Никто из них не собирался.
Оргротор не погиб. Он органично вплелся в это новое существо. Как те самцы глубоководных рыб, которые настолько щедры к будущим поколениям, что отказываются от собственной индивидуальности и навсегда прирастают к своим самкам.
Подожди подал голос Дегатти. То есть эти ее хоботы это это
Ну нет же, поморщился Янгфанхофен. Не опошляй.
Но для всего остального Паргорона Оргротор погиб. Его дети перестали чувствовать его присутствие. Он исчез, осталась только Мазекресс. И все стали считать, что она его убила. Поглотила, вероятно в общем-то, это было почти правдой. Демоны и в самом деле частенько проделывают такое друг с другом, это заложено в их природе. Им свойственно забирать, а не дарить. Поглощать, а не расточать.
Однако на самом деле то было не поглощение, а слияние. Мазекресс не убивала Оргротора, он по-прежнему жив внутри нее, активно влияет на ее решения и пребывает в вечном блаженстве.
Своего идеала он достиг.
Помянем, поднял бокал Бельзедор.
Помянем, поднял и Дегатти.
А Мазекресс вскоре после этого получила прозвище Матери Демонов. Она перестала просто переделывать других существ и начала порождать новых, сама по себе. В Паргороне стали появляться невиданные прежде зверодемоны иногда штучные, иногда скопом. Она экспериментировала, тренировалась, выбирала лучшие стратегии.
В слиянии с Оргротором она обрела новое могущество. И через некоторое время начала усложнять задачи, создавая разумных существ. Тех, кого потом будут называть низшими демонами.
Но это все произойдет уже позже. А первые несколько десятилетий у них с Оргротором был медовый месяц. Они просто наслаждались друг другом, пока над Чашей сгущались тучи, пока все громче гремели громы, и сверкали клинки гохерримов.
Паргорон вступал в финальную фазу Десяти Тысяч Лет Войны. И началась она с решающей битвы Зубов и Ногтей.
Десять Тысяч Лет Войны. Часть 2
55307 год до Н.Э, Паргорон, где-то на границе Пекельной Чаши и Каменистых Земель.
В небесах пылал Центральный Огонь. Воздух дрожал от жара. Мистлето сегодня был не в духе, он ворочался и бурчал в своей пламенной обители, а внутренняя сторона Чаши скворчала, как яичница. Дворцы гхьетшедариев окутались призрачной дымкой, их владельцы изогнули пространство, подстраивая под себя климат.
Но прямо здесь гхьетшедариев не было почти. Один-единственный таки явился посмотреть на события до жути любопытный весельчак Гариадолл. Он парил высоко в воздухе и хищно ухмылялся, не в силах дождаться начала. Он сам пока не решил, хочет ли помочь одной из сторон или просто таращиться со стороны в общем, ему было все равно, лишь бы повеселиться.
Но он единственный был настроен так несерьезно. Внизу раскалились добела ауры. Десятки тысяч высших демонов сошлись в одном месте там, где пески Пекельной Чаши превращались в пыльную равнину Каменистых Земель. В одну сторону уходила пустыня, постепенно все сильнее загибаясь, исчезая в дрожащей дымке. В другую потрескавшаяся почва, поначалу ровная, но затем вздымающаяся холмами и скалистыми отрогами.
Гохерримы обрушились на нактархимов четыре года назад. Их легионы мгновенным штурмом уничтожили три крепости но оказалось, что нактархимы сами выставили их на съедение. Они давно смекнули, что планируют заклятые враги, и дали тем узнать о якобы важнейших своих точках. На деле же то были пустышки толком не защищенные, зато окутанные сложными миражами. Гохерримы зря потратили время, а нактархимы вовремя узнали о нападении.
Они не любили открытые бои, Ногти Древнейшего. Им не нравились лобовые атаки и поединки лицом к лицу. Нактархимы предпочитали силе скорость, а мощным и неотвратимым ударам точные и непредсказуемые. На внутренней стороне Чаши невозможно таиться в ночи, поскольку настоящие ночи случаются там лишь изредка, но за сотню веков нактархимы научились множеству трюков.
