог продираться сквозь заросли медведь, но я даже не вздрогнула. Продолжала брести вперед, не разбирая дороги и часто спотыкаясь. Другого пути для меня не существовало. Как и возможности вернуться назад. Мой дом и близкие люди стали лишь кучкой пепла, а земли теперь принадлежали демонам.
Прошло некоторое время, прежде чем я боковым зрением начала замечать движущиеся тени. Сердце предательски дрогнуло, и страх вернулся, пока я вглядывалась в темноту, готовясь увидеть лица чудовищ. Но мне удалось подавить панику и двинуться дальше, теперь внимательно прислушиваясь. Слева раздался едва слышный треск ветки. Я резко повернулась, но никого не увидела во мраке. Через пару шагов точно такой же звук послышался справа, и я замерла. Опустила голову, исподлобья наблюдая за тенями.
Спустя мгновение безмолвие нарушилось. Тени ответили мне шумным дыханием. Слишком частым, слишком рваным, чтобы быть человеческим. Между деревьями сверкнули голодные янтарные глаза. Хищники больше не скрывали свое присутствие, осознав, что жертва раскрыла их.
Волки.
Внезапно мной вновь овладело безразличие. Я продолжила путь неровным шагом, с трудом удерживая веки открытыми. Холод стал частью меня. Капли стекали по одежде, падали к ногам, охлаждая ступни. Пройдя еще немного, я почувствовала, как подгибаются колени, и упала на землю около старого дерева. На этот короткий путь от реки ушли все мои силы. Я знала, что больше не смогу подняться, и поэтому прислонилась спиной к сухой коре, устало прикрыв глаза в ожидании.
Стая разразилась ликующим пофыркиванием.
Я ощутила их приближение и вяло разлепила ресницы, чтобы тут же встретиться со взглядом голубых глаз, сверкающих во тьме. Светло-серая волчица оскалилась с тихим рычанием, и серебро лунного света очертило ее большие острые клыки. С пасти стекала струйка слюны. «Никогда не смотри им в глаза», предупреждал меня в детстве брат. Но сейчас я делала ровно противоположное.
Голод. Ярость. Отчаяние. Вот что я видела в них.
Волчица пристально изучала мое слабое, дрожащее тело и безучастное выражение лица. А я продолжала вызывающе смотреть на нее, не мешая ей принимать решение, забирать мою жизнь или нет. Позади волчицы возник огромный черный волк, за которым с неспешным предвкушением собиралась стая не менее чем из пятнадцати особей. Страх инстинктивно забрезжил внутри, но я не предприняла никаких попыток подняться.
Оскаленная пасть приблизилась вплотную к моему носу. Волчица чуть сместилась, и ее клыки коснулись моего горла. Я подняла взгляд к небу, обнажая для нее шею, чтобы найти звезду, за которой следовала каждый раз на охоте. Этой ночью, как и во все предыдущие, она сияла ярче остальных. Улыбка тронула мои губы. Шею опалило дыхание зверя, мускусный запах которого, на удивление, не казался мне неприятным.
Внезапно все закончилось: жар исчез, рычание стихло. Моргнув, я посмотрела на волчицу, стоявшую теперь в нескольких шагах от меня. Опустив голову, она мгновение изучала меня, затем громко фыркнула, вильнула пушистым хвостом, и волки с ворчанием скрылись в тенях. Рядом с ней остался лишь большой черный самец, хотя я усомнилась в увиденном, потому что его силуэт сливался с ночной темнотой.
Вскоре поляна опустела. Удивляться не осталось сил. Возможно, это было просто видение.
Последнее, что я увидела, прежде чем потерять сознание, ясный взгляд голубых глаз зверя, который смотрел на меня из глубины леса с человеческим пониманием.
Следующий день я провела в лихорадке под тем же деревом. Еще один мучительный день, еще одна холодная ночь.
«Тео найдет меня. Он вернется, и мы вместе придумаем, что делать дальше». Я утешала себя, как только могла, хоть и понимала, что брат еще не скоро вернется с гор, а искать его среди нескончаемых пиков казалось бессмысленным. Теперь я была сама по себе.
