Что ты любишь? она коротко осматривается по сторонам и поворачивается ко мне.
Сними плащ.
Ее плавные движения не к месту, и я помогаю девушке. Стаскиваю с ее плеч плотную ткань и цепляюсь взглядом за обнаженную спину, стянутую лентами. Они впились в бархатную кожу, и очередной мираж кружит голову: я представляю свои пальцы, сдавливающие, ласкающие ее тело. Рефлекторно тянусь к ней и обнимаю, сцепляя руки на животе.
Я хочу ее. Безумно.
Я люблю жестко и долго, я прижимаюсь к ней, вдыхая ее пьянящий аромат.
Грязные инстинкты шепчут настойчивее, уводя мои пальцы дальше. И странный неизвестный мне прежде голод, я слишком долго и много думал о ней, чтобы остановиться теперь. Хотя чувствую ее напряжение, колкий холод, почти лед, который не тает под моими жадными пальцами. Да, я чувствую, но не могу ничего с собой поделать. Вместо этого спускаюсь ладонями ниже, очерчивая крутые бедра, и скольжу к внутренней стороне.
Яна шумно выдыхает, согнувшись, и я тут же заполняю пустоту, последовав за ней, навалившись всем телом. Все-таки она мягкая и уязвимая, как все женщины. И я возьму ее, как делают все мужчины.
Скажи, что любишь также.
Я люблю жестко и долго, послушно повторяет Яна, а я по ее интонациям пытаюсь понять, что у нее на уме.
И сколько мне будет это стоить?
Просто отстань от меня.
Забыть твой адрес?
Да.
А если я захочу повторить?
Только силой, отвечает Яна.
Она ловит мои руки и помогает нащупать застежку сбоку. Через мгновение она оказывается полностью обнаженной в моих руках.
А если повторить захочешь ты? я задаю вопрос и останавливаюсь на мгновение.
Я крепко держу ее за талию, впившись пальцами в мягкую плоть. Яна не вырывается и не дергается, можно даже обмануться, что тело, застывшее в моих крепких руках, уже приручено, уже мое.
Поэтому долго? наконец, отвечает Яна. Любишь долго разговаривать?
Я подхватываю девушку, и она как-то по-детски ахает, будто меньше всего ожидала, что ее понесут. И этот ее вздох, короткий, сдавленный, прорезает меня насквозь. Отрезвляет.
Я не зажигаю свет в гостиной и на ощупь шагаю к дивану, который стоит над стенкой. Я опускаю ее и сажусь рядом. И сразу же угадываю ее тонкие пальцы, которыми она находит ремень брюк.
Да, Яна, я устало киваю и сам удивляюсь насколько безжизненно вдруг звучит мой голос, отсоси мне, именно.
Она игнорирует мой театральный тон и решает, что я серьезно. Мне приходится сжимать ее плечи, чтобы она уже прекратила и оставила язычок в покое. Но я банально не рассчитываю силу, вновь прорезавшееся раздражение, которое душной волной захлестывает разум, стирает к черту осторожность и я сдавливаю Яну слишком сильно. До боли, я вижу, как она кривится и закусывает нижнюю губу, чтобы не издать лишнего звука.
Я убираю руки, усадив ее себе на колени. Лицом к себе, пытаясь поймать ее взгляд. Отсвет уличный фонарей чертит неуверенную тропу по полу и расходился мягким светом. Если не набрести на доверие в полутемной комнате, то уже нигде.
Остановись, я сжимаю ее ладонь, которая так и осталась на моем ремне.
Не встает?
Напротив, я повторяя ее наглую и насквозь фальшивую улыбочку, уже ненавижу эти тесные джинсы.
Я замечаю, что ее челка сбилась наверх. И осторожным прикосновением приглаживаю шелковые волосы.
Чего ты так боишься? я говорю тише. Чего?
Все-таки она безумно красива. Безупречна. Или это все тот же голод нашептывает? Ее большие глубокие глаза дурманят, им идет даже сомнение или злоба. Яна умеет смотреть одновременно с вызовом и затравленно. Будто пугается и тут же напоминает себе, что сильная.
Здесь только я, я вкладываю свои ладони в ее. Нет никаких угроз, брата
У тебя оружие.
Да. Я вспоминаю о стволе, заправленном за ремень.
Умеешь стрелять?
Ей не нравится мой вопрос.
В теории.
