Он посторонился, освобождая проход.
Мы зашли в комнату.
Я облизнула пересохшие губы. Про Антиповых мальчишка явно рассказал какую-то ерунду. Не могло такого быть. Но сейчас мне было не до этого.
Ты извини, что мы так вломились!
Люди добрые, извините, что мы к вам обращаемся, противным голосом проскулил мальчишка и резко перешёл на нормальный тон: Хватит извиняться. Это у вас пожар?
А ты откуда знаешь?
Он пожал плечами:
Ничего себе откуда! У дома вон толпа собралась, дым валит, пожарка гудит. Я же не слепой. И не глухой.
Где пожарка? удивилась я.
С той стороны, показал мальчишка вглубь комнаты. Я как раз в то окно смотрел.
А мы в это смотрели, решила вступить в разговор Настя. И ничего не увидели.
Ну вы даёте! хмыкнул он. От страха, что ли? С какой стати пожарные здесь бы встали? Подъезд-то там!
Ой, какие мы дуры! расстроилась Настя. У нас ведь дым только в прихожей был. Если бы мы пожарных увидели, никуда бы и лезть не пришлось. А так мы испугались, что никто ничего не тушит и мы задохнёмся!
А самим по «01» не позвонить было? съехидничал мальчишка. Вроде большие уже девочки.
У нас телефоны разрядились, буркнула Настя.
Все, что ли?
Все.
Бывает, помолчав, согласился мальчишка. А как вы не побоялись с лоджии на лоджию лезть? Седьмой этаж всё-таки
Так мы же через Муркин ход, объяснила Настя.
Я подумала, что вот сейчас тёти-Зоин гость точно решит, что мы ненормальные. Особенно я. Настю-то он в первый раз видит, так что её поведение можно списать на стресс от пожара. А со мной он уже в лифте встречался. И там, и тут я вела себя Как бы это сказать поточнее? Немного оригинально. А если быть до конца честной, то выглядела круглой идиоткой. Мальчишка ведь наверняка не знает ни про какую Мурку. Раньше я его не видела, значит, он приехал к тёте Зое недавно. А Мурка не пользовалась своим ходом года три.
Мурку я помню, развеял мои сомнения мальчик. Только её уже давно нет.
А ход остался, вмешалась я. Ладно. Спасибо тебе, что нас впустил! Мы пойдём, наверное.
Куда? мальчишка снова прищурился.
Может, он просто близорукий, поэтому и щурится всё время?
Обратно, объяснила я. Пожар уже потушили, наверное.
Я сейчас гляну!
И выскочил из комнаты. Настя посмотрела на меня и хихикнула.
Ты чего? удивилась я.
Всё с тобой ясно! Стоило мне сказки рассказывать про тётю Зою! Скажи уж честно, что хотела с соседом лишний раз повидаться. А он ничего, симпатичный.
От возмущения я чуть не подавилась. Вот это здорово! Получается, что я всё нарочно устроила. Может, и пожар случился из-за меня? И Настю я напугала так, что она была готова в окно выпрыгивать?
Да я его даже не знаю!
Кого? поинтересовался мальчишка.
Он вернулся в комнату и с любопытством смотрел на меня.
Неважно, пробормотала я.
Он хмыкнул и пожал плечами.
Ладно. Не хочешь не говори. Пожар, кстати, потушили. Даже машина уехала.
Тогда мы пошли, заявила я и гордо направилась к двери на лоджию.
Глава 3
Потерянный ключ
Дымом пахло во всей квартире. А в моей комнате было ещё и ужасно холодно, потому что дверь на лоджию мы оставили открытой.
Слушай, предложила Настя. А пойдём ко мне? Откроем здесь форточку, чтобы проветривалось. Возьмём твои пирожные. Ты папе позвонишь. Он же разрешит, наверное?
Конечно, разрешит. Но я хотела ему праздничный обед приготовить.
А что, совсем есть нечего?
Да нет. Суп остался. И макароны по-флотски.
Ну и здорово! решила Настя. А праздничный обед завтра организуешь. Как раз суббота, выходной. Мы всегда мой день рождения в выходные отмечаем. Посреди недели никакого удовольствия.
Думаешь? усомнилась я.
А то! энергично кивнула Настя. Вряд ли твоему папе понравится, если ты здесь простудишься или дыма нанюхаешься.
На улице почти совсем стемнело. Снег валил косо, наметая новые сугробы. Издалека они казались синими, а вблизи светло-серыми, усыпанными сверкающими искрами.
