Точно такой же разговор состоялся с рядовым Данилкой. И тот дал согласие. Данилка был одного призыва с Бабуином и тоже числился во второй роте. Только ему выпала недолгая «удача» устроился на «Волгу», возить начальника. Чем то он начальнику не угодил, если быть точнее дисциплиной, и тот решил его заменить на другого водителя, ну и соответственно испортил Данилке характеристику. Как видим не угодил он и старшему лейтенанту Чуваеву. И теперь Данилка заключил договор с командиром первой роты, который будет закрывать глаза на многие нарушения своего бойца, выращивая злостного нарушителя дисциплины и вора. И вот по окончанию службы, Даниилке вору, он даст хорошую рекомендацию и тот поступит в милицию в городе Риге, что бы не возвращаться в свою родную деревню на Украине.
Обычно нарядами занимались заместители командиров взводов. Они ставили в наряд деда и черпака и обязательно кого-нибудь из молодых бойцов, что бы было кому следить за порядком. Но теперь после отказа сотрудничать с отцом командиром, тот невзлюбил Бабуина страстно. И прапорщик, старшина роты, пытался когда в наряд попадал Бабуин, назначить с ним двух дедов, что бы он был младший, и вновь как прежде, вся нагрузка легла бы на его плечи. Но это было уже невозможно, деды вылавливали просто зазевавшихся салаг и заставляли тех наводить порядок. Вот и теперь после завтрака, рота была на работе, а он один стоял на тумбочке. Три деда, Дежурный по роте и два дневальных спали в сушилке. Это было тёплое помещение для просушки одежды и обуви.
Деды, чересчур увлеклись в своей неге, забыв обо мне. Сказал Бабуин и тихо на цыпочках пошёл к сушилке, без шумно открыл дверь, и также тихонько обошёл спящих, и лег за их спинами. Сразу ему вспомнился пятисот километровый марш, который они проходили прошлой зимой. Пятисот километровый марш проходят все молодые бойцы, подтверждая свою профессиональную годность к вождению военным транспортом. Все таки почти всем бойцам приходилось выезжать в город по каким-нибудь нуждам. Да и на учение, не минуешь этой участи, и что быть полноценным водителем нужно было получить штамп в военный билет, о том что он прошёл обучение. Прекрасное время для солдата учение, вспомнил он переносясь мысленно в ту пору, когда летом они ездили на учение. Их подняли по тревоге, и они помчались, каждый к месту своего предназначения, на случай военных действий. Их рота обслуживала штаб округа и штаб тыла. Примчавшись к штабу, машины стали грузиться. Все это было ещё во второй роте. Бабуину в «Урал», а точнее в кузов покрытый тентом, забирался штабной люд. Урал 375, прекрасная машина по своей проходимости. Это большой трёхосный грузовик с металлическим кузовом, в котором быстро расставляются складные сидения. В этот летний ранний час, когда город еще спал, колонны машин из разных воинских частей выползали из города. У каждой машины за лобовым стеклом, находился порядковый номер движения в колонне. Возможно кто-то опоздал, потому что Бабуин никак не мог отправиться и когда к нему сел в кабину полковник, герой советского союза и скомандовал:
Вперёд! То они начали навёрстывать упущенное, что бы занять своё место, положенное им по легенде в колонне. Геройский полковник командовал решительно:
Давай сынок жми! И Бабуин жал, лихо обходя движущие потоки машин. Когда они выехали из города, то полковник вообще приказал:
Давай на право в обочину, и газу.
Полковник знал что говорил, слева обгонять было невозможно и опасно из-за встречного транспорта, а выехав в кювет они помчались без помех по зеленной траве. Это в кабине было ничего, а в жёстком кузове, где сидели штабные не ниже майора, не было амортизаторов, и эти почтенные офицеры, на каждой мелкой кочке, подлетали в кузове со своих мест. Так что когда они нагнали своё место в строю, то колонна вскоре остановилась, но только не праведный гнев штабистов находящихся в кузове. И только наш геройский полковник отлучился из кабины, узнать почему стоят, как над головой Бабуина стали сгущаться тучи. Слава Богу полковник вернулся вовремя, потому что разгневанные пассажиры кузова, майоры, подполковники и полковники, воспользовавшись остановкой, по выскакивали из кузова, и насильно пытались вытащить из кабины Бабуина, что бы предать его суду Линча, за его не почтительное отношение к высшему офицерскому составу, которое он дескать выказывал, своей безобразной ездой по колдобинам.
