Не говори ерунды.
Просто пытаюсь рассмотреть все варианты. Шива взмахнула рукой, отгоняя белые пряди тумана. Если спросишь меня, как летать, то я отвечу: отрезать все, что тянет тебя вниз. Ее слова звучали приглушенно, словно из-под воды, хотя улыбка оставалась такой же теплой и светлой. Избавься от груза, Шази. И лети.
Шахразада резко проснулась.
В шатре стаяла кромешная тьма. Пустынный ветер мерно бился в тканевые стенки, убаюкивая. Глубокое и ровное дыхание сестры говорило о том, что она давно погрузилась в сон.
Во рту пересохло, но на душе царил удивительный покой.
Шахразада прислушалась к себе, ожидая ощутить всеобъемлющую пустоту от осознания, что сон закончился, оставив так много недосказанности. Но так ее и не почувствовала. Как не чувствовала себя одинокой и потерянной. Впервые с тех пор, как покинула Рей почти неделю назад.
Наконец пришло понимание, как достичь цели. Цели, за которую можно сражаться.
«Избавься от груза, Шази. И лети, всплыло в памяти напутствие подруги, и Шахразада благодарно подумала: Спасибо, Шива».
Она поднялась и обулась, стараясь не потревожить сестру, накинула ее пашмину на голову, чтобы защититься от холодного ночного воздуха, и выскользнула наружу, опустив за собой матерчатый полог
И споткнулась о лежащее возле входа тело.
Ай, прошипела Шахразада, упав на песок.
Сильные руки схватили ее и прижали к земле. В памяти мелькнул образ закутанного в риду стража. Злобного часового с отметиной в виде скарабея на предплечье и оружием, предназначенным для войны.
Шахразада забилась под грудой стальных мышц, влепила пощечину противнику по лицу, словно высеченному из камня. И уставилась в глаза, похожие на серебристые острия кинжалов.
Сердце Тарика билось напротив ее сердца.
Отпусти! велела Шахразада, с раздражением чувствуя, что краснеет.
Он вскочил на ноги одним плавным движением, помогая подняться и ей.
Что ты
Какого
Шахразада оттолкнула Тарика и скрестила руки на груди.
Он принялся вытряхивать песок из волос, приводя их еще в больший беспорядок, затем вздохнул:
Говори первая.
При звуке сердитого голоса Тарика в памяти воскресла более молодая его версия: с вечной улыбкой, всегда готового провернуть очередной розыгрыш.
В данный момент Шахразада предпочла бы иметь дело именно с той версией.
Как благородно с твоей стороны дать мне слово после того, как игнорировал бо́льшую часть недели, словно мальчишка вдвое тебя младше и вдвое обаятельнее.
Несколько секунд Тарик молчал, то приоткрывая рот, чтобы заговорить, то снова закрывая. Затем устало провел ладонью по лицу, безуспешно пытаясь спрятать обиду, и выдохнул:
Ты Ты просто невыносима.
Шахразада крепче обхватила себя руками, запрещая себе утешать Тарика, как бы ни хотела так поступить. Каким бы это ни казалось естественным и привычным после стольких лет, проведенных бок о бок.
Я знаю, что невыносима. Поэтому возникает вопрос: что ты здесь делаешь?
Я задавал себе тот же вопрос много раз В том числе недавно, лежа на холодном песке, чтобы оградить от опасностей тебя. Неблагодарную и неверную девчонку.
Эти слова подействовали на Шахразаду как ледяной душ.
Пытаясь отогнать новый приступ вины, она резко развернулась и бросилась прочь. Холодный ночной воздух ничуть не остужал пылающие щеки.
Тарик настиг девушку и схватил ее за запястье.
Не прикасайся ко мне! Не смей! прошипела она, сбрасывая руку юноши, и с ужасом почувствовала, как наворачиваются слезы, которые удавалось отгонять почти неделю.
Шахразада не плакала ни тогда, когда увидела бессознательное тело отца на холме под потемневшими небесами. Ни тогда, когда обернулась, чтобы в последний раз взглянуть на горящий город.
Ни даже тогда, когда узнала об обещании Тарика Джалалу позаботиться, чтобы она никогда не вернулась в Рей.