Мы с Настей брели по узкой тропинке. Я с коробочкой пирожных впереди, она сзади. Ветер бросал в лицо горсти слипшихся снежинок. Они обжигали кожу, таяли и норовили проскользнуть за воротник.
Я опустила голову так низко, что видела только слой рыхлого снега и чьи-то следы. Поэтому когда мне под ноги упала огромная тень, закрывшая не только тропинку, но и края сугробов вокруг неё, я вздрогнула и остановилась.
Леночка, окликнули меня. Куда ты так поздно?
Передо мной улыбалась тётя Зоя, одетая в объёмный зелёный пуховик.
Ой, пискнула Настя, уткнувшись мне в спину.
Наверное, она тоже спрятала лицо от снега и ничего впереди не замечала.
Здрасте, ответила я. А мы к Насте. Хотели у меня посидеть, а в подъезде пожар был и теперь дымом пахнет.
Пожар? охнула тётя Зоя.
Да всё уже потушили, успокоила я и посторонилась, уступая тропку соседке.
У кого же горело-то?
Мы не знаем.
Ладно, пойду, заторопилась тётя Зоя.
Передавайте привет племяннику, хихикнула Настя.
Тётя Зоя протиснулась мимо нас и изум-лённо уставилась на Настю.
О чём ты, девочка?
Так вас же племянник ждёт!
Что за шутки! возмутилась соседка. Нет у меня никакого племянника! Может, вы и про пожар сочинили? Вот уж не ожидала от тебя, Леночка!
А кто начала было Настя, но я дёрнула её за рукав и сделала страшные глаза.
Извините, тётя Зоя!
Просить прощения мне, конечно, было не за что, но я хотела, чтобы соседка ушла как можно скорее. Не объяснять же ей здесь и сейчас, как мы вломились в её квартиру? Пусть уж племянник, или кто он там на самом деле, рассказывает.
Тётя Зоя обиженно поджала губы и быстро потопала к своему подъезду.
Нормально, пробормотала Настя. Сама не знает, что к ней племянник приехал, а мы виноваты!
Я не ответила, а снова опустила голову и помчалась по тропинке.
* * *
У Насти дома всегда полно народа. Мама, папа, дедушка, бабушка, младшая сестрёнка Оля, старший брат Андрей И все ютятся в трёхкомнатной квартире. Но их это ни капельки не смущает и не мешает приглашать гостей. Не по праздникам, а просто так. Причём, понятное дело, гости у каждого свои. Поэтому найти укромный уголок, чтобы поболтать, там трудно. А тут ещё эти пирожные! Не будем же мы их вдвоём лопать? А как разделить четыре штуки на всех?
Слушай, давай в магазин зайдём! попросила я.
Зачем?
Ещё чего-нибудь вкусненького купим.
Настя стряхнула снег с моего капюшона:
Да брось ты! Как-нибудь обойдёмся.
Я помотала головой:
Нет, Насть. Неудобно. У меня же день рождения.
Она на мгновенье задумалась и кивнула:
Ладно.
Наверное, Настя тоже с трудом могла себе представить, как делить пирожные.
В магазине было тепло, пахло свежим хлебом и корицей. Продавщица куда-то ушла, зато уборщица в сером халате тёрла пол огромной шваброй и ворчала. Она ругала снег, который валит и валит, покупателей, для которых коврик положен, а те всё равно ноги не вытирают, темноту, наступающую сразу после обеда, и даже кота Мурзика, заснувшего под прилавком. Полосатому Мурзику досталось больше всех, и не только на словах, а на деле. Влажная тряпка, намотанная на швабру, угодила ему по спине.
Кот коротко мяукнул и вылетел из-под прилавка в торговый зал.
В этот же миг появилась продавщица. Она была совсем молоденькой и совершенно незнакомой. Днём, когда я заходила в этот магазин, за прилавком стояла полная тётенька лет пятидесяти. Вот ту я и раньше видела часто. И её сменщицу симпатичную худенькую брюнетку непонятного возраста. Иногда мне казалось, что брюнетка не старше двадцати пяти, а иногда что ей глубоко за сорок. А боль-ше никаких продавщиц в булочной не было. По крайней мере до сегодняшнего дня я о них не знала.
Ирин Петровна! вскрикнула девушка. За что вы Мурзика тряпкой?
Уборщица перестала водить шваброй по полу и громко засопела:
А нечего животине рядом с едой отираться! Ишь бока наел, бездельник. Скоро всех покупателей распугает. Вон и так почти никого.
