Ты забыла меня?
Венди спрятала лицо в ладонях. Сердце по-прежнему билось очень быстро. Она все еще чувствовала запах его кожи запах земли и мокрой травы. Она крепко зажмурила глаза, и перед ней промелькнули образы деревьев и сумеречного света среди листвы.
Чьи-то руки погладили ее по спине и подвели к стулу. Венди села, опустив голову между колен, скрестила пальцы на потной шее и зажала руками уши.
Откуда он знает ее? Зачем он ее искал? И кто он такой? Он не может быть Питером Пэном, ее Питером. Тот же не настоящий мальчик, а просто выдуманная история. Разве не так?
Ты забыла меня?
Она столько всего забыла огромные отрезки времени исчезли из ее памяти. Что, если он один из таких отрезков? Что, если он знает, что случилось тогда?
Внезапно мысль о том, что будет, когда он проснется, ужаснула ее.
Окружавшие ее люди расступились, и она почувствовала чью-то нежную руку на голове это могла быть только рука матери, касающаяся ее макушки. Венди подняла на нее глаза.
Я отвезу тебя домой, хорошо? Сестры за спиной матери все еще пристально наблюдали за ними, но миссис Дарлинг продолжала поглаживать волосы Венди и, намотав на палец случайную прядь, тихонько потянула.
Венди кивнула.
Миссис Дарлинг, Смит все еще был здесь, нам нужно задать вашей дочери еще много вопросов. Если раньше он смотрел на Венди с подозрением, то теперь с опаской.
Миссис Дарлинг скрестила на груди руки:
Только не сейчас. С моей дочери на сегодня довольно, но мы будем рады поговорить с вами завтра.
Секко отошел назад и стал что-то быстро говорить в рацию.
Мне очень жаль, мэм, но
Венди перестала прислушиваться к разговору.
Она повернула голову, упершись щекой в колено, и посмотрела на койку Питера.
Сорванные занавески повесили обратно, и теперь она видела только одну его руку, на кисти которой был большой кожаный наручник. Питера приковали к кровати.
Она вспомнила ощущение таких наручников на своих руках после того, как ее нашли в лесу в тот день, когда ей исполнилось тринадцать.
Сначала ее просто поместили в больницу, чтобы проверить, есть ли у нее какие-нибудь травмы и повреждения, но она не переставала плакать и просыпалась среди ночи с криком, молотила по кровати руками и ногами. Тогда на ее кисти и лодыжки надели наручники и стали привязывать к кровати, чтобы она не навредила себе, так объяснили это врачи. Она мало помнила из того, что было после, только постоянно плохое самочувствие и нескончаемый поток докторов, социальных работников и психологов.
Ее братьев все еще не нашли исключительно по ее вине.
Рядом с Питером стояла медсестра и считывала показания о его состоянии с приборов. Мать и Смит были поглощены разговором. Лицо Смита казалось теперь багровым, а мать упрямо вздергивала подбородок. Другой полицейский говорил по мобильнику, повернувшись к ним спиной.
Когда медсестра ушла, Венди встала со стула.
Она снова подошла к койке. Ее глаза блуждали по очертаниям подбородка, ушей, по волосам мальчика. Она пыталась найти доказательство того, что перед ней не Питер Пэн. Он определенно был старше, чем мальчик из ее историй. Питер Пэн, которого она знала, был ребенком, и он не мог повзрослеть. Мальчик же на больничной койке был скорее подростком. Глупо было убеждать себя в том, что он не Питер Пэн, потому что Питер Пэн не мог стать старше, но это было хоть что-то.
У мальчика были выступающие скулы, и даже при бледном флуоресцентном свете было видно, что кожа у него загорелая. Его веснушки походили на опавшие осенние листья. Между бровями залегла небольшая морщинка. Венди наклонилась ниже. Он хмурился во сне, словно ему снился плохой сон.
Венди снова и снова нежно проводила большим пальцем по этой морщинке до тех пор, пока его брови не расслабились.
Она снова посмотрела на его кисть, прошлась взглядом по тыльной части его ладони к длинным тонким пальцам. Его ногти были обгрызенными и грязными.
