Не хочу, бормотала Ира, уставившись в окно. Лучше бы я, чем он
Ты что такое говоришь? Побойся Бога, глупая, слова дочери взбудоражили Валю. А кто ж тогда будет за Алёшкой следить, я, что ли?
Да хоть бы и ты, внук всё-таки, поднявшись с табурета, Ира заплакала. Господи, я не выдержу, медленно зашагала в комнату.
Нет уж, дорогая моя, своего Алёшку сама воспитывай, прошептала Валя, глядя в спину уходящей Иры, он мне и даром не нужен.
Не любит Валя старшего внука, вот хоть убей, не лежит к нему душа. А всё потому, что Ирка по залёту замуж за Колю вышла. Не было бы Алёшки не сыграли б свадьбу, и неважно, что Ирке на тот момент аж двадцать пять годков стукнуло. Пора бы семью заиметь, а дочка не торопилась, пару достойную выбирала, вот и выбрала. Как ни отговаривала мать её от глупого поступка, не послушала дочь неразумная, по-своему сделала. А Валентина уже в мечтах пребывала о зяте достойном, не деревенском, так хоть из района.
Был Васька Светляков, так нет же, за Кольку уцепилась, вышла на улицу покормить кур. Сейчас бы уже на машине раскатывали и жили в большом доме, а не в этой халупе.
Прихватив в сарае ведро с зерном, встала в дверном проёме, потянула низ кофты, чтобы расправить складки на спине, и сказала с тяжёлым вдохом:
Что одна, что другой никто о моей старости не задумался. Денис весело живёт, а что ему? Выпил, вот и счастлив, а у меня душа болит шмыгнула носом, вспомнив о младшем внуке. Валерочку похоронили, что теперь меня тут держит?
Горькие слёзы потекли градом. Валя стояла перед квохчущими пернатыми и жалела в душе мальчика. Внезапно послышался тонкий скрип двери, отвлёкший Валю от тягостной скорби. Подняв голову, втянула мокроту под носом и нахмурила брови.
Куда пошёл? это она на Алёшу гаркнула. Бери, на, курей корми, а я не могу, что-то плохо мне.
Алёша послушно взял горстку зерна из ведра и рассыпал по двору со словами: «Кур-кур».
Куда сыпешь, неуч? обозлилась бабушка, не успев подняться на крыльцо. В кормушку надо!
Дождавшись, пока внук распределит корм в кормушке, собралась уходить, но что-то её остановило.
Ты уроки поделал? Вале захотелось скинуть на внука своё не радужное настроение.
Нет ещё, ответив через силу, Алёша спешил сбежать к друзьям.
Пока не сделаешь, никуда не пойдёшь.
Я у мамы отпросился, она разрешила.
Твоя мама не в себе от горя, а ты и пользуешься, рыкнула Валя, спустившись на одну ступень. Послезавтра девять дней, а тебя это не волнует, как я посмотрю.
Алёша стоял перед строгой бабулей, опустив голову и громко вздыхая. Быстрей бы она уже ушла, чтобы он мог спокойно смыться. Но Валя тянула время, придумывая новое занятие для нелюбимого внука.
Батька твой тоже странный, мог бы и на две недели приехать, а сам побыл четыре дня и уехал. Жена тут убивается, слёзы льёт, а ему по барабану. Денег привозит, как кот наплакал. И что он там месяцами делает? Вон, у нас Витька ездит на заработки, так там сразу видно платят прилично, а у нас что? Спасибо огороду и кормилице, иначе загнулись бы с голодухи.
Минут десять бабушка выговаривала Алёше о том, что наболело и как с этим быть. Мальчик пропускал мимо ушей каждое слово, от того и не расслышал вопроса.
Чего молчишь? Я тебя спрашиваю или кого? Валентине дай повод, а за что накричать на Алёшу, она сама найдёт. Оглох?
Что-о? протяжно спросил Алёша, посматривая на нервную бабулю исподлобья.
Что-что? В магазин иди, соли в доме нет, а завтра студень варить.
Хм, Алёшка замялся.
Опять бабушка ищет, чем нагрузить мальчонку, продыху не даёт: то одну работу даст, то другую выдумает, лишь бы на месте не сидел и с одноклассниками не встречался.
Сейчас, еле передвигая ногами, пошёл в дом за сумкой и деньгами.
Шевелись, увалень, этого бабуля и ждала: отвесить подзатыльника.
Шлёпнув внука по затылку, почувствовала облегчение.
