Ну а следующий зонд почему не вычислил точное местоположение передатчика? спросил кто-то за моей спиной.
После этого туда летал десяток различных аппаратов. Сигнал больше не повторялся.
Теперь понятно, зачем там вояки, вздохнул Сильвер. Мы ищем тех, кто послал нашему спутнику сообщение: «Иди на хрен и больше не возвращайся». Весьма разумные, наверное, существа.
А еще тех, кто открыл червоточину, тихо вздохнул мой сосед китайский химик Ван.
Ну да. Всем известно, что вооруженные солдаты лучшие в мире переговорщики с новыми более развитыми цивилизациями, добавила я.
Олаф предпочел меня не услышать.
***
Настал час моего фиаско. Тест, называемый у курсантов «потогонка». Тут сконцентрированы все самые садистские упражнения, из которых я не могу сделать и половины. Мало того, что будешь падать в грязь и бегать там по пояс в воде, так еще нужно карабкаться на стенки, лазать по веревкам и ходить на руках по полосе из перекладин, а в процессе непрерывно постреливать по неожиданно появляющимся мишеням.
Вообще, по училищу ходили легенды о некоем юноше, сумевшим пройти полосу до конца и без промахов. Наверное, это именно легенды, потому что официальный рекорд всех лет всего 97 из 100.
С самого утра у меня сосало под ложечкой от волнения.
Главное, дура, чего боялась то? Что, меня не возьмут в экспедицию, если свалюсь со стенки жопой в грязь? Где они найдут еще экзобиолога, да с медицинским образованием в бэкграунде? Мы тут все уникумы-универсалы. Мало того, что лучшие представители в своих областях науки, так еще и каждый совмещает в себе две, а то и три специальности. Два, а то и три в одном, что позволяет сократить число участников полета до дюжины. Убери любого, и придется искать вместо него двоих как минимум. Которые также не пройдут эту чертову полосу препятствий.
Всех курсантов, включая ученых, привели к точке старта и раздали номера. Мне достался тридцать седьмой.
Позвольте тут нет ошибки? уточнила я у офицера, который следил за тем, как участники тащили со стола наклейки с цифрами. Все уже забрали свои цифры, а на его столе по-прежнему лежали две бумажки. Я уже провела нехитрые вычисления, пытаясь понять последний у меня номер или нет. Нас всего тридцать шесть. Как может быть, что у вас еще два номера на столе, а я тридцать седьмая? я потыкала пальцем в свою наклейку.
Идите к остальным, курсант, холодно огрызнулся он.
Мы выстроились в линию согласно купленным билетам, то есть полученным цифрам, и долго чего-то ждали. Наверняка какое-нибудь высокое начальства, которое изволило проспать и потому задерживалось.
Я стояла с самого краю. У парня слева от меня на груди красовалась цифра 36. От скуки еще раз пересчитала всех курсантов. Всего тридцать шесть: двадцать пять молодых воспитанников офицерской школы и одиннадцать ученых. Олафа в строю, естественно, не было.
На плац неожиданно выехал белоснежный грузовик странной конструкции. Чем-то он был похож на футуристический трейлер дом на колесах только вот окон у него не наблюдалось вообще. Даже водительского стекла. Странный агрегат сопровождали два обычных черных микроавтобуса, из которых резво повыскакивали солдаты в черной броне, с автоматами наперевес.
Мне стало интересно, кого и от кого собирался защищать спецназ на территории воинской части?
Черные тщательно ощупали взглядом всех присутствующих и каждый сантиметр пространства вокруг, после чего один из них что-то тихо прохрипел в рацию.
Двери белоснежного грузовика распахнулись, из кузова выдвинулся небольшой трап и на плац сошли две ослепительные красавицы.
Несколько парней в строю нагло и восхищенно просвистели. Обе девицы были одеты так же, как и мы в пятнистую полевую форму только вот им она, в отличие от меня, идеально шла. Так, словно каждой ее подгонял личный кутюрье.
Первая высокая брюнетка с каре, тут же подошла к столу, забрала у оторопевшего офицера одну из лежащих номером вниз наклеек и прилепила номер на форму. Вторая русоволосая девица среднего роста с роскошной длинной гривой, с улыбкой оглядела строй курсантов. Я встретилась с ней взглядом и вздрогнула, увидев две невозможных сияющих синим льдинки.
Геноиды. Те самые, которых презентовали неделю назад.
Брюнетка тем временем заняла свое место где-то в середине строя, а синеглазка, получив номер тридцать восемь, встала справа от меня, последней.
Ну хоть чудеса с цифрами стали понятны. Но вопросов только прибавилось.
Парень слева от меня почему-то вытянулся по стойке смирно и старательно скашивал глаза вправо, стараясь хоть как-то разглядеть прекрасную незнакомку.
Я же церемониться не стала. Повернулась к соседке и представилась:
Я Надя. А ты?
Аглая, улыбнулась та яркой улыбкой богини с рекламы стоматологической клиники.
Странное имя.
Официально AGL 5. Но Аглая мне нравится больше.
Мне показалось, или улыбка на мгновение стала грустной?
Действительно, если бы не странные глаза, то и не поверишь, что рядом со мной стоит не человек, а синтетическая кукла. Впрочем нет. Таких совершенных людей не бывает. Даже в рекламных буклетах у моделей хоть один, да изъян найти можно. Здесь же все слишком правильное. Перебор, и от этого ощущение фальши. Рядом со мной подделка под человека и это, в общем, даже неприятно. Как будто меня уравняли с ожившим манекеном из витрины.
От необходимости общаться с этим творением неизвестного Пигмалиона меня избавила команда к началу испытаний. Мы всем строем дружно потрусили к потогонке. В получившейся таким образом очереди геноид оказался за моей спиной, что меня полностью устраивало.
У потогонки один вход и два выхода. Тот, что в конце почетный. Для тех, кто прошел до конца. Тот, что в середине для облажавшихся и сошедших с трассы. Пока народ в основном оттуда и выходил, причем в таком плачевном виде, что у меня неприятные мурашки по позвоночнику побежали. Задорные спортивные юноши из первых номеров вываливались из позорной двери на траву и лежали, пытаясь прийти в себя. Грязные, мокрые и глубоко несчастные.
Нет, конечно, для них это не окончательный провал. За каждый метр трассы, за каждое меткое попадание начисляются баллы. Всего можно набрать сотню. Рекорд прошлого выпуска 89. Говорили, что тот человек дошел до конца, но не очень точно стрелял. Баллы шли курсантам в общий зачет. В зависимости от уже полученных результатов теоретических тестов по языкам, математике, физике и знанию устава, кому-то для общего зачета достаточно набрать на полосе препятствий необходимый минимум в двадцать пять баллов, а оболтусам приходится выкладываться на полную, в надежде хоть здесь компенсировать провалы в знаниях.
Во-первых, мне то как раз достаточно баллов тридцати тридцати пяти. Все-таки на знании устава я немного налажала. Это если бы я всерьез хотела получить диплом. Потому что: во-вторых, мне вообще наплевать на эти баллы. Я не верю, что меня не возьмут на корабль, если я не получу общий зачет. Но все равно волнительно. Никто не знает заранее что там в потогонке. С теми, кто валяется на траве, нам общаться нельзя, а выпускников прошлых лет тут нет. Да и, говорят, что перестраивают полосу препятствий каждый раз. Общая сложность одинаковая, а элементы другие.
Вот из боковой двери вывалились сразу две девицы. Обе в грязи по уши. Одна ревет как корова, вторая раскрасневшаяся, но вроде бы довольная.
Очередь еще подвинулась вперед.
Это уже интересно. Значит внутрь запускают не по одному, а просто с неким периодом и отставшие могут встретиться с теми, кто быстро проходит трассу следом.
На большом табло над судьями постепенно начали появляться первые номера и полученными ими баллы. В основном все заработали больше пятидесяти. Кто-то даже семьдесят выбил. Молодцы, детки.
Уверена, что вторая половина очереди ждет что же будет с геноидом-брюнеткой.
Кстати, а как она вообще будет стрелять? Что там насчет законов робототехники? Типа не причини вреда и тому подобное. Разве можно учить машину палить из пистолета? Хотя ее же привезли военные. Наверное, это неправильный робот. Не гуманный. Машина-убийца в прекрасной оболочке.
Очередь ахнула. Я обернулась, но из боковой двери никто не появился. Я даже не сразу поняла, что все смотрят не туда. Один из юношей дошел до конца. Он сейчас тоже лежал на траве и ловил ртом воздух, но все-таки он победитель.
Я уставилась на табло. Спустя пару минут там появился результат: 87.
Обидно, наверное, парню. Рекорд предыдущего года не побит. Хотя, вероятнее всего, он тот, о ком будут рассказывать курсантам в следующем году, и кто-то будет пытаться перебить именно его результат. По общему мнению, абсолютный рекорд трассы в 97 баллов был недостижим.
Очередь впереди зашепталась. Я отвернулась от наблюдения за эмоциями чемпиона и успела увидеть, как геноид получает световой пистолет и заходит в потогонку.
Потянулись долгие минуты ожидания. Распахнулась боковая дверь, и шум разговоров впереди тут же стих, но на траву упал очередной курсант.
Они так и не поняли суть испытания, разочарованно произнес голос за моей спиной. Я с удивлением обернулась на геноида.
А в чем суть?
В том, чтобы ее понять, пожала она плечами. Ее улыбку я бы назвала ехидной. Чертова кукла почувствовала, что я внутренне закипаю и добавила. Я покажу. Увидишь.
Отвернулась от нее, как раз, чтобы увидеть, как силиконовая брюнетка появляется из двери в конце. Эта сволочь даже не запачкалась и не сбила дыхания! Хотя какое у нее дыхание. Она выглядела так, словно и не было никакой потогонки с ее грязью, водой и всеми препятствиями.
Брюнетка холодно оглядела валяющихся на траве, потом с непонятным мне выражением посмотрела на ожидающих в очереди, гордо встряхнула волосами и ушла в сторону белого грузовика.
Геноид позади меня презрительно фыркнула.
Это уже что-то интересное!
А почему вас двое? спросила я у нее. Ведь понятно же, что сие испытание для таких как вы детская забава. Можно было все проверить и на той, кивнула я на грузовик.
Мы все разные, вежливо улыбнулась кукла, и моя сестра тоже не до конца поняла суть теста. Смотри.
Я обернулась на табло.
Там зажглась цифра 97.
Она промахнулась? удивилась я.
Нет, опять загадочно улыбнулась синеглазка.
Тогда в чем дело?
Увидишь. Я не уверена, что это правильно говорить это тебе здесь и сейчас.
Ну да. Кто я ей? Чужая. Интересно, как они нас, людей называют между собой? Придумали какое-нибудь обидное прозвище? Типа «кожаные мешки».
Вот так, Алекс, раздался возглас одного из курсантов впереди меня, выходит и нас скоро спишут, вслед за секретаршами и рабочими на конвейерах. Искусственные мозги теперь и нас заменят. Посмотри. Девяносто семь! Ну как с этим соревноваться, а?
Ответ я не разбираю, но это и не нужно. И так все понятно. Он, вероятнее всего прав. Конечно, ядерную кнопку геноиду не доверят, но вот при таких физических данных и при должном объеме производства солдат и младших офицеров они заменят играючи.
Наконец, через бесконечное томительное и волнительное время ожидания подошла и моя очередь. Вся группа ученых уже валялась на траве. Никто из наших не получил более сорока, за исключением Вана. Говорили, что он очень увлекался у-шу в своем Китае. Возле его номера красуется гордая цифра 61.
Что ж. Если уж мужчины получили столько, то мне вряд ли стоит надеяться на что-то большее тридцатки.
У входа получила браслет с таймером и световой пистолет совершенно безобидный для людей. Слабый импульсный лазер, позволяющий фиксировать попадания в мишени.
Оставите его на выходе, иначе будут штрафные баллы, сказал офицер и приободряюще хлопнул по спине.
Я зашла потогонку. Таймер на руке пискнул и начинает обратный отсчет. У меня на все про все семь минут.
Впереди меня ждали смешные грибки на пружинках, которые поднимались все выше и выше. Под ними бассейн с грязью. Что там будет наверху отсюда не видно.
Бабушка в деревне все клумбы огораживала наполовину вкопанными старыми шинами, а озорная непослушная девчонка обожала по ним прыгать. Так что с грибками я справилась довольно сносно. Поскользнулась пару раз, но не упала. Забралась на верхнюю площадку. Тут меня ждали гимнастические кольца, по которым нужно было пройти на руках над небольшой пропастью.
Хрен вам. Я так не дойду. Спорткомплекс у меня дома был с раннего детства и до десяти лет крутилась я на нем как обезьяна, но все равно на руках не дойду. Тут же еще и в горку. Поэтому пойдем по-обезьяньи. Зацепилась за первые кольца, перевернулась и вдела в них ноги. В детстве я так долго висеть могла. Зацепилась руками за следующую пару и начала ползти таким образом на перевернутых четвереньках, чтобы вес не на одних пальцах держать. Все-таки легче, хоть и существенно дольше.
Со скоростью черепахи сползла по скалодромной стене вниз и неожиданно заметила вдали слева первую мишень. Черт! Я о них совсем забыла, увлекшись кольцами. Сколько я уже пропустила?
Тщательно прицелилась, теряя драгоценные секунды, и нажала курок. Яркая красная звездочка блеснула довольно близко к центру. Мне почему-то в тирах всегда везло. Один раз даже большого плюшевого медведя на спор настреляла, хотя и не тренировалась особо. Просто рука верная.
А вот дальше меня поджидало непосильное испытание. Нужно было подняться на вертикальную стену. До половины пути еще привязан канат, а вот дальше просто три метра кирпича без зацепок. Как вообще по ним забираться то? Ну может баллы дадут хотя бы за канат? Дальше только обреченно падать вниз, в грязь и брести по пояс в жиже к позорному выходу.
Я уцепилась за веревку, и, шагая по стене, поползла вверх, делая паузы, чтобы отдышаться. Мышцы уже начали болеть.
Неожиданно за канат кто-то подергал снизу. Я решила не смотреть, иначе свалюсь на фиг.
Как только добралась до небольшого приступочка, и кое как встала на него, тогда и глянула вниз.
Геноид карабкалась с невероятной скоростью. Она быстро добралась до меня, неожиданно прыгнула в сторону, в темный угол, где кирпичная стена соприкасалась с рифленым железом ангара, и, не останавливаясь резво начала подниматься дальше, отталкиваясь от стального профнастила.
Ах вот как тут надо было делать.
Хотя повторить это я все равно не смогу.
Геноид оседлала неприступную стенку и неожиданно крикнула мне:
Кидай канат.
Я протормозила пару секунд. Потом быстро смотала веревку снизу и подкинула.
Геноид поймала, натянула и быстро привязала к чему-то на вершине стены.
Давай!
Я дернула пару раз, проверяя крепость, и полезла выше.
На последних метрах синеглазка подала руку и просто втащила наверх:
Вниз будет проще.
Теперь нужно было прыгнуть вперед, в полете ухватиться за еще один канат, и подобно маятнику пролететь внизу через кольцо, вовремя успев отпустить руки.
Геноид уже почти начала полет, когда я заметила слабый отсвет в темноте.
Мишень слева! крикнула я.
Стрелять в нее, наверное, полагалось в полете. По крайней мере геноид так и сделала. Спрыгивая, она отшвырнула канат в мою сторону, так, что мне удалось его поймать без труда. Я пытаюсь повторить ее трюк с выстрелом в полете, но попадаю или нет не успеваю заметить.
Спасибо, вдруг слышу я после приземления.