Всё теория до первого погибшего, говорю я, не подумав.
Потом вытаскиваю оружие, нащупав рукоять правой рукой.
Я чаще и чаще достаю его, чтобы напугать или успокоить, меня вдруг тянет на признание и я говорю Яне то, что не произносил даже в мыслях. И рано или поздно выстрелю.
Звучит дерьмовым приговором. Я кривлюсь от собственных слов, но отвлекаюсь и достаю обойму. Швыряю ее в другой конец комнаты, и, судя по звуку, попадаю в полку.
Там еще один, напоминает Яна.
Я извлекаю досланный патрон и отдаю его ей.
Что еще?
Нож?
Нет, я ничего больше не ношу с собой, я качаю головой и хлопаю по пустым карманам рубашки. Руки, к сожалению, не отстегиваются.
Бесполезно. Она не смягчает взгляд и не улыбается на шутку.
Ты все-таки притихла.
Я жду.
Чего?
Когда ты наболтаешься.
Я же вижу, элитка. Ты даже дышишь по-другому, спокойно, размеренно.
Я правда чувствую перемену, на другом уровне Хотя перед глазами тот же надежный кокон, в котором она по-привычке прячется, когда происходит что-то неконтролируемое или опасное. Я дотрагиваюсь до ее щеки тыльной стороной ладони.
Все замки заперты, а ты без одежды в моей квартире. И я намного сильнее тебя.
И?
Спокойно и размеренно.
Я переношу ладонь ей на грудь.
Вдох-выдох, я отмечаю легкие толчки, вдох-выдох. А я вот скоро задохнусь.
Впрочем, ее дыхание от моего настойчивого касания тоже надломилось. И я продолжаю массировать ее кожу, забираясь пальцами дальше и настойчивее.
Я хочу поцеловать тебя, произношу я и приближаюсь, поймав ее за плечи.
Кажется, Яна сама запуталась, должна она поддаваться или отбиваться. Я не даю ей разобраться, тяну к своим губам и целую. Я хочу быть нежным с ней и неспешно скольжу языком меж пышных губ. Черт, тогда в клубе было просто сладко, а теперь теперь И она отвечает, я чувствую, как дергаются ее бедра, как она неосознанно подается вперед и чуть вверх.
Я же не противен тебе, я знаю, я отстраняюсь всего на сантиметр и жду ее реакции.
Не противен.
Глава 11
Яна
Почему мне нравится, как он называет меня «элиткой»? Внутри все сжимается и отдается приятной сладкой пульсацией. Север произносит короткое дурацкое слово с легкой улыбкой и так, будто ничего приятнее не пробовал на языке.
Сейчас его язык скользит по моей коже, он чуть отодвигается в сторону и целует уголок моего рта. Обжигающее мужское дыхание наэлектризованной волной проходит как будто сквозь меня, и я перестаю понимать, что происходит. Он сминает меня в сильных руках, так тесно, будто хочет вобрать в себя весь мой жар. А я горю, и становится только хуже, когда он опускает правую руку и касается груди, сжимает затвердевший сосок, раскатывая его между горячими пальцами.
Я выдыхаю ему в рот и ловлю себя на безотчетном движении. Я двигаюсь так, словно он уже во мне. И хочу его сильней и ярче
Я нащупываю пряжку ремня, но пальцы скручивает судорога, когда он прикасается ко мне первым. Нежное и одновременно уверенное касание, Север проводит пальцами, раскрывая меня и лаская там, где натянуты главные струны. И я послушно выгибаюсь, со стоном выпуская наслаждение, которое не в силах вместить внутри себя. Слишком остро и слишком много.
Выше, я с трудом выдыхаю короткое слово и прячу лицо ему в плечо.
Он делает, как я попросила, и я перестаю сдерживаться, скрутившись в безнадежный узел и хриплым стоном отвечая на каждое его умелое движение. Он знает, как надо, знает, чего я хочу, словно брал меня много раз и успел узнать мои тайны.
Север обнимает меня за плечи и увлекает на диван. Нависает надо мной, продолжая надавливать и гладить так, что я вижу черты его красивого лица сквозь мутный морок. Он жадно смотрит на меня, как я морщусь и закусываю губы, как беспокойно ищу опору руками. Сжимаю то спинку дивана, то его мощные плечи или шею. До боли, оставляя красные отметины на белой коже. Я уже так далеко из-за наслаждения, подрагивая и дразня себя мыслью, что он не отводит сумрачный взгляд, чтобы увидеть, как я кончу. Он хочет трахать и смотреть, хочет видеть, как я теряюсь и запутываюсь в чистом наваждении.