Глава 4
Наступил девятый день, как не стало Валерочки. По традиции в доме собрались только родные, но Ирине захотелось позвать свою подругу Аллу, которая и подругой-то не была, а так соседка по несчастью. Она тоже похоронила годовалого сына девять лет назад и как никто поддержала Иру в трудную минуту. Сидя за столом, Алла постоянно болтала о загробной жизни, рассуждала о том, что их дети пришли сюда на короткий срок не просто так, а для какой-то цели.
М-да, чем дольше живу, тем больше удивляюсь: что водка с людьми делает? Валентине надоело слушать пьяные бредни одинокой женщины. Ты ещё скажи, что дурь о перерождении это истинная правда.
Да, правда, утвердительно сказала Алла, захмелевшая от двух стопок. Я недавно в Москву ездила к сестре, так она мне один журнальчик почитать дала. Так там всё об этом написано. И называется это подняла глаза в потолок, пытаясь вспомнить странное слово. Рикарция.
Реинкарнация, поправила Ирина гостью, не вникая в разговор.
О, ты тоже об этом читала? Я под жутким впечатлением была, когда осознала всю суть научной статьи.
Ну и врушка же ты, хихикнула Валя, толкая пьяного мужа в бок, чтоб тот прекратил напиваться. Всё, что делается на земле, только Богу известно. Только ему угодно отмерять, кому и сколько жить, а ты богохульствуешь.
Валентина Анатольевна, если не верите, то и не надо, но не стоит обвинять меня во лжи. Этот факт не я выдумала, а в журнале умные люди напечатали.
А ты больше слушай. Я тебе таких сказок сколько хочешь насочиняю, Валя встала, чтобы убрать подальше стопку неугомонного мужа.
Не хотите не верьте, а я верю. Когда моего Саньки не стало, я ночами спать не могла. Тебе, Иришка, хорошо, у тебя Алёшка есть, а я одна, как перст, всплакнула Алла. Муж ушёл, а замуж я так и не пошла. Не смогла представить себя с другим, да и рожать больше не захотела. Вся моя жизнь в Санечке была. А как его не стало я вместе с ним умерла.
Ну и дура, Валя никогда не отличалась сочувствием по отношению к посторонним людям, жить надо, а не в прошлом копаться. Как говорит батюшка в церкви: «Бог дал, Бог взял».
Алла никак не отреагировала на слова Валентины Анатольевны, выпила ещё стопку и решила выйти на улицу, перекурить свои воспоминания и поболтать с Ириной наедине. Вызвав скорбящую на перекур, встала, поблагодарила Валентину за вкусный обед, хотя было не к месту, принесла ей же искренние соболезнования и отошла к двери, чтобы надеть туфли. Ирине неожиданно тоже захотелось на свежий воздух после слов Аллы. Поднимаясь из-за стола, резко остановилась, потому как мать поймала её за руку и потянула вниз.
Я бы на твоём месте не общалась с ней, шепнула неслышно на ухо дочери. Несёт всякую ересь, книжки какие-то там читает. Не дай Бог затянет тебя в какую передрягу. Ты сейчас не в себе, запомни. Ирка, послушай мать: гони её и не зови сюда больше.
Ирина не слушала, стояла, нагнувшись, и смотрела в пол стеклянными глазами. Выговорившись, Валя отпустила руку Иры и погнала мужа на печку.
Подымайся, алкаш чёртов, хватит меня позорить. Полезай-ка ты спать, неугомонный, тянула разомлевшего мужа за руку и ругала вполголоса. Да едрит твою налево! Денис еле поднялся. Его затёкшие ноги не справились с качающимся телом, и мужчина рухнул под стол, утаскивая за собой белоснежную скатерть. Да чтоб тебя! Денис! Отпусти, сейчас всю посуду побьёшь! Алёшка! Алёшка, иди помоги бабушке!
Но внук не откликнулся. Ещё час назад, посидев с семьёй за столом, ушёл гулять.
Ах, чтоб вас всех, раздражённо забубнила женщина, выволакивая мужа. Нет от мужиков помощи в этом доме Денис, вставай. Да не хватайся ты за скатерть! На, за руку мою берись и подымайся!
Пока Валя «воевала» с мужем, Алла сумела немного развеселить Иру и вывести её из состояния заторможенности.
Хорошая ты, Аллочка, рассматривая худосочное лицо потенциальной подруги, Ирина только сейчас заметила множество морщин вокруг глаз молодой женщины, бездонные грустные глаза и натянутую улыбку.
