И что с того? Я предпочитаю держать подле себя крепких людей, такие лучше работают, знаете ли.
И не иначе в Ярмарской губернии здоровых людей крайне немного, раз вы переехали в столицу. И как, Эндфэлл оправдал ваши ожидания? криво усмехнулся Луи Винтер.
Переезд в Эндфэлл был выгоден для моих торговых дел.
Разумеется, ведь люди в Ярмарской губернии начали относиться к вам с настороженностью.
На это Джонатану Райли было нечего ответить, наглый маг хорошо разобрался в сложившейся ситуации. Однако молчать мужчина не был намерен. Он стиснул зубы и процедил.
Я вижу, к чему вы клоните.
Очень хорошо
Я вижу, к чему вы клоните, повторил Джонатан. Доктор Джеймс, которого вы так старались обезличить, перед своим отъездом сообщил мне свою точку зрения. Так вот, буду говорить напрямую. Он далеко не первый, от кого я слышу подобные намёки. Вот только всё это чушь! Все люди болеют, но не моя дочь тому виной! Она никакая не стихийная ведьма, вам понятно?
В этом у нас нет сомнений. То, о чём вы говорите, проявляется у девушек годам к тринадцати и совсем иначе.
В любом случае, моя дочь в полном порядке. Всё остальное сущие фантазии! В конце концов, с тех пор, как Лиза родилась, лично я впервые испытываю недомогание.
Да, это серьёзный аргумент. Однако при этом вы впервые за полгода никуда не отлучаетесь надолго. До этого торговые дела вынуждали вас отсутствовать дома неделями, как можно мягче произнёс целитель, но Джонатан уставился на него полным ненависти взглядом.
Нет, вы меня не убедите. Никогда и ни за что! И если вам больше нечего сказать, то прощайте. Магистр Винтер, магистр Кун, в этом доме вам не рады!
Если бы всё было так просто, тихо буркнул себе под нос Адам Кун и вздохнул, прежде чем решился говорить дальше. Прошу вас выслушать меня, мистер Райли.
Я не намерен вас выслушивать!
Но вам придётся, произнёс чёрный маг так, что Джонатан, пусть и скрестил руки на груди, а всё же промолчал. Это позволило Адаму Куну продолжить.
На данный момент я и мой коллега обязаны проверить подозрение, что у вашей дочери синдром Мора. И отмечу, данный синдром явление пусть и очень редкое, но далеко не уникальное. Касательно него на законодательном уровне существует определённый порядок действий.
Именно. Хотите вы того или нет, но всё будет так, как велит закон, против которого бессилен даже король, сурово подтвердил чёрный маг.
Однако, прежде чем говорить о столь неприятных моментах, с недовольством глянув на своего коллегу, продолжил Адам Кун, я предлагаю сперва достоверно выяснить насколько этот закон применим к вам. Мистер Райли, позвольте осмотреть девочку без применения силы. Быть может, нам действительно стоит принести свои глубокие извинения и уйти, оставив вашу семью навеки в покое.
О да, Джонатану хотелось именно этого! Благодаря своей полной уверенности, что происходит какая-то нелепица, он смело дёрнул за шнур колокольчика. Почти сразу в комнату вошёл лакей.
Немедленно приведите мисс Лизу в гостиную!
Лакей удивился категоричности тона, но, как хороший слуга, большего себе не позволил. А там, спустя минут пять, в гостиную вошла Лиза. На ней по-прежнему было чёрное платье, и оно делало лицо девочки особенно грустным. В красных от слёз глазах малышки было больше горя нежели интереса зачем её привели в гостиную.
Ты меня звал, папа? тихо спросила она.
Да, но только тебя. Миссис Кеттл, прошу вас уйти.
Служанка послушалась. Она без сожаления отпустила руку девочки и ушла, плотно закрывая за собой дверь. Лиза тем временем посмотрела на магов и сделала книксен.
Это магистр Кун и магистр Винтер, представил Джонатан своих «гостей».
Они маги? уточнила Лиза.
Да, милая. А сейчас садись вот на этот стул. Магистры посмотрят на тебя, они беспокоятся за твоё здоровье.
