Я вглядывалась в темноту, боясь произнести и звук. И только сейчас поняла, что раньше не купила весьма полезный фонарик. Всё доверяла телефонному. Мой старенький «Самсунг» остался на кухонном столе.
Я пробиралась всё дальше, осторожно и едва слышно ступая по деревянному полу. Никакого животного нигде не было, иначе оно уже обозначило бы себя, почувствовало бы моё появление. Фыркнуло бы или замычало. Чуть осмелев, я крикнула:
Эй! Кто здесь?
Несколько шагов вперёд в темноту и жёсткая бечёвка стянула мою шею.
Отстань! истерично и сдавленно захрипела я, задыхаясь.
Взмахнула руками от испуга бряк! кочерга упала в сторону. От ужаса я подалась вперёд. Боль резанула тонкую кожу. Я судорожно вбирала носом воздух и понимала дышать больше не могу.
Надо попытаться стянуть удавку скорее! И вниз! Нащупать тяжёлую кочергу и вдарить сзади! Сдуру я взмахнула руками вверх и за спину, как будто могла достать до нападавшего, но тут же что-то тяжёлое опустилось мне на голову.
Часть 2.
Глава 1. Фата-моргана
Скрежет автомобильных тормозов заставил меня очнуться. Я накрыла глаза одной рукой, а другой почувствовала под собой мягкую и упругую траву. Со страхом я разлепила веки и увидела огромное поле, а за ним тёмную полоску леса. Впереди дорога, по которой за поворотом только что промчалась машина. Рука медленно потянулась к голове и
Ай! я нащупала огромную шишку на самом затылке.
На шее пальцы не нащупали ни одной раны. Ощущалась колющая боль там, где по коже елозила шершавая верёвка. Я осторожно повернула голову влево-вправо и ойкнула саднило так, будто бечёвка всё ещё обвивала меня.
Я поднялась на ноги и осмотрелась вокруг. В голове загудело от быстрого подъёма. Зазвенело в левом ухе. Я снова медленно закрыла и открыла глаза. Вроде бы терпимо.
Село. Это моё село, но как я попала сюда из своих сараев? Неужели этот гад оглушил меня, вытащил из дома и привёз сюда. Но зачем? Я обхватила бока, взялась за низ живота, оттянула штаны и убедилась, что больше никаких повреждений кроме шишки, нигде не чувствовалось. Возможно, он или они что-то утащили из дома. И на меня строили планы, но что-то пошло не так. Вряд ли тут можно говорить о совести. Скорее, их остановил страх перед наказанием: лучше отделаться сроком за кражу, чем ещё тянуть лямку за более тяжкие преступления.
Вымазав руки и чуть не потеряв безразмерные калоши, я не без туда выкарабкалась из придорожной канавы на трассу и снова огляделась по сторонам. Вот под горой село, вот большой перекрёсток, от которого ведут дороги: направо в деревни и пасеки дальше, другая, налево, в районный центр, в вот эта прямиком к нам. Через пару километров трасса переходит в главную улицу с пилорамой и домиками.
Вот и кладбище справа. Но стоп! Его вид сбил меня с толку. Оно мне портило всю картину местонахождения, ведь наше гораздо больше. На нашем могилы захватили уже ближайшие поля во все стороны, а это умещалось только в самой берёзовой роще. К чертям собачьим, что бы тут ни случилось, надо двигаться в село. Домой, шустрее.
Я приладила руку козырьком, чтобы скрыться от солнца, и ещё раз глянула на квадратики домов впереди. Да, всё как у нас. Вот и гул зернотока доносится слева. Тогда что такое с кладбищем?
Три плюс пять равно восемь, а шестнадцать на три будет сорок восемь.
Проверка элементарных ментальных способностей прошла успешно. Может, у меня какое-то зрительное расстройство. Читала я тут одну любопытную книгу и не такое случалось, там людей за шляпы принимали
1
Мимо меня прогрохотал грузовик с деревянными бортами и остановился на перекрёстке. Я чуть не нырнула обратно в кювет, опасаясь сейчас всех людей на свете, но из синей кабины со стороны пассажирского сидения выпрыгнул мужчина в старомодном светлом костюме и бежевой шляпе. Из кузова он осторожно вытащил большую матерчатую сумку, чёрный дипломат, крикнул водителю «Давай!» и, махнув рукой, зашагал в сторону села. Грузовик затарахтел, медленно повернул налево и поехал по направлению в районный центр, оставляя за собой облако пыли.
