Ты осторожней там, сынок, говорил Алексей, помогая Сергею накинуть рюкзак на плечи, да и вы присматривайте за ним, обратился он к Косте.
Всё будет нормально, сомкнул пальцы паренёк, за нас не беспокойтесь. Маршрут знаем, снаряжение в порядке, паёк есть. Вернёмся через три дня, целые и здоровые.
Ну. ладно, пап, сын обнял отца, сказал шёпотом: ты тут не женись без меня.
Ладно, ладно, усмехнулся Алексей, пряча глаза. Ты не думай об этом.
Группа ушла по маршруту.
Они были теперь счастливы как дети и любили друг друга откровенно, почти не скрывая этого, без всяких опасений, без боязни, что кто-то может встать между ними, без ревности. Леса и луга принимали их как своих детей, и души их сливались в гармонии с природой которая их окружала.
Утром они шли на ферму, и красивая, рослая даргинка доярка поила их парным молоком, улыбаясь ослепительно белой улыбкой. Они благодарили её и шли на луга, и пастушок- мальчик в белой овечьей шапке предлагал им нежного, тёпленького ягнёнка беленького, пушистого, и улыбался детской широкой улыбкой, а его отец на танцующем гнедом скакуне, крепко держа уздечку, смотрел на них озорными глазами, видимо завидуя молодости, красоте и счастью, светящемуся в их глазах.
Так прошли два дня и две ночи. Задержка подъема в горы случилась из-за того, что инструктора Федышева зачем-то отозвали на главную базу, что впрочем для Звены и Алексея прошло совсем незаметно.
Утром следующего дня когда они вдвоём поднимались в лес, что рос на возвышенности чтобы набрать грибов, Алексей вдохновенно прочитал Звене стихотворение написанное накануне вечером:
Мне вчера приснилось, Звена, мы живём в стране другой,
Что идем с тобой мы в горы по дороженьке крутой.
Солнце светит ярким светом, чистый, синий небосвод,
Горы в дымке, кругом зелень, на полях пасётся скот.
На коне пастух счастливый, улыбается в усы.
Конь его кивает гривой, щиплет кончики травы.
И ещё ручьи шальные, их журчанье средь камней,
В сердце жгучее желанье быть счастливым много дней,
Увести тебя с собою в море ласки и любви,
Чтоб с тобою мы забыли то, что знаем только мы,
И в стране той нет печали, горя, боли и тоски,
Там цветут весь год тюльпаны эти сполохи любви
И в стране той жить нам долго легкий заработок, труд
Если суждено расстаться ты об этом не забудь.
Напиши о том, что снится тебе тоже под луной,
Когда ты весь день без друга, и одна сама с собой
Может быть, мы будем вместе: жизнь не поле перейти
Я б желал с тобой быть рядом в счастье, в горе и любви.
И прожить, конечно, вечность до скончания наших дней
Кто за нас решит всё это? Нам решать это теперь
А мечтать и верить в чудо, нам никто не запретит,
И пусть снится край волшебный! Там с тобой нам воду пить,
Песни петь, любить, творить
Я Люблю! Я верю в чудо! Будем счастливо мы жить!
Ты сочиняешь стихи?! спросила она, глядя с любовью его глаза.
Такой дар у меня есть, ответил он. своей первой девушке с которой я дружил много лет, я тоже писал стихи. Но потом мы расстались не поняли друг друга, иногда я жалею об этом. Мы были очень молоды, и она была какая-то холодная Я стремился тогда познать для себя окружающий мир, любить, пылать, а она этого не понимала
А я? спросила Звена. Я какая?
Ты другое дело! После наших встреч у меня как будто крылья вырастают! Мне хочется петь, творить. В душе рождается вдохновенье. Я живу! Я люблю!
Да здравствует любовь! обняла его Звена.
Они последовали дальше в лес и пробыли там несколько часов наслаждаясь близостью и общением друг с другом.
Инструктор явился к вечеру второго дня и объявил, что рано утром они отправятся на перевал Федосеева.
Опять вечером был костёр, опять пели песни и ели шашлык Женщины из Киева, отвергнувшие Алексе при первой встрече теперь смотрели на него и его подругу с завистью. Мужчин в группе оказалось мало и они остались без друзей и любви. Алексей же был весел, шутил, рассказывал забавные анекдоты, а в конце вечера попросил гитару.
Песня собственного сочинения! Рождена сегодня! провозгласил он, глядя на толстушку из Киева.
Не бахвалься, толкнула его в бок Звена.
Песня моя, повторил Алексей, но играю на гитаре неважно самоучка, так что прошу простить, если что.
Давай, давай, пой! поддержала его Марина.
Все захлопали в ладоши: Слушаем! Слушаем!
И Алексей запел:
Распрекрасная жизнь на турбазе Архыз!
Здесь снега на вершинах застыли.
Поднимаемся вверх и спускаемся вниз:
Там мы много чего не открыли.
Жизнь длинна и сложна, а порою скучна,
Но для нас не тяжёлое бремя!
Потому что в горах мы проводим всегда
Своё самое лучшее время.
И припев, хором!
Мы в Архызе идём в горы,
Все мы молоды, здоровы,
Со всего союза прибыли сюда.
Здесь подъемы, водопады,
И мы дружные ребята
И у нас могучая страна.
Осетин ты, украинец,
Армянин, якут, даргинец,
Здесь в Архызе мы один народ.
Деды клятву не давали,
Страну вместе защищали
Мы надежда мира и оплот!
Мы дойдём до вершин, снег в ладони возьмём
И оттуда осмотрим низины,
Встанем дружно кружком,
По стакану нальем
За прекрасные эти картины.