«Надо же, такая молодая, но уже заезженная, как полудохлая лошадь, подумала Ира, изумившись тонкой коже и серому цвету. Тебе же и сорока нет».
А сколько тебе лет? нечаянно спросила вслух и тут же смутилась.
Сорок, выпустив едкий дым, ответила Алла и тут же задала вопрос. Что, старо выгляжу?
Нет, что ты! Ирина почувствовала неловкость.
Да брось, я знаю. Состарилась и очень сильно, опять улыбнулась. Вот и не держи в себе скорбь. Переключись на старшего сына, на хозяйство Тем более, у тебя есть на что думки перебросить.
Угу, Ирина собралась плакать.
Не вздумай, слышишь? Не плачь. Ему теперь хорошо. А вообще, твоя мама правильно сказала: Бог дал, Бог взял. Я только через семь лет это поняла, а толку? Жизнь упущена, докурила сигарету и затоптала мыском туфли. Ир, если хочешь, приходи ко мне. Подруг у меня нет и не было, а вот нас с тобой теперь одно горе связывает. Если не хочешь не приходи. Я не настаиваю. Но знай, как только станет в душе муторно, прибегай. Я всегда тебя выслушаю.
Спасибо, глотнув, Ира повисла на шее Аллы и зарыдала: от горя по потере сына и от нечаянной радости у неё теперь есть подруга.
Простояв в обнимку, женщины ощущали бешеное сердцебиение друг друга, будто два органа стучат в унисон, дополняя друг друга. Ира всхлипывала, а Алла стояла молча и поглаживала новоявленную подругу по спине. Надо же, живут столько лет в селе и никогда не общались. При встрече здоровались, на праздниках не обращали друг на друга внимание. А всё потому, что Алле было не до дружеских бесед. Она жила сама по себе, работала, занималась домашними делами и никогда ни с кем не делилась самым сокровенным. А попробуй расскажи, как на душе тяжко, не каждый посочувствует. Село есть село, распустят люди твою тайну на ниточки и навяжут с три короба. Вовек не отмоешься. А почему Ирина пригласила Аллу на поминки только Богу известно. Видимо, захотелось разделить минуты скорби с таким же человеком, который сам пережил страшную трагедию. Поговорить, найти отдушину. Можно, конечно, и с матерью поделиться, но её разговоры сводятся к одному: Бог решает, кому сколько жить. Набожная слишком, от того и навязчивая. Не до Бога Ирине, не до понимания, за что он так поступает с людьми, беспощадно наказывает. Награждает болью на всю оставшуюся жизнь. А сейчас она ещё больше не воспринимает о нём информацию, не хочет слушать о молитвах, когда мать настаивает почитать на ночь, не желает принимать потерю сына за кару Божью.
Мужу поплакаться? А где он, муж этот? Нормальный муж приехал бы и поддержал, а Коля поступил по-скотски, мол, если часто просить выходные, то можно и с работой попрощаться. А тут Аллочка встретилась, когда Ира выходила из магазина. Алла первая заговорила о Валере, посочувствовала и дала понять, что многие теряют детей, поэтому надо держаться.
Ирочка, прошептала Алла, ощущая усталость во всём теле. Пойду я.
Хорошо, неслышно ответила Ира. Спасибо тебе.
Да за что?
За понимание. За поддержку, отпрянув от худенького тела, Ира вытерла нос платком и выдохнула с шумом.
Я ведь тебя отлично понимаю, поэтому согласилась прийти. Не вешай нос, Ира, надо жить.
Ирина внезапно поцеловала подругу в щёку и предложила зайти к ней в гости прямо сейчас, если она не против.
Я сама хотела предложить, глаза Аллы повеселели. У меня и вино есть.
Лучше чаю попьём. Мне нужно срочно сменить обстановку.
И чай есть.
Взяв Ирину под руку, Алла повела её в свои двухкомнатные хоромы угощать чаем и рассказывать об интересной организации, в которой она состоит вот уже два года.
Загнав мужа на печь и убрав со стола, Валентина Анатольевна села перед телевизором и успокоилась, не заметив, как быстро задремала после небольшой нервотрёпки. Разбудил её звон посуды, доносящийся из кухни. Проспавшись, Денис Михайлович шарил в холодильнике в поисках спиртного, дабы освободиться от неприятного ощущения жжения в пищеводе и дикого сушняка.