На третье утро я обнаружила рядом кроличью тушку и смотрела на нее, пока солнце не достигло наивысшей точки. Потом моя рука потянулась к серому комочку быстрее, чем я сумела подумать. Но едва маленький кусочек сырого мяса был жадно проглочен, как я склонилась над землей и отдалась во власть выворачивающегося наизнанку желудка. Тем же вечером я нашла в себе силы пройти до соседнего дерева и подобрать несколько сучков и три небольших камня. Вернувшись обратно, я трясущимися руками разожгла крохотный костерок и держала над ним нанизанную на ветку костлявую лапку кролика.
«Я должна выжить».
«Я должна выжить».
«Я должна выжить».
Эти слова стали моей мантрой. Словно заговоренная, я повторяла их снова и снова, чувствуя, как пустота внутри сменяется жаждой мести.
В ту ночь я впервые спала в тепле. Но не костер, потухший слишком быстро, был тому причиной, а прижавшееся ко мне горячее тело волчицы. Я вслушивалась в ее ровное дыхание и погружалась в сон, думая о том, что обрела вторую жизнь и шанс изменить то, что еще было мне подвластно.
Глава 1
Фрейя
Слегка пригнувшись, я бесшумно кралась меж деревьями. Рыхлая почва приятно холодила босые ступни, редкая трава нежно касалась моих щиколоток. Легенда шла по правую сторону от меня. Стоило мне замереть, и волчица вторила движению, словно моя тень, а затем мы одновременно двигались дальше. Силуэты Лидера и остальных членов стаи время от времени показывались рядом, но так же внезапно исчезали среди густых темных зарослей.
Лесные птицы совершенно не пугались длинной волчьей процессии, и их громкое, заливистое щебетание скрывало наши едва слышные шаги. Редкие лучи весеннего солнца скользили по земле и зеленым листьям, а ветерок игриво нырял под одежду, отчего по моим рукам и животу бегали мурашки. На мне были лишь тонкая, порванная во многих местах рубаха и такие же обшарпанные штаны. То, во что я была одета жуткой ночью полгода назад.
Несмотря на прохладную погоду, я оставила меховую накидку и сапоги в дупле недалеко от нашего последнего привала. Волки не любили задерживаться на одном месте, поэтому мне приходилось уводить их все дальше и дальше, осторожно выбирая новые территории для охоты.
Из кустов выскочил Лай, заставив нас остановиться. Его приподнятая холка и возбужденно вываленный из пасти язык подсказали мне, что добыча уже близко. Я с удовлетворенной улыбкой потрепала почти взрослого волчонка за ухом.
Молодец.
Легенда тут же ревниво перехватила мою руку и обиженно тявкнула.
Да-да, и ты тоже, девочка, негромко рассмеялась я.
Мы в молчании продолжили путь, рысцой углубляясь в чащу и с еще большим усердием прислушиваясь к окружавшим нас звукам и принюхиваясь к запахам.
Волки внезапно замерли. Я мгновенно последовала их примеру: пригнулась ниже к земле и дернула запястьем, чтобы клинок скользнул в ладонь. Осторожно выглянув из-за кустов, я осмотрела зеленую поляну. Чуть ниже по склону, в густых зарослях дикой малины, крупная лосиха блаженно грызла кору молодой ивы. Волки бесшумно перебирали лапами в предвкушении погони. Их уши встали торчком, носы смешно дергались, а из приоткрытых пастей вырывалось тихое, неровное дыхание.
Мы разделились, чтобы подкрасться к животному ближе. Я отсчитала несколько ударов сердца, рыкнула, подавая сигнал, и стая тут же сорвалась с места. Скрываться больше не было надобности. Я без труда нагнала их, чувствуя, как овладевший волками азарт охоты передается мне.
Лосиха с грозным ревом стремглав побежала в чащу слишком прытко для столь грузного животного, и мы помчались вслед за ней, обгоняя сам ветер.
За долгие месяцы подобной жизни мне пришлось научиться бегать быстрее всех, кого знала раньше. Я сомневалась, что такие ощущения вообще были знакомы хоть кому-то. Ведь в них не было ничего человеческого. Когда я мчалась с волками по освещенному солнцем лесу, когда мои ноги проваливались в мягкую землю, а в лицо хлестал ветер, человек последнее, кем я себя ощущала. Уже давно я была частью чего-то иного, того, что вдохнуло в меня жизнь и вернуло мне силу. Я боялась даже думать о том, что могу потерять еще и это. Стая заменила мне клан. Люди уступили место волкам. Я утратила понимание того, кем являюсь, но пока у меня была цель, и этого хватало, чтобы двигаться дальше.