Она вспомнила, какими были ее собственные ногти, когда ее нашли. Грязными, сломанными, с красными прожилками под ними.
Венди подалась назад, по ее спине пробежала дрожь. Она смочила ладонь антисептиком из прикрепленного к стене дозатора и яростно втерла его в кожу рук. В нос ей ударил острый, едкий запах.
Венди.
Она подпрыгнула от неожиданности и, повернувшись, увидела мать, подзывающую ее к себе.
Мы уходим, сказала миссис Дарлинг, крепко сжимая сумочку. Венди подумала, что она внезапно стала выглядеть гораздо старше своих лет. Ее голова склонилась, а спина ссутулилась, словно на ее плечи лег тяжелый груз.
Венди провела ладонью по лбу, смахнув выступивший пот.
А что с моей машиной?
Ты сможешь забрать ее завтра утром, сказала мать, шаря в сумочке в поисках ключей.
Венди кивнула:
Окей.
Миссис Дарлинг быстро зашагала прочь, и Венди поспешила за ней. На выходе в раздвижных стеклянных дверях они столкнулись с людьми в костюмах. Их было двое.
И, когда двери за ними закрылись, Венди подумала о лежащем на койке Питере и об играющей на его губах улыбке.
Глава 3
Закрытые двери
По дороге домой Венди сидела на заднем сиденье за матерью. Свернувшись клубочком, она прижалась лбом к холодному стеклу и старалась не смотреть на лес. Чтобы ни о чем не думать, она закрыла глаза и стала снова и снова прокручивать в голове слова своей любимой песни.
Когда колеса зашуршали по гравию, Венди поняла, что они подъехали к дому. Она распрямилась и открыла дверцу осторожно, чтобы не задеть машину отца.
Я должна вернуться и доработать смену, сказала мать.
Окей.
Поговорим с тобой утром.
Окей, повторила Венди. Но что-то вроде любопытства, а может, просто чувство вины удерживало ее в машине. Мама, с тобой все в порядке?
Миссис Дарлинг вздохнула. Венди попыталась поймать взгляд матери в зеркале заднего вида, но та продолжала смотреть на руль.
У меня все хорошо. И вообще все хорошо.
Венди не могла понять, кого она хочет убедить в этом.
Выйдя из машины, Венди едва успела достать ключи, а машина ее матери уже скрылась из виду. Отец, как всегда, забыл выключить свет на крыльце. Поэтому она немного замешкалась, прежде чем отпереть входную дверь.
В гостиной было темно, лишь под дверью в кабинет отца виднелась полоска света. Венди подошла к кабинету, приложила ухо к двери и прислушалась. Было тихо, до нее доносился лишь глубокий, тяжелый храп.
Хорошо. По крайней мере, ей не придется отвечать на его вопросы. Во всяком случае сейчас.
Ум и сердце Венди что-то тревожило. Ей было необходимо отвлечься, занять руки каким-нибудь делом, и потому она прямиком направилась на кухню. Вынула и разложила чистую посуду из посудомойки, которую запустила накануне вечером. Разломала коробки из-под пива и сложила в мусорный ящик. Снова отскребла руки над раковиной кожа на них была красной и потрескавшейся из-за этой ее навязчивой привычки.
Такие простые действия успешно отвлекали ее от нежелательных мыслей до тех пор, пока она не села писать список покупок. Венди смотрела на маленький блокнот, на занесенную над чистым листом синюю ручку и не могла сосредоточиться, вспомнить, что ей нужно купить на этой неделе покупка продуктов была одной из многих ее домашних обязанностей. Теперь, когда она сидела неподвижно, ее ум лихорадочно работал. Она решила, что надо бы включить телевизор, чтобы заглушить непрошеные мысли, но ей не хотелось видеть лица Бенджамина Лейна и Эшли Форд, глядящие на нее с экрана.
И ей не хотелось будить отца.