Лиза не стала задавать вопросов, а села туда, куда ей было сказано. Даже ногами не болтала, хотя обычно делала именно так. А затем в гостиной на несколько долгих минут воцарилась тишина. Маги не раз и не два обменялись многозначительными взглядами, но ничего не говорили вслух. А потом разрешили девочке вернуться к себе.
Ну? требовательно вопросил Джонатан, когда убедился, что дочь поднимается по лестнице, а не осталась подслушивать под дверью. При этом яркое летнее солнце скрылось за шаловливым облачком, и в гостиной резко сделалось темнее некуда. Где-то вдалеке, предвещая беду, мерзко закаркал ворон.
Увы, но всё очевидно, грустно вздохнув, с сочувствием произнёс светлый маг. У вашей дочери действительно синдром Мора.
Да что вы выдумываете! с гневом воскликнул Джонатан, однако магистр Винтер резко его осадил. Между пальцев мага заискрила молния и он, грозно сведя брови на переносице, потребовал:
Сядьте. Теперь вы обязаны слушать.
***
Всю ночь Джонатан просидел в кабинете, где беспрерывно наполнял бокал виски. Он был растерян, даже напуган, мысли никак не хотели выстраиваться в чёткую линию. Его одолевала паника, и это состояние было непривычным для него. Лишь однажды удачливому дельцу довелось ощущать себя подобным образом тогда, когда тело Анны опустили под землю и позже ночью он стоял на коленях возле кровати дочери, не в силах сделать ничего, кроме как тихо плакать. Смерть жены казалась ему концом собственной жизни и лишь единственный лучик света, его милая Лиза, помог ему справиться с горем тех дней.
И что теперь? Теперь он лишится дочери?
Не иначе кто-то проклял меня, не сдержал горестного всхлипа Джонатан и разревелся в голос, словно малолетний мальчишка. Вездесущие слуги, тихо прячущиеся в тенях коридора, обеспокоенно переглянулись. Они понимали, что происходит нечто из ряда вон выходящее, так как видели бесконечное горе своего господина. Однако они нисколько не знали причины. И в результате им было не понять, насколько глубокими трещинами покрылся хрупкий мир Джонатана Райли. Всё переменилось. Рушилось на глазах.
Да, самое ужасное, что даже времени до конца осознать весь кошмар происходящего у него не было. От Джонатана ожидали быстрых решений, хладнокровных рациональных действий, а он даже не знал, как сделать первый шаг к ним. Как объяснить всё Лизе? Как?! Как донести до шестилетнего ребёнка, что её счастье, её жизнь кончились!
Слёзы с новой силой потекли из глаз Джонатана, и он беспомощно закрыл лицо руками, как если бы это могло помочь ему спрятаться от безжалостной истины.
Это ведь излечимо? вернула память события ушедшего дня.
К сожалению, нет.
Но вы ведь сказали, что этот синдром пусть и редкое, но не уникальное явление. Неужели Ковен не ведёт разработки по исцелению? тут же возмутился он.
Поймите, мистер Райли, чтобы вести подобные разработки нам нужен материал. Человеческий материал. Увы, чаще всего больные синдромом Мора умирают раньше, чем о них узнаёт Ковен. В деревенской среде даже калек считают отмеченными демонами и поэтому с ними не церемонятся. Любых отличных от нормы детей безжалостно убивают. Если же речь идёт о ребёнке вроде вашего, то готовы ли вы пожертвовать свою дочь на исследования ради спасения будущих жизней?
И думать не смейте! содрогнулся Джонатан, так как не раз слышал байки о жутких экспериментах, что порой проводят маги. До кого такие чудовищные сплетни не доходили?
В том-то и дело. В нашем мире мало рациональности и много эмоций. Кроме того, есть другая помеха. Работая над проблемой синдрома Мора, любой маг, даже опытный целитель, будет прежде всего рисковать собственным здоровьем и жизнью. А это, эм-м, малопривлекательно должен вам сказать.