Привычным жестом сын эмира притянул Шахразаду к себе.
Прекрати, прошипела она, отталкивая Тарика и ощущая жжение злых слез.
«Ты заслуживаешь ту, о ком будешь думать даже тогда, когда ее нет рядом. Я же чувствую подобное по отношению к другому».
Хватит пытаться обидеть меня, неблагодарная девчонка! мрачно процедил Тарик. Это не подействует. По крайней мере не так, как ты надеешься.
По щекам Шахразады потекли горячие слезы. Но она по-прежнему отказывалась опираться на него. Отказывалась поддаваться слабости.
Тарик устало вздохнул и обнял девушку за талию.
От него исходил запах песка и соли, а прикосновения казались такими надежными, такими привычными, такими безопасными. Ощущались как обещание всего, что так ценила Шахразада: молодости и свободы. Как обещание необузданного чувства падения, когда знаешь, что тебя непременно подхватят или, по меньшей мере, позаботятся о ранах. Как обещание беспредельных возможностей, простирающегося впереди неизведанного мира и, конечно, любви.
Рахим рассказал, что случилось, понизив голос, сообщил Тарик и провел пальцами по волосам Шахразады, положив ладонь ей на затылок, как делал столько раз за прошедшие годы. Девушка ощущала произнесенные слова всем телом, низкое рокотание эхом резонировало между ними. Однако она больше не заслуживала подобного удовольствия и не нуждалась в нем. Я превратил бы мальчишку в отбивную, если бы хоть заподозрил его в столь отвратительных намерениях.
Достаточно.
Шахразада решительно высвободилась из объятий Тарика и заявила:
Ты не имеешь права вмешиваться. Я уже объяснилась с Теймуром. Он не посмеет продолжать преследование.
Не имею права? Глаза Тарика вспыхнули.
Я уже все уладила. Ничего не предпринимай, потому что это не приведет ни к чему хорошему, лишь к новому кровопролитию. С меня уже достаточно. Шахразада метнулась мимо Тарика, толкнув его плечом.
Ты и своего халифа-недоноска попыталась бы ограничивать подобным образом? Он заступил ей путь, сжав руки в кулаки и упрямо выставив вперед подбородок.
Не сравнивай себя с Халидом. Это звучит по-детски и недостойно тебя.
Ответь мне, Шази, продолжил настаивать Тарик, хотя и поморщился от упрека. Ему ты тоже сказала бы не вмешиваться? Сказала бы, что он не имеет права выместить гнев на щенке за сделанное с тобой?
Да, после некоторого колебания кивнула Шахразада.
И он бы тебя послушал? недоверчиво вскинул брови Тарик.
Да, послушал бы, не вполне уверенно произнесла она, добавив про себя: «Послушал бы и поступил по-своему».
Ты лжешь, фыркнул юноша. Ни на секунду не поверю, что твой мясник-муженек позволил бы дожить до следующего рассвета тому, кто напал на тебя.
Как бы поступил Халид, тебя не должно волновать, прорычала Шахразада, едва сдерживаясь, чтобы не повысить голос. Я больше не хочу обсуждать ни произошедшее, ни моего мясника-муженька. Она рубанула ладонью по воздуху, показывая, что разговор окончен.
Значит, ты считаешь, что имеешь право контролировать дела в поселении бедуинов? поинтересовался Тарик. И поэтому вернула того труса его людям, как набедокурившего ребенка? Ты всерьез веришь
Я всерьез верю, что от нового кровопролития не было бы проку, поэтому отвела Теймура к эмиру Кереджа. Пусть тот сам назначит наказание за проступок. Именно мне надлежит разобраться с произошедшим. Никто не будет вершить правосудие от моего имени. Шахразада ткнула пальцем в грудь Тарика.
Считаешь, эмир действительно накажет своего человека за нападение? Сильно в этом сомневаюсь. Зато из-за тебя я не представляю, где сейчас находится Теймур. Он давно испарился и вместе с ним пропала какая-либо надежда на справедливое возмездие! Тарик раздраженно взмахнул руками, его лицо исказила досадливая гримаса. Ты хоть знаешь, что этот трусливый щенок должен был через брак войти в семью эмира? Не исключено, именно тот и подговорил Теймура напасть.