«Этот вроде бы безобидный», я поспешила за мужчиной.
Извините! крикнула я на ходу.
Да-да, он обернулся и удивлённо оглядел меня с головы до ног.
Теперь я увидела, что незнакомцу всего за сорок. В селе он мне не попадался, иначе я бы запомнила его: целеустремлённый взгляд, правильные черты лица, кожа загорелая, тугая, гладко выбритый, только чуть проглядывает чернота над верхней губой, будто этим утром он сбрил многолетние усы. Подтянутый, собранный, аккуратный. Но Неужели кто-то в его возрасте напяливает на себя такое старьё? А шляпа Даже мой дед не надел бы этот совковый хлам.
Что с вами, девушка? обеспокоенно спросил мужчина приятным тембром. В его интонации снова послышалось нечто иное, потерянное в моём окружении и даже времени. Но я когда-то слышала эти нотки, вот только где?
Карие глаза смотрели то на мою раненую шею, то с прищуром скользили по серой футболке свободного покроя. Чего там особенного? Просто пузатый белый кролик-йогист показывает позы на коврике да английские слова для самых непонятливых Yoga Rabbit.
Вам помощь нужна? нахмурился незнакомец.
«Неужели моя шишка настолько громадная, что меня легко принять за гибрида-гуманоида?»
Возможно, даже не знаю, как сказать замялась я.
Откуда вы? он поставил дипломат прямо на пыльную обочину, на мелкие камушки.
Да я из села, если это А..
Да, это наше село А.. растерянно ответил он, но сменил тон поторопил уверенно и по-командирски: Девушка, идёмте скорее, вам нужно в больницу. Больше не теряем ни минуты.
Спасибо, но я не уверена, что травма настолько серьёзная.
Что случилось, вы можете сказать? Откуда вы?
Стоило ли ему вываливать правду, когда мне самой мало что было понятно, я пока не знала. Хотелось узнать, что его так напугало.
А у меня что-то на лице? нахмурилась я.
На шее, девушка. Будто вас душить пытались. Или вы сами себя Болит же?
Нет, не особо. И я точно сама себя не
Идёмте-идёмте. Может быть, сейчас кого остановим по дороге.
У вас есть телефон? Давайте такси вызовем? Этого Вихрова. Нам же ещё топать и топать
Телефон? он улыбнулся. Чувство юмора работает, значит, и правда неплохо себя чувствуете.
Я совсем не поняла, что его так насмешило, но решила лучше промолчать.
Меня Виктором зовут, мужчина протянул руку. Извините, сразу не представился. Уж очень вы меня обеспокоили.
Соня, я приняла рукопожатие. Приятно познакомиться.
Взаимно, София.
Софья. Можно просто Соня.
Договорились.
Только мы вошли в село, как я поняла, как давно в этой стороне не бывала. Народ отстроил домики, поставил крепкие заборы и загоны для скота. Надо же, мы начинаем развивать личное фермерское хозяйство.
А это ещё что такое? выпучив глаза, я показала пальцем на огромное стадо коров на дороге по главной улице.
Значит, вы из города всё-таки, верно? снова улыбнулся Виктор. Это просто коровы, идут с пастбища. Значит, уже семь часов или чуть больше, если они добрались почти до центра.
Да откуда они?
Последний раз такое большое стадо бурёнок я видела, когда мне было лет пять. Каждый вечер около семи их вели по домам с полей. Я вставала у ворот и смотрела, как они лениво идут по дороге. Некоторые могли оставить за собой большие круглые «сюрпризы». Мы с ребятами на велосипедах использовали их как препятствия для «змейки». Вот это был челлендж!
Откуда они? весело повторил Виктор мой вопрос и обстоятельно ответил: Многие корову держат. А как? Хорошо же: тут тебе и молоко, и сыр, и творог, и сметана всё своё. И опять эти неподдающиеся воспоминаниям интонации: не насмешливые, не поучительные, а умиротворяющие.
Да-да, конечно, я спокойно согласилась с Виктором, а внутри бахал набат громче и громче: «Что здесь происходит?»
Так, если семь часов, мой провожатый чуть выставил вперёд руку, так что рукав пиджака оттянулся и открыл наручные часы на кожаном ремешке, должно быть, только медсестра дежурная на месте.