Ты что скотина совсем охамел!? Я руку расшиб из-за тебя!
Кто тебя учил так ездить? Ты что не понимаешь кого везёшь!?
Я от тебя сейчас права отберу, мерзавец!
И группа офицеров накинулись на Бабуина, как упыри в кинофильме «Вий» набросились на Хому, когда того вера пала, а с нею и защита святого круга. Но тут сзади, вовремя раздался голос старшего по машине, нашего геройского полковника.
Оставьте его! Это я приказал ехать по обочине.
Ну, по обочине можно ехать и по аккуратней. Недовольно возвращаясь в кузов, жалился один майор.
Прибывать по тревоге на место сбора нужно вовремя. Заткнул майора бравый герой Советского Союза.
Бабуин мысленно усмехнулся, вспомнив как он будучи в наряде дежурным водителем, а в его обязанности входило вечером отвозить пищевые остатки на свинарник. В кузов Урала ставились помои в баках, и их по песчаной и холмистой дороге, нужно было доставить свиньям. Естественно, что пищевые отходы выплёскивались, и после дежурства необходимо было мыть кузов. Так вот с утра, когда кузов был ещё не мытый, Бабуина отправили на полигон в Адажи. Там была учебка прапорщиков, которых нужно было загрузить и отвести на сам полигон. Но будущие прапорщики заглянув в кузов никак не хотели залезать в машину, возмущённо восклицая:
Мы что свиньи что ли? Лезть в такую грязь.
Да здесь все сидения и пол помоями залиты.
Эй водила, ты что совсем обурел!?
Но тут появился офицер и скомандовал:
В две колонны становись! Приступить к погрузке! И вся хаотичная толпа курсантов, выстроилась и двумя колонами погрузилась в кузов. До полигона и назад нужно было мчаться по прекрасной песчано-холмистой дороге, где курсанты ёрзали подлетая на скамейках. В общем когда после наряда Бабуин забрался со шлангом в кузов, что бы помыть его, то следов помой там не обнаружил, все было вытерто штанами будущих прапорщиков, начисто. Да, Урал прекрасная машина, правда когда по прямой разгоняешься до восьмидесяти километров в час, нужны наушники, такой она производит шум. Но зато по проходимости, есть ли ей равные. Как-то этой весной ездил он с одним прапорщиком на его приусадебный участок под Ригой. А снегу зимой в этом году было много, ну и соответственно когда он стал таять, то подъехать в садоводство было не возможно, если у вас нет вездехода. Когда Бабуин мчался через это «озеро», то вода сплошным потоком переливалась через кабину. Это надо было видеть.
А однажды тоже были учения, и Бабуину вместе с двумя салагами нужно было загрузить машины противоминными устройствами. Так как Бабуин был постарше на пол года остальных, к его машине прицепили МАЗовский прицеп, который вмещал в себя в два раза больше, чем можно было погрузить в кузов машины. С ним в машине сидел молодой замполит роты и изучал карту, где-тут в лесу должны были находиться военные склады.
Вон видишь просвет, давай туда. Командовал Замполит.
И действительно скоро стало совсем светло и они выехали на поляну, только складов здесь не наблюдалось никаких.
Давай разворачивайся. Приказал лейтенант. Они выехали на вырубленную просеку, где пни были высотой почти пол метра. Машина легко преодолевала эти пни, а вот прицеп, Бабуин боялся что оторвётся. Ну ничего, пронесло. Они вновь стали петлять по лесным дорожкам.
Смотри там просвет, давай туда. Вновь командовал замполит. И они с лету выехав на зелёную поляну и плюхнулись в болото. Под машиной все закачалось, заходило ходуном. Бабуин тупо услышал внутренний голос: Разворачивайся. И немедленно приступил к его выполнению, пока молодой лейтенант, ошалело смотрел на раскачивающуюся и вязнущую в трясине машину. С ходу удалось выбраться на твёрдый грунт, за который завязая окончательно удалось зацепиться передними колёсами. Задним машинам пришлось проще, они не полезли глубоко в болото, потому что у них не было прицепов, и из-за этого радиус их разворота был меньше. В конце концов они нашли лесные склады, а затем удачно провели учение. Говоря о прекрасной проходимости «Урала», вернемся к нашему пятисот километровому маршу. Бабуину как и многим, выделили молодого бойца, который этим маршем должен был подтвердить свою состоятельность, состоявшегося военного водителя. Это был этакий увалень с ридной укайны. Бабуин начал задавать парню интересующие его вопросы:
Ты на гражданке водителем работал?