Джонатан опустил голову. Будучи коммерсантом, он прекрасно понимал магов. Раз болезнь редкая, то славы за решение проблемы не дождёшься. А тут ещё и объектов для исследования нет, и жизнь свою под угрозу ставить. Правильнее заняться другим.
«Только мне от этого ни тепло, ни холодно», поджал губы Джонатан, прежде чем его озарило.
Но раз случай Лизы далеко не единственный, то какое-то иное решение существует? Поймите, я не готов лишаться дочери.
Верно. Вы состоятельный человек, мистер Райли, и вполне можете пойти по другому пути.
Говорите уже все подробности!
О, это забавно, влез в разговор Адам Кун и по-доброму улыбнулся. Так называемый Путь принцессы.
Что? Джонатану даже показалось, что над ним насмехаются. Или что перед ним не маги вовсе, а некие мошенники.
Мы уже объяснили вам, что синдром Мора неизлечим и что к возрасту шестнадцати лет болезнь достигает пика своих неприятных возможностей. Официально задокументировано, что носитель в период расцвета заболевания может погубить население целой страны, снова взял инициативу Луи Винтер. Однако неоспоримо и то, что после этого следует спад, а затем и угасание симптоматики. Грубо говоря, лет эдак через десять к мисс Элизабет без риска для собственной жизни нельзя будет подойти ближе, чем на четыреста шагов. Однако к тридцати годам болезнь должна сойти на нет. В конце концов ваша дочь станет как все обычные люди.
Вы ведь наверняка слышали сказания о принцессах в башнях? Такие легенды возникли не на пустом месте, с сочувствием продолжил целитель и, поглядев на Джонатана добрыми глазами, продолжил. В глуши строится крепость, из которой носитель синдрома Мора не сможет сбежать ни при каких обстоятельствах. Подобное позволяет оградить его от людей Ну, или точнее, людей от него, засмущался мужчина и сбивчиво пояснил свою оговорку. Просто байки среди деревенщин всякие ходят, а потому возникают слухи о бессметных сокровищах и
И это вторая причина, почему для охраны такой башни рекомендуется нанимать дракона.
Глаза Джонатана Райли превратились в два круглых блюдца. Он переводил взгляд с одного мага на другого и никак не мог поверить, что эти люди говорят ему правду.
Нанимать дракона? Я вас верно услышал?
Верно.
Если всё это шутка, то она крайне неудачная.
К сожалению, нет. Утром вы получите официальное извещение, так что
Маг замолчал, но это молчание было значимее тысяч слов. Такому молчанию нельзя было не поверить, а потому Джонатан нервно сглотнул слюну. При этом ему показалось, что в горле у него сильно пересохло, однако он не мог не произнести.
Поверить своим ушам не могу, ещё и дракон.
Да, дракон, сурово подтвердил Луи Винтер. Это единственные существа, у которых иммунитет к синдрому Мора. Кроме того, так как они могут говорить, то помогают сохранить способность к общению заключённым в башнях детям. Этому же способствует голубиная почта, передачи в виде книг и тому подобное. Вам потребуется создать такую обстановку, чтобы ваша дочь, выйдя из башни, без труда смогла вернуться к прежней жизни.
И очень хорошо, что у вас девочка, с оптимизмом добавил светлый маг. Вы ей сможете внушить, что она принцесса, а потому и жить ей теперь предначертано в башне. Дети легко верят в сказки. А пока она будет там, вы сможете подыскать ей подходящего мужа, который, естественно, из этого заточения её и спасёт. Очень романтично.
Очень романтично? Да это очень трагично, демоны вас побери! Неужели всё, неужели только такая возможность сохранить моей девочке жизнь? воскликнул обескураженный Джонатан.
Да, мистер Райли. Утром вы получите официальные бумаги, согласно которым для разрешения проблемы вам будет выделено три месяца. Мы готовы дать вам целых три месяца. И либо к концу этого срока вы позволите убить вашу дочь, либо убедите нас, что способны оградить её от людей на положенное время. Другого выхода у вас нет.
Глава 2
Отчаяние владело Джонатаном, когда он поздним июльским вечером поднимался в комнату дочери. Он даже пожалел, что так ничего и не выпил для храбрости, но первые четыре недели из срока, отведённого магами, подходили к концу и ему следовало быть собранным, а не пьяным.