Ирочка! Валя решила, что это дочь орудует в кухне. Помой посуду. Мне что-то невмоготу!
Ответа не последовало. Растерев замлевшие ноги, Валя кое-как приподнялась, удерживаясь за подлокотник, помяла ноющую поясницу и направилась к дочери. Но в кухне её не оказалось.
Спит уже, что ли? немного удивилась, увидев мужа, доедающего винегрет. А ты что здесь? Выспался?
Поправила волосы у лица и взглянула на часы с кукушкой.
А что это? Восемь? А Ирка где? В сарае?
Денис молчал. Его помятое лицо и взъерошенные волосы по бокам заставили жену понервничать.
Ты как чучело, ей-богу, поставив руки на бока, Валя скривила рот. Спишь да ешь. Ешь да спишь. Лучше бы посуду помыл, бросила короткий взор на груду тарелок в тазу. А Ирка где?
Не знаю. Что я, слежу за ней? ответил с набитым ртом полусонный муж.
А Лёшка?
Во дворе.
Ой, пойду посмотрю, чем этот лодырь занят, вздохнула и ещё раз посмотрела на часы. Коля так и не приехал. Наглец. Бессовестный наглец, перевела взгляд на мужа и поморщилась. Андрюшка, видимо, занят. Ответ не написал, не приехал наверное, очень занят.
Угу, Денис поддержал догадки жены и сунул в рот полную ложку овощей.
Валентина высокомерно покачала головой и потопала проверять работу внука. Вышла на крыльцо и прислушалась. На улице ни души. Валя потопталась у открытых дверей сарая, прошлась к огороду, заглянула в сенник, где ребятишки любят прятаться, пусто.
Алёшка! гаркнула на весь двор. Где ты? Навоз вывез?
Со стороны сенника послышались шорохи и шептание.
Валя прищурила глаза и двинулась проверять, кто это там шепчется. Открыв нараспашку дверь, остолбенела. На полу перед у порога сидела Ирина, раскинув ноги и покачиваясь. В волосах сено, одежда измята, а в руке скрученный журнал.
Ты что здесь забыла? опешившая Валя пыталась мысленно оправдать появление дочери в битком набитом сеном сарае. Свалилась, что ли?
Угу, промычала Ирина и попыталась подняться.
Глянь, и на ногах не стоишь полушёпотом пролепетала Валя, наблюдая за дурацкими движениями поднимающейся с пола Иры. Ты где ж так напилась, Ир?
Ни-где-е, ухватившись за лестницу, приставленную к плотно уложенному сену, икнула Ира.
Подожди, завалишь. Так и пробьёт голову, Валя убрала лестницу и помогла встать пьяной Ирке. А это у тебя что? опустила глаза на бумажную трубочку.
Не твоё дело, расхрабрилась Ира, отойди, мне плохо.
Подвинула мать и расхлябано добралась до открытой двери. Почувствовав свежий воздух, наклонилась и издала отвратительные звуки.
Боже, ты ж не пьёшь, Ирка, Валя встала позади. Где ж ты так нахлебалась? Надеюсь, тебя никто не видел в таком виде
Видели, и ещё как видели, потому как Ирина, пока шла к дому, успела пообщаться с некоторыми жителями деревни.
Пока дочь выворачивало наизнанку, Валентина стояла сзади и держала её волосы, чтобы не запачкались не пойми в какой жиже. Отвернув нос в сторону, морщилась, кривилась и старалась не дышать. Невозможно представить, что Ирка такого наелась и напилась, если по всему двору распластался шлейф омерзительнейшего аромата.
Ну, скоро ты там? Вале не терпелось спрятаться в доме. Всё, или нет?
Угу, Ирине полегчало. Выпрямив спину, схватилась за потрёпанный дверной косяк и глубоко вдохнула.
Ты где была, болезная? обойдя дочь, Валентина встала перед ней, зажав нос двумя пальцами. Где успела-то?
Нигде, промычала пьяная женщина, отмахнув от лица надоедливую муху.
О, даже насекомое знает, куда присесть. Тьфу, плюнув себе под ноги, Валя шагнула к крыльцу.
Ма-ам, Ирину мотало из стороны в сторону. Дай руку.
Ох, дать бы тебе подзатыльника, да возраст уже не тот, громко сказала Валя. Что батька, что ты одного поля ягода.
Помолчи, а? Ирине было не до промывки мозгов. Ей хотелось побыстрее лечь в постель и проснуться утром свеженькой, без похмелья.