Я коротко щелкнула языком, и несколько волков послушно ускорили темп, разбежавшись, чтобы обступить жертву. Она уже успела выдохнуться, в то время как мы были полны сил. Сегодня пищи хватит на всех.
Стоило мне замахнуться, чтобы метнуть кинжал, как позади послышался отчетливый шум. Волки были поглощены охотой; только Легенда с Лидером одновременно со мной почуяли неладное и грозно зарычали. А после раздался звук, который преследовал меня в кошмарах все последние месяцы. Я ощутила, как волосы на теле встают дыбом, и оглянулась.
Рослые всадники на пятнистых лошадях огибали стволы деревьев, окружая нас со всех сторон. Это пугающе напомнило то, как мы сами брали в кольцо нашу добычу. А во главе них
«Нет. Только не это. Нет. Это невозможно».
Вперед, рявкнула я, взволновав стаю паникой в своем голосе, которую не сумела подавить.
Мы помчались быстрее. Вот только я знала, что все было бесполезно, потому что они всегда брали свое. В этот раз мне не сбежать. Но я могла попытаться защитить волков.
Я неистово переставляла ноги, буквально паря над землей. Мышцы гудели от напряжения, пот стекал на глаза, а сердце билось где-то в горле. Воздух едва успевал попадать в легкие и с хрипом выходить из них. Я так сосредоточилась, пытаясь оторваться от преследователей, что совсем перестала обращать внимание на дорогу, и теперь острые сучья впивались в мои ничем не прикрытые ступни.
Бегите! Бегите! без конца подгоняла волков, которые уже и сами позабыли о лосихе, слаженно несясь по лесу.
Охотники стали добычей.
Кезро перекидывались короткими фразами, но ветер уносил неизвестные мне слова.
Я обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как один из дикарей переместил вес на лошади, достал стрелу с белым оперением и натянул тетиву лука, направив ее куда-то в сторону от меня.
Нет! вырвался из моей груди хриплый крик. Я на бегу оттолкнула Лидера, и в то же мгновение взор заволокло красной пеленой, когда с громким, шипящим свистом наконечник стрелы пробил мое плечо насквозь и теплая кровь заструилась по груди и спине.
Я открыла рот, чтобы закричать, но от всепоглощающей боли не смогла проронить ни звука. Я споткнулась о мелкий бугор в земле и кувырком покатилась вперед. От удара у меня вышибло дух, но отчетливей всего остального я ощутила, как ломается передняя часть древка стрелы, нещадно терзая свежую рану. Пролетев еще несколько метров, оглушенная, я распростерлась на траве.
Всадники подъехали ближе. Тот же дикарь положил новую стрелу на тетиву и направил ее на Легенду, которая остановилась рядом со мной, жалобно поскуливая. Не раздумывая, я бросилась к ней и придавила к земле своим телом, замерла в ожидании новой порции боли. Однако чудовища просто обменялись резкими словами и приблизились к нам с победными воплями. Их лошади кружили вокруг меня, тяжелые копыта топтали землю.
Вожак спрыгнул с седла. Мерзкое чудовище, забравшее все, что было мне дорого. Черный волк с устрашающим оскалом рванул к нам, но тот поднял руку, и в Лидера тут же полетела вторая стрела.
Я могла лишь беспомощно провожать ее взглядом, зажмурившись, когда оглушительный визг боли прокатился по поляне. Мне казалось, что под тяжестью рухнувшего тела завибрировала земля. А затем наступила тишина. Остальные волки испуганно замерли поодаль.
Не трогай их, с трудом прохрипела я, из последних сил пытаясь избавиться от двоящихся силуэтов в глазах.
С лошадей спрыгнуло еще с десяток воинов. Я снова обратила внимание на субстанцию, которая покрывала их тела. Та же, которую они использовали для сокрытия запаха при нападении на мою деревню. Вот почему волки почуяли их слишком поздно. Дикари с довольными ухмылками потрясали своими копьями.
Верхом осталось двое. Рослые молодые мужчины в черных кожаных доспехах застыли на гнедой и рыжей лошадях.
Я пристально, насколько это было возможно, присмотрелась к ним и быстро заморгала.