Папа! обрадовалась его приходу Лиза и спрыгнула с кровати, так и не дав миссис Кеттл расплести её вторую косичку.
Мисс Лиза, попыталась укорить девочку пухленькая служанка и виновато посмотрела на Джонатана.
Ничего страшного, обнимая дочь, сказал он ей. И позвольте мне побыть с моей девочкой наедине. У меня для неё хорошие вести. А позже я позову вас обратно, и вы сможете закончить приготовления Лизы ко сну.
Миссис Мария Кеттл сделала книксен и, приподняв длинную клетчатую юбку, поспешно покинула комнату. При этом она не сумела сдержать приступ недомогания и закашлялась. Джонатану от звука этого кашля сделалось совсем дурно, но от мрачных мыслей его отвлекла Лиза. Она с улыбкой спросила:
Ты пришёл, так как у тебя есть для меня подарок? Я угадала, папочка?
Угадала. У меня есть для тебя самый драгоценный подарок, ответил Джонатан и крепко прижал девочку к себе. Он не хотел, чтобы она увидела горечь, исказившую его лицо так, как если бы в его рту внезапно оказался большой кусок чего-то кислого, как лимон.
И что это за подарок?
Помнишь? Помнишь, как часто ты мне говорила о своём заветном желании стать принцессой? через силу начал говорить он.
Да! Я так хочу превратиться в принцессу и ходить на балы! рассмеялась Лиза и закружилась, изображая некий бальный танец. Девочка была ещё слишком мала, чтобы движения выглядели изящно, а потому смотрелась она комично. Неужели у тебя есть для меня корона? Та диадема, что ты дарил мне на день рождения, красивая, но она мало похожа на корону.
Нет, я не принёс корону, огорчился он, что не додумался до такой простой вещицы, но потом подумал, что ещё успеет это исправить. Точнее корона для тебя есть, просто она прибудет чуточку позже. Сейчас другое И, пожалуйста, перестань кружиться. Я хочу сказать тебе кое-что действительно важное.
Что папа?
Раскрасневшаяся девочка села на пуфик и смешно болтая ногами уставилась на него весёлыми глазами. Она была счастлива, что отец пришёл к ней.
Когда ты вырастешь, то станешь настоящей принцессой. Ты выйдешь замуж за принца. Это будет так, но
Язык на несколько мгновений словно онемел, но Джонатан справился с собой.
Но тебе придётся пожить какое-то время в башне, охраняемой драконом. Иначе никак. Принцам положено спасать красивых девушек изо всяких опасных ситуаций, понимаешь?
Ух ты, настоящий дракон? восторженно прошептала Лиза и пискнула от счастья, прежде чем подбежала к нему. Это правда, что я увижу настоящего дракона? Самого настоящего?
Увидишь, конечно. Разве я когда-нибудь тебя обманывал? подтвердил Джонатан, хотя внутренне содрогнулся.
Лиза ещё какое-то время восторгалась. Девочка желала увидеть дракона, желала прогуляться по своей будущей башне. Она без умолку тараторила о том, как быстро поднимется по многочисленным ступенькам и что обязательно узнает о наступлении рассвета раньше всех, так как окно будет очень и очень высоко расположено. Ей будет всёвсё видно над деревьями
Наивные мечты вызывали грустную улыбку и щемление сердца. Джонатана изводила мысль, что такой живой и весёлый ребёнок оправится в заключение из-за из-за какой-то ерунды!
«Невыносимо! Невыносимо!» громыхало весенним громом у него в голове, когда он направился из комнаты дочери в свою спальню. И, само собой, заснуть у него так и не получилось. По утру Джонатан был вял и рассеян. Ему пришлось выпить две большие чашки крепкого кофе, чтобы начать думать, а не жалеть себя. Но эффект был временный. Едва карета Джонатана остановилась возле представительства Ковена, он снова ощутил разбитость. Обмякшие ноги с трудом делали шаг за шагом и даже имени представленного ему пожилого магадраконоведа мужчина так и не запомнил с первого раза.