Он он У меня кружится голова от того, что он делает со мной.
Войди в меня.
Я нахожу мужские руки и, вцепившись в них, приближаюсь к Северу, жарко прижимаюсь и жадными поцелуями покрываю его кожу. Он помогает мне, завязывая узел еще туже, я угадываю его горячий язык и испарину, что выступила между нашими телами.
Хочешь? спрашивает Север.
Да, я хочу. Хочу тебя.
Мое тело так отзывчиво и благодарно его ласке, что меня секундной волной прорезает страх. Оно ведь не принадлежит мне больше, оно только его Контроль и власть, пусть мягкая и сладкая, но она у него сейчас. Мужчина раскатывает мое тело, прирученное и пылающее, сильными руками и заставляет меня выгибаться, ловя каждый намек. Я не слышу его потаенных желаний, Север молчит, но я чувствую их резкими ослепляющими вспышками и подстраиваюсь под них.
Глубже и раскованнее. Быстрее или медленнее.
Черт, Север выдыхает с судорожной оттяжкой, заполняя меня, и упирается ладонями в диван до скрипа кожаной обивки. Элитка
Он замирает, любуясь моей агонией, и следом делает второй толчок. Уверенный и размеренный. Я сжимаюсь, не зная как приглушить сумасшедшие нереальные ощущения, которые буквально раздирают меня на части. Мне хочется вырваться из-под крепкого массивного тела и хочется двигаться навстречу, чтобы сойти с ума от чувства наполненности, от того, как он яростно вбивается в меня и подчиняет животной механике.
Быстрее
Не торопись, Север издевается и кладет ладонь на мое раскрасневшееся лицо, он большим пальцем очерчивает мою губу, легонько сжимая ее, и одновременно делает мощный толчок внутрь меня.
Господи
Мы оба мокрые. Я чувствую как его влажный торс скользит по моей груди, когда он наваливается и запирает мое тело внутрь своего, связывает накаченными руками как канатами, и трахает. Ритмично, жестко, не давая и секунды передышки, будто хочет довести меня до душного безумия. Ему удается, я царапаю его спину и прикусываю плечо, вырываясь, но плотно сжимаю его бедрами, закинув ноги ему за спину.
Я хочу чувствовать его дрожь от моей близости. Хочу отдать свое тело, но взять его. Хочу Да, да!
Я прячу крик в его грудь. Вжимаюсь лицом до боли, чтобы нервный возглас не разошелся по всей комнате, и шепчу что-то невнятное, поддаваясь тягучей волне, которая захлестывает все тело и уводит куда-то очень далеко. Впрочем, меня ведут крепкие руки Севера, он меняет позу, прижимая меня к спинке дивана.
Да, Север, я ласково вывожу придуманное мной имя и целую его в шею, Север
Он догоняет меня, впиваясь в мои губы и безотчетно сжимая в руках до болезненного предела. Я ощущаю, как пульсирует его тело и как тяжело дается воздух в легкие. Север теряется, бурно кончив, и я утягиваю его вниз, поменявшись местами. Я кладу голову на его плечо и поднимаю ладонь, накрывая жесткие мужские губы, чтобы не случились слова.
Они всё испортят.
Глава 12
Утром Север ждет меня в машине и не сдерживает усталый выдох, когда я спускаюсь и, наконец, забираюсь в его старенький седан.
Я и так быстро, бросаю ему в ответ.
Его привлекательному и благородному лицу не идет недовольство, и он стирает его к черту, кивая мне. Я правда быстро собралась. Нечетный позвонил в восемь утра и приказал срочно явиться. Завтрак отменился сам собой, как и будильник, заведенный на пару часов позже. Север, как и я, уже научился спать лишнее и впрок, когда представляется возможность, и десять, и двенадцать часов, потому что завтра может образоваться суточная смена.
Но он все же решает сперва отвезти меня домой, к счастью, живу я рядом с клубом и по дороге.
Высади меня у пешика. Не надо в квартал, я пытаюсь сэкономить ему пару минут.
Успею.
Я запахиваю черный плащ, который норовит распахнуться и оголить мои ноги. Север замечает мое резкое движение и смотрит на мой наряд со скепсисом.