Венди закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Виски пульсировали. Ей не хотелось, чтобы отец узнал о том, что произошло. Черт побери, она сама толком не понимала, что же с ней случилось, так как она могла объяснить это кому-то еще? Она знала наверняка лишь следующее: что-то упало на капот ее машины, и она нашла лежащего посреди дороги мальчика. И этого мальчика зовут Питер.
Но это все же не означало, что это ее Питер.
Венди слегка покачала головой.
Ей нужно сосредоточиться.
Продукты. Она может приготовить макаронную запеканку. Это быстро, и ее легко упаковать с собой отцу и матери.
Венди посмотрела на блокнот и собралась было написать маринара, но внезапно остановилась и резко вдохнула. По ее рукам побежали мурашки.
Она снова сделала это.
Блокнотный лист был исчеркан синими чернилами. Наспех нарисованные линии сложились в рисунок корявого дерева с толстым и неровным стволом. Корни изгибались и закручивались. Рисунок вышел за пределы листа бумаги, и на деревянном столе остались очертания ветвей, идущих под острыми углами от ствола.
Черт. Венди достала из-под раковины чистящее средство и бумажные полотенца. И начала отчаянно скрести стол, но, хотя синие чернила удалось отмыть, оказалось, что она так сильно нажимала ручкой на бумагу, что на мягком дереве остались царапины. Она еще раз выругалась и стала скрести сильнее.
Но призрачные ветви так никуда и не делись. Венди выдвинула ящик, где хранились красивые льняные салфетки и скатерти для праздничного стола, и взяла набор зеленых салфеток под тарелки и разложила их на столе, чтобы скрыть царапины.
Она крепко прижала ладони к глазам. Что с ней происходит? Она сошла с ума? Ей нужно вернуться к реальности. Мальчик, которого она нашла, не Питер Пэн. Пропавшие дети не имеют никакого отношения к ней или ее братьям. Она совершенно вымоталась, и ей необходимо хорошо выспаться.
Венди пошла наверх и на мгновение остановилась на самом верху лестницы. Справа находилась дверь, ведущая в комнату, в которой она некогда жила с братьями Джоном и Майклом. Теперь же это была всего лишь дверь, остававшаяся закрытой последние пять лет. После того, что произошло, Венди отказывалась входить в эту комнату, и родители переселили ее в игровую.
Они купили ей новую одежду и мебель. Поездка по магазинам должна была стать небольшим приключением мамы и дочки, но Венди провела первые несколько недель в больнице, общаясь с докторами. Поэтому матери пришлось сделать большинство покупок самой а поскольку приобретенные вещи не сочетались по цвету и стилю, Венди предположила, что мать просто указывала продавцам на первое, что попадалось ей на глаза, а потом привезла все это домой.
Повернувшись к двери спиной, Венди провела пальцами по своим коротким волосам и вошла в комнату слева. При одном только виде собственной кровати с подушками и плюшевым одеялом она почувствовала, как сильно устала.
Кровать стояла у дальней стены, возле окна. Рядом с ней был стол, а под ним корзина для мусора, переполненная все теми же скомканными изображениями Питера и корявого дерева.
В своей маленькой ванной комнате Венди плеснула водой в лицо и на шею и, ухватившись за край раковины, посмотрела на свое отражение в зеркале на шкафчике с лекарствами. Она выглядела как обычно, вот только была немного бледной. Слишком большие глаза, без малейшего блеска пепельные волосы и слишком широкие плечи благодаря плаванию. Самая обычная, ничем не примечательная внешность вполне устраивала ее. Венди переоделась в белую ночную рубашку. Воздух, коснувшись влажной кожи, смягчил ее жар.
Если где в комнате Венди и царил беспорядок, так это на комоде. Он был уставлен маленькими сокровищами, которые она собирала долгие годы. Здесь стояли ее любимые книги, плюшевый тюлень, которого бабушка привезла ей из Сан-Франциско, лежали фиолетовая шапочка для плавания с изображением талисмана ее школы вытаскивающего большую рыбу рыбака и серебряные и бронзовые медали, выигранные на соревнованиях по плаванию.
Венди взяла резиновую шапочку и сунула ее в спортивную сумку. Под шапочкой была спрятана маленькая деревянная шкатулка для украшений.