Работал. Пол года возил зерно.
Ты что из деревни?
Нет, из поселка.
И в город ездил?
Приходилось.
Ну вот и ладненько. Доверительно заключил Бабуин, предвкушая как отоспится за этот марш. Они выехали из части и стали двигаться в колонне. На светофорах стояли военные регулировщики, что бы не разрывать колонны. Вроде едет нормально. подумал Бабуин и спросил:
Как ты посмотришь на то, что я завалюсь и слегка покемарю?
Покемарь. Ответил молодой боец.
А ты как, один справишься?
Справлюсь.
Ну и чудненько. Если что буди меня. И ещё не выехав из Риги, Бабуин прилёг на сидение и уснул глубоким, здоровым сном. На первом же привале, когда личный состав стоял выстроившись в строй, Бабуину как и многим досталось на орехи, за то что он дрыхнет во время марша. Оказывается, зам потех батальона обгонял колонну и заглядывал в кабины, не спят ли старшие водители.
Ты это, в следующий раз когда увидишь в зеркале заднего вида, что машина заместителя по технической части обгоняет, разбуди меня. Беззаботно сказал Бабуин своему водителю.
Ехавший за ними другой старший водитель, предостерёг Бабуина:
Ты будь поосторожней. Когда ехали по городу, твой водила под красный свет фигачил только так.
Так что мне теперь, не спать в пути что ли? Спросил Бабуин наивно.
Не знаю. Я все дорогу сплю, если нас обгоняет зам по тех, мой водила меня будит.
Они вновь ехали, и остановились на ночлег и ужин с завтраком, на лесной заснеженной дороге. Прижимаясь к обочине, водитель ехавший с Бабуином, сильно съехал с дороги, и колеса с правой стороны увязли в снегу так что машина накренилась. Это было опасно.
При построении зам по тех. вновь накинулся на Бабуина, обличая его в нерадении с новой яростью, так как нерадивых на этот раз было всего-то раз и обчёлся. Он да ещё прапорщик, топивший на ходу печку в теплушке, находящийся в прицепе, что строжайше запрещалось. Прапорщика можно было понять, спать в не топленной теплушке очень холодно зимой. А прапорщик по технической части роты, со звучной фамилией Сукач был хороший мужик, только не вникавший во всякие служебные тонкости, что порой уберегало его от разный искушений и пороков. Например от воровства. Вот если бы он взял в свои руки подотчётность за списание ГСМ горюче смазочных материалов своей роты, во где мог бы поживиться. Порой думал Бабуин, будучи ротным диспетчером, в чьи обязанности входило постоянно списывать бензин за ротным составом, выезжающим в рейсы или на учение. Тогда ещё не было дизельных УРАЛов и машины заправляли самым дорогим бензином марки 93. Частники в городе, просто налетали на солдат, прося продать им бензина за пол цены. И солдаты продавали. И это всё списывать приходилось ротному диспетчеру Бабуину. Как он только не изворачивался, что бы подбить количество залитого бензина в машину, с её пробегом. Он добавлял езда с прицепом, десять процентов, езда по городу, двадцать пять процентов и езда по бездорожью, ещё тридцать пять процентов. А если всё равно не подбить баланс на какую-нибудь машину, Бабуин писал все вместе и езда по городу и по бездорожью одновременно. В общем изгалялся над бухгалтерией как мог. К тому же приходилось списывать на батальон, по подложным путёвкам, подсунутыми ему прапорщиком, ответственным за ГСМ батальона. Казалась бы какая разница, но периодически, как гром с неба, возьми да и нагрянь проверяющий. Последний уж шибко неистовствовал и даже бился в истерической злобе:
Откуда ты взял эти цифры! Откуда!
Так вод же, отсюда и оттуда. Меланхолично пояснял Бабуин.
Да как ты можешь брать оттуда и отсюда! Орал, брызгая слюной проверяющий подполковник.
Так как же, у меня всё по правилам, всё сходится.
Всё сходиться это у тебя! А вот здесь должна быть ещё одна путёвка где она!?
Откуда я знаю, может её водитель потерял. Тупо бубнил Бабуин. А стоящий за его спиной прапорщик ответственный за ГСМ батальона, стоял радуясь, что его подлоги были не замечены. И сейчас ему просто было интересно, и даже он открыл рот от любопытства, думая: Как эта дубина на этот раз сможет выкрутиться из такой безнадёжной ситуации.