Она обернулась и широким жестом указала на нас с Настей. В её мутно-серых глазах плескалось не то безразличие, не то презрение.
Разве такие купят что?
Я хотела развернуться и уйти, но продавщица улыбнулась мне и подмигнула так, будто мы с ней были знакомы сто лет.
Это не Мурзик, заявила она уборщице, это вы покупателей распугаете. А кот полезный. Он в подсобку крыс не пускает.
Ну-ну, хмыкнула Ирина Петровна, но спорить не стала.
Девушка поправила рыжую чёлку под форменной шапочкой и снова улыбнулась:
Девочки, выбрали уже?
Нам нужны пирожные, объяснила Настя. Но мы не знаем на сколько человек. Может, на восемь. А может, и на двенадцать.
Продавщица удивлённо вскинула брови:
У вас торжество?
День рождения, уточнила я.
А возьмите торт! предложила девушка. Его можно разрезать на сколько угодно кусков.
Торт это классно, согласилась Настя. Но у нас уже есть четыре пирожных. Мы просто хотели докупить.
Она показала на коробочку у меня в руках. Коробочка была жёлтенькая с красными бутонами. Я такие только в нашей булочной видела.
Так вы к нам сегодня уже заходили? догадалась продавщица и вдруг стала серьёзной. А ничего здесь не теряли?
Настя покачала головой, а я набрала побольше воздуха в лёгкие и решилась:
Теряли.
Голос прозвучал так тихо и хрипло, что я сама удивилась.
Настя посмотрела на меня вопросительно.
Я ключ потеряла, призналась я. От домофона.
Ой, как хорошо, что я спросила! обрадовалась продавщица. А то у меня один мальчик хлеб покупал и мелочь рассыпал. Нагнулся подобрать, а на полу ключ. Он его мне отдал. Я всё ждала вдруг хозяин вернётся, спрашивать начнёт. Но никто не пришёл. А вещь-то нужная.
Ага, согласилась я.
Врёшь ты, голубка! вдруг вмешалась в разговор выглянувшая из подсобки уборщица. Я в четыре часа полы мыла, видела, как ты корзиночки с буше берёшь. И как ушла видела. Только никаких ключей тогда под прилавком не было! Я не слепая! И убираюсь, как положено в каждый уголок заглядываю! Их потом кто-то обронил.
Я покраснела и почувствовала, что ещё чуть-чуть и расплачусь.
Тогда, наверное, это и правда не мой ключ. А мой где-то ещё.
Чужой присвоить хотела? напирала уборщица.
Да что вы, Ирина Петровна! вступилась за меня продавщица. Зачем девочке чужой ключ нужен? Она даже не узнает, от какой он парадной.
Я уж не знаю зачем, пропыхтела уборщица. А видно, есть какой-то резон.
Как вам не стыдно! возмутилась Настя. У человека сегодня день рождения. Она за пирожными пришла. А вы её невесть в чём обвиняете! Лен, ты расскажи, как твой ключ выглядел. Может, он на брелоке был?
На брелоке, закивала я. С камушком бело-коричневым.
Точно! обрадовалась продавщица. Есть такой! Значит, твой. А вы, Ирина Петровна, перепутали что-то.
Я? Перепутала? возмутилась уборщица. Да ни разу в жизни я ничего не путала! Морочат они тебя, Анюта. Вот что.
Она покачала головой и тяжело потопала в подсобку.
Анюта протянула мне магнитный ключ. От него тянулась коротенькая цепочка с полосатым камушком на конце.
Узнаёшь?
Я молча кивнула. В горле до сих пор скребло от обиды.
А теперь решайте: торт или пирожные. Я вам в честь дня рождения скидку сделаю!
Глава 4
Несчастливая любовь
Ночью я долго не могла уснуть. Сначала мне было холодно. Я натянула одеяло до подбородка и завернулась в него, как в кокон. Через несколько минут стало теплее. Глаза закрывались, но в голове беспорядочными обрывками крутились мысли о том, что сегодня произошло.
Потерянный ключ, мальчишка в лифте, пожар, тот же мальчишка в тёти-Зоиной квартире, неприятная история в магазине. А ещё странно обидевшаяся тётя Зоя и
Вот то, что стояло за этим «и», пожалуй, было самым главным для меня. Тем, от чего сердце колотилось как при температуре, а лицо горело, будто его с мороза растёрли шерстяной рукавицей.
Из-за того, что такое могло случиться, я в последнее время не люблю ходить в гости к Насте. Вернее, не то что не люблю. Просто стараюсь не мучить себя зря.