Это была простая шкатулка из старого дерева. Она купила ее в одном из магазинчиков на набережной за несколько лет до того, как пропали ее братья. Эту шкатулку она использовала в основном как подпорку для книг, но внутри все же было несколько безделушек.
Венди взяла шкатулку и осторожно открыла ее. Здесь лежало старое ожерелье из дешевого металла, который со временем потускнел и начал пахнуть медью. Еще здесь были пара монет, маленький кусочек пурпурного кварца и закатившийся в угол желудь.
Венди достала его и позволила крышке закрыться с тихим щелчком. Она осторожно держала желудь кончиками пальцев. Он был потемневшим от времени и блестящим от бесчисленных прикосновений ее пальцев. Шапочка желудя высохла и стала щербатой.
Этот желудь был у нее в руке, когда смотритель парка нашел ее в лесу пять лет назад. Согласно полицейскому рапорту, она держала его так крепко, что на ладони осталась ссадина.
Венди не доставала его из этого потайного места очень долго. А когда-то она имела обыкновение вертеть его в руке каждый вечер перед тем, как лечь спать, пытаясь прочитать тайное послание или, может, найти невидимый замок, с помощью которого его можно было бы открыть и узнать некий секрет, тем самым поняв что-то о тех шести месяцах. С тех дней у нее остался только этот желудь. Все остальное длинные светлые волосы, одежда было забыто, но желудь она сохранила.
Бережно держа его в ладони, Венди подошла к кровати и упала на нее. Потом забралась под одеяло, и оно нежно, как облако, укутало ее. Потянувшись, она включила гирлянду цветных лампочек, обрамлявшую окно в изголовье кровати и осветившую теплым сиянием ее и блестящий желудь.
Какой же сегодня был ужасный день.
Никто не любил ее день рождения. Родители потому что он напоминал им о том, что двое их сыновей пропали. Венди не любила его по той же причине. Хорошим в сегодняшнем дне рождения было только то, что ей исполнилось восемнадцать, что на дворе лето и через несколько месяцев она уедет учиться в колледже, подальше от преследующих ее здесь призраков.
Венди не могла перестать думать о Бенджамине Лейне и Эшли Форд. Она гадала, пошлет ли полиция в лес поисковые отряды, как сделала это, когда пропали она и ее братья Гадала, могут ли нынешние исчезновения быть как-то связаны с тем, что случилось с ней, Джоном и Майклом.
В глубине души теплилась надежда, что нет. Последние пять лет она пыталась забыть об этом лишь для того, чтобы неясная, грозная тень тех дней оставила ее в покое, но вот она снова ее поглотила.
И, кроме того, появился Питер.
Можно ли считать просто странным совпадением то, что этот мальчик оказался в лесу лежащим посреди дороги именно сейчас? Связаны ли все эти события? Был ли он похищен? Может, ему удалось спастись от кого-то прямо перед тем, как она нашла его?
Запрокинув голову, Венди смотрела на огоньки. Когда она была маленькой, мама говорила, что такие огоньки присматривают за спящими детьми и оберегают их. Теперь же это казалось ей глупостью.
Но все же Венди продолжала каждую ночь зажигать эту гирлянду. Спать без огоньков она не хотела или даже не могла. Однажды Джордан попыталась пригласить ее в гости с ночевкой через несколько месяцев после того, как ее выписали из больницы, но когда пришло время выключить свет, у Венди случилась сильная паническая атака, и это так напугало их обеих, что ничего подобного они больше не предпринимали.
Венди легла щекой на подушку и подогнула ноги. Может, утром ей снова стоит поехать в больницу и поговорить с Питером? Может, если она как следует отдохнет, в голове у нее прояснится и она наконец сможет разглядеть в нем обычного, ничем не примечательного мальчика?
Она зажала желудь между большим и указательным пальцами. «Откуда ты только взялся?» подумала Венди, затем положила желудь на тумбочку рядом с кроватью и еще какое-то время смотрела на него, прежде чем наконец погрузиться в сон.