Мы подходили всё ближе к центру села. Дома, дома, деревянные, многие свежеокрашенные. Народу на улице почти нет. Оно и понятно время ужина. Кто-то ещё стоит во дворе, лениво загоняя корову на постой. У одного дома на лавке сидели две ветхие старушки в ярких платках, тёмных платьях и лёгких фуфайках на плечах. Они звонко и запалисто что-то обсуждали:
Обсапутся, как есть, обсапутся! сердито говорила одна.
Да налопаются, чё тут ищо! ворчливо вторила ей другая.
Избу-то запри да подём.
Старушки-подружки ненадолго умолкли, завидев нас.
Вечер добрый, Виктор! поздоровались они чуть ли не ласково, но с подозрением посмотрели на меня.
Здравствуйте, здравствуйте! мой спутник кивнул.
Гостей привёз?
Да, на недельку-другую, ответил Виктор, видимо, чтобы избежать лишних вопросов.
Скоро мы свернули на пустынную площадь и прошли мимо здания администрации, на входной двери которого я увидела серп и молот. Ещё издалека я заметила полотнище красного флага на крыше. Забавно. Какой-то ностальгический флешмоб в тренде? Типа «Знаковые места прошлого и настоящего» и они участвуют.
Кабинет фельдшера находился на первом этаже в здании, которое мне всегда казалось, закрыто навеки вечные. Да и дверь вроде была грубо заколочена. Как и окна. Надо же, отреставрировали.
Виктор оставил поклажу на лавке в коридоре, уверенно постучал в дверь и, услышав громкое «Войдите!», провёл меня в пропахший хлоркой кабинет.
Виктор, здравствуй! Что случилось? С Настасьей Михайловной плохо? из-за стола вышла круглолицая медсестра с белым халатом внакидку на летнее платье и озабоченно смотрела на моего спасителя, пока я пряталась за его спиной.
Да нет, вот привёл вам работу. Что-то странное случилось. Нужно оказать первую помощь.
Да, прошу прощения, я вышла к медсестре.
Она опасливо взглянула на мою шею, прищурилась и коротко сказала:
Присаживайтесь, и добавила с деланной улыбкой Виктору. А ты не уходи пока, ладно? Или спешишь?
Подожду, конечно, со всей серьёзностью и ответственностью кивнул он. Буду в коридоре.
Как только дверь закрылась, приветливость медсестры улетучилась.
И чего вам не живётся? Вот чего? В психушку по-быстрому оформим, вот и закончилась жизнь эта. Зато какая там начнётся!
Но я
Что «я»? Говори, чего вешаться решила? Хлопец какой, небось, бросил, а ты уже и слёзы на кулак намазала, а на шею удавку навернула. Тьфу, из-за такого-то дерьма, девушка
Да послушайте! я повысила голос. Никто не вешался! Спросите Виктора. Он же меня не из петли достал. Меня пытались задушить, по голове со всей дури огрели, и вы тут на меня ещё нападаете!
Тётка вмиг посерьёзнела и выпрямилась за столом, сложив пухлые руки в замок.
Что ж. Казалось, она не знала что дальше и говорить. Что ж. Кто на вас напал?
Мне бы знать! я подёрнула плечами. Я не видела никого. Я не помню ничего.
«Ох, а это хорошая придумка! Прикинусь шлангом в беспамятстве. Ничего не помню. Но нападение было. В эту версию и буду бить».
Так, девушка, значит, тут не мне с вами беседовать.
Она сняла трубку со старого телефона и прокрутила диск трижды, закусив нижнюю губу. На том конце отвечать не спешили, и медсестра в ожидании оглядывала стены, подняла взгляд к потолку, но скоро затараторила, уставившись на меня.
Алё! Алё, Галин Степановна-а! Ради Бога извините, у нас ЧП. Девушка обратилась. Не местная, она с прищуром поглядела на мою серую футболку с белым кроликом-йогистом. И не из дачников вроде. Да. Да Нападение. Душить пытались, говорит. Ещё на голове повреждение. Не знаю. Да-да, вы сейчас будете? Хорошо. Адилову тоже отзвонить? Хорошо, хорошо.... Да, я поняла. Ждём. Нет-нет, конечно, никуда!