Она несвежая, парень кивает на свою футболку, которую я натянула под плащ.
Первая попавшаяся. И пахнет тобой, да.
Он выворачивает на дорогу, что уже гудит от спешащих на работу, и вклинивается в общий поток, который то и дело замирает. К тому же мы ловим красную волну.
Ты молчишь, неожиданно произносит Север.
Я не могу разгадать его голос, в чем тайна его интонаций Он из тех людей, к которым хочется прислушиваться и ловить каждое слово. Он вообще мало говорит и умеет молчать, будто привык делиться собственными мыслями лишь с собой. В этом мы похожи, но Север делает это с чарующей легкостью, без напряга или обиды.
По-прежнему молчишь, шутливо добавляет Север и включает поворотник, перестраиваясь в потоке.
Как и ты.
Боюсь, сказать не то.
Или моей реакции?
Или так, он улыбается, но это не помогает.
Все равно слышно, как скрипят шестеренки. Осязаемо. Мы никак не можем приноровиться друг к другу, бродим где-то на подступах и собираем фальшивки. И он ведь чувствует, он слишком проницательный, чтобы не прочитать мою закрытую позу и не угадать, что секс скорее доставил удовольствие, пусть сумасшедшее удовольствие, чем сблизил нас.
Она странная, по-твоему?
Я такого не говорил.
Как-то я разбила бутылку об голову посетителя, произношу я на выдохе.
Черт Я не собиралась, но внезапной вспышкой захотелось показать ему, какой странной я бываю. Север молчит и ждет подробностей, коль я сама завела разговор о прошлом.
Меня тогда хорошо потрепали. Один из охраны давно на меня зуб точил, а тут такой повод отвел душу.
Руки помимо моей воли нервным выпадом закрывают грудь, словно я хочу закрыться от удара. И Север конечно же замечает это.
Кто? произносит он мертвым голосом, который не обещает ничего хорошего.
Я поворачиваю голову и смотрю ему в глаза.
Давно было, я стараюсь говорить буднично, хотя знаю, что по моему воспаленному взгляду видно, что помню всё, как вчера, не у Марка.
У Марка такого дерьма не случалось?
Не проверяла. Я после того раза сделала выводы и больше не нарывалась.
А как ты попала в «Пиранью»?
О моем ужасном характере знают. Это как запись в трудовой, я глупо усмехаюсь.
Что еще?
Еще как-то повздорила с одной стервой, которая выбросила мои вещи из гримерки.
С рукоприкладством?
Да.
Но без бутылки об голову?
Я отвлекаюсь на городской пейзаж, чтобы хоть как-то отгородиться от происходящего диалога.
Но это не самое главное.
А что главное? спрашивает Север.
Город стоит серым и неуютным, будто на него вылили несколько ведер грязной воды, а сверху присыпали песком.
Что? я повторяю его вопрос, просыпаясь. Самое главное это деньги. В хорошие клубы ходят богатые люди, которые не привыкли к отказам. Если девочка разделась у шеста, что ей мешает снять последнее, сидя на их члене?
Я тоже вижу Севера. И замечаю, как он морщится от моих слов и отгоняет тошнотворную картинку. Я не могу ничего поделать с собой и думаю за него. Мне почему-то кажется, что он вспоминает первый день в клубе. Свою дорогую одежду и свои же жадные руки на моем теле.
Ты права, Север смотрит на меня через зеркало. Я из этих ребят. Я привык к деньгам, привык к власти, которую они дают. И не привык к отказам.
Я киваю и даже выдыхаю с облегчением. Наконец-то, он забывает идиотскую мантру «я никто».
И как ты попал в «Пиранью»?
Не поинтересовался, что будет в машине, которую надо было перегнать.
Наркота?
Да. Я запаниковал и слетел с трассы. Запаниковал снова, выбросил сотовый и спрятался.
Но кого-то нашли.
Север берет паузу.
Приятеля, который отвечал за товар, убили, с ним еще двоих И одну девушку, оказалась не в том месте.
Скверно, я выдыхаю за него. И босс значит организовал тебе своего рода исправительную колонию.
Я отрабатываю долг.
Нет, Север, тебе вправляют мозги.
Глава 13
Север
Я все-таки подвожу ее к подъезду и осторожно ловлю за ладонь, когда девушка без слов тянется к ручке.