Не смей творить возмездие от моего имени, Тарик Имран аль-Зийяд! Я запрещаю
Я поступлю так, как решу сам, Шахразада аль-Хайзуран! воскликнул он с мучительным надрывом и схватил девушку за плечи. Я уже однажды из принципа отказался от желаемого и с тех пор каждый день всей душой сожалею о сделанном выборе!
Возглас Тарика спиралью взлетел к небесам пустыни, пронесся по безбрежной, усеянной звездами черноте. Звучавшая в его голосе боль пронзила Шахразаду тысячей кинжалов.
Не говоря ни слова, она взяла друга детства за руку и повела за собой прочь от разбитых там и тут шатров, дальше в пустыню, и только там остановилась и повернулась к нему. Казалось, Тарик постарел, таким осунувшимся и потемневшим было его лицо.
Они смотрели друг на друга поверх моря мерцавшего песка. Поверх объединявших их обоих лет товарищества и доверия, утраченных в одно мгновение.
Ты когда-нибудь думала о той ночи? тихо спросил Тарик, отводя глаза.
Какое-то время Шахразада не знала, что ответить, рассматривая бесчисленные песчинки под ногами, потом наконец вздохнула:
Ты поступил правильно. Это я вела себя неподобающе. Не следовало ставить тебя в такое положение.
Я спросил не об этом.
Да, она подняла взгляд на Тарика. Я думала о той ночи.
Позволь узнать еще кое-что, неловко переминаясь с ноги на ногу, сказал он. Почему ты тогда пришла ко мне в спальню?
Эта необычная для безрассудного храбреца нерешительность ножом полоснула Шахразаду по сердцу. Она должна была сказать правду. Тарик заслуживал этого после всех их разделенных поцелуев украдкой. После всех лет безграничной любви.
После того, как развязал войну, чтобы спасти неверную нареченную.
Она прямо встретила его взгляд, хотя больше всего желала бы сбежать как можно дальше от тисками сдавливавшей сердце боли.
Потому что хотела снова чувствовать.
Шахразада
Я хотела нет, жаждала снова почувствовать хоть что-нибудь, с мягкой решимостью продолжила она. Думала, что в твоих объятиях смогу забыться и снова ощутить что-то, помимо горя. Думала, что тогда смогу оплакать Шиву и жить дальше. Но ты поступил правильно, что отверг меня. Пожалуйста, поверь, я никогда не винила тебя за это.
Я верю, после долгого молчания отозвался Тарик. Боль в его глазах угасла, на смену ей пришла горькая покорность. Однако это не изменит того факта, что с тех пор я каждый день себя упрекал. Он сделал пару шагов к Шахразаде и нерешительно застыл.
Она чувствовала, как он колеблется, и теребила края платка, закусив губу.
«Он ждет, что я спрошу, почему он себя упрекал. И боится этих слов».
Почему? прошептала Шахразада, поддевая песок ногой, чтобы ощутить на коже холодок рассыпчатых крупинок.
Тарик поджал губы и судорожно сглотнул, явно подбирая слова. И снова такое непривычное поведение от того, кого Шахразада любила с детства. Наконец он решительно встретил ее взгляд и убежденно ответил:
Потому что знал: если бы мы оба получили желаемое той ночью, сейчас ты была бы моей женой, а не его.
Это так ты интерпретировал мое намерение? с трудом выдавила Шахразада, едва находя слова от изумления. Думал, что дочь бедного хранителя библиотеки отправилась в спальню к наследнику эмира, рассчитывая стать его женой? Она буравила Тарика взглядом, подбоченясь. Я не собиралась обманом вынудить тебя жениться на мне, высокомерный идиот! И, что бы между нами тогда ни произошло, не ждала бы предложения руки и сердца на следующий день!
Разве я так сказал?
А как еще я должна воспринимать
Тарик быстро шагнул вперед и закрыл ладонью рот Шахразаде, без слов моля приостановить поток упреков.
Спустя пару мгновений она кивнула, хотя и продолжала всем видом излучать неодобрение.
Тарик медленно убрал руку, и на его лице на секунду промелькнул легкий намек на веселье, как раньше. Выражение, которого Шахразаде так недоставало в последние несколько дней.