У них не было демонических клинков но у них тоже была демоническая сила. Они заключали ее в собственных телах, прятали под костяной броней. Это во многом даже удобнее, во многом надежнее но тем слаще было гохерримам эту броню вспарывать.
Еще нактархимы зависели от своих крепостей. В них они создавали средоточия силы, насыщали сами стены душами далеко не в таких масштабах, как потом будут делать бушуки, но тем не менее. Это давало им преимущество но это же делало их замки желанными призами. Потеря каждого была весьма болезненна.
Поэтому открытого противостояния нактархимы долго не принимали. Ускользали от гохерримских легионов, рассыпались в холмах и ущельях Каменистых Земель, наносили булавочные уколы, выбивали врагов по одному, обрушивались на спящих. До последнего скрывались в самых тайных своих крепостях, подставляли гохерримам менее ценные, устраивали засады и обманки.
Их тактика воплощала в себе все то, что гохерримы особенно не переносили.
Таким образом Зубы и Ногти воевали тысячелетиями. Кланы нападали на кланы, одиночки на одиночек. Вечное кровопролитие, бесконечные битвы. Но прежде каждый клан был сам по себе, и иногда случались даже междоусобицы теперь же гохерримы отступать не собирались. Они шли железной лавой, вырезая и вычищая всех, кого могли.
Нактархимы не были так централизованы. Между собой они все были в союзе, они не вели междоусобиц, как гохерримы, но это были зыбкие союзы, шаткие. Старейшины даже сейчас что-то выгадывали, торговались друг с другом. Каждый хотел, чтобы именно его клан пострадал меньше остальных, чтобы основные удары пришлись на других.
У гохерримов в основном гибли разведчики. Ядро их войска было неуязвимо, но оно было слишком велико и отовсюду заметно. Для поиска и вылавливания нактархимов отправлялись летучие отряды и они порой попадали в ловушки. Прямо сейчас семь молодых гохерримов скакали по ущелью, за ними развевались плащи, кони храпели а впереди мелькала серая тень.
Нактархим убегал. Глупый нактархим пытался удрать, но клинки разведчиков уже пылали, и от них расходился жар, и демоническая сила струилась в скакунов, разгоняя их сверх возможного. Во все стороны летели камни, копыта высекали искры, силуэты всадников размылись, они достигли пределов скорости нактархима а вот и превысили!
Заходи слева! крикнула юная Эсветегона.
Свистнул чей-то клинок, по скале прошла трещина. Ущелье все сильнее сужалось нактархим резко отпрянул, едва увернулся от импульса. Эсветегона полоснула саблей, с той сорвалась огненная вспышка. Ее конь захрапел, поднялся на дыбы почти прямо перед копытами разверзлась земля, из нее хлынули черные щупальца поргул!.. Совсем близко к поверхности!..
Иронично, но благодаря этому поргулу Эсветегона осталась жива. Она потеряла несколько секунд, отстала от остальных и увидела расправу издали. Нактархим, которого уже почти достал Амдеркедбек, вдруг ринулся наземь, расплылся а впереди задрожал воздух и из него выступил еще один нактархим, только гораздо крупнее и шире.
Ноготь Большого Пальца Ноги.
Гохерримы набросились разом и ДойТекерхреб вскинул щиты. Самый могучий среди нактархимов, он был и самым среди них медленным. Он не умел бегать так же быстро, как остальные, не умел мгновенно маневрировать но ему и не требовалось. Закованный в несокрушимую броню, огромный и грозный, он просто позволял гохерримам идти на смерть. Высился как скала и словно волны, разбивались об эту скалу их клинки.
Ему успели нанести только два или три удара, рассеянных импульса. Потом ДойТекерхреб резко сомкнул щиты и ущелье взорвалось. Звуковая волна шарахнула так, что разрезала скалы, разворотила камень и убила на месте шестерых гохерримов.