И в обычную жизнь и семейный покой
Мы вернемся, и снова заботы.
А сейчас мы с тобой на вершине крутой -
Это память на долгие годы.
Припев
Кто женат, а кто нет, здесь проверит себя,
Может счастье кому улыбнётся.
На вершинах крутых громко бьются сердца,
А любовь словно песня поётся.
Распрекрасная жизнь на турбазе Архыз!
Здесь собрались девчонки, ребята.
Чтоб по горной тропе прошагать вверх и вниз,
И послушать здесь шум водопада.
припев
Эй. дружище постой! Захвати рюкзачок!
Там паёк не тяжелый, не гири.
Термос мал, кипяток, шоколада глоток,
Мы пригубим его на вершине.
И восторг закипит это в нашей крови,
А ладони сомкнутся в пожатии.
Только здесь в поднебесье нам петь о любви,
Только здесь проявляется счастье.
Ну, конец ни к чёрту заявила толстушка из Киева.
Но песня в целом хорошая, похвалила Алексея её подруга.
Звена прильнула к нему. Он с благодарностью посмотрел на неё и обнял за плечи. Сегодня он был счастлив как никогда.
Ночь повторилась.
Теперь они были связаны тонкой, крепкой нитью под названием Любовь.
Глава 4 Подъём и падение
Утром они позавтракали, им выдали сухой паёк и на зелёной лужайке перед вагончиком, построившись в шеренгу, они выслушали инструктора о правилах поведения в походе. Был сделан памятный снимок. Затем по натоптанной тропинке тихонько двинулись в путь.
Иван Федышев, как и в походе от главной базы сопровождал группу в начале колонны, а замыкал шествие врач Федя.
Разноцветная цепочка туристов, как гусеница, если смотреть издали, ползла вверх по извилистой горной тропе.
Алексей шёл за Звеной следом, иногда поддерживая её на трудных участках подъема, подавал ей руку, когда переходили горные ручьи и вспоминал прошлую ночь, их доверительные беседы. Он поведал ей свою историю о его неладах с женой и сыном, а
она в свою очередь рассказала о своей жизни. Ей было двадцать восемь лет. Она побывала замужем и разошлась с мужем по причине несходства характеров, и может быть, потому что не могла родить ему детей: что-то по-женски у неё не было в порядке. Он завёл новую семью, у него родились дети, но забыть её он никак не мог.
Алексей всё это прокручивал в голове, и не знал что ему делать. Он так влюбился и так был счастлив с неюЭта любовь добавила ему сил, открыла как ему поступать дальше. Как всё сложиться и разрешиться, он не мог предположить, но то что скоро его судьба изменится, можно было сказать с уверенностью. Только в данную минуту ему было как-то неспокойно. В конце концов он об этом не думать, а просто «Плыть» по течению жизни, надеясь что всё решиться само собой. Будь, что будет.
В дороге их нагнал знакомый горец, который вместе с сыном дарил им барашка и от которого они отказались. Его гнедой скакун стоял на зелёном склоне над ними и похрапывал, скаля зубы и кося лиловым глазом на туристов, бил копытом траву, а горец откровенно игриво смотрел на проходящих в спортивных костюмах женщин, покручивал ус, и усмехался. Видно было, что вид проходящей группы ему нравится и это его развлекает, скашивая картинки его однообразной жизни в горах.
Пропустив всю колонну, и тронув поводья, он тихонько поехал назад, спускаясь к отаре, пасшейся неподалёку.
Скоро группа добралась до ослепительно белой вершины и сделала привал. Снег лежал на склонах хребта, похожий на рассыпанную соль крупнозернистую и ноздреватую, покрытую на вершинах и с краёв тёмным налётом.
Федя достал из рюкзака термос, банку какао, большую алюминиевую кружку и прислонившись спиной к большому валуну смешал какао со снегом горный коктейль. Все обступили его, и каждому досталось по чуть-чуть этого чудесного напитка.
Можете пройтись по хребту, -сказал Иван Петрович, полчаса на это мероприятие, потом будем спускаться. Перевал Федосеева достигнут и покорён вами. Поздравляю.
Тю, стойте! крикнул Федя, доставая фотоаппарат из того же рюкзака. Фото на память!
Группа сфотографировалась у большого валуна и на склоне перевала.
Потом разбрелись по хребту.
Алексей и Звена решили спуститься немного вниз.
Я там видела цветы, сказала Звена, синие таки, как васильки. Они, наверно, чудесно пахнут.
Это лаванда, наверно, Алексей подал ей руку, помогая спустится.
Правда? Та самая в которой поётся о нас с тобой?
Он кивнул. Какое-т тревожное чувство закралось ему в душу. Он замедлил движение.
Что? спросила она.
Может быть ты подождёшь меня здесь, а я спущусь и принесу тебе цветы.
Нет, я с тобой.Хочу посмотреть, как они растут. Это же здесь, недалеко, за холмиком.
Спуск, подъем. Камни сыпались под ноги, крупные, серые. Алексей тяжело дышал, когда они поднялись на холм. Это был даже не холм, а горное плато, усыпанное камнями, а в середину нанесло земли и здесь синие цветы росли в изобилии. Звена нарвала букет и подошла к краю плато.
И тут что-то треснуло. Алексей увидел, как впереди его метрах в трёх появились трещины. Звена резко обернулась к нему, но было уже поздно.Какие-то доли секунды Он просто не мог сообразить, что случилось, не мог поверить Горный массив осел у неё под ногами и, пытаясь удержаться она упала на спину, локтями упираясь в камни. Он инстинктивно бросился к ней, а стена из камня с шальным стоном поползла вниз, увлекая за собой мелкие камни.