Не переставая хмуриться, она плотнее запахнула на себе пашмину Ирсы и ворчливо поинтересовалась:
И что же тогда ты имел в виду?
Я имел в виду, что останься ты со мной той ночью, и на следующее утро я бы отправился к твоему отцу Заметив, что Шахразада уже открыла рот и собралась возразить, Тарик снова умоляюще на нее посмотрел, без слов прося дать договорить, подошел ближе и положил руки ей на плечи вначале нерешительно, затем увереннее. Не из-за того, что чувствовал бы себя обязанным так поступить, а потому, что не смог бы ждать ни дня больше И это было бы неправильно, так как незадолго до того мою двоюродную сестру казнили, а тетя бросилась с балкона от горя после потери дочери. Как я мог пойти к твоему отцу и своим родителям просить твоей руки в такое время?
Хотя голос его оставался таким же напряженным, лицо Тарика смягчилось. В эти секунды он напоминал себя прежнего: яркого и невольно привлекающего внимание всех вокруг, но не замечавшего этого.
Договорив, юноша уронил руки и посмотрел на Шахразаду, ожидая, пока та соберется с мыслями. Она ответила, испытывая такие же непривычные для себя робость и нерешительность, как ранее собеседник:
Я Я никогда бы не подумала, что ты так поступишь
Ты продолжаешь меня оскорблять, невыносимая девчонка, отголосок прежнего веселья снова промелькнул на лице Тарика. Я просто знал, что если проведу с тобой хоть одну ночь вместе, то больше не захочу ни на секунду расставаться отныне и во веки веков.
Шахразада хотела велеть ему замолчать, чтобы он не сказал того, о чем потом пожалеет. Чтобы уберечь от новой боли.
Но Тарик решительно приподнял ее подбородок, заставив посмотреть себе в глаза, и с напором добавил:
С тех пор, как я увидел твое падение с той стены в Талекане, наше совместное будущее казалось предопределенным. Так сильно я люблю тебя. Его слова слетали с губ без усилий, как всегда. Но ты больше не можешь сказать того же, не так ли? Шахразада попыталась отвести взгляд, но Тарик не позволил и тихо попросил: Пожалуйста, ответь мне. Пора мне услышать правду. Я ее заслужил.
Изучая осунувшееся лицо бывшего возлюбленного, Шахразада осознала, что в последние дни он готовился к этому моменту. Хотя ни одному из них не стало легче.
Я люблю тебя, Тарик, вздохнула она, с величайшей нежностью положив ладонь на щеку юноше. Но Халид мой дом.
Он накрыл руку Шахразады своей и серьезно кивнул. Этот короткий жест послужил единственным подтверждением услышанного, не считая едва заметно обозначившихся на стиснутых челюстях желваков. Подавленные эмоции говорили о боли Тарика гораздо отчетливее, чем любые слезы.
Не могу передать, насколько я сожалею, что ранила тебя, прошептала Шахразада, едва в состоянии выдавить слова из-за кома в горле, и прижала вторую ладонь к щеке Тарика, стараясь через прикосновения выразить свое раскаяние, хотя и знала, что это глупо, но не представляя, как еще загладить вину за столь ужасное предательство.
Тарик медленно отступил. Выражение на его лице казалось чужим, отстраненным.
Я знал, что ты его любишь, с тех пор, как увидел вас вместе в Рее. Но как полный идиот, цеплялся за несбыточную надежду.
Пожалуйста, пойми Шахразада до крови прикусила нижнюю губу. Я меньше всего на свете хотела причинить тебе боль.
Я сам виноват, что осмелился мечтать. Рахим передал мне то, что ты сказала Теймуру: что твое сердце по-прежнему стремится ко мне и что так будет всегда.
Я язык обжигал вкус меди и соли.
Ты солгала, спасая свою жизнь. Я понимаю, ничего не выражающим тоном произнес Тарик. Но знай: Теймур передаст твои слова эмиру Кереджа, а тот может распространить слух дальше.
Шахразада заморгала, удивленная неожиданной сменой тактики собеседника. На его лице больше не было заметно ни следа уязвимости, лишь решительно сведенные брови и бесстрастное выражение.