Она быстро щёлкнула отбой на телефоне и, нервно теребя спиралевидный чёрный шнур, спешно набирала другой номер. Абонент не отзывался. Минута-другая. Без ответа. Медсестра сердито вздохнула и, прижав трубку щекой к плечу, взялась за справочник. Опять набрала кого-то, трижды прокрутив диск. Значит, номер снова сельский. Я смутно вспомнила, что все местные номера трёхзначные.
Серёжа, здравствуй! с выдохом облегчения приветствовала медсестра вызываемого. Слушай, Адилов там не у тебя? Угу. Когда, говоришь? Ну, это ясно, ясно.
Только она распрощалась со своим телефонным собеседником, как за окном мы услышали короткий «Дзиньк!» велосипедного звонка, и в кабинет влетела худощавая высокая женщина.
Адилов здесь? первым делом она обратилась к медсестре.
Нет, Галин Степановна, и не дождёмся сегодня! развела руками та. Звонила, его на месте нет. Серёжа Кораблёв только что сказал, он в Горький мать повёз к родне. Сегодня только к ночи вернётся.
Плохо, покачала головой доктор и наконец-то обратилась ко мне: Здравствуйте! Значит, вы потерпевшая у нас?
Она быстро поправила шпильки в светлых волосах, схватила халат и, судя по её бодрому настроению и сверкающим глазам, будто бы была рада внезапному происшествию.
Да. Здравствуйте, еле слышно ответила я.
Давайте мы вас осмотрим.
Только я ничего не помню, я продолжала лживую оборону.
Сейчас ваше тело немного что-нибудь расскажет, я надеюсь.
Она провела нехитрые процедуры по осмотру моей шеи, головы. Что-то записала. Проверила зрение и слух. Смерила давление и отсчитала пульс. Взвесила меня на допотопном устройстве и измерила меня на не менее древнем деревянном ростомере.
А теперь, девушка, в смотровую.
Но я не Ничего не было такого.
А кто мне сказал, что ничего не помнит? она снова улыбалась. Так открыто и по-матерински, что я сдалась, иначе вдруг бы она позвала грузную медсестру на помощь, если буду сопротивляться. Я нехотя поплелась за ширму.
Ясно, беспокоиться не о чем, выдохнула Галина Степановна после интимного и очень неприятного для меня осмотра. Одевайтесь.
Кажется, всё происходило так быстро: то садись сюда, говори то, говори сё, одевайся, раздевайся, я в стотысячный раз говорю, что ничего не помню. Наконец-то меня вроде бы отпускают. Я уже пожалела, что согласилась на ненужные процедуры. Надо было по-тихому уйти домой, как только выползла из канавы. Да и зачем я поплелась за Виктором в больницу? Только бы подошли к селу, надо было сказать: «Спасибо, дальше я сама» и всё.
Вы одна здесь? не отрываясь от письма, тихо спросила Галина Степановна.
Меня привёл Виктор. Ему медсестра сказала остаться.
А, вот чего. Правильно, правильно.
Так, девушка, она строго посмотрела на меня. Вот ещё одежду эту не стирать!
Галина Степановна вышла из кабинета и вернулась с Виктором.
Говорит, ты привёл?
Мы у кладбища встретились. Всё в порядке?
В порядке, но не совсем. Я думаю, нам тут без Адилова не обойтись.
Дело тёмное?
Ещё какое! Софья, вы даже не помните, откуда вы: город, село? С кем-то вы ехали?
Нет, ничего. Наверное, такое бывает, когда головой стукаешься, от отчаяния я понесла всякие глупости. Можно я просто уйду? Поброжу по селу, вдруг вспомню что-то. Я доберусь сама до города, а там разберусь.
Нет, исключено, так точно не пойдёт. Завтра вы обратитесь в милицию, заявление напишете. Хотя бы до завтра надо остаться у нас. Только где
Думаю, у нас найдётся место, уверил Виктор. Дом-то большой.
Ох, было бы здорово. Только до утра буквально, Вить. И сам жди вызова. Девушка, жду вас здесь утром. Около восьми, не позже.
Поняла.
Мы с Виктором отправились в дальнейший путь. Зачем я все это устроила? Что я придумала? И где я? Почему моё село выглядит, как моё село, а на самом деле нет? И куда мы идём? Что если Виктор живёт с сумасшедшей семейкой?
Может, сбежать? А куда? Домой! Он же здесь, в этом странном селе. Мы идём сейчас словно ко мне по главной улице.