А всё началось в конце лета. Мы играли во дворе в бадминтон, а потом забежали к ней на минутку выпить сока. Настина мама готовит потрясающий яблочный сок. Когда я вижу мелкие зелёные яблочки с толстой шкуркой, то никак не могу поверить, что из них может получиться что-то сто́ящее. А Настина мама об этом не задумывается. Она их чистит, делит на четвертушки, вырезает сердцевину и отправляет в старую, пожелтевшую от времени соковыжималку. Процесс, надо сказать, тот ещё! Соковыжималка рычит и норовит выбросить кусочки с такой силой, что не по себе становится. Тут главное не зевать, а сразу прикрывать опасное отверстие специальной крышкой. В конце концов из ревущего аппарата льётся струя прозрачного светло-оранжевого сока. Но это ещё не всё. Сок надо прокипятить с сахаром, разлить в ошпаренные кипятком бутылки и закрутить крышки. Он получается восхитительно кисло-сладким, терпким, пропитанным ароматами лета, чуть щиплющим язык и нёбо.
Вот ради этого яблочного удовольствия мы и зашли к Насте.
Кончался август. Во дворе на клумбах дружно цвели бархатцы и петунии. Солнце светило, птицы чирикали, малыши радостно повизгивали на детской площадке. А нам хотелось хохотать от любого пустяка. Мы и хохотали. Стояли под Настиной дверью, ждали и смеялись как сумасшедшие, пока она корчила рожицы, изображая то наших учителей, то одноклассников первого сентября.
А как Захаров зайдёт? спросила я, сгибаясь от смеха.
Настя надула щёки, сморщила лоб и, отчаянно картавя, выдала:
Всем привет! Если кто ещё не был на море, могу порекомендовать преотличнейшего туроператора. Преотличнейшего!
А Терёшкина?
Настя слегка выпятила подбородок, поджала губы и быстро облизнулась.
Я фыркнула, не дожидаясь продолжения. И в этот момент дверь открылась.
На площадку выглянул Настин брат. Он куда-то уезжал на лето, а вот теперь вернулся. Сначала я его даже не узнала, потому что за те три месяца, пока мы не виделись, Андрей очень сильно изменился. Во-первых, мне показалось, что он стал гораздо выше. Если раньше Настина макушка доставала ему до подбородка, то теперь он смотрел на нас с какой-то почти неправдоподобной высоты. Во-вторых, Андрей коротко постригся, и только светло-русая чёлка почти задевала густые брови. В-третьих, он улыбнулся нам, и его глаза, серо-зелёные, искрящиеся смехом, смотрели совершенно по-взрослому. Я поймала взгляд Андрея, и мне почему-то сразу же захотелось или глупо хихикнуть, или убежать.
Эти мысли и ощущения промелькнули за считаные мгновения, но именно тогда всё и случилось.
В первые дни я чувствовала себя самым счастливым человеком на свете. Мне хотелось петь, прыгать, то и дело звонить Насте по городскому телефону, потому что Андрей часто брал трубку и я могла перекинуться с ним парой слов. Вернее, говорил он, а я невразумительно мычала и фыркала.
Я стала заходить за Настей, куда бы мы ни собирались. Даже по утрам перед школой. Она если и удивлялась, то ничего не говорила. Тем более что на первый урок Настя частенько опаздывала, а я прибегала довольно рано и выпихивала её из квартиры не позже, чем за пятнадцать минут до начала занятий.
При встречах Андрей улыбался мне своей новой улыбкой, болтал о пустяках и то и дело шутил. Меня каждый раз обдавало волной жара. Я краснела, начинала заикаться и нервно хихикать. Зато потом, когда дома вспоминала наши коротенькие разговоры, мне становилось так приятно и легко, будто ещё чуть-чуть и я взлечу к облакам.
Я была уверена: раз Андрей так улыбается, то и ему тоже приятно меня видеть. А может быть, и не просто приятно. Может быть, он испытывает ко мне такое же радостно-будоражащее чувство, как я к нему.
Однажды мы сидели у Насти и пили чай. Сначала Андрей пару раз забежал в комнату взять то книжку, то диск, то конфетку из вазочки. А потом притащил чашку и уселся с нами. У меня горели щёки, я смеялась, мне было хорошо и чуть-чуть тревожно. В дверь позвонили. Андрей умчался открывать и исчез. Я всё ждала, что сейчас он вернётся, но зря. Мне стало жутко обидно.