Эсветегона в гневе закричала. Она не могла не признать силу ДойТекерхреба но ее возмутило нападение из засады!
Атаковать в лоб бессмысленно. Она встретилась взглядом с этим чудовищем и натянула поводья. Он просто сотрет ее в порошок.
Куда важнее связаться с когортой, доложить вексилларию, что здесь первородный Ноготь!
Она не успела. Ее выбил из седла тот, первый нактархим. Пронесся потоком ветра, вспрыгнул на коня, дернул Эсветегону за руку и вместе с ней упал на землю. Гохерримка увидела, как размеренно шагает ДойТекерхреб, как взметается столбами пыль, как он заносит руку
Вспышка! В нактархима врезался синий импульс, и тут же чиркнул по костяной броне топор. Вексилларий Сильдибедан рухнул с небес, спрыгнул с огромной высоты и даже ДойТекерхреба пошатнуло, даже он едва устоял на ногах. Взметнулся костяной щит, снова ударил топор воздух загудел от ревущих энергий!
Битву первородных нечасто удается увидеть. Эсветегона жадно следила за ней и одновременно отражала удары другого нактархима. Она не знала его имени. Щитки на ящериной роже разошлись, в прорезях пылали глаза он тоже таращился на драку ДойТекерхреба и Сильдибедана!
И в то же время успевал отражать каждый удар! Прямой выпад расколет эту гибкую кость, но скользящие она выдерживает а эта скорость нактархимов!.. Эсветегона полвека провела в Школе Молодых, где Джулдабедан натаскивал их именно против этих живых молний, учил предвидеть их движения, опережать, подстраиваться
Сабля неслышно пела. Гохерримка теснила противника, сама уклонялась от костяных когтей и шпор полностью вошла в ритм. Отдалась упоительному восторгу, что дарует только бой, только поединок с равным противником.
Она видела, она слышала. Сильдибедан испытывал сейчас то же самое. Они с ДойТекерхребом это походило на сложный танец, на феерию убийственного счастья
Это было три года назад. Сегодня Эсветегона снова смотрела на ДойТекерхреба, что стоял утесом среди тысяч простых нактархимов, и невольно искала среди них того, кого так и не сумела убить тогда. Она по-прежнему не знала его имени, но запомнила, как красиво он дрался.
Будь он гохерримом она бы, возможно, влюбилась в него.
Клинки, гохерримы!!! раздался рев Мардзекадана.
В бой, нактархимы!!! прогремел ФарДуватхим.
Десятки тысяч демонов. За всю свою историю они не сшибались в таких количествах. Нактархимов в конце концов заставили, вынудили выйти в поле. Крепость за крепостью превращалась в руины, кланы теряли свои логовища. Несколько раз они пытались заманить гохерримов в по-настоящему крупный капкан но те научились не поддаваться на провокации.
А прятаться за стенами у нактархимов больше не получалось. Не теперь, не в этот раз. Как только удавалось распутать миражи, крепость становилась легкой добычей. Хватало одного легиона как вот сейчас.
Мардзекадан вскинул копье а тысяча гохерримов обнажила клинки. Хлынули энергии, сошлись в вексилларии и тот ринулся вперед.
Нактархимов разметало. Мардзекадан крутанул копьем, высек искры и целая область занялась огнем. Вексилларий просто взорвал все, что видел, уничтожил. И продолжал шагать, гоня перед собой волну смерти, раскаляя до безумия воздух, испуская пламенные лучи из своего копья.
То же делали и другие вексилларии. Первородные Зубы всегда были сильнейшими в своем племени, но теперь они стали неостановимыми чудовищами. Этот их прием слияния энергий оказался чем-то страшным, непреодолимым.
Многие нактархимы сразу запеклись в собственной броне но многие и выжили. Они тоже были высшими демонами, и одни успели исчезнуть, а другие закрылись щитами. Один нактархим вылетел вперед. Из столба дыма, из завесы пламени он обогнул Мардзекадана и ринулся на строй недвижимых гохерримов, на стоящих с обнаженными клинками легионеров.
Теперь им пришлось защищаться! Либо биться, либо поддерживать клинком гохерримы не могли делать то и другое одновременно! Нактархим успел вспороть нескольким глотки, успел перерезать несколько горл и снова нырнул в дымовую завесу!
Тот самый! Эсветегона узнала его!.. Все нактархимы выглядят одинаково, но она как-то почувствовала, что это тот самый, увидела отображение его духа какой сильный дух!
И она не выдержала, разорвала связь! Оставила поддержку вексиллария и прыгнула в Тень вслед за личным врагом!
Она стала первой. Нактархимы, не видя шансов одолеть вексиллариев, нападали на их легионы и линии распадались, поддержка слабела. Один за другим гохерримы оставляли ее, разрывали связь, бросались в сечу сами их сердца ныли, они не могли терпеть, им хотелось проливать кровь!
Вихрем пронесся КашИстербхем. Неформальный лидер всех нактархимов, старейшина сильнейшего из кланов и сам, пожалуй, сильнейший. Он ворвался в самую гущу, с непостижимой скоростью нанес несколько точных ударов и десяток гохерримов обнаружили себя мертвыми. У одних были вспороты животы, у других перерезаны горла.
Держателем Власти прозывали КашИстербхема. Он описал крутую дугу, почти взлетел над толпой и врезался в вексиллария. Гаштерлодана прозывали Стремительным Клинком, и он успел отпарировать, успел выставить саблю. Сталь ударилась о кость, кость ударилась о сталь и закружились первородные в смертельном танце.
Нет никого быстрей нактархимов. Но гохерримы умели вовремя реагировать. Они били огнем клинков. И они научились складывать силу, их первородные превратились в неостановимые машины убийства. Они создали стальные легионы и сегодня те впервые сражались все вместе.
Описывал круги шест Джулдабедана. Ни единым днем он не был старше остальных первородных но отчего-то его часто воспринимали как старца. Почти половина всех легионеров прошла Школу Молодых и сегодня Учитель Гохерримов гордо ухмылялся, глядя на своих учеников. Он учил их сражаться и в первую очередь с нактархимами!
Костяные коты терзали паргоронских псов. Сталептицы выклевывали алые глаза. Паргоронские кони топтали упавших, ломали копытами костяную броню. В этой сече обе стороны собрали все, что имели, привели всех, кого могли.
И тут были не только гохерримы и нактархимы. Словно рифы в океане, тут и там виднелись кульминаты, виднелись мегандоры. Высилась громада Агга каждый его шаг заставлял землю сотрясаться. Огромный из огромных, кульминат топтал даже мегандоров последние из чистокровных внезапно заняли сторону нактархимов.
Они были мельче. Рядом с кульминатами мегандоры казались карликами. Зато они были крепче. Прочнее. Устойчивее. Своими рожищами они вспарывали кульминатам животы, а рядом с гохерримами все равно оставались гигантами. Позвонки Древнейшего когда-то составляли божественный хребет, держали на себе все Тело.
И все же кульминаты были сильнее. Большая их часть давно уж не воевала с мегандорами, как гохерримы и нактархимы они жили вперемешку, заводили общих детей. Однако не всем это нравилось, не все хотели раствориться в более рослом народе и самых недовольных нактархимы уговорили выступить единым фронтом.
Опустилась колоссальная стопа. ТехКшетоган использовал шанс и скрылся в облаке пыли. Молнией он атаковал оттуда спины, шеи и руки.
Перебить позвоночник. Отсечь руку, вздымающую меч. Перерезать бедренную артерию. Гохерримы живучие твари, но точный удар выведет из строя и их. Костяные когти нактархимов не так хороши, как их стальные зубы, но зато они их собственная плоть, в них струится дух Древнейшего!
Пусть гохерримы попробуют воевать без ступней, рук и голов!