Водитель потерял, значит отчётность должна не сходиться! Ты понимаешь, мать твою, должна не сходиться! Орал с пеной у рта, спокойный и уравновешенный по жизни подполковник.
Должна? Как должна? Не должна. Всё должно быть подбито.
Я тебе сейчас глаз подобью! Сволочь ты этакая! У тебя же всё шито крыто, белыми нитками шито! Почему здесь всё сходиться, если не хватает путёвки одной?
Да откуда я знаю! Я вообще ничего не понимаю! Повысил интригу Бабуин, глядя на любопытного прапорщика.
Как ты ничего не понимаешь!? Как ты тогда можешь заниматься счётной работай. Да я тебя за это под трибунал отдам!
Да так! Приказали вот и занимаюсь. Меня никто не спрашивал, понимаю я, или не понимаю. Приказали и делай! Ну и что мне прикажете делать теперь, вообще ничего не делать?
Как не понимаешь!? Обязан понимать, твою за ногу мать!
Так точно! Обязан понимать твою мать, но не хрена не понимаю!
Ты что гад, изгаляешься надо мной!? Да я тебя застрелю! И подполковник вскочив на ноги, стал судорожно хвататься за бок, где у него должна якобы висеть кобура: Убери от меня этого тупицу, иначе я за себя не отвечаю! Хватаясь за сердце, наконец взмолился подполковник.
Так легко и не принуждённо, Бабуин сдавал инспекционные проверки. Но вернёмся вновь к нашему молодому бойцу и спутнику нашего героя на пятисот километровом марше. Бабуин вспомнил что ему сказали про его молодого партнёра, тупо почесал затылок и сделал заключение:
Что-то здесь не так.
Разбили большие солдатские палатки, для личного состава. Отцы командиры правильно решили, что ночью спать будут молодые водители, так как им завтра ещё надо будет ехать, а более старослужащие солдаты, будут патрулировать и топить печки в палатках. Когда на утро колонна должна была прийти в движение, за руль сел Бабуин, что бы вытянуть машину из снега. Он как обычно, когда водители трогаются, посмотрел в зеркало заднего вида и какое же его было удивление, когда увидел там тент своего же автомобиля.
Это как же ты ехал, через Ригу и вообще по дорогам, без левого зеркала заднего вида? Удивлённо вымолвил Бабуин.
А зачем мне зеркало, если я еду в колонне. Даже как бы обидевшись, на очевидную наивность своего инструктора, ответил салага.
Бабуин быстро настроил зеркало и тронулся вместе с колонной автомашин. Ему нужно было приотстать, что бы совершить этот манёвр, по той причине, что машины оставленные на ночь стояли друг за дружкой, и между ними просвет был до двух метров, не более. Бабуин тронувшись с места почувствовал, что колеса сползают всё больше и больше в глубокий овраг, разделяющий лес с дорогой. Нужно было что бы машина зацепилась передними колёсами за заснеженную дорогу, но оказалось всё тщетно, машина стала крениться всё сильнее и сильнее, угрожая завалиться на бок. Бабуин направил руль машины прямо в глубокий овраг и дал по газам. Машина плюхнулась в глубокий снег, разрезая его бампером помчалась по оврагу. Наш обезьян знал что сверху над его головой была дорога и он с ходу, но уже совсем под другим углом, нежели когда стоял на дороге, выскочил на неё, подняв сзади шлейф снежной пыли. Выскочив на дорогу он остановился, и они быстро поменялись местами с молодым бойцом, двинувшись в колонне дальше. Правда отрегулированное зеркало не помогло, и вообще оно вероятно было не нужно в Хацопетовке, где молодой боец до армии возил зерно в центральной Украине. На этом неприятности в пути их не закончились, пока Бабуин спал, молодой водитель умудрился не заметить факел, вывалившийся из-за сидения, сделанный из ветоши и толстой проволоки, предназначенный для разогрева моторного масла. Этот факел упал на клеммы аккумулятора, находившимся между водительским сидением и пассажирским. В пути проволока замкнула эти клеммы, и вспыхнул бушлат лежащий между сидениями. Хорошо что проснулся Бабуин от запаха паленым в кабине и затушил разгорающееся пламя, потому что молодой водитель, ехал не реагируя на пожар, глядя